Лоуренс Сандерс - Торговцы плотью

• Название: Торговцы плотью
• Автор: Лоуренс Сандерс
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Триллер
• Год: 1997
• ISBN: 5-218-00398-0

Безработные актеры продают свою любовь эксцентричным богатым женщинам. Занятие это хоть и не вполне респектабельное, зато денежное и непыльное. Маленькое предприятие процветает, несмотря на периодически возникающие проблемы. Но в погоне за «золотым тельцом» порой не замечаешь, как уходит из жизни настоящая любовь.

Немолодая, но состоятельная Марта Тумбли предлагает безработному актеру Питеру Скуро стать ее платным любовником. С подачи Марты и ее подруг Питер открывает в себе незаурядный талант Казановы, имеет бешеный спрос у скучающих замужних дам и озабоченных деловых женщин. Вскоре Питер открывает свой собственный секс-клуб, где прихотливые запросы состоятельных клиенток удовлетворяет штат жиголо… Увы, в один из дней атмосферу зарождающегося успеха отравляет вмешательство мафии, требующей своей доли в процветающем бизнесе.

У предприимчивых парней начинается «веселая» жизнь. Шантажисты, защитники нравственности и крутые молодчики, увешанные оружием, становятся частыми гостями их заведения…

---

Когда мы наконец дошли до конца, я рыдал, вопил, стонал, визжал, как сумасшедший. Бекки успокаивающе тронула меня за плечо, и я решил, что Моррис вовсе не подавился рыбой, а умер от изнеможения.

Бекки стала постоянной клиенткой, перебрав всех «жеребцов» в моей «конюшне». Ребята прозвали ее «бабушка Мозес» и полюбили за острый добрый юмор, за готовность выслушивать профессиональные проблемы и давать мудрые советы.

Каждый раз, приходя на свидание, она приносила жеребцу коробку вкусного домашнего печенья.

Глава 55

Оскар Готвольд позвонил агенту по недвижимости, который связался с управляющим «Делакруа», который велел одному из швейцаров впустить Марту Тумбли и меня осмотреть квартиру.

Швейцар, сообщив, что зовут его Макс, поднялся с нами в отдельном лифте. На двадцать девятом этаже он отпер дверь, сказал, чтобы мы не спешили, захлопнули за собой дверь и уходя связались с ним.

Мы медленно обошли квартиру. Гостиная в самом деле была огромной, остальные комнаты удобными, отделка не слишком кричащей.

Спальни, ванные и кухня были полностью меблированы, с постельным бельем и всевозможными аксессуарами. В гостиной и хозяйской спальне стояли телевизоры. Радиоаппаратура в нише и динамики в других комнатах.

С угловой террасы открывался вид на юг и запад. Мы увидели кусочек Центрального парка, крыши Манхэттена, Вест-Сайд и далеко на горизонте Нью-Джерси.

Вернувшись, мы прикинули, как разместить в обширном фойе приемную, а в кабинете офис.

— Недавно одна клиентка, — говорила Марта, — попросила устроить обед, на который хотела прийти с подружкой, чтоб жеребцы сначала послужили официантами, а уж потом взялись за дело. Я сказала, что у нас нет таких возможностей. В этой квартире можно устраивать вечеринки. Ты видел кухню?

Осмотрев квартиру, мы спустились, вернули ключи Максу, потом отправились к Марте. Был снегопад, к вечеру перешедший в дождь, и тротуары стали предательски скользкими. Марта взяла меня под руку. Всю дорогу мы шли молча.

Дома уселись за подсчеты. Самый крупный платеж — двадцать одна тысяча — взнос за месяц и задаток еще за два, после чего нам предстояло ежемесячно выплачивать по семь тысяч в месяц, плюс телефон, электричество, стирка, взятки управляющему и швейцару, Солу Хоффхаймеру и прочее.

— По-моему, Футтер, увидев эти апартаменты, поднимет цену до пяти сотен в месяц, — сказал я.

— Нам понадобится горничная как минимум на восемь часов в день, — добавила Марта. — И уборщицы. Накинь еще триста в неделю.

Можно было кое-что сэкономить, отказавшись от студии на Западной Шестьдесят восьмой улице и моей квартиры на Семьдесят пятой. Но апартаменты, бесспорно, требовали немалых средств.

Если работать по двенадцать часов с полудня до полуночи, можно обслуживать в среднем по двадцать пять клиенток в день. Тогда при шестидневной рабочей неделе месячный валовой доход составит примерно шестьдесят пять тысяч долларов, из которых после уплаты жеребцам останется тридцать две тысячи пятьсот.

Даже если вычесть отсюда арендную плату и накладные расходы, останется солидная сумма. По моим расчетам, можно было получить чистыми двадцать две тысячи в месяц. По прикидке Марты — двадцать.

— На каждого десять грандов — неплохо, — сказала она. — Пожалуй, решимся.

— Решимся, — кивнул я.

Глава 56

В связи с новой квартирой у меня возникла серьезная личная проблема. Что соврать Дженни Толливер, объясняя мой переезд в фешенебельные апартаменты в Ист-Сайде? Я лихорадочно перебирал десятки абсолютно неубедительных доводов. Конечно, можно было сказать правду, но я не решался.

А все обернулось так, что беспокоиться мне не пришлось.

Мы договорились вместе провести Сочельник — переодеться, пообедать в «Четырех временах года», потом отправиться в ночной греческий клуб потанцевать и перекусить.

