Ульф Тоомсваре - Стратеги третьего рейха

• Название: Стратеги третьего рейха
• Автор: Ульф Тоомсваре
• Издательство: Ростов-н/Д: “Феникс”, 1999.— 384 с.
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1999
• ISBN: 5-222-00911-4

Всего десять лет просуществовал нацистский «Тысячелетний Рейх», но за это время Германия поднялась из руин после поражения в первой мировой войне к вершинам господства над Европой, а затем вновь рухнула в нищету, разгромленная объединенными силами всего человечества. Кем были «стратеги Третьего рейха», которым зачастую удавалось одерживать победы над противником, не уступающим им ни по мощности вооружения, ни по величине армий? Об этом и рассказывается в предлагаемой книге.

Для широкого круга читателей.

---

Для управлений СС, размещенных по всему рейху, штабом Теодора Эйке разрабатывается система концлагерей спецназначения: одни — для политзаключенных, другие — для уголовников, третьи — для евреев и других лиц неарийского происхождения. Это тоже было организовано задолго до войны.

Еще в 1935 году Эйке берется за реорганизацию охранных подразделений. Из разрозненных взводов, приписанных к различным концлагерям, образуется единая воинская часть, названная им «Мертвая голова». Видимо, ее структура мыслилась Эйке как подобие 10-го полка СС, некогда организованного им в Рейнланде. Иначе невозможно объяснить его постоянные хождения по инстанциям, когда он выклянчивал у начальства фонды, ресурсы, оружие, горюче-смазочные материалы и прежде всего технику, технику и технику. В середине года его войска составляют 6 моторизованных батальонов. При этом он часто блефовал, заявлял о несуществующих воинских частях, чтобы лучше оснастить имеющиеся в наличии.

К началу второй мировой войны на территории каждого крупного концлагеря располагался отдельный полк охранников. График их работы был достаточно прост: неделю в месяц какой-нибудь взвод охранял заключенных, а остальное время отдавалось занятиям по строевой и физической подготовке, изучению оружия и, разумеется, политподготовке в духе верности идеям партии нацистов. Занятия были напряженными до предела; слабых, не выдерживающих нагрузки, из полков отчисляли в другие, «неэлитные» части СС.

Любопытно, что жесточайшая дисциплина и суровость подготовки сочеталась с заботливостью руководства лагерей по отношению к молодым эсэсовцам из охраны, находившимся вдали от семьи. За этим группенфюрер СС Теодор Эйке следил особенно требовательно. Видимо, именно такой он представлял себе по детским воспоминаниям отеческую любовь.

Вся работа по налаживанию деятельности концлагерей держалась в тайне. Разумеется, многие знали об их существовании, догадывались о жизни и смерти заключенных, но официальных данных не публиковалось. Казалось бы, с началом второй мировой войны значимость этих секретов должна была снизиться, и охранять их можно было с меньшей тщательностью. Ничего подобного!

В первых же числах сентября 1939 года в глубочайшей тайне три полка СС под руководством Теодора Эйке соединились с формированиями службы безопасности (СД), возглавляемой Рейнхардом Гейдрихом, и вошли в оккупированную Польшу. Так впервые приступили к активным действиям знаменитые айнзатцкоманды, детище Вальтера Шелленберга, главы IV-го «Е» отдела СД, занимавшегося контрразведкой. Главной задачей этих подразделений было подавление любого сопротивления вермахту со стороны гражданского населения. Побочными задачами, а цо сути основными, были уничтожение евреев, коммунистов, цыган, всех недовольных «новым режимом» и, разумеется, массовый грабеж. Грабеж был поставлен во главу военной концепции: в закрытых приказах офицерскому составу предписывалось возбуждать у солдат материальную заинтересованность в войне. Любопытно, что самого Теодора Эйке больше всего интересовала не прибыль от операций, а их организационная сторона. По разработкам генерального штаба в состав одной айнзатцкоманды должны были входить в обязательном порядке 350 эсэсовцев, 150 транспортников (шоферов и механиков), 100 сотрудников гестапо, 170 — криминальной полиции, 30 — СД, человек 80 от местной полиции и около сотни технических работников. Планировалось доводить общую численность одной команды до 1500 человек, среди которых обязательно должны были быть, как минимум, 20 женщин. Инструкциям, спущенным сверху, Эйке подчинялся беспрекословно.

Военными действиями операции айнзатцкоманд назвать было трудно. Они грабили и уничтожали польских политических лидеров, ксендзов, интеллигентов и евреев. В Люблине была проведена беспримерная по цинизму и глупости акция: эсэсовцы сожгли все синагоги, пытками от раввинов добились письменных признаний, что поджог они совершили с провокационными целями, после чего оштрафовали еврейскую общину за умышленный поджог. Поскольку все делалось демонстративно, то огромное количество свидетелей невольно становились ярыми противниками нацизма. Впрочем, разнузданная жестокость всегда бессмысленна. Свобода, предоставленная дикарю, не может принести ничего другого, кроме дикости.

