Кристофер Банч - Король-Провидец

• Название: Король-Провидец
• Автор: Кристофер Банч
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-03211-8

Империя Нумантия на грани краха. Царящие во всех ее провинциях беззаконие и смута позволили возродиться темным силам древней магии, которые стремятся подчинить своей воле всех и вся. Но не оскудела Империя героями. Из уст в уста передается слух о необыкновенных способностях провидца Тенедоса, о беспримерной отваге его спутника Дамастеса и о том, что только они способны победить Зло, вернуть былую славу и величие Нумантии. Но победа дорого стоит. И все же, несмотря ни на что, Империя должна возродиться... пусть даже во имя служения великой богине Смерти.

---

Вскоре стали распространяться слухи, что сопротивление нумантийцам смерти подобно. Наилучшим способом остаться в живых было бегство либо капитуляция и сотрудничество с победителями.

Это звучