Георг Борн - Бледная графиня

• Название: Бледная графиня
• Автор: Георг Борн
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1992

---

Но что ей делать ночью в склепе? Неужели ей неведомо чувство страха? Что ей нужно ночью в обители мертвых?

Между тем графиня была уже близко. Она, конечно, не могла подозревать, что в этот полуночный час на нее устремлены две пары глаз.

В одной руке она держала маленький подсвечник, обе свечи которого были, однако же, погашены, в другой – какие-то предметы, среди которых, как показалось сторожу, были щипцы и молоток.

Графиня шла твердым, уверенным шагом и скоро скрылась в густой тьме, окружавшей подходы к склепу.

Сторож и его спутник не трогались с места, ожидая, пока графиня минует их, чтобы не выдать себя неосторожным движением. Не сказав друг другу ни слова, они тем не менее единодушно решили проследить за ней, чтобы узнать, чем она собирается заниматься в столь поздний час в обществе мертвецов.

Послышался скрип ржавых петель. Графиня отворила дверь и вошла в склеп. Тогда сторож и каменщик вышли из своей засады и осторожно приблизились к склепу. Шорох ветвей заглушал их шаги.

Подойдя к сложенному из массивных камней склепу, они увидели через приотворенную дверь слабый свет внутри. Любопытство победило страх. Они подкрались к двери и заглянули внутрь.

Графиня поставила на плиты пола подсвечник, зажгла свечи и с помощью принесенных с собой инструментов принялась отвинчивать болты, которые крепили крышку одного из гробов. Это был гроб графини Анны. Рядом стоял гроб графа. Дальше покоились их родители и сестры.

Сторож и каменщик, широко раскрыв глаза, в ужасе смотрели, как при неверном свете свечей графиня склонилась над огромным гробом.

Отвинтив крепления, она, напрягая все силы, сдвинула крышку гроба графини Анны.

Что предстало ее взору, кроме набальзамированного трупа прежней хозяйки Варбурга, – этого стоящие за дверью сторож и каменщик видеть не могли, они следили за самой графиней. Высокая, статная, в белом платье, та явственно выделялась в окружавшем ее полумраке и тоже казалась существом загробного мира…

Порыв ветра ворвался в приоткрытую дверь и погасил стоявшие на полу свечи. Теперь лишь лунный свет проникал в склеп и слабо освещал графиню. Страшное и зловещее зрелище представилось наблюдателям.

Бледное лицо графини было потрясающей красоты, и в то же время горящий взгляд, устремленный внутрь гроба, внушал невольный ужас.

Постояв некоторое время над набальзамированным трупом своей предшественницы, графиня поставила крышку на место и подошла к гробу графа. Она принялась отворачивать болты, и в этот момент сильный порыв ветра захлопнул дверь склепа, скрыв дальнейшее от любопытствующих глаз.

– Значит, это правда, – шепнул сторож своему спутнику. – Воскресные ночи она должна проводить в гробу. Теперь мы сами в этом убедились.

– Да, – согласился каменщик, – она открыла гроб и что-то в него положила.

– Она не выходит? Свет погас, дверь закрылась, теперь она останется там на всю ночь. Только с первыми петухами она освободится и сможет вновь вернуться к людям.

– А если все-таки войти и посмотреть? – нерешительно предложил каменщик.

– Ни за что на свете! – воскликнул сторож. – Я не трус, но тут не спасет никакая храбрость.

– А я так пошел бы…

– Не вздумай, уйдем отсюда прочь, – прервал его сторож. – Пора нам обоим по домам. Теперь уже около часу ночи.

Спустя несколько минут приятели были уже далеко от склепа. Выйдя из парка, они разделились, и каждый двинулся своей дорогой.

Вскоре после этого показалась и графиня. Она заперла дверь и направилась к замку по освещенной лунным светом лужайке.

XVIII. ЭТО НЕ ЛИЛИ

Прошло две недели после праздника, устроенного фон Эйзенбергом. Стало быть, почти полмесяца с того дня, как доктор Гаген принял к себе неизвестную девушку.

В один из теплых сентябрьских дней по дороге, ведущей из города в замок, катила элегантная открытая коляска. В ней рядом с асессором Бруно фон Вильденфельсом сидела молодая красивая дама, тепло закутанная, несмотря на теплую погоду. Золотистые волосы ее густыми волнами выбивались из-под шляпы. Худое, бледное лицо свидетельствовало о недавно перенесенной тяжелой болезни. Глаза, оттененные длинными ресницами, были тусклыми и с беспокойством смотрели на Бруно.

– Не волнуйся, моя дорогая Лили, – ласково говорил он. – Прошу тебя, гляди на все спокойнее.

Лили! Да, это была спасенная от смерти молодая графиня. Но как она изменилась! Падение в пропасть и многодневное беспамятство не могли остаться без последствий.

