Йоханнес Зиммель - Господь хранит любящих

• Название: Господь хранит любящих
• Автор: Йоханнес Зиммель
• Издательство: ООО «Мир книги»
• Жанр: Современная проза
• Год: 2003
• ISBN: 5-8405-0512-9

Репортер Пауль Голланд повидал на своем веку столько людского горя и ужасов, что уже не верит ни в Бога, ни в черта, а верит только в Сибиллу Лоредо. Весь смысл его жизни в их страстной любви. Вернувшись из служебной командировки в Рио-де-Жанейро, он узнает, что Сибилла исчезла.

Пауль начинает поиски любимой и оказывается втянутым в такой клубок событий, распутать который порой кажется невозможным.

---

— Все, приехали. Я не могу стоять. Стоянка здесь запрещена.

Все, приехали. Я не могу стоять. Стоянка здесь запрещена. Я расплатился. Слишком часто я повторял, что люблю ее.

— Мне подождать?

— Не надо, — сказал я. — Я не знаю, сколько пробуду здесь.

Здание управления полиции было старинным строением с мощными стенами и въездной аркой. Здесь стоял полицейский, который отдал честь, когда я подошел.

— К комиссару Эндерсу.

— Второй этаж, комната сто сорок три.

— Спасибо, — сказал я.

— Первая лестница налево, — крикнул он мне вслед, когда я уже прошел во двор.

Это был квадратный двор с каштаном посередине, который стоял в снегу, черный и голый. К стене были прислонены велосипеды. Я поразился, сколько здесь было велосипедов. Я поднялся по узкой обшарпанной винтовой лестнице на второй этаж. В здании пахло лизолом. Я вышел в длинный коридор с высокими потолками и множеством дверей. Напротив дверей были большие окна. На широких подоконниках сидели люди и тихо переговаривались между собой. Перед дверью 134 ожидающих не было.

Я постучал.

— Entrez![57] — послышался мягкий голос комиссара Эндерса.

Я вошел.

— Извините, я думал, вы один!

— Заходите, заходите, господин Голланд, — ответил тщательно одетый, ухоженный служащий полиции, переводя взгляд с меня на своего посетителя, который сидел напротив него за письменным столом. — У госпожи Венд нет от вас секретов!

21

Я напрочь забыл о ней, о женщине с белыми волосами и водянисто-голубыми глазами. И вот она сидела передо мной, ненакрашенная, бледная от бессонной ночи. Я поздоровался. Она опустила голову. На ней был синий костюм и белая блузка. Комиссар был одет в национальном стиле, в серо-зеленых тонах. Он подал мне руку, и мы оба сели.

— А мы вас уже искали, господин Голланд, — сказал Эндерс.

— Да? Когда? — В моей голове завертелась карусель. Я глянул на Петру. Она смотрела в сторону. Я посмотрел на комиссара. Он изучал свой письменный стол. Оба избегали моего взгляда.

— Вчера ночью, около одиннадцати, господин Голланд. — Он поиграл своим конвертовскрывателем и откашлялся. — Вас не было в номере.

— Я… я немного прогулялся.

— Вчера ночью был такой туман, да?

— Да, и что?

— Я сейчас как раз об этом вспомнил, господин Голланд.

Я подумал: они мне не доверяют, они оба. Я должен рассказать, что знаю. Я должен заявить на Сибиллу.

Но я молчал.

— Наше interrogatoire[58] дало некоторые результаты, — сказал комиссар. — Я хотел вас проинформировать. Мы добились succès[59]. Венская служба уголовной регистрации работает excellent[60].

— Что вы обнаружили?

— Мы получили сведения, господин Голланд, — pardon[61], вам это будет неприятно, — что ваша исчезнувшая подруга разыскивается под именем Виктории Брунсвик.

Я молчал.

— Поэтому я пригласил сегодня утром госпожу Венд. В девятьсот сорок пятом она сделала на нее заявление, а именно…

— Нет необходимости продолжать, господин комиссар, — произнесла Петра дрожащим голосом. — Я все рассказала господину Голланду еще вчера.

— J'ai compris[62], — ответил Эндерс и, повернувшись ко мне, добавил: — Мне госпожа Венд поведала эту историю полчаса назад.

Он в упор посмотрел на меня:

— Вы совершали свою прогулку в тумане до или после разговора с госпожой Венд?

— После. — Я поднял голову. — А в чем дело? Вы думаете, что я прячу госпожу Лоредо под одеялом? Или вы полагаете, что я встретился с ней ночью и помог бежать?

— А если бы вы ее встретили, вы помогли бы ей с побегом? — Он ткнул своим конвертовскрывателем в воздух и улыбнулся.

— Что это за вопрос?

— Pardon, господин Голланд. Вы любите госпожу Лоредо, не так ли?

— Да.

— Было бы вполне понятным, если бы вы захотели помочь ей.

— Вы считаете ее убийцей?

— О, разумеется, — любезно подтвердил он, — naturellement[63], господин Голланд.

Внезапно я запаниковал: надо предупредить Сибиллу. Я должен укрыть ее в безопасном месте. Сейчас полицейские пойдут по отелям, теперь ее ищут. Если они ее найдут, то арестуют.

Мне вдруг стало невыносимо жарко. Я закрыл глаза и застонал.

— Для вас это большое malheur[64], господин Голланд. Я питаю к вам симпатию. Позвольте один вопрос?

— Какой вопрос, господин комиссар?

— Зачем вы пришли ко мне?

Мне удалось ответить нормальным голосом:

— Я хотел справиться, продвинулось ли ваше расследование и можно ли мне уехать.

