Джин Вулф - Воин тумана (сборник)

• Название: Воин тумана (сборник)
• Автор: Джин Вулф
• Издательство: Урания
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2014

Весь роман-эпопея Воин в одном томе.

---

– Вряд ли. А что, ты хочешь сменить имя?

Она кивнула и сказала:

– Оно означает "знаменитый", что само по себе неплохо, но я бы хотел что-нибудь получше. Как тебе имя "Дракон"?

– Тогда уж скорее Дракайна! [128].

Странная женщина засмеялась, а Ио сказала:

– Самое подходящее для нее имя, господин мой!

– А кто-нибудь из вас знает, где мы сейчас? – спросил я. – Пасикрат сказал, что мы идем в Мегару.

Они не успели ответить: из передних рядов вернулся Басий, прошел между Ио и мной и сообщил:

– У этой развилки сворачиваем – вы трое, я, Эвтакт и Пасикрат. Мы приглашены к регенту. Остальные пока разобьют лагерь.

Мы свернули на пыльную дорогу, выглядевшую точно такой же, как предыдущая. Однако не успели мы взобраться на первый же холм, как все вокруг переменилось – так меняется знакомый ночной пейзаж, стоит взойти солнцу.

На бескрайней равнине стройными рядами высились тысячи палаток. Вдалеке вздымались белые стены города, а за ними соленый ветер гнал синие морские волны с белыми гребешками пены; на горизонте, в туманной дали виднелась голубоватая громада какого-то острова.

Ио вскричала в восторге:

– Смотрите! Смотрите! Это ведь Саламин, правда? Мы плавали туда на корабле Гиперида, только он нас тогда на берег не пустил.

Басий погладил ее по каштановым кудрям.

– Правильно. У тебя точный глазок – хорошо береговую линию запоминаешь, девочка. Если бы ты была амазонкой, когда-нибудь стала бы у них стратегом.

Ио вцепилась в мой хитон, указывая на море:

– Понимаешь, Латро, это же Саламин! Гиперид нам много о нем рассказывал. Здесь афинские корабли потопили флот Великого царя.

Пасикрат вдруг набросился на нее, точно лев:

– Между прочим, не забывай: флот Спарты тоже принимал участие в этом сражении! А объединенными флотами командовал спартанский стратег Эврибиад!

– Не кричи на нее, – сказал я. – Она же не знала, и я тоже этого не знаю.

– Ничего, теперь зато навсегда запомнит! – рявкнул Пасикрат. – Ласка в учении ни к чему – слишком быстро такие уроки забываются! А доброта учителя в итоге оборачивается жестокостью, ибо он учил плохо. Впрочем, довольно слов! Я ухожу, чтобы доложить Павсанию о вашем приходе. – И он умчался. Он так хорошо бегает, что его, по-моему, может обогнать лишь самый резвый конь. Мы не сделали и сотни шагов, а он уже мелькал вдалеке среди палаток.

На запыленных щеках Ио слезы оставили грязные дорожки. Я взял девочку на руки и попытался немного ее успокоить.

– Это ничего, господин мой, – сказала она. – Он прав: теперь я ни за что не забуду. И его имя тоже.

– Эврибиад?

– Нет, – покачала она головой. – Пасикрат.

Чтобы отвлечь ее, я сказал:

– Посмотри, как много там палаток! Там расположилась целая армия, тысячи воинов. Разве мы раньше видели такой огромный лагерь, Ио?

– Ничего особенного, – шепотом возразила мне та странная женщина. – Ты-то, должно быть, видывал лагеря и побольше, когда служил в армии Великого царя. Тогда точно целые города снимались с места… Впрочем, здесь и нет ни одного такого большого города, разве что Вавилон.

У Эвтакта, видимо, слух был достаточно острый, ибо он услышал ее слова:

– Я видел такой лагерь, и мои рабы грабили шатры персидских сатрапов [129]. Если бы твой Великий царь был здесь, вряд ли он сказал про этот лагерь: «Ничего особенного».

Шатер Павсания был значительно больше всех остальных и украшен вышивкой и золотой бахромой. По-моему, шатер – тоже часть той богатой добычи, о которой только что упомянул Эвтакт. Когда мы подошли ближе, я смог расслышать голоса: один, по-моему, принадлежал Пасикрату, а второй звучал довольно резко, однако без излишних эмоций; голос был молодой и, судя по всему, принадлежал человеку, который привык отдавать приказы и скрывать собственные чувства. Я слышал, как Пасикрат сказал: "…Шпион Великого царя", а второй ответил: "Шпион – как камень, можно его и обратно бросить".

Эвтакт кашлянул – видимо, чтобы дать тем двоим знать, что мы уже прибыли. Разговор в шатре тут же смолк.