Я купил Дженни ожерелье из искусственно выращенного жемчуга в длинном футляре из черного бархата, выложенного белым сатином. Выложил тысячу долларов, не моргнув глазом. В полупомешанном состоянии я облекался в смокинг с новыми ониксовыми запонками от Тиффани и маленькой орхидеей в петлице.

Но когда она открыла мне дверь, я увидел на ней замызганный старый фланелевый халат, подпоясанный шнурком. Дженни была ненакрашена.

— Что случилось? — встревоженно спросил я. — Заболела?

— Входи, — холодно сказала она. — Мне надо с тобой поговорить.

«О-хо-хо», — подумал я.

— Сегодня я проходила мимо «Королевских дланей», — она пристально смотрела на меня, — и решила заглянуть поздороваться.

— А… — встрепенулся я. — А я вчера не работал.

— Менеджер сообщил, что ты там вообще не работаешь. И не работал с прошлого года. Питер, почему ты мне врал?

— Не врал. Ну, не совсем врал. Можно мне выпить?

— Нет, — сказала она. — Чем ты занимаешься? Все эти новые наряды, дорогие рестораны — откуда у тебя деньги?

— Наследство, — неожиданно для себя выпалил я. — Богатый дядюшка.

— Еще один богатый дядюшка? У тебя их просто неисчерпаемые запасы. Питер, скажи мне правду. Во что ты впутался?

— Ну… гм… это длинная история.

— Ничего, у меня есть время.

Я прошелся по комнате, избегая ее открытого прямого взгляда, расстегнул пальто, сдвинул шляпу на затылок.

— Питер, — спокойно сказала она, — ты снимаешься в порнофильмах?

— Что? — рассмеялся я. — Ну конечно нет. Да они ничего и не платят. — Я решился. Надо сказать ей что-то близкое к правде. — Это женщина, — тихо сказал я, уставившись в пол. — Пожилая, одинокая женщина. Она дает мне деньги.

— Ты — жиголо?

— Нечто вроде этого.

— Ты спишь с ней?

— Да нет, — поспешно заверил я. — Ничего подобного. Я же сказал, это пожилая женщина. Ей как минимум семьдесят. Я просто хожу с ней в рестораны. И на хоккей. Она любит хоккей. Но никакого секса. Никакого. Она просто очень одинока.

— Как ее зовут?

— Эээ… Марта Тумбли.

— Где она живет?

— В Ист-Сайде.

— Как часто ты с ней встречаешься?

— Дважды или трижды в неделю.

— И она тебе платит?

— Да.

— Сколько?

— Ну… пятьдесят — сто за вечер. Примерно.

— Значит, в неделю ты получаешь несколько сотен долларов?

— Ну… около того… — нерешительно подтвердил я. — Иногда больше.

— И на эти деньги покупаешь новые пальто, костюмы, рубашки, обувь, драгоценности?

— М-м-м… видишь ли, иногда она делает мне подарки.

— Черт тебя побери! — заорала она. — Хватит врать! Считаешь меня слабоумной? Ты понимаешь, что я должна чувствовать? Ведь речь идет вовсе не об одной женщине, так?

— Так, — кивнул я.

— Так. Значит, женщин много. Много. Ты трахаешься за деньги, правда?

— Да нет же, — запротестовал я.

— Нет? Водишь их всех на хоккей?

— Ты не понимаешь, — возмутился я и быстренько познакомил ее со своей миссией освободителя бедных замученных женщин от комплексов и разочарований.

Пока я ораторствовал, Дженни Толливер встала и ушла на кухню. Вернулась она со стаканом бренди, но только с одним — для себя. Села в кресло, когда-то считавшееся моим, и молча продолжала слушать мои речи, а когда я наконец выдохся, спокойно сказала:

— Самое худшее — хуже не придумаешь, — что ты сам в это веришь. Тебе всегда хорошо удавалось обманывать себя. Всегда!

— Это нечестно! И неправда. Надо же мне зарабатывать на жизнь? Я реалист. У меня нет работы, поэтому я…

— А тебе когда-нибудь приходило в голову, — перебила она, — что ты просто плохой актер?

— Это по-твоему, — обиженно сказал я.

Она глотнула бренди, глубоко вздохнула.

— Пожалуй, тебе лучше уйти.

Губы ее задрожали, мне почудились слезы в ее глазах, но в этом я не был уверен.

Я смотрел на нее с восхищением. Какая женщина! Другой такой мне никогда не найти. Сейчас я вдруг понял, что теряю ее — всю целиком, и чудесное тело, и щедрую любовь.

Я попытался пустить в ход все свое обаяние, успешно сработавшее в случае с Артуром Эндерсом.

— Дженни, — с печальной улыбкой проговорил я, — мы сможем остаться друзьями?

В глазах ее вовсе не было слез. Она сурово смотрела на меня.

— Нет, — сказала она, — не думаю.

Глава 57

Я шагал по Бродвею, нашел наконец автомат и позвонил Марте.

— У тебя вечер свободен? — спросил я.

Голос ее звучал невнятно.

— Что случилось? — язвительно поинтересовалась она. — Получил отставку?

— Нечто в этом роде.

— Я тоже. Давай приезжай.

Ловить такси пришлось минут двадцать. И всю дорогу мимо Центрального парка таксист сварливо жаловался на маленькие чаевые в канун празднования Рождества Христова.

— Ну что за дерьмо! — восклицал он.