Он странно посмотрел на меня и ответил:

— Мы сняли ваш карантин. Госпожа Лоредо больше от нас не уйдет. Вы можете покинуть город, если хотите.

— Спасибо.

— Куда вы намерены ехать, господин Голланд?

— Пока не знаю.

— Сообщите нам, пожалуйста, когда будете знать.

— Непременно, господин комиссар.

Сибилла. Сибилла. Сибилла.

Я заметил, что Петра смотрит на меня, пристально и значительно. Я спросил:

— В чем дело? Почему вы на меня так смотрите?

Полицейские. Счет пошел на минуты. Мне надо идти. Но я не должен давать повод к подозрению. Я должен выглядеть совершенно спокойным. Спокойным и уравновешенным.

Петра ответила:

— Потому что мне вас жаль, господин Голланд.

Мне самому себя жаль. Я был тем, что американцы называют self-pity-man[65]. Все интеллигенты жалеют себя. Мой бог рухнул, и я пытаюсь уклониться от последствий. Таксист из Мюнхена был абсолютно прав.

— Благодарю вас за сочувствие, — сказал я Петре.

Было девять часов сорок пять минут. Я прохромал к выходу. По лестнице я проскакал на одной ноге, чтобы было быстрее. Полицейский у ворот снова отсалютовал. Я шел быстро, как только мог, к своей резиденции. На углу у кафе Томазелли я резко обернулся, чтобы посмотреть, не идет ли кто за мной.

На улице было так же пусто, как и в кафе.

Заспанный официант зашаркал мне навстречу:

— Доброе утро, слушаю вас!

— Кофе, — ответил я. — Где у вас телефон?

Он махнул рукой:

— Там, сзади.

Я быстро вошел в маленькую обитую кабинку, полистал телефонную книгу, бросил монетку и набрал номер.

— Отель «Эксцельсиор», здравствуйте!

— Госпожу Лоредо, пожалуйста.

— Минуточку.

Потом я услышал ее голос:

— Алло?

— Это Пауль. Ты должна срочно покинуть отель.

— Да, Пауль.

— Они тебя ищут.

— Да, Пауль.

— Нам надо увидеться.

— Где?

Об этом я уже подумал:

— Езжай в кинотеатр «Новости дня» у моста. Чемодан оставь в гардеробе. Я буду сидеть в двадцатом ряду. Через четверть часа. Все поняла?

— Да, Пауль.

Я положил трубку и вернулся за столик. На нем уже стоял кофе. Но я пролил полчашки, когда стал его пить. Мои руки дрожали как в приступе лихорадки.

22

Потом я заказал у стойки срочный разговор с Франкфуртом. Все приходилось делать очень быстро, у меня больше не было времени. Через три минуты ответили из моей редакции. Я попросил Калмара — он был надежным другом.

Я спросил его:

— Что у нас есть о контрабанде кофе из Зальцбурга в Германию?

— Ты имеешь ввиду из неопубликованного?

— Да. На кого у нас больше всего материала? Кому мы можем больше всех навредить?

Он немного подумал и сказал:

— Алисе Тотенкопф, она там самая злостная нарушительница.

— Она еще при деле?

— Еще как! А что с тобой? Зачем она тебе понадобилась?

— У меня нет времени. Дай мне ее адрес.

— Подожди, спрошу в архиве.

Я подождал. Через минуту Калмар сообщил:

— Она проживает в доме двадцать четыре по Бурггассе. Телефон…

— Не нужно. Я пойду прямо к ней, иначе она сбежит от меня.

— Что случилось, Пауль?

— Пока, — я положил трубку.

Потом мне еще пришлось обождать, пока телефонистка назовет плату за разговор, и наконец я покинул кафе со странным балконом над входом. Я взял такси и поехал к кинотеатру «Новости дня». Пару раз я оглядывался через заднее стекло, но за нами никто не следовал.

— Подождите, — сказал я шоферу.

В это время дня кинотеатр был почти пуст. На первых рядах сидели дети, прогуливающие школу. Я сел в двадцатый ряд. Сибиллы еще не было. Я посмотрел конец «Новостей дня», потом начался мультфильм под названием «Сбежавшая мышь». Его сюжет был очень простым, но захватывающим.

Бедную серую мышку нещадно третирует здоровый жестокий кот. Он гоняет ее по дому, прокручивает в мясорубке, давит в соковыжималке и так раскручивает ее в воздухе, что она летит прямо в ведерко с белой краской. Теперь серая мышка становится белой.

Кот, думая, что она погибла, довольный, садится на радиоприемник и наслаждается развлекательной музыкой. Внезапно концерт прерывает голос диктора, который, дрожа от страха, сообщает, что из лаборатории сбежала белая мышь. Эта мышь проглотила столько взрывчатого вещества, что, если ее посильнее толкнуть, на воздух взлетит весь город. Всех просят быть осторожными с белой мышью. Настает звездный час обиженной. Выкрашенная в белый цвет, она дефилирует перед застывшим в ужасе котом, который, естественно, принимает ее за сбежавшую мышь. Теперь ситуация поворачивается на сто восемьдесят градусов. Кот оберегает мышку, как мать своего младенца. А мышь совершает одно безумие за другим. Она выпрыгивает из окна. Ценой своего оторванного хвоста кот успевает выскочить в сад раньше, чтобы поймать ее. Мышь выбивает подпорку в открытом рояле, чтобы крышка прищемила ей голову. Кот сует в щель свою, чтобы помешать этому.