Татьяна Любушкина - В лабиринте миров

• Название: В лабиринте миров
• Автор: Татьяна Любушкина
• Жанр: Фэнтези

Если хотя бы раз в своей жизни ты просыпался с мыслью, что не создан для этого мира, если твои случайные слова и поступки способны влиять на жизнь других людей, то возможно, эта книга — о тебе.

---

Снаружи бесновался ноябрь.

…Внутри пещерка была довольно просторной. Я свободно вытянула руки и ноги и сидела, прислонившись к холодному камню. Диких зверей не было. Тепла в пещерке тоже не было, Но, зато не дул пронизывающий ветер и не хлестал ледяной дождь.

Я сняла сапоги, выжала отсыревшие носки и принялась растирать ими закоченевшие ноги. Мешалась сумка. Я сняла её с плеча и вспомнила про сменную обувь. Вынула из сумки старенькие туфли и возликовала: надела их на разогретые стопы. Кажется, никогда ещё мои ноги не чувствовали себя так комфортно!

Но чувство комфорта оказалось недолгим. Снова леденящий холод проник под мою отсыревшую одежонку, и зубы лихорадочно застучали, отбивая болезненную чечётку. Я выглянула наружу. Непроглядный мрак и стена ледяного душа. Я приуныла, но надо было выбираться. Всю ночь мне здесь не высидеть и единственное спасение — идти, не смотря ни на что. В полумраке я принялась собирать разбросанную одежду: мокрые носки, сапоги, вернее то что, от них осталось. А где кольцо?!

Я сунула суку в карман куртки, пальцы влезли в широкую дыру и задорно выскочили с обратной стороны. Кольца не было.

Со злости я пнула ногой каменную стену и взвыла от боли. Ну, что за бестолочь! Единственную ценную в своей жизни вещь умудрилась потерять. На глаза навернулись слёзы. Куда мне теперь идти? Проще здесь замёрзнуть. Никому я не нужна, бестолковая фефёла. Ни для каких дел рылом не вышла. Даже в Грязновке и то не сгодилась…

Тем не менее, я собрала сумку и, утирая слёзы, поползла к выходу. Ладонь наткнулась на твёрдые, гладкие грани… кольцо!

Я засмеялась от радости и села на песчаный пол, не выпуская из рук находку. Ну, конечно! Я же помню, как сжимала его в руке, когда заходила в пещеру. А потом стала растирать ноги, забыла про кольцо (очень уж икры болели) и выронила! И вот оно… нашлось!

Боясь снова потерять кольцо, я попыталась надеть его на безымянный палец, но оно оказалось велико и тогда я надела кольцо на указательный палец правой руки.

Колкие кристаллики снега влетели в пещеру и ожгли мне щёку, рубиновые грани вспыхнули перед моими глазами, и без того тусклый свет совсем потух.

Глава 3

Мой новый знакомый. Я преступник?!

— Пусти, пусти!..

Лохматое существо верещало в крепких руках худощавого, белокурого паренька.

Сначала я приняла его за мальчика-подростка, но, когда он повернул ко мне своё лицо, я поняла, что он гораздо старше.

Пользуясь тем, что паренёк отвлёк на меня своё внимание, лохматое существо вырвалось из его рук и бросилось бежать по изумрудно-зелёной траве, петляя, словно заяц.

Изумрудно-зелёной траве?!

Я протёрла глаза и потрясла головой.

— Очнулась?

Паренёк подошёл ко мне и сочувственно посмотрел в лицо.

— Ты кто?

— Я? — серые глаза моего собеседника сощурились и в уголках глаз собрались забавные морщинки. — А ты сама-то кто? Помнишь?

— Меня Женя зовут, — я огляделась вокруг, недоумевая ещё больше. — Я на горе была. Шёл дождь. И снег. Очень холодно. А сейчас, кажется… лето?!

Паренёк засмеялся.

— Вставай… Женя. Мы с тобой тут гости нежеланные. Нам уходить надо.

— А куда? А мы где? Почему гости? У кого?!

Вопросы сыпались из меня один за другим и поскольку ответов я не получала, они само рождались в моей бедной воспалённой голове. Увезли меня. Умыкнули. В арабские страны. В гарем. Точно. Тот, зеленоглазый. Заманил на гору. Оглушил. И увёз в арабские страны. Иначе — откуда лето?! Сменные туфли на моих ногах и грязная ещё не высохшая одежда, не позволяли усомниться в том, что ещё недавно я сидела в тесной пещере, боясь выйти в холодный ноябрьский дождь. Так что многодневная кома, как в мексиканских сериалах исключается. Вот только местность на арабские страны не похожа. Не было пальм, моря, пустыни. Ничего этого не было. Я кроме своей Грязновки нигде не была, это правда, но телевизор и у нас в Грязновке имеется. Хоть и три канала, но про арабские страны я представление имею. А где кольцо?!

Кольцо тускло сияло на указательном пальце.

Белокурый заметил мой взгляд и одобрительно кинул.

— Кто-то позаботился о тебе. Видно ты имеешь больших покровителей.

Я?!