У входа стояли двое часовых – высокие и молодые, не старше Пасикрата; они не разрешили нам подойти к шатру, и мы отошли в сторону – точнее, отошли Эвтакт и Басий, сердито схватившись за мечи, а мы с Ио и та женщина уселись на землю.

Я тут же принялся за свои записи – перечитав дневник, я убедился, как хорошо все записывать вовремя, чтобы потом можно было вспомнить.

Я уже прочел о встрече с Хозяйкой голубей и о том, как, видимо, побывал в некоем царстве, одновременно и более высоком, и более тесном, чем наш мир. Но что она хотела от меня? Я ведь чувствую, что встреча эта была не случайной. Она ли правит в том царстве? Я дважды перечитал это место, однако ничего с уверенностью сказать по-прежнему не могу. По-моему, она дружелюбно относится к женщине по имени Каллеос, но как сама Каллеос относится ко мне, я не знаю.

Хозяйка голубей сказала, что я никогда не забуду ее, хотя забываю все остальное. Она не ошиблась: когда я читал о ней, вся душа моя всколыхнулась от воспоминаний о ней. В любви ей безусловно нет равных! А может, она – это все женщины разом?

Однако прерву пока воспоминания о ней: надо подумать, что я буду говорить там, в палатке, поскольку вот-вот оттуда выйдет Пасикрат и проведет нас к регенту.

Глава 27 ПАВСАНИЙ

Шатер регента был битком набит награбленным добром. Сам он восседал на подушках алого бархата, а вокруг лежали и висели ковры с вышитыми на них грифонами, черными быками, золотистыми львами и странно одетыми людьми с черными вьющимися бородами. В воздухе витал аромат душистого масла, горевшего в светильниках.

– А это, царственный Павсаний, – провозгласил Пасикрат, – тот самый человек, которого привел лохаг Эвтакт. Я близко познакомился с ним и убежден: именно он являлся тебе во сне.

Регент уставился на меня. Лицо его было чудовищно изуродовано шрамами, однако мне оно и без них показалось страшным – жестоким и жестким, точно отлитым из стали. Улыбка чуть тронула его губы, однако один из шрамов тянулся через всю щеку к углу рта, так что, возможно, улыбка мне лишь почудилась.

– Тот был в венке из засохших цветов. Эй, парень! Был на тебе венок, когда тебя обнаружили мои воины?

– Не помню, – сказал я. – Но, может быть, я записал это в дневнике.

Можно мне посмотреть? – Я вытащил свой свиток.

Губы регента раздвинулись, обнажив крупные и не слишком чистые зубы.

– Хорошо. Очень хорошо. А где тот цветок?

– Он был на месте, высокорожденный, когда я осматривал его книгу, – сказал Пасикрат. – Возможно, конечно, его положил туда лохаг, однако вряд ли.

– Разверни свиток, – приказал мне регент.

Я выполнил его повеление, держа свиток так, чтобы он мог видеть написанное. Когда я разворачивал последний лист, засушенный цветок люпина выпал прямо ему на ладонь.

Пасикрат откашлялся и сказал:

– Мне, видимо, следует пояснить, высокорожденный: лохаг сказал, что вроде бы в том доме накануне была пирушка – там, где он этого человека нашел. Там конечно же были и цветы, и венки для гостей.

Регент только отмахнулся.

– Я вполне удовлетворен. Жаль, что Тизамена здесь нет, однако это явно тот самый человек – или нам вообще не суждено отыскать его. Да и выглядит он в точности как в моем сне. Шрама я, правда, тогда у него на лбу не разглядел, но его, наверное, скрывал венок.

– Я тебе снился? – спросил я.

Он кивнул и сказал:

– Мне явилась сама Кора, улыбающаяся, украшенная цветами, и проговорила: "Тебе даровано многое, но я открою тебе одну тайну, ведомую лишь богам". Тут я увидел тебя… Как твое имя, кстати?

– Латро, – сказал я.

– Я увидел тебя сидящим на соломенном тюфяке. Была ночь, но рядом горел огонь, и его отблески играли на твоем лице. В руках ты держал эту книгу; потом ты развернул ее, вложил между страницами цветок и снова свернул.

Посидел еще немного и принялся что-то писать. Богиня уже исчезла, но я все еще слышал ее голос; она говорила: "Он все забудет и ничего не будет знать ни о своем прошлом, ни о будущем. Посмотри, кто с ним рядом!" И я увидел: у тебя за спиной в тени стояла Нике [130].

– То есть я должен принести тебе победу?

Улыбнувшись, точнее, оскалившись, как хищный зверь, регент откинулся на подушки.

– Немногим боги даруют свое покровительство. Всего лишь нескольким героям – Персею, Тесею да моему предку Гераклу – да и они судьбой обречены были… А впрочем – все же их ждало величие! – Он обернулся к своему гонцу. – Где он получил этот шрам, Пасикрат?