Михаил Кубеев - Тайны Берлина

• Название: Тайны Берлина
• Автор: Михаил Кубеев
• Издательство: ООО «Издательский дом “Вече”»
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: 5-9533-1623-2

Берлин был основан в начале XIII века на месте разрозненных славянских поселений. Его дальнейшая история на протяжении веков во многом похожа на судьбы других крупных городов Европы и в то же время она уникальна и вместе с тем трагична. Много тайн хранят дома, улицы, площади, мосты, сады и парки Берлина. Часто эти тайны связаны с выдающимися людьми и событиями, определившими ход мировой истории. О некоторых из них рассказывает книга М.Н. Кубеева.

---

Ева Браун сохранила для человечества идиллические картинки своего сожительства с фюрером. Она снимала на цветную кинопленку сценки из жизни. И многие кадры остались целы…

Лето 1939 года. Широкий каменный балкон-терраса, похожий на гигантскую смотровую площадку. Вокруг белоснежные Альпы. Светит яркое солнце, а небо такое голубое, что отвести трудно от него глаз. Воздух, чувствуется, тих и прозрачен. Вот из белого здания выходит Гитлер. Он в цивильном костюме. Совершенно не похож на того крикливого, каким его привыкли видеть. Вполне респектабельный мужчина. На нем мягкая коричневая замшевая шляпа, элегантный двубортный костюм, он в хорошем настроении, улыбается, говорит что-то своему адъютанту… Вот он без шляпы, у него вполне круглый череп. Вот он целует замужним дамам ручки, незамужним только пожимает. Соблюдает этикет. Вот он рядом со своей любимой собакой Блонди, треплет ее по загривку, у шезлонга стоит Геббельс, на нем тоже прекрасно сшитый темно-синий поблескивающий двубортный костюм, он тоже улыбается, и у него хорошее настроение. Здесь же прохаживается тучный и несимпатичный доктор Морелль с супругой, близкой подругой Евы. Он лысый, в очках, улыбается, хочет понравиться. Однако его все равно никто не любит. Кроме фюрера. Теперь камера направлена на элегантного Риббентропа с бабочкой, на неуклюжего Бормана, вечного врага Евы, затем мы видим нарядно одетых женщин — это их жены, знакомые, все они садятся за столик пить кофе. У всех присутствующих, чувствуется, настроение приподнятое. Здесь собрался цвет нации, самые лучшие, самые дисциплинированные, самые порядочные…

Мимо прохаживается молодой Шпеер. Очень интеллигентный. Очень талантливый. Он держит в руках журнал, перелистывает его. Он единственный на экране из приближенных, кто останется в живых и все пережитое подробно опишет. И о своем пребывании на вилле, на том самом каменном балконе. И о своих бесконечных беседах с фюрером об архитектурном преобразовании облика Берлина.

Еве было всего семнадцать, когда познакомилась она с Гитлером. Хорошенькая выпускница сначала девичьего лицея, а потом торговой школы, в меру легкомысленная, увлечения — музыка, театр, спорт. Прекрасно сложена. С ее данными только позировать перед объективом. Мечтает приобрести фотокамеру и киноаппарат. Жила в буржуазной семье среднего достатка, в которой, кроме нее, имелись еще две сестры, младшая, Гретель, и старшая, Ильзе. Ее отец был учителем. В меру строгий, но и бесконечно любящий своих детей. Фриц Браун хотел, естественно, чтобы у каждой из дочерей были хорошая профессия и счастливая семейная жизнь. И уж никак не представлял он, что его надежда и любовь, хорошенькая Ева, окажется наложницей вождя нации.

Интерес средней дочери к фотографии заставил отца подыскать для нее подходящее место. Ее устроили в солидное фотоателье Генриха Гоффманна в центре респектабельного Мюнхена, на Аммаленштрассе.

Эта встреча произошла в пятницу, в начале октября 1929 года. Ева задержалась в ателье, когда туда вместе с хозяином пришел незнакомый господин со смешными усиками. С того дня все и завертелось. Гитлер умел ухаживать. Для него, человека позы, условностей и традиций, гораздо важнее было именно церемонное ухаживание, чем сближение, не говоря уже об интимной жизни. Он сдерживал свои чувства. Не давал им свободы. Не мог полностью расслабиться. И все потому, что боялся повредить своей репутации. Как огня опасался возникновения за спиной криво-толков, слухов. И старался не давать этому ни малейшего повода. Дело в том, что он всегда работал на публику. Это была специфика его характера. И едва он стал партийным боссом, государственным деятелем, то его дом или резиденция стали выполнять две функции: служебного помещения и жилища.

В 1929 году Гитлер — подающий надежды политик. Он уже и сам почувствовал, что становится другим человеком, приобретает черты властелина, черты человека, умеющего управлять толпой, массами. И, следовательно, он предназначен самой судьбой к великим свершениям. А раз так, то обозначенная впереди цель превыше всего и ее перед ним никто не должен заслонять. Никто, будь это жена или любовница. Исключение делалось для Гели Раубал, его племянницы, на которой он задумывал жениться. Тот несостоявшийся брак очень повлиял на него. И ни одну из других женщин, включая Еву Браун, он не рассматривал в качестве возможной жены. И с каждой, с кем ему доводилось знакомиться, он оставался в рамках церемониальных отношений. Настолько церемонился с ними, что у последующих биографов вызвал не только недоумение по поводу своей половой активности, но и предположение в полной импотенции. Некоторые утверждали даже, что он был гомосексуалистом. Но это все домыслы. Иначе давно нашлись бы доказательства, давно выступили бы свидетели. Никаких данных, свидетельствовавших о тяге Гитлера к однополым связям, не найдено.

