Брайан Ламли - Психосфера

• Название: Психосфера
• Автор: Брайан Ламли
• Жанр: Научная Фантастика

После того, как Ричард Гаррисон потерял зрение в результате организованного террористами взрыва, он развил огромные психические силы, которые с лихвой окупают его слепоту. Он подчинил себе Психомех, затем использовал его для победы над своими врагами и возвращения мёртвой возлюбленной к полноценной и яркой жизни.

Психомех также открыл Гаррисону Психосферу, поразительную реальность, где ментальные способности правят безраздельно и могут оказывать влияние на людей и на события на Земле. Когда-то он был почти богоподобным — или демоническим, если кто-то осмеливался стать его врагом — но теперь ментальные силы Гаррисона становятся всё слабее с каждым использованием. Он отчаянно пытается сохранить свою энергию, кроме того, у него начались странные видения о разуме, настолько отличающемся от его собственного, вообще от человеческого, что он понял, что должен оставаться полным сил и энергии.

В Психосферу вторгся Харон Губва — извращённый и порочный, сексуально и умственно ненормальный, физически ущербный. Желания Губвы просты: больше. Больше наркотиков. Больше секса. Больше силы. Больше Земли под его владычеством. Ричард Гаррисон должен сразиться с Губвой в Психосфере и на Земле. И он должен победить, независимо от того, чем придётся заплатить за победу ему самому и тем, кого он любит, иначе всё человечество погибнет.

---

Председатель начал кипеть от негодования. Он заставил себя отойти от окна, налил себе выпить, пытаясь унять гнев, бурлящий внутри. Последние гости разошлись, день уже клонился к вечеру. Наверняка скоро начальник Председателя позвонит и станет требовать объяснений. Или, по крайней мере, задавать щекотливые вопросы.

Председатель отнёс стакан с выпивкой к себе в кабинет, запер дверь и поднял телефонную трубку…

Губва, можно сказать, ожидал звонка. Он почти чувствовал, что телефон скоро зазвонит. Если бы он принял участие в собрании — через разум Джонни Фонга — тогда он бы знал это точно. Но он не сделал этого. Слишком частое или длительное использование телепатических способностей неизменно утомляло Губву, так что везде, где возможно, он применял их экономно. В любом случае, ему и без того было чем заняться.

Поэтому, когда телефон в его кабинете зажужжал, экстрасенсорное покалывание подсказало Губве, что на линии был Председатель. Он улыбнулся и поднял телефонную трубку.

— Как поживаете, сэр Гарри? — спросил он елейным голосом.

— Слушай, Харон, ты чертовски хорошо знаешь, что я злюсь! — последовал ответ. — Ты хоть представляешь себе, в какое неловкое положение ты мог меня сегодня поставить?

Слово «мог» озадачило Губву; он был уверен, что собеседник оказался в неловком положении. Дело в том, что он ещё не знал о происшествии с Гаррисоном. Он решил изобразить искренность, но без лишней любознательности.

— Но именно этого я и добивался! — он засмеялся. — Я знал, что вы считаете, что Гаррисона следует… устранить — «ради блага страны», и всё такое, но меня его устранение не устраивает. Пока. Я просто сообщил об этом в открытую, вот и всё: показал, что его ликвидация может вызвать разные последствия. Это мой способ гарантировать, что с ним ничего не случится. Ибо если с ним что-нибудь произойдёт, то — вот поэтому — все они будут считать вас виновным. И тогда будет действительно неловкая ситуация!

Сэр Гарри слушал всё это с растущей тревогой и гневом. Губва слишком много о себе возомнил. Возможно, он строит какие-то свои далеко идущие планы.

— Теперь послушай, Харон, я…

— Нет, это вы послушайте! Гаррисон не должен пострадать! Сначала мне многое нужно узнать о нём. Вещи, которые могли бы быть очень полезны для нас обоих. После этого… — Он не закончил фразу, и та словно повисла в воздухе.

Губва почти слышал, как сэр Гарри стиснул зубы:

— Губва, ты… работаешь на кого-то ещё?

— О, что вы, сэр Гарри, — голос Губвы был угрожающе мягким. — Вы это прекрасно знаете. Никто ни на кого не работает, в самом деле! Ведь мы же партнеры, вы и я! И я только что объяснил, что для нашего общего блага нужно, чтобы Гаррисон был жив — какое-то время, во всяком случае.

— Харон, ты искушаешь судьбу. У меня есть приказы. Ты не можешь этому помешать. И в любом случае, если я не уберу его, то, вполне вероятно, это сделают другие. В следующий раз они сработают лучше, можешь не сомневаться.

Пульс Губвы участился. Другие? Какие ещё другие? И в какой следующий раз? Он не хотел спрашивать Председателя, о чем тот говорил, не прямо, поэтому…

— Подождите! — сказал он.

Он знал, где сейчас находится сэр Гарри. Он закрыл глаза, заставил свой разум воспарить, и вошёл в мысли собеседника. Они охранялись, как обычно, но Губва мог в них проникнуть. Он зондировал, изучал, извлекал информацию. Сэр Гарри даже не подозревал, что Губва роется в его мозгах, никогда не поверил бы в это, даже если бы тот сам ему рассказал.

— Следующего раза не будет, — заявил Губва, лихорадочно размышляя. Чёрт побери, кто пытался убить Гаррисона? И почему? Похоже, теперь он должен отложить всё остальное в сторону и сосредоточить все свои силы на одном проекте, на Ричарде Гаррисоне. — Пока я этого не захочу. Что касается искушения судьбы: если это угроза, сэр Гарри, забудьте об этом. Я останусь на плаву. А вот вам может и не повезти.

