Токацин - Чёрная река

• Название: Чёрная река
• Автор: Токацин
• Жанр: Фэнтези

О том, как Кесса Скенесова стала Чёрной Речницей, о её путешествии в Хесс и возвращении на гребне великой Волны, о существах и народах, встречаемых в Хессе, и о легендах, блуждающих там.

---

Камешки по-прежнему лежали на полу, но Тулхур отошёл далеко от них и прижался к земле, мерно размахивая хвостом. Сидящий на его спине Венгэт положил голову на скрещенные руки и как будто задремал, но длинные пальцы на его здоровой ноге напряглись и выгнулись, как на лапе харайги. Синие сполохи метались по потолку и стенам, на уши Кессе давило гулкое клокотание, непохожее ни на чью речь. Трое Вайганов висели над полом, широко расставив плавники, и их глаза горели синим огнём. Напротив них стоял, пригнув голову и вздыбив шерсть на загривке, Нингорс, его крылья наполовину развернулись, и он недобро скалился. Кесса, стряхнув остатки сна, спрыгнула на циновки и подбежала к хеску — он даже не заметил её. Хриплый вой вновь вырвался из его горла, и громкий плеск и шипение невидимых волн были ответом.

«Агаль!» — Кесса вздрогнула всем телом и сделала шаг вперёд. Нингорс дёрнулся от её прикосновения, резко развернулся, и Речнице очень захотелось оказаться у дальней стены — а ещё лучше, за городской стеной.

— Эм-м… Я обронила ножик на улице, — она переступила с ноги на ногу, борясь со страхом. — Я пойду поищу его.

— Эррх! — Нингорс сцапал её за шиворот. — Где обронила?

Улсу зашевелился, открыл глаза и постучал по панцирю анкехьо. Тот, помахивая хвостом, подошёл ближе.

— Там, где мы ели сироп, — ответила Кесса, округлив глаза. — Я помню дорогу и быстро вернусь. Войксы меня не тронут!

— Полетишь со мной, — буркнул Нингорс, бросив на бывших собеседников свирепый взгляд. — Откройте двери!

Невидимая глубокая вода вновь надавила Кессе на уши, Вайганы возмущённо переглянулись, но Улсу испустил громкий скрежет и замахал руками, прерывая споры.

— На улицах много света, — сказал он, когда Тулхур упёрся лбом в створки, открывая тяжёлые двери. — Светло, как днём. Когда вернёшься, громко завоешь, и я тебе открою.

Ночь не принесла прохладу на улицы Элока, но горячий, пропитанный пеплом и едкими испарениями воздух показался Кессе свежим. Она вдохнула полной грудью, взбираясь в седло. Нингорс взлетел с места, и чем дальше он улетал от дома наместника, тем спокойнее становилось его дыхание. Сделав круг над взорванной башней, он встряхнулся и повернул голову так, чтобы один его глаз смотрел на Кессу. Речница радостно усмехнулась — радужка хеска уже не казалась залитой кровью, она снова мерцала тёплым янтарным светом.

— Все твои ножи у тебя, — сказал Нингорс. — Что за игры, Шинн?

— Тут не до игр, — поёжилась Кесса. — Ещё немного, и ты бы на них набросился. Или они на тебя. У них нет аметистов… у Улсу есть, но он один, а все ящеры спали, и я тоже… Нингорс, ты не слушай, что говорит Агаль! Он хорошего не скажет. Сейчас он тише стал?

Хеск встряхнулся всем телом, протяжно взвыл, с силой ударил крыльями по воздуху и снова встряхнулся.

— Тише, — признал он. — Но ещё слишком громко. А-ау-у-уоррх!

Ослепительный луч вонзился в землю. Осколки мостовой взлетели в воздух, соседняя башня с тяжким грохотом накренилась, цериты, вмурованные в стены и заливавшие улицу ровным синеватым светом, полопались, и на башни упал мрак. Нингорс завыл.

— Тебе так легче? — Кесса, намотав поводья на руку, выползла из седла и вытянулась на спине хеска вдоль спинных шипов. Теперь она выглядывала из-за его плеча и могла дотянуться до уха.

— Тогда взорви что-нибудь! Тут много башен, они хорошо взорвутся!

— Хорошо придумано, детёныш, — широко ухмыльнулся хеск. — У-у-уррх!

Верхушка нетронутой башни, на долю секунды охваченная зелёным огнём, разлетелась вдребезги, Кесса схватилась за уши — грохот был оглушительным. Нингорс, не медля, всадил луч в башню по соседству, и ещё один взрыв прогремел над заброшенным городом. Войксы, потревоженные громовыми раскатами и сполохами, дружно завыли, и хеск ответил им.

Светильники, с тонким звоном полопавшись, в последний миг успели вспыхнуть и подсветить тёмный дым, тянущийся над взорванным кварталом. Нингорс пролетел над развалинами, выписывая круг за кругом в дымном облаке. Он к чему-то принюхивался — усы мелко дрожали, даже пасть приоткрылась.

— Приятный дым, — пробормотал хеск, расправляя крылья во всю ширь — теперь он медленно и плавно чертил круги, опускаясь всё ниже.

