Александр Владимиров - Призрак Белой страны

• Название: Призрак Белой страны
• Автор: Александр Владимиров
• Жанр: Роман
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-00064-679-3

Александр Владимиров. «Призрак Белой страны»:

В захватывающем романе Александра Владимирова «Призрак Белой страны» показана одна из форм альтернативной истории, которая могла бы быть. Россия после Гражданской войны распадается на две части: СССР и Российскую Империю. Как в этих условиях поведут себя обычные люди?

Кирилл Мямлин:

«Бунт теней исполненного, или Краткая история „Ветхозаветствующего“ прозелитизма» (комментарий):

Автор пробует оценить сюжет романа «Призрак Белой страны» с точки зрения духовного анализа событий последних двух тысячелетий, в течение которых Мир действительно пытались и упорно пытаются разорвать на куски. Кто это делает, и какие силы руководят? Возможно ли сложение разделенного в Единое?

---

— Но коммунисты продолжали бороться? — дрожа от благородного гнева, спросил Давид.

— Еще как! Пускали под откос поезда, убивали членов новой администрации. Однажды на них сделали облаву, подогнали специальную военную часть. А потом публично расстреляли рядом с уничтоженным «Смольным».

Комсомольцы, слушая рассказ Прошкина, готовы были растерзать врагов. И опять: все, кроме Репринцевой. Кирилл прочел это по ее отчужденному лицу, озабоченному совсем иным.

— На место казни героев! — воскликнула Надежда, а за ней и остальные.

— А после у вас выступление перед пионерами Старого Оскола, — продолжал раскрывать культурную программу Прошкин.

— Здесь тоже есть пионеры? — поинтересовалась Валентина.

— Есть. На сегодняшний день их не так много. Но… целых пятнадцать единиц.

— После встречи с нами будет сто пятнадцать! — уверенно заявил Рустам.

— Не хвастай — сказал Давид. — Их еще надо убедить в преимуществах нашей жизни.

— Убедим. Особенно девушек. Джигитов привезем, замуж выдадим.

— Какое замужество? — возмутилась Надежда. — Они еще дети.

— Девочка в 14–15 лет уже не маленький ребенок, а прекрасная женщина, — парировал Рустам. — Джигитов сюда, джигитов! Они проведут экспансию коммунизма.

— О чем вы? — приподнял брови Прошкин. — Никакой экспансии коммунизма нет, есть объективное стремление людей к социальному равенству и бесклассовому обществу. Когда у людей пелена с глаз спадет, сами, без джигитов справимся.

— Правильно! — воскликнул Давид. — Скорее покидаем гостиницу и в путь! В путь!

Валентина наконец дождалась, когда они покинули номер. Никто не уговаривал ее пойти со всеми, не убеждал, не бросал упреков. Давид вроде бы сделал попытку, да Надежда его сразу оборвала, а «деревянный» Прошкин нахмурил брови. Сначала Репринцева обрадовалась, потом призадумалась. Почему они так себя ведут? Как изменилась Надежда! Точно и не она это.

Видение в беседке по-прежнему беспокоило Валентину, она вновь с содроганием подумала об испорченной телефонной связи. Как могла, успокаивала себя, пыталась отвлечься от тяжелых мыслей. И главным «спасителем» был Александр.

Она посмотрела на часы. Он обещал в одиннадцать. Остается сорок минут, как мало и как много!

Рядом с Александром остановился черный лимузин, оттуда выскочил… тот самый плешивый преследователь. Горчаков едва успел встать в стойку для отражения удара. Однако плешивый крикнул:

— Не бойтесь. С вами хочет поговорить один человек, мой хозяин. Садитесь, он ждет.

— Нашел дурака! — ответил Александр. — Убирайся! Здесь улица и люди, свидетели!

— Садитесь! — в машине показалось седовласое лицо. Горчаков тот час узнал хозяина автомобиля: руководитель крупнейшего банка в городе Юрий Иванович Еремин.

«Сколько раз меня отстраняли от контактов с этим человеком, а теперь он приглашает сам», — с удовлетворением подумал Александр.

По знаку Еремина он сел рядом с ним на заднее сидение. Плешивый прыгнул вперед, к водителю.

— Вам куда? — величаво поинтересовался банкир.

— В гостиницу «Белогорье».

— Поезжай, куда требует гость, — последовал приказ, и машина сразу сорвалась с места. Горчаков спросил у плешивого:

— Какой я вам гость? И зачем вы следите за мной?

— Приказали, — с откровенным простодушием ответил тот.

— Я приказал, Александр Николаевич, — вновь величаво пропел банкир. — Но Арсения не стоит опасаться, он вам вреда не причинит.

— С какой же целью Арсений следил за мной?

— Необходимо было удостовериться в вашей хватке, наблюдательности.

— Я выдержал испытание?

— Вполне, — вступил Арсений. — Рассекретили меня довольно быстро и так же быстро оторвались. Кстати, а куда вы спрятались?

— В один из домов.

— Я так и думал.

— Что за испытание я должен был выдержать?