— Каких покровителей? Откуда? Ничего я не понимаю… куда мы идём? В посольство?

Белокурый уставился на меня странным взглядом.

— Можно и так сказать… ты что, совсем ничего не помнишь?

— Всё я помню, — я сердито огрызнулась. — Меня с работы сегодня выгнали, и во рту маковой росинки не было… вот это я и помню.

Белокурый кивнул головой и зашагал быстрее.

— Если мне память не изменяет, скоро будет Стол. Там мы поедим.

— Что будет?

— Стол. Место, где можно поесть.

— Кафе?

— Можно и так сказать.

Я фыркнула. Если можно, то и говори по-человечески. Если посольство, значит посольство, а если кафе — то кафе, а не какой-то там Стол.

Мой спутник шёл быстро. Я же глазела по сторонам, часто отвлекалась и потому постоянно отставала. На каждом повороте белокурый терпеливо поджидал меня, покусывая зубами травинку и не говорил ни слова.

Узкая тропинка петляла по лесу. Широкие стволы могучих деревьев стояли далеко друг от друга, меж ними зеленела трава, виднелись разноцветные головки разнообразных цветов. В самой этой природе было что-то ненастоящее. Слишком зелёная трава, слишком причудливые цветы и неправдоподобно красивые деревья. Мультяшный мир.

Тропинка вывела нас на небольшую полянку, посредине которой стоял обычный деревянный стол. Мой проводник направился прямо к нему, и я увидела, что на столе, накрытые широкой чистой тряпицей стоят немного старомодные тарелки, а в них лежат куски хлеба и каких-то овощей, похожих на баклажаны.

— Это что?

— Это Стол. Он стоит для путников. Правда, не для нас, но мы поедим.

Мы всё съели. И хлеб и баклажаны. Надо сказать, что это были и не хлеб и не баклажаны, но вкусно. И мой спутник, как и я, был очень голоден.

После еды в голове моей вновь зароились вопросы и сомнения.

— А ты почему здесь? — я недоверчиво уставилась на своего спутника. — Тебя тоже умыкнули?

— Чего?

— Ну, в гарем… или куда там ещё…

Белокурый уставился на меня и неожиданно обидно расхохотался.

— В гарем?! Ты что, решила, что тебя похитил арабский шейх?! Ах-ха-ха!!!

Я насупилась. Действительно. Я же рылом не вышла! Хотя на органы, кажется, гожусь… для трансплантации. Точно, значит на органы!

— Ничего я не думала, — огрызнулась я. — Просто хочу понять, как я из ноябрьского города оказалась в летнем лесу! Вот и всё!

Мой собеседник посерьёзнел и протянул мне руку.

— Пошли. По дороге расскажу.

* * *

— В каждом мире существует определённый порядок вещей. Но люди не всегда и не везде его соблюдают. Это понятно?

— Понятно.

— Для того, чтобы порядок соблюдался — необходим закон и власть, которая за исполнением закона следит. Человек, нарушивший закон — преступник. Это понятно?

— Ну, понятно.

— Стало быть, власть пресекает преступления и…

— Сажает человека в тюрьму, — торжествующе закончила я. — А я-то здесь при чём? Я законов не нарушала.

Мой спутник посмотрел на меня с необъяснимым чувством: жалость пополам с недоверием и злостью.

— В тюрьму? Можно и так сказать…

Я начала злиться.

— Ты обещал объяснить! А сам только и делаешь, что говоришь загадками!

— Да как тебе объяснить, если ты ни черта не помнишь! Ты ходила в школу?

— А как же! У нас в Грязновке… девять лет отучилась, а потом хотела в училище поступать на швею, но у мамки денег не было, чтоб меня в городе содержать и я в сельпо работала, пока в город не уехала.

— А друзья у тебя в школе были?

— Ну, да… Светка, как её… Колпакова! И Ленка… не помню фамилии.

— Ты как давно школу закончила?

— Четыре года назад.

— И не помнишь фамилии подруги, с которой девять лет проучилась?

— И не помню! — злость моя нарастала. — У меня память плохая! Мне и учителя так говорили!

— Да? Кто?! Как их звали?

Я остановилась на дороге и судорожно старалась припомнить имена наших учителей. Мария Ивановна? Ильинична? Где же она жила? Не помню…

— А маме твоей сколько лет?

— Сорок два, — с сомнением произнесла я. — Или сорок три?

— А братьям? Ведь у тебя есть братья?

— Есть. Они… мы почти не виделись. Они старше и с нами не живут.

Неожиданно я поняла, что очень смутно помню своё детство: школу, друзей… совсем не помню учителей, не знаю, как выглядел наш класс, не помню никаких детских игр.

Белокурый, кажется, угадал мои мысли.

— С какого времени ты помнишь себя хорошо, вот так, как сейчас?

— С того времени, как мама вышла замуж. И я уехала в город.

Мне живо припомнились красные, распаренные самогоном и духотой лица: мама, её жених Василий, мамина сестра Рита. Они сидят во главе стола и преувеличенно громко разговаривают. Мне душно и хочется выйти, но наша соседка бабка Настасья хватает меня за плечи и пригвождает к стулу.