Куда девались ее смеющиеся блестящие глаза, румянец на нежных щеках, веселый, беззаботный смех. Черты лица остались прежними, но выражение очень изменилось. И, как ни странно, девушка теперь стала необычайно походить на свою молочную сестру Марию Рихтер.

Лили испуганно сжала руку Бруно.

– Я боюсь, – прошептала она. – Маман ни разу не пришла навестить меня, пока я выздоравливала. Ты сам говоришь, что она даже не верит, что это я.

– Ей придется в этом убедиться, – сказал Бруно.

– Я чувствую, ты сам боишься этой встречи.

– Нет, дорогая Лили, если я и боюсь, то лишь за тебя.

– Маман не захочет узнать меня – даже когда я назову ей того, кто хотел меня убить.

– Должен сказать тебе, Лили, что, по-моему, ты ошиблась тогда. Сама посуди – ночь, буря, ты была взволнована. Мало ли кто может померещиться в темноте.

Лили отрицательно покачала головой.

– Нет, я в этом твердо уверена. Сверкнула молния, и я увидела его лицо… Нет, мне трудно вспоминать об этом, слишком трудно.

– Понимаю тебя, – сочувственно сказал Бруно. – После таких-то испытаний… Мне кажется, надо было бы еще подождать какое-то время, прежде чем ехать в Варбург, но ты сама настояла.

– Да, я хочу повидать маман и больше не беспокоиться о ней. Поэтому-то я и попросила тебя отвезти меня в Варбург. Я должна видеть маман, говорить с ней, я должна, наконец, высказать все, что знаю, чтобы дело это окончательно прояснилось. А теперь, уже на пути в замок, меня одолевает страх, которого я и сама не могу ни понять, ни объяснить.

– Это следствие долгой разлуки. Не сомневаюсь, что твоя маман будет счастлива увидеть тебя живой и невредимой.

– Будет или нет, но я должна была решиться на это. Пусть теперь маман все узнает сама, пусть убедится, что я – Лили, раз она никак не хочет верить в мое воскрешение. Мне и самой теперь все прошлое кажется сном, тяжелым и кошмарным. Когда я очнулась, мне показалось, что на мне лежит какая-то тяжесть, а голова моя была так слаба, что я не могла ни о чем думать, ничего припомнить.

– О чем ты подумала, когда очнулась в незнакомом месте? – спросил Бруно.

– Сначала я ничего не могла понять. Мне все еще казалось, что я сплю и вижу какой-то нелепый сон. А когда окончательно пришла в себя, то стало так тяжело на сердце, что захотелось снова уснуть и больше не просыпаться.

– Ты обо мне подумала в этот момент?

– О, да! Ты был первый, о ком я вспомнила и ради кого должна была остаться жить. Ты дал мне мужество побороть желание снова погрузиться в сон или беспамятство. У меня ведь никого не осталось на этом свете, кроме тебя. Внутренний голос подсказал мне, что Марии нет поблизости. Так оно и оказалось, а маман…

– Ты вздрагиваешь всякий раз при упоминании о ней.

– Я боюсь ее, – прошептала Лили, прижимаясь к Бруно.

– Мы еще можем вернуться, – сказал он.

– Нет-нет. Она должна видеть меня, должна убедиться, что я и есть Лили.

– Пусть так, но оставаться в замке тебе нельзя. Сразу после судебного процесса ты уедешь. Я так боюсь за тебя после всего случившегося. Мое единственное желание теперь – увезти тебя к моей доброй старой матери, чтобы потом, после твоего полного выздоровления, отпраздновать нашу свадьбу.

Печальная улыбка скользнула по лицу Лили.

– Да, это было бы для меня счастьем, но, боюсь, несбыточным…

– Почему, Лили? Я сделаю все, чтобы наши мечты сбылись.

– Мой добрый верный Бруно, ты готов защищать меня, жертвуя собой, но… Все будет иначе… – Лили произнесла это отрешенно. Она казалась ясновидящей, погруженной в магнетический сон. – Все не так… Что-то ожидает меня в замке… Но об одном прошу… сделай так, чтобы я не видела его… его…

Лили еще крепче прижалась к Бруно, а тот всеми силами пытался успокоить ее.

– Умоляю тебя об одном – не оставайся в замке, – внушал он девушке. – Я вижу твой страх, он все возрастает. Основателен ли он или нет – покажет время, но пока что я ни в коем случае не могу оставить тебя здесь. Лили, ты моя невеста, воскресшая из мертвых, и я не хочу снова потерять тебя. Твоя матушка, графиня Анна, не возражала против нашего союза. Я говорил с ней об этом. Гони же прочь печальные мысли. Как должны мы благодарить Бога за твое чудесное спасение, на которое никто не смел даже надеяться. Я увезу тебя на свою родину, и там уже никто не сможет нас разлучить.