Петр Шордей - Домик в дачном поселке

• Название: Домик в дачном поселке
• Автор: Петр Шордей
• Жанр: Иронический детектив

Детектив из современной польской жизни. Да, «дамский», но не совсем в том смысле, который вкладывают в это понятие наши издатели; да, «иронический», начинается ну совсем как у Иоанны Хмелевской, чтобы под конец «сместиться» к Достоевскому и Кафке. Особое примечание, современные и образованные польские дамы высказываются «не по-детски», да и вся книга написана в виде электронной переписки. А начинается все с утопленницы, найденной в пруду возле дачного поселка...

---

С разочарованным приветом,

Агнешка.

* * *

Ты права.

Как и всегда, впрочем.

Это же ты только ты называла швитезянку «девушкой».

Ты знала об этом с самого начала. Не то, что я. Я видела ее как-то безлично: как женщину, как телку, как, собственно говоря, швитезянку.

А вот интересно, сколько лет было той швитезянке, настоящей?

Мне она всегда казалась молоденькой телочкой, потому что именно так меня воспитали.

Но сегодня молоденькие телочки ищут опоры в зрелых, сидящих на обитых кожей сидениях длинных и дорогих авто, а вот телки зрелые тянутся к незрелой коже красивых и молодых, пускай и малых ростом, рыцарей.

Так что вот тебе совершенно новая интерпретация аттестата зрелости: mature woman[30]…

Ладно, как звал, так и звал. Рядом с Янеком я теряю себя и свою жизнь понапрасну. Я требую безусловного восхищения своей пастельной, хотя и несколько обостренной красотой, причем, не от какого-то там поэта, поскольку таковой уже имеется под боком, но от настоящего мачо, обладающего шестым чувством инвестирования в недвижимость, водные велосипеды или хотя бы роликовые коньки.

Я нуждаюсь в мужике с яйцами!

Приветик вам с яйцами,

холодная и надменная,

Оля.

* * *

Ты только глянь, что с нами сделалось.

Я, жесткая деловая баба, ищу ботана, а ты — домашняя курица, тянешься к какому-нибудь троглодиту.

Таки да, ты всегда походила на айсберг, о который смертельно поранился «Титаник». Я же всегда была красноречивой болтушкой, побивающей все и вся, ф-фу, сексапилом.

Мой рост на шпильках метр семьдесят восемь.

Мужики боялись нас обеих.

Ты была недоступной, я же — слишком подвижной. Садилась мужику на шею и требовала быстрой езды; в то время как по тебе парень мог бы соскользнуть и скрутить себе шею у твоих ног, словно какой-нибудь татерник на мореновых валунах в Змарзлым Ставе под Козими Верхами[31].

Теперь ты пытаешься быть верной себе, а это означает — что ты неверна Янеку. Я тоже пытаюсь быть верной себе, потому-то желаю быть верной кому-то.

Только, холера, сделалось же…

Налью-ка я и себе чего-нибудь выпить.

С налитым в каком-то смысле приветом,

А-А-Агнешка.

* * *

А вот любопытно, это только сейчас до меня дошло, что не одна ты с самого начала считала швитезянку девушкой. Это только-только мне пришло в голову, что Янек в нашем разговоре определил ее точно так же.

Похоже, вы работаете на одной частоте радиоволн.

Если ты скопируешь нашу переписку в Word и воспользуешься опцией «Найти» в меню «Правка», то ни в одном из моих сообщений ты не найдешь слова «девушка» или хоть какого-то намека относительно ее молодого возраста (а вот что касается века зрелого, то таких намеков полно).

А может поменяемся. «Порше» на Янека?

Его содержание за весь срок мне стоило что-то около твоего «порше». Лодку я прибавлю в качестве бонуса.

У тебя будет поэт, удерживающийся на поверхности собственными силами, а это ж тебе чистая экономия, и одно из двух весел на выбор, если бы тебе захотелось положить на каком-то из них собственное сердце.

А я беру «порше» и требую быстрой езды.

С гоночным приветом,

Александра.

* * *

Так я что, должна поменять «порше» на что-то горшее[32]?

Янек — это старый дизель, и хотя, возможно, какой-то там турбонаддув у него и имеется, кто его знает, но явно уже со слишком большим пробегом. Опять же, еще не известно, а хотел бы он того сам. Вот лично я точно не желала бы перекрашиваться в блондинку.

В нынешние времена тяжело поменять мужика на что-либо, потому что сами они давным-давно разменяли себя на мелочь.

Ну подумай только, какую пользу можно иметь с мужика: все, чего только ты могла бы от такого ожидать, сделает тебе приходящий, независимый специалист за одну десятую цены, которую тебе пришлось бы заплатить собственному мужу. Профессионалу ты не должна ни стирать, ни готовить, ни убирать после него, опять же, пускай бы он только осмелился вякнуть что-либо при тебе, не говоря уже о теме попутных ветров. В кровати такой профи тоже не станет тебе надоедать затасканным репертуарчиком фантазий, в котором давно уже нет какой-либо фантазии.

Понятное дело, все это не относится к поэту; но поэты умирают молодыми; поэт, доползший где-то лет до сорока, давно превратился в прозаика.

С крайне прозаическим приветом,

Агнешка.

