В. Шелудько Составитель - Леонид Брежнев

• Название: Леонид Брежнев
• Автор: В. Шелудько Составитель
• Издательство: Ростов н/Д: изд-во «Феникс», 1998. — 384 с.: ил.
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1998
• ISBN: 5-222-00225-Х

Перед Вами первый в послесоветское время опыт воссоздания портрета Леонида Ильича Брежнева посредством мемуаристики. Жанр этой книги определить трудно. В ней предпринята попытка, во-первых, собрать воедино исходный материал: воспоминания, размышления, свидетельства, суждения о Брежневе активных участников политических событий 50-80-х годов, входивших в ближнее и дальнее его окружение; во-вторых, подать этот материал так, чтобы сам читатель без помощи современных комментаторов-интерпретаторов от истории мог нарисовать свой собственный портрет Л. И. Брежнева — человека, политика, исторического деятеля.

---

Громыко терпел и служил. Возможно, даже его дипломатическое высокомерие, неуступчивость, надменность, так неприятно поражавшие зарубежных коллег и придававшие и без того неповоротливой советской дипломатии одиозные имперские черты, были своеобразной компенсацией для этого очередного, после Молотова, Мистера «Нет» за личное унижение, которое ему приходилось терпеть на его пути на вершину кремлевской лестницы от вождей, почти во всем ему уступавших.

А. Грачев, с. 25, 52–53.

* * *

Почтение и уважение к должности генсека правящей партии перекликалось у отца со старообрядческим почтением к сану. В то же самое время легко заметить, что в речах и выступлениях отца никогда не было подобострастного нарочитого восхваления ни Хрущева, ни Брежнева, ни других последующих генсеков…

После смерти Сталина и особенно снятия с поста министра иностранных дел Молотова советский МИД работал под руководством Политбюро и ЦК КПСС. Ни одно, повторяю, ни одно стратегическое по своему значению решение не предпринималось Министерством иностранных дел без того, чтобы оно не было одобрено на Политбюро, а шаги меньшего масштаба — на секретариате ЦК КПСС. Повседневной работой МИДа руководила его коллегия. В этих условиях продуктивно на посту министра иностранных дел Советского Союза мог работать только тот человек, который, помимо профессиональных дипломатических знаний и опыта работы за рубежом, ораторского искусства и умения вести переговоры, хорошо знал методы работы в этом кремлевском лабиринте и хрущевско-брежневской системе партийного засилья в государственных делах. Таким человеком и стал мой отец — Андрей Андреевич Громыко, профессиональный дипломат среди могущественных партийных лидеров. Он был бы сумасшедшим, если бы в условиях господства в делах страны партийных боссов всех мастей и оттенков стал козырять или выдвигать какую-либо свою внешнеполитическую стратегию, которую окрестили бы «стратегией Громыко».

В том-то и состояла одна из сильных сторон деятельности отца, что он понимал условия, в которых работал, и не позволял себе на людях выпячиваться, заниматься самолюбованием, подчеркивать свое «я». Членам Политбюро не нужна была «стратегия Громыко», им нужна была эффективная внешняя политика. МИД СССР им ее в течение длительного периода времени обеспечивал.

Ан. Громыко, с. 23, 34–35.

* * *

Тут я позволю себе маленькое отступление, чтобы лучше описать характер Громыко, право слово, он того стоит! Всегда молчаливо-замкнутый в официальной обстановке, он был совсем не такой в обыденной, рабочей, повседневной. Тогда проявлялись его малоизвестные широким кругам качества: себялюбие, высокомерие, пренебрежение к чужому мнению, а то и поразительное упрямство. Об этом знали все члены ЦК!

Как-то Черненко при разговоре с Брежневым о предстоящем голосовании «вкруговую», то есть всех сидевших на совещании по очереди, сказал в моем присутствии:

 — Чтобы Андруша не упирался и не ставил «против», ты начни голосование с него. Найди подход, уговори, чтобы он не упрямился…

Андрушей — так за глаза величали Громыко все члены «шестерки» в Политбюро. Его белорусское произношение некоторых русских слов так никогда до конца и не выветрилось.

В. Прибытков, с. 168.

* * *

Многие факты говорят о том, что Леонид Ильич придавал достаточно большое значение своему аппарату, понимая имевшуюся здесь взаимную зависимость. Да ему ничего не стоило пригреть одного-двух работников. Был он тогда человеком демократичным, любил фотографироваться с коллективом, заходить в рабочие комнаты. Проявлял при этом необходимую требовательность.

Ю. Королев, с. 117.

* * *

У него было особое «чутье» на талантливых и умных советников. Именно они определили в конце 60-х — начале 70-х годов активную внешнеполитическую деятельность, которая привела к укреплению связей с Францией, ФРГ, США. Наконец она выразилась в ряде документов, открывших новую эпоху в отношениях Востока и Запада — ОСВ-1, ОСВ-2, договор по противоракетной обороне. Хельсинкское соглашение, которое венчало эту деятельность и было последним брежневским достижением, после которого началась серия ошибок и просчетов.