В Польше также впервые эсэсовцы начали реализовывать программу эвтаназии, которую Гитлер утвердил 1 сентября 1939 года указом об умерщвлении и стерилизации «неизлечимо больных». В списке, приложенном к указу, значились не только инвалиды, хронические и психические больные, но и «умственно неполноценные идейные противники возрождения Германии». Почти все пациенты польских психиатрических лечебниц были уничтожены. Интересно, вспоминал ли тогда Эйке, что сам он всего несколько лет назад считался «психически больным, представляющим общественную опасность»?

Епископ Мюнстерский граф фон Гален в своем обращении к полицай-президенту мюнстерской прокуратуры писал: «Только нравственно и психически неполноценному человеку могла прийти в голову мысль уничтожать беззащитных больных людей». О нравственной полноценности группенфюрера СС говорить не приходится — его ущербность бросается в глаза. Что же касается психического здоровья, то кроме депрессивно-маниакального синдрома с ярко выраженным садомазохистским комплексом, у него заметны и некоторые признаки раздвоения личности. Теодор Эйке постоянно разрывается между двумя своими основными психосоциальными ролями: бесстрашного до самозабвения воина и палача-изувера, издевающегося над беспомощными жертвами. Если до 1939 года это проявляется в разных условиях и может объясняться гипертрофированной мизантропией, ненавистью ко всем представителям человечества, взращенной бесчеловечным отношением к нему в детстве, то со временем эта акцентуация переходит в устойчивое мировосприятие: все окружающие делятся на опасных врагов, которых необходимо уничтожать в бою, слабых врагов, которых следует всеми доступными способами подавлять, и тайных врагов, которых нужно как можно быстрее выявить и уничтожить. Ключевым словом здесь, безусловно, является «враг». К сожалению, в характеристике личности Теодора Эйке преобладают медицинские термины, но каждый рассматриваемый объект требует соответствующих именно ему методов анализа.

Бесчинства айнзатцкоманд на территории Польши вызвали протест армейских офицеров, в рейхсканцелярию посыпались тревожные докладные от генералов. Нельзя сказать, что Эйке это грозило какими-либо бедами; в конце концов, он просто беззаветно й бездумно выполнял задачи, поставленные перед ним высшим руководством Третьего рейха. Но взаимоотношения между армией и СС обострялись, и в преддверии широких военных операций эту проблему необходимо было решить, не вызывая возмущения у «аристократических чистоплюев». Эсэсовцев, слишком сильно раздражающих армию, нужно было срочно убрать в сторону и чем-либо занять. Последовал приказ фюрера о создании моторизованной дивизии «Мертвая голова» под командованием группенфюрера СС Теодора Эйке. Давние мечты начальника концлагеря воплотились в действительность.

Из охранных концлагерных подразделении были скомплектованы артиллериискии и три мотопехотных полка, саперный, противотанковый и разведывательный батальоны и, разумеется, все службы, положенные мотодивизии по штатному расписанию. Чтобы добыть необходимое вооружение для своей дивизии, Эйке две недели бродил по кабинетам генерального штаба, потом еще две недели разъезжал по квартировавшим поблизости воинским частям и выклянчивал все подряд. Его не интересовало, какую репутацию он себе этим создает. Точно так же его не беспокоило, как к нему относятся его подчиненные.

Поскольку дивизия пополнялась неподготовленными новичками, он ввел в казармах жесточайшую дисциплину, а на учениях — беспощадную муштру и требовал безоговорочного послушания и усердия. За любое нарушение дисциплины виновника отправляли служить в концлагерь в качестве обычного охранника. Несмотря на изнурительные тренировки, спартанские условия жизни и постоянные унижения со стороны командиров, среди солдат недовольных практически не было. Возникавшие изредка возражения подавлялись в зародыше.

Непосредственно в военные действия моторизованная дивизия «Мертвая голова» вступила 10 мая 1940 года на территории Бельгии. Рядом с нею воевала 7-я танковая дивизия, возглавляемая пехотным генерал-майором Эрвином Роммелем. Для обоих дивизионных командиров эта операция была боевым крещением. Оба они заблаговременно подготовили к боям своих подчиненных, но не успели подготовиться сами, поэтому учились в ходе операции. У Эйке положение было даже хуже, чем у Роммеля: у него не было ни одного профессионального штабиста, который побеспокоился бы о планировании маршрута дивизии, о ее пропитании, снабжении бензином и т. д. Сразу же началась неразбериха с приказами, которые противоречили друг другу, последовали длительные остановки то в дорожных пробках, то из-за отсутствия горючего. Но несмотря на первые организационные и тактические ошибки, обе дивизии победно промчались по Бельгии и подошли к границам Франции.