— О вас говорят, как о талантливом журналисте-сыщике, — плавный голос Еремина не позволял усомниться в обратном. — Именно вы ведете дело об убийстве Зинаиды Петровны Федоровской.

— И что?

— Вот, — Еремин протянул пачку банкнот. — Это вам.

— Хотите, чтобы я отказался от расследования? — Горчакову сразу припомнился Либер.

— Ни в коем разе! Вы должны довести это дело до конца. Отыскать преступника и передать его в руки правосудия.

— Причем здесь ваши деньги? Я получаю в редакции неплохую зарплату.

— Зарплата — зарплатой, а дополнительный заработок еще никому не помешал.

— Какой смысл в этом заработке?

— Видите ли, Александр Николаевич, актриса Федоровская была мне дорога. Да, у нее еще были любовники, но я прощал. Старость многое готова простить молодости. Потом поймете, если доживете до моих лет.

— Никогда не поверю, Юрий Иванович, что вы вот так просто бросаетесь деньгами?

— Будете сильнее стараться.

— Я и стараюсь.

— Постоянно отчитываться передо мной.

— Я отчитываюсь перед своим начальством.

— Перед ним, и передо мной.

— Никогда не являлся слугой двух господ.

— Отказываетесь?!

— Не вижу смысла. Вы предлагаете деньги, чтобы я делал то, что и так делаю.

— Пусть это станет вашим дополнительным стимулом. Безо всяких отчетов.

— Мне не требуется дополнительных стимулов. Но если хотите реально помочь, ответьте на некоторые вопросы.

— Спрашивайте.

— Вы сказали о любовниках Зинаиды Петровны. Не назвали бы их имена?

— Я их не знаю.

— Юрий Иванович, с вашими-то возможностями да не узнать?

— Я к этому не стремился, — вздохнул Еремин. — Можете считать меня человеком со странностями, но… по мне было лучше находиться в неведении. И нервы сохранишь, и здоровье.

— Может, у Федоровской не было никого?

— Кто-то имелся, — последовал тяжелый хрип; сейчас рядом с Горчаковым находился не властный человек, держащий в руках половину города, а измученный старик. — Чувствовал я.

— Деньги вы ей давали?

— Давал. Только кто-то помогал ей помимо меня. Дальше Горчаков спросил то, о чем спрашивал остальных:

— Что она была за женщина? Ее характер? Наклонности?

Еремин задумался, подыскивая нужные слова:

— Иногда она была ласковой, иногда превращалась в фурию. Чаще — второе. Но я очень любил ее и готов был пожертвовать очень многим. Я мог бы даже развестись и жениться на ней. Несколько раз подъезжал к ее дому с букетом роз, собирался сделать предложение. Однако всегда останавливался. Наверное, побеждало благоразумие? Как можно развестись с женщиной, с которой прожил сорок лет?.. И еще, я боялся получить отказ. Извините за откровенность.

— Мне как раз и нужна откровенность. А политикой Зинаида Петровна не занималась?

Густые брови Еремина взметнулись, он непонимающе посмотрел на Горчакова.

— У вас есть причина спросить меня об этом?

— Есть. Убит еще один человек, некий Либер Жан Робертович. А он политик еще тот!

— Какое отношение Либер имел к Федоровской?

— Слуги видели, как однажды он приехал к ней, они заперлись в комнате хозяйки и долго беседовали. А сегодняшней ночью зарезали представителя Рейха Дрекслера.

— Он тоже к ней приезжал?

— Врать не стану, не слышал.

После некоторого очередного размышления Еремин сказал:

— Мы никогда не говорили с ней о политике.

— Ее не интересовало ни положение Российской Империи после добровольного сложения Колчаком диктаторских полномочий, ни наши отношения с СССР, с западными странами, с Рейхом?

Впервые Юрий Иванович улыбнулся, правда, печально:

— Зинаида и политика — вещи несовместимые.

— Какова тогда ваша версия?

— Ограбление?

— Слуги уверяют, ничего не пропало. Вы, случаем, не дарили ей какую-нибудь уникальную драгоценную вещь?

— Попали в точку! Я заказал для нее колье. Но готово оно будет через две недели.

— Выходит дело не в ограблении.

— Если ревность? Очень вероятный мотив.

— Тогда и вы под подозрением?

Горчаков подумал, что банкир начнет оправдываться, доказывать мол, он тут не причем. Нет, Юрий Иванович согласно кивнул:

— Правы, Александр Николаевич.

— Тогда разрешите полюбопытствовать: где вы находились в ночь убийства Федоровской?

— В Белгороде, на важной деловой встрече. Свидетелей — уйма. На следующий день вернулся в Старый Оскол и узнал… Понимаю, убить можно и не своими руками. Но я не убивал Зину! Слишком дорога она была для меня! Правильно говорят: самое прекрасное на свете — женщина. А разные побрякушки на ней — только… побрякушки. Величайшие творения ювелиров созданы для нее. Но они лишь статисты, подтверждающие достоинства главной героини.