Глава 4

1

И хрен с ним, с Янеком; он сделает мне все, что только я ему скажу, лишь бы только получить жратву вовремя.

Холмс с Ватсоном наконец-то что-то открыли!

Представь себе, что ровно пятнадцать лет тому назад в Гданьске кто-то сбил машиной ребенка на переходе для пешеходов. Водитель, ясное дело, с места происшествия сбежал.

Вроде бы и ничего, но слушай дальше.

Наш Поремба, то есть, наш порубленный органист, родом из Гданьска. Там он родился, там жил, причем, как раз где-то до дня того несчастного случая. В то же самое время он продал автомобиль, во всяком случае — перерегистрировал. Тот автомобиль появился неподалеку от нас, но теперь уже как собственность некоего Антони Кубацкого. А Кубацкий этот — давний дружок Порембы по рок-группе. Но и это еще не все. Так вот, он сейчас является сейчас владельцем дискотеки, понятное дело, в Микрутах. Самой машины у него давно уже нет, ведь он владеет развлекательным заведением, а не скупкой металлолома.

Как Холмс с Ватсоном об этом догадались, не знаю, но компьютеры — это сила!

То был темно-синий «опель вектра», прикинь, и действительно, частички краски, обнаруженные на том несчастном дитяти, были родом с «опеля вектра». Мало того: с темно-синего «опеля вектра»!

Понятное дело, имея только такие основания, эти повятовые могут прижать и органиста, и Кубацкого. И вот что-то мне подсказывает, что, несмотря ни на что, они еще прижмут.

А тогда ту темно-синюю вектру даже разыскивали, но ты же знаешь полицию, так ее и не нашли. Впрочем, еще до того, как поиски были начаты в Труймясте[33], вектра давным-давно уже сменила хозяина и уехала на Мазуры.

Идя по тому следу, можно предположить, что наш Казимир Поремба и музыкант в одном флаконе, уже тогда выпивал, и вот по пьянке переехал того ребеночка. И тогда он попросил у Господа Бога дать ему еще один шанс, и Господь Бог сжалился, ведь в чем тут вина Порембы, если сам Господь призвал девочку в свое лоно, поскольку то была девочка.

То есть, с точки зрения теологии, Поремба был всего лишь слепым орудием в руках судьбы, и наверняка новый работодатель, то есть, наш приходский священник, засчитал ему как смягчающее обстоятельство.

И что, разве я не говорила?!

Олька.

* * *

Да говорила, говорила, это правда.

И действительно, похоже на то, что за всем этим что-то и кроется. И как раз ты все это, наверняка, и раскроешь, не так ли?

С желающим тебе успехов приветом,

Агнешка.

* * *

Дорогой мой Агусь!

Короче, Стемпень и вправду набросился на того Порембу и прижал его обвинением в соучастии в убийстве той самой нашей швитезянки. Другими словами, взял мужика на «фук».

К тому же, он еще и закрыл Порембу под замок в КПЗ, так на всякий случай, чтобы Поремба не гавкал.

И вот тут зафуканный Поремба засыпал Кубацкого!

Этот вот Кубацкий, только представь, обещал Порембе что дело замнет, но за это взял у Порембы вектру. Он же устроил органиста в Микрутах, но потребовал взамен письменное признание Порембы в том, что тот является виновником ДТП. Дело в том, что в тот день за рулем был именно Кубацкий, а Поремба был настолько пьян, что ничего не помнил. Ты понимаешь, это как раз обстоятельство подействовало в его, то есть, Порембы, пользу, поскольку одного его признания было бы недостаточно перед лицом доказательств, которые сами по себе были где-то на грани косвенных улик. Поремба мог отказаться от них в любую минуту, и на этом делу был бы конец. Потому повятовые нашли свидетелей из пивной, в которой Поремба выпивал с Кубацким. Их обоих там знали как музыкантов, и детективы выкопали таких свидетелей, которые сообщили, что Поремба даже до машины не мог дойти без их помощи, не говоря уже о том, чтобы садиться за руль. Машину вел как раз Кубацкий.

Но и не это самое главное, хотя и поддерживает концепцию шантажа.

Дело в том, что Кубацкий Порембу и вправду шантажировал. Потому-то, это я должна признать с отвращением, этот вот Поремба давал Кубацкому ключи от нашего домика.

Все-таки так!

И давал, только представь себе, так показал Поремба, чтобы Кубацкий мог в нем хранить левый товар из-за русской границы, которая от нас находится чуть ли не в паре шагов. Значит, всю эту так называемую контрабанду он держал у нас. Я, наверное, повешусь!

А теперь самое вкусное!

Вполне возможно, Поремба и идиот, но уж не такой идиот, чтобы до него не дошло, будто бы тот самый упомянутый товар никак не мог быть русского происхождения. Поремба каким-то макаром вынюхал, что грузовики с тем барахлом приезжали с юга Польши, и все дело здесь было в том, чтобы в случае провала все считали, будто бы оно взялось из-за русской границы. Понимаешь, маленький такой фокус, чтобы никто не догадался. Быть может, потом все барахло шло в Швецию или куда-то через Балтику, но, может быть, именно на восток? Но вот почему же на случай провала русская граница должна была быть менее трефной, чем юг Польши?