Начавшийся роман с Евой мог бы угаснуть, если бы не настойчивость ее родителей. Они-то хорошо знали, кто был ухажером их дочери. И потребовали личной встречи с будущим вождем нации, требовали разговора с глазу на глаз. Откуда было им знать, что жизненная философия Адольфа Гитлера заквашивалась на романтических представлениях о человеке и его героическом предназначении. Это с одной стороны. А с другой — он концентрировал усилия для повелевания не одним человеком, а массами. Что там жена, дети в сравнении с этими задачами.

Что оставалось делать Еве? Как обратить на себя внимание фюрера? Она решила воспользоваться испробованным средством. И ровно через год после самоубийства Гели, в 1931 году, Ева взяла в руки пистолет. Нашла его в письменном столе отца. И выстрелила в себя. Но не в сердце, нет, а в… В шею. Ей, безусловно, было и горько, и обидно, и одиноко, и хотелось в самом деле убить себя. Но не так, как это сделала Гели, а так, чтобы вроде и убить и остаться в живых. Уж очень хотелось как-то подействовать на Гитлера. Это была первая, но далеко не последняя попытка рассчитаться с неразделенной любовью, с человеком, который наплевательски отнесся к ее девичьим чувствам.

Пуля зацепила сонную артерию и особого вреда ей не причинила. У нее хватило сил позвонить знакомому доктору и сообщить о случившемся.

Гитлер прилетел в больницу вместе со своим личным фотографом, Гоффманном. Возлюбленный принес с собой огромный букет цветов. Но вот дальше этого знака внимания он не пошел. Состояние больной его интересовало, понятно, но не в такой степени, как вопрос, зачем она это сделала. Слава богу, что в живых осталась, значит, скандала удалось избежать. Поэтому его приезд — не столько опасение за здоровье фройляйн Браун, сколько желание выяснить, сделала ли фройляйн этот выстрел вполне намеренно, то есть собиралась убить себя по-настоящему, или выстрелила так, для отвода глаз, чтобы подействовать на Гитлера.

Доктору удалось рассеять сомнения Гитлера: выстрел был серьезный.

К сожалению, этот акт отчаяния не намного улучшил их отношения. Снова у Гитлера все время и силы отнимает политическая борьба. Он на пути в рейхстаг, на пути к посту канцлера. Снова их любовный роман оказался на той фазе, что был и накануне попытки самоубийства. И есть ли смысл действительно дальше так жить?

…Осень 1934 года. Гитлер достиг всего, о чем мечтал. Он глава партии, глава государства — рейхсканцлер. У него новые заботы, новое окружение. Он в Берлине правит бал. А Ева, забытая, прозябает в Мюнхене и только слушает сводки по радио, как там в столице живет ее фюрер, с кем встречается, с кем обедает, с кем проводит вечера.

Ей было двадцать два года, в этом возрасте многие ее подруги уже обзавелись семейством, а что делать ей, той, которую он называл своей валькирией и не говорил ни да ни нет. Соперниц у нее вроде не оставалось. Но это пока. А дальше неизвестно, как обернутся события. Да и сам он особых надежд не оставил после того, как популярно объяснил ей, что ему, человеку, обремененному высокими государственными задачами, нельзя создавать семью, нельзя ему иметь детей, потому что на него возложена ответственность за миллионы немцев. Он должен заботиться о них, воспитывать, обучать. И уехал.

Шел 1935 год. Гитлер из Берлина, который не особенно жаловал своим присутствием, перебрался к себе на горную виллу в Оберзальцберг. А как же Ева? Он заботится о фройляйн Браун и снял для нее трехкомнатную меблированную квартиру в спокойном районе Мюнхена Богенхаузен, недалеко от своего жилья. Вскоре Ева переезжает туда вместе со своей младшей сестрой Гретель. Причем все расходы, включая оплату мебели, несет Гоффманн.

А Ева? Она снова совершает попытку самоубийства. 29 мая рано утром принимает сразу двадцать таблеток. Этого достаточно, чтобы надолго уйти в транс, может быть, уже не возвращаться из него никогда. Напугались родственники. Ситуация в самом деле становилась невыносимой. Гитлер понял это и сам. Ему тоже надоело прятаться от чужих глаз, искать встреч там, где их никто не видел. Догадался он и о второй попытке самоубийства. Третья, он прекрасно это понимал, закончилась бы наверняка летально. А то, что она не за горами, было ясно. Он наконец сдался, но совсем не так, как хотелось бы того Еве и ее родителям. Он снизошел до встречи с отцом Евы. В любом случае кое-какой компромисс был достигнут. Женитьба исключается. Канцлер не может иметь семью. Не может связывать себя обязанностями. Зато он… Он позаботится о фройляйн Браун.