— Вот видишь — они хорошо взорвались! — сказала Кесса, пытаясь что-нибудь высмотреть в темноте. Невидимый горький дым клубился вокруг, обжигая глаза.

— Если ты ещё злой, летим дальше — тут много развалин!

— Постой, — хеск шумно втянул воздух. — Это не из-за взрывов. Очень приятный дым… Ты знаешь этот запах, Шинн?

Кесса старательно принюхалась и пожала плечами.

— Ничего непонятно. Раскалённый камень и горелое дерево… может, солома и тряпки.

— Не только… — Нингорс ещё раз глубоко вдохнул и сложил крылья, опускаясь на остатки взорванной башни.

Её третий этаж как ветром сдуло, но второй ещё держался. Взрыв пробил в потолке дыру, искрошил стены, разметал жалкие остатки утвари по углам — они темнели там неразличимой грудой. Нингорс принюхался и выловил из неё что-то длинное, слабо позвякивающее. На свету двух лун оно блеснуло белым металлом.

— Ух ты! Покажи! — Кесса влезла на плечо Нингорса и воззрилась на покорёженный медальон. На короткой серебряной цепи толщиной с полмизинца болтался тёмно-бурый, почти чёрный блестящий камешек. Его оправа погнулась и почернела, и сам он дымился.

— Ал-лийн! — прошептала Кесса, роняя на горячий медальон маленький водяной шарик. Вода, и без того неприятно-желтоватая, побурела. Нингорс выловил камень и лизнул.

— Это оно, — сказал хеск, сжимая медальон в ладони. — То, что заставило Агаль замолчать, — вот этот камень.

— Река моя Праматерь! — воскликнула Кесса, едва не свалившись в груду обломков. — Ты уверен? Это не аметист… а что это такое? Почему он, камень, горит?

— Какая разница? — пожал плечами хеск, обматывая цепочку вокруг плеча. — Эта штука прочищает мозги даже издалека. Я возьму её себе.

Долго выть под дверью не пришлось — обитатели дома наместника не спали, и тяжёлые створки тут же распахнулись. Под пристальными взглядами десятка Вайганов, Улсу и проснувшихся панцирных ящеров Нингорс вышел на середину залы, туда, где остался лежать выложенный камешками чертёж.

— Мы закончим сегодня или нет? — спросил он, глядя на летающих рыб. — Если вам нужны эти трубы, то на рассвете отправляйтесь за глиной и песком. Если нет, то с рассветом улетим мы.

— Я слышу разумные речи, — проговорил, не открывая пасти, самый крупный Вайган. — У тебя будут глина, песок и циновки, будет анкехьо для перевозок и двое помощников. Если Улсу захочет, он тоже пойдёт с тобой. Печи и круги мы освободим для твоих нужд. Завтра утром приступай к работе.

Хеск втащил пару циновок на спину анкехьо и растянулся во весь рост, опустив голову на сложенные руки. Тёмный камешек, привязанный к плечу, тускло поблескивал. Кесса, закусив губу, осторожно поднесла к нему Зеркало Призраков и увидела, как за рябящей гладью проступают высоко вознесённые ветви, и крылатые тени скользят в них. Ей почудились хвостатые силуэты ящеров, живущих на небесном своде, потом всё заслонила колючая ветка и быстро сгущающийся мрак. Речница мигнула.

«Ничего не понимаю,» — думала она, сворачиваясь на спине сонной мергесты. «Что за ёлки, причём тут камень… Может, это каменное дерево? На таком живут Амариски… Кого бы спросить, чтобы ответил?»

…Высокая, в рост Нингорса, толстостенная глиняная труба неторопливо кружилась на жёрнове. Хеск, забравшийся в неё, уже спрятался с головой, и она всё вытягивалась — стенки, разминаемые с двух сторон плавниками и ладонями, становились всё тоньше.

— Хватит! — замахал плавником Вайган, приглядывающий за трубой сверху. — Уже тонко! Снимайте её, ставьте сушиться!

Жёрнов остановился. Толстая глиняная труба медленно отделилась от камня — Нингорс поднимал её, взявшись изнутри за края.

— Левее! И выше! — указывал ему направление отвлёкшийся от котлов пернатый ящер. Пока варево булькало, он, оседлав шуструю мергесту, бродил у жёрнова, превратившегося в гончарный круг. Новая труба встала рядом с тремя похожими, и он, понюхав её, одобрительно кивнул.

— Теперь то, что снаружи? — спросил он, подгоняя к жёрнову ящера с грузом глины. — Циновки нужны?

— Потом, — отмахнулся Нингорс. Его мех был перемазан глиной и потемнел от песка и воды, заляпался даже камешек на плече, — но глаза больше не наливались огнём, и шерсть на загривке не дыбилась. Кесса облегчённо вздохнула — Агаль наконец-то замолчал, и можно было заняться делом.

— А почему эти трубы — Вольтовы? Вольт же демонологом был. Причём тут водоводы? — тихо спросила Кесса у ближайшего Вайгана — он выглядел большим, древним и умным.

— Вайнег их знает, — развёл плавниками тот. — Я умею вызывать дожди и чистить воду. Строить и копать мне не доводилось.