Тэд Уильямс - Грязные улицы Небес

• Название: Грязные улицы Небес
• Автор: Тэд Уильямс
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-74406-0

Бобби Доллар — профессиональный ангел и адвокат несчастных душ, застрявших между Адом и Раем. Работа у него непроста, как и характер, из-за которого он рассорился со всем небесным начальством и коллегами-ангелами. Поэтому, когда души недавно усопших внезапно начинают исчезать, приводя в ярость и Ад, и Рай, он оказывается в паршивом положении. Даже готовой открыть ему правду графине Холодные руки, таинственному исчадию Ада, Бобби тоже не слишком доверяет.

Вы никогда раньше не видели ангела, подобного Бобби Доллару. И никогда не читали ничего похожего на «Грязные улицы Небес».

Готовьтесь: загробная жизнь куда более странная, чем вы себе представляли.

Впервые на русском языке!

---

Мы с Сэмом встретились на позднем ланче. Он отправил Клэренса на первый сольный вызов к клиенту.

— Я не хочу опекать его все время. Он хорошо показал себя на прошлом деле. Клиент вполне порядочный мужик, хотя и склонен к драматизму. По натуре сплошное клише. Он был церковным дьяконом. Хранитель сказал, что его все уважали и любили.

— А кто выступает от Оппозиции?

— Неуклюжий маленький чертенок с большими очками. Забыл его имя. Кажется, Жукорвот.

— Это тот, который похож на Стива Аркела[23] в костюме клопа?

— Да, он.

Когда мы перекусили, Сэм позвонил Клэренсу и убедился, что у парня все в порядке. Затем зазвонил мой телефон.

— Мистер Доллар? Бобби-бой?

— Слушаю, Фокс.

Я забыл спросить у Джорджа, что он накопал на моего приятеля-альбиноса. Нужно было еще раз перечитать материал, который Жировик прислал мне за последние два дня. Мое краткое ознакомление с ним выявило только самые заметные факты. Я дал себе слово, что просмотрю все заново.

— Мы все еще в деле? Ты нашел подходящее место?

— Да, самое надежное! Как ты правильно сказал, мы по уши в деле. Боб, ты знаешь Зал островитян? На Кинг-стрит около Джефферсон?

— Он закрыт уже несколько лет.

— Значит, вполне подойдет для нашего полуночного мероприятия. Разве не так?

Фокс разразился неприятным смехом. Я был уверен, что в этот момент он отплясывал свою обычную меренгу.[24]

— Там никто не помешает нам. Встретимся у входа за несколько минут до встречи. Я проведу тебя в зал.

Он отключил телефон.

— Ловушка, — сказал Сэм, когда я рассказал ему о предстоящем аукционе. — Вполне предсказуемый ход. Ты не должен идти туда один. Даже при всей твоей глупости.

— Хочешь стать добровольцем?

— Ну, кто-то должен спасти тебя от смерти. Я знаю это место. Приезжай туда в одиннадцать пятнадцать. Встретимся у фонтана с попугаем.

Он встал из-за стола.

— Я загружусь боеприпасами. Надеюсь, ты сделаешь то же самое.

Мне было приятно, что Сэм решил поддержать меня. Но я не собирался признаваться в этом — не хотел испытывать его скромность.

— Постараюсь не забыть, Сэмми-бой. Хотя с кем там сражаться? Если кто-то начнет бузить, можно будет пригрозить ему палкой. Или кинуть в него камень.

Он подтолкнул мне счет, который оставила нам проходившая мимо официантка.

— Сегодня платишь ты. Возможно, тебе уже никогда не представится такая возможность.

* * *

Остаток дня прошел незаметно. Меня направили еще к одному клиенту Я проиграл это дело без всякой вины с моей стороны. Парень оказался полным ублюдком и неискоренимым пьяницей, колотившим несчастную жену. Мужчина умер, упав с крыши после того, как напуганная супруга закрылась в доме. (Он попытался пробраться внутрь через чердак, чтобы, по его словам, «преподать ей урок».) Вид его погружения в землю не подействовал на меня так сильно, как крики неверующего Брэди, но я все равно усомнился в справедливости оглашенного приговора. Казалось очевидным, что Ад был создан для таких парней, как он. Но зачем держать там грешников вечно? Неужели для того, чтобы они вопили и махали руками в ямах с расплавленной лавой и горящими экскрементами? Лично я считал, что даже пьяницы и драчуны не должны были гореть дольше, чем звезды на небе. Это ведь огромный срок.

Когда наступил вечер, я выехал из очередного мотеля и заскочил в небольшую закусочную, где неторопливо поужинал и выпил чашку кофе. Затем я направился к Залу островитян, чувствуя себя неловко и крайне напряженно. Наверное, мне следовало бы лучше продумать свои действия, однако всю ангельскую жизнь я доверял инстинктам и не собирался за один вечер становиться другим человеком. К счастью, мне не нужно было беспокоиться о предмете торга. Мы с Фоксом договорились, что я приеду без «сувенира Элигора» — якобы из боязни возможного ограбления. Это освобождало меня от глупых объяснений, во время которых я мог провалить игру и выдать присутствие Сэма. Теперь же мне оставалось только следить за происходящим и обращать внимание на посетителей аукциона.

Я припарковался на углу Кинг-стрит и Джефферсон — примерно в квартале от места встречи. Отступив в глубокую тень, я несколько минут наблюдал за улицей и за людьми, которые возвращались из клубов или выгуливали собак перед сном. В недалеком прошлом этот район почти полностью состоял из жилых кирпичных домов девятнадцатого века. Теперь тут построили несколько магазинов и кафетериев. Имелся даже бар. Но к одиннадцати тридцати тротуары были почти безлюдными. Я оставил броневик Орбана незапертым на тот случай, если мне потребуется быстро покинуть данную часть города — вероятность такого события казалась мне достаточно большой. Не заметив ничего подозрительного, я направился к темному зданию с заколоченными окнами.

Независимый Орден островитян был некогда организацией закрытого типа, похожей на масонов и «Лосей». В начале прошлого столетия это братство пережило период расцвета, однако к середине века потеряло популярность и, в отличие от тех же «Лосей», исчезло как вид. Примерно десять лет назад их Зал законсервировали до лучших времен. Иногда его арендовали для случайных мероприятий — естественно, не для тех, которые начинались в полночь. Большая часть территории была окружена железной оградой, предотвращавшей свободный доступ к зданию. Тем не менее здесь имелся небольшой проход с живой изгородью и полудюжиной лавочек. Чуть дальше располагался шедевр известного скульптора Бенни Бафано — давно пересохший фонтан, увенчанный фигуркой толстого попугая. Я осмотрелся по сторонам, выискивая Сэма. До аукциона оставалось пятнадцать минут, но моего друга еще не было.

Я прождал четверть часа, ежеминутно посматривая на телефон. Никаких сообщений от Сэма, и он не отвечал на мои звонки. Я решил вернуться на улицу и посмотреть, не подходит ли он к Залу. Внезапно за моей спиной раздался скрип ворот. Обернувшись, я увидел Фокса. На фоне ночи он выглядел как мерцающий призрак индийского танцора. Минутой раньше ворота были заперты на замок и обмотаны цепью. Я удивился, что не услышал ни одного щелчка.

— Как раз вовремя, Доллар-бой! Это к деньгам! Пошли. Тебя уже ждут!

Мне не понравился его тон.

— Сколько будет участников? Как они вошли? Я стою здесь около пятнадцати минут.

— Дружище Боб, неужели ты думаешь, что ловкий Фокси выбрал бы нору с одним входом?

Он засмеялся, изобразил какое-то быстрое танцевальное движение и повел меня через ворота к парадному крыльцу большого здания.

После наступления темноты Зал островитян приобретал зловещий вид. В его декорациях обыгрывалась тема Южных морей. В просторном фойе на гобеленах, закрывавших дальнюю стену, изображался полузатопленный барк.[25] Из затемненных углов на меня косились деревянные маски (многие из которых напоминали мне инфернальных обвинителей, которых я встречал воочию). У стен располагались витрины с экзотическими экспонатами: отравленные стрелы и ядовитые дротики, костюмы с длинными перьями, сморщенные головы и даже русалка с острова Фиджи. Такие «русалки» были популярными сувенирами у матросов. При их изготовлении мумифицированный труп мартышки вшивался в тело рыбы. Но лицо экземпляра, хранившегося в Зале островитян, напоминало, скорее, высушенного ребенка, чем обезьяну. Впрочем, я не присматривался к уродливому чучелу. Покрытые пленкой рыбьи глаза вызывали у меня «мурашки» на коже.

В конце фойе с потолка на цепях свисало гавайское каноэ натуральных размеров. В нем находилась группа гребцов-манекенов, одетых в древние и оперенные боевые одеяния. Дверь в главный зал под этим каноэ была приоткрыта. Я покорно следовал за Фокси, как за блуждающим огоньком моей надежды. Когда мы вошли в большое затемненное помещение, каждый из собравшихся людей повернулся в нашу сторону, чтобы взглянуть на меня. Примерно две дюжины мужчин и женщин стояли перед нами в безмолвном внимании. Поскольку одежда у многих из них имела темные цвета, на миг мне показалось, что я смотрю на ряды бестелесных лиц. Фокс провел меня мимо участников аукциона. Я знал лишь пятерых, поэтому он нашептывал мне имена остальных. Три бритоголовых белых парня в темных пижамах были представителями европейской ветви японского культа Алистера Кроули. Не дав мне удивиться этому, Фокс указал на двух мужчин в католических клерикальных нарядах. Они являлись членами «Опус деи». Еще один мужчина, которого Фокси назвал «мистером Грином», выглядел абсолютно нормальным. Он держал в руках античную стеклянную шкатулку для благовоний размером с шар для боулинга. Время от времени Грин приподнимал ее на уровень плеча. Я понял, что внутри находилась видеокамера.

Среди нескольких женщин я узнал Эди Парментер — пятнадцатилетнюю девушку с гарнитурой «Блютуз». Казалось, что она случайно заглянула сюда, возвращаясь из школы домой. Она входила в тройку лучших экстрасенсов Северной Калифорнии и почти безошибочно разгадывала различные парапсихологические феномены. Мне стало интересно, кто был нанимателем Эди. И о чем только думали ее родители, позволяя дочери бродить так поздно по городу? Кроме нескольких известных дилеров, работавших с оккультными предметами, на встречу пришли и особые гости. Фокс познакомил меня с коптскими священниками, представителями русских мистических кругов и тремя необычно высокими женщинами. Сначала я даже подумал, что они использовали карнавальные костюмы с искусственными головами. Фокс прошептал, что они были скифскими жрицами — «реальными амазонками, дружище Бобби». Причудливый вид этих странных людей по-прежнему не давал мне никаких подсказок о том, какую золотую вещь я якобы выставлял на продажу.