Но это было уже, можно сказать, без Брежнева, который только подписывал бумаги, не оценивал их содержание. Я помню милую, дипломатическую и мягкую по характеру Галю Дорошину, которая привозила из ЦК КПСС от Черненко кипу документов и пальцем показывала Брежневу, где надо поставить подпись.

Однажды в конце 70-х годов, при очередной встрече с Андроповым, зашла речь о выходе из состава группы советников одного из давних ее членов, участвовавших в подготовке документов съездов партии, выступлений Брежнева. «Знаете, что он мне заявил,  — сказал Андропов,  — что он не может работать, если сегодня внешнюю политику определяет Галя Дорошина». Смысл был понятен — внешнюю политику формируют все, кроме Генерального секретаря и группы его советников.

Е. Чазов, с. 87–88.

* * *

Достаточно квалифицированный аппарат облегчал жизнь дряхлеющему Председателю. Были у Брежнева и личные помощники — Русаков, ставший впоследствии секретарем ЦК, Голиков, Цуканов. Ушли они с политической арены вместе с ним, но на своих постах около Председателя обладали большой властью, могли распоряжаться судьбами людей и многими делами. Известной и очень мощной фигурой был, например, в свое время управляющий делами ЦК Георгий Павлов, лицо, весьма приближенное к «особе», занимавшийся организацией работы ЦК и еще, что очень важно, непосредственно личным (материальным) обеспечением Брежнева. А запросы у Леонида Ильича были немалые, они всегда удовлетворялись за счет особых фондов без разбора и ограничений.

Ю. Королев, с. 176.

* * *

Роль помощников генсека неимоверно выросла при Брежневе. Особое приближение к высокому руководству буквально гипнотизировало многих из них. Некоторые из них так умели преподнести свои таланты и способности, что шеф и в самом деле начинал верить в их незаменимость, недюжинность и талант. И многое прощалось и многое сходило с рук…

Брежнев не мог и шагу ступить без своих помощников. Они участвовали во всех переговорах, многочисленными свитами мотались с ним по заграничным вояжам и дошли до того, что… перестали выполнять некоторые свои основные обязанности. Например, писать доклады речей и выступлений генсека. А зачем, когда к этой работе, пользуясь именем шефа, можно привлечь широкий круг авторов самого высокого ранга: известнейших ученых, редакторов центральных газет и журналов, писателей, крупных специалистов отраслей.

…Каждый помощник обрастал своим кругом авторов. На многие недели и месяцы они отвлекались от своей основной работы, вывозились в загородные правительственные резиденции, содержались в условиях санатория самого высокого «пятизвездночного» класса, корпели над своими разделами «трудов».

С годами статус помощников Генерального — этой в общем-то не высокой должности, резко возрастает. Они избираются депутатами Верховного Совета СССР и РСФСР, входят в состав руководящих органов партии, получают по полной программе все льготы и привилегии.

Я выше уже рассказал, что все помощники Брежнева стали лауреатами Госпремии, а один из них — Александров-Агентов — Ленинской. Столь высокую, по тем временам, награду он получил за то, что был консультантом двадцатисерийного советско-американского фильма «Великая Отечественная».

В. Прибытков, с. 49–50.

* * *

Разветвленный аппарат помощников Генсека чем дальше, тем чаще бравший решение многих оперативных вопросов на себя, одновременно бдительно следил за тем, чтобы ограждать верховного руководителя от «незначительных» проблем, объем которых, разумеется, постоянно возрастал. По существу, основная функция окружения в этот период сводилась к тому, чтобы «предъявлять» Генсека партии и стране, подготавливая его все менее продолжительные выступления (их тексты печатались специальным укрупненным шрифтом, однако и это не гарантировало от того, что, запутавшись в абзацах, почти не воспринимающий смысла произносимых слов, оратор не прочитает дважды один и тот же раздел или страницу).

А. Грачев, с. 22.

* * *

В нее входили три помощника Генсека: А. М. Александров-Агентов (ответственный за подготовку большей части международного раздела доклада, за социальный, а также за партийно-организационный и идеологический разделы); Г. Э. Цуканов, знакомый с Брежневым еще со времени его работы секретарем Днепропетровского обкома (Цуканов отвечал за внутриэкономический раздел Отчетного доклада, который на этом этапе представляла его обычная команда: академики Г. А. Арбатов и Николай Николаевич Иноземцев — «партийная кличка «Кока-кола», что отражало, очевидно, не только схожее звучание его имени-отчества, но и проамериканскую, по мнению аппаратчиков, ориентацию в политике, а также А. Е. Бовин, ушедший уже тогда из ЦК КПСС — и не по своей воле — в политобозреватели «Известий»), а также А. И. Блатов, который вел у Генсека отношения с социалистическими странами. Ему, как обычно, помогал тогдашний руководитель группы консультантов соответствующего отдела ЦК КПСС Н. В. Шишлин (функции которого в силу специфических заслуг перед Брежневым и собственных способностей были более широкими)…