— Пытаешься угрожать, Харон?

Губве не понравился внезапный холод в голосе собеседника. Это был человек, на которого нельзя слишком сильно давить.

— Послушайте, — сказал он, — почему мы ссоримся?

— Чёрт побери, ты знаешь, почему! Это была подлость, Харон. Я бы никогда не впустил в свой дом твоего китаёзу, если бы знал, что ты затеял. Его присутствие на заседании и так было трудно объяснить, а теперь? Люди обязательно начнут спрашивать, кто, почему и для чего. Неужели ты не понимаешь? Мне приказали разобраться с Гаррисоном. Теперь я этого сделать не могу — не без проблем, в любом случае — потому что ты всё испортил!

— Тогда позвольте мне сделать всю работу за вас — но в своё время, когда я узнаю то, что хочу.

Это звучало уже лучше.

— Сколько тебе нужно времени? — осторожно спросил сэр Гарри.

Губва задумался, затем ответил:

— Месяц, самое большее шесть недель. Этого времени должно хватить.

— Хватить времени для чего, Харон? В чём заключается твой интерес к Гаррисону?

— Ну же, сэр Гарри! Разве у нас с вами не может быть своих собственных маленьких секретов? Удовольствуйтесь тем, что я его убью, и всё.

Но Председатель ещё не был вполне удовлетворён:

— Я не знаю…

— И я сделаю всё таким образом, чтобы вы и ваше отделение остались в стороне. Абсолютно непричастны.

Это звучало ещё лучше. Сэр Гарри задумался над предложением, позволив себе заколебаться. А почему бы и нет? В конце концов, никто не устанавливал лимит времени на убийство Гаррисона. Шесть недель должны быть вполне приемлемым сроком. А когда Губва сделает своё дело… у Председателя будет достаточно времени для того, чтобы покончить с ним! К счастью, сейчас Губва не зондировал мысли собеседника, к счастью для сэра Гарри.

— Договорились, — согласился он, наконец, — будь по-твоему.

— Хорошо! — сказал Губва, — только есть кое-что, что вы можете сделать для меня. Я могу и сам, но так будет быстрее.

— И что же? — осторожно поинтересовался сэр Гарри.

— Мне нужно имя телохранителя Гаррисона.

— Я даже не знаю, есть ли у него телохранитель.

Губва рассмеялся:

— О-о, я уверен, что он будет! Вероятно, кто-то из ваших друзей из МИ-6. Они заслуживают доверия, в основном. Вы сможете выяснить это для меня?

— Я сделаю всё возможное, — проворчал Председатель.

— Отлично! Тогда всё, я полагаю. Или есть ли что-нибудь ещё, что вы хотели бы упомянуть? Нет? Что ж. Было приятно с вами пообщаться, сэр Гарри, да храни…

— Оставьте это для истинно верующих! — перебил его Председатель. — Итак, шесть недель. И Харон… никаких ошибок, договорились? — И, не дожидаясь ответа, он положил трубку…

* * *

На обратном пути в город глава МИ-6 и Наблюдатель вели первый осторожный разговор. Человек в задней части автомобиля, «помощник» руководителя разведслужбы сидел молча, видимо, мало интересуясь происходящим.

— Э-э, то, что вы говорили о Гаррисоне, — начал Наблюдатель. — Вы именно это имели в виду? То, что он добропорядочный человек, я имею в виду?

— О, да. Добропорядочный, как вы или я — это вовсе не оскорбительный намёк — и, пожалуй, более честный, чем многие другие, присутствовавшие на этом неофициальном собрании.

Наблюдатель усмехнулся и немного расслабился:

— Я знаю, что вы имеете в виду. Мы оба оказались среди чужаков, не так ли?

Глава МИ-6 кивнул:

— Всё это было частью игры, я полагаю.

— Вы ведь немного знакомы с сэром Гарри? — закинул удочку Наблюдатель.

— С Председателем? Когда я начал работать в МИ-6 во время войны, его отделения даже не существовало. Оно появилось позже. Большинство из тёмных вещей появились позже. Я имею в виду, что это орден рыцарей плаща и кинжала — но, в основном, кинжала! Но я полагаю, что мы нуждаемся в них. Вы знаете поговорку: рыбак рыбака видит издалека? Да, они имеют дело с достаточно жуткими случаями, с неприятными людьми и угрожающими ситуациями. С так называемым «мраком», — он посмотрел на Наблюдателя краем глаза. — Но вы, конечно, и так это знаете.

— В некоторой степени. Они крайне немногословны, но кое-что я знаю. Они сами себе закон. Я не собираюсь вводить вас в заблуждение — многие из моих коллег хотели бы, чтобы это отделение закрыли!

Руководитель Ми-6 кивнул:

— Вы не удивили меня. По-моему, у них чересчур много власти. Что касается сэра Гарри… — он щёлкнул языком. — Он настоящая змея! Это моё личное мнение, конечно. Но общеизвестно, что среди его друзей и доносчиков есть несколько более чем тёмных личностей. И, вероятно, он их защищает. Тот китаец, например. Чьим же он был представителем, а?

— Хм, — сказал Наблюдатель. — Я сам задаюсь этим вопросом. Но, как я уже сказал, они весьма немногословны — и до сих пор у них было хорошее прикрытие, — он скосил глаза и бросил быстрый взгляд на своего пассажира. — «Она» довольна большей частью их работы. Скажу по секрету: к сожалению, то, что сэр Гарри — настоящая змея, не только ваше личное мнение, — он криво усмехнулся. — Вот почему я хочу, чтобы вы присмотрели за Гаррисоном. Потому, что действительно нежелательно, чтобы с ним что-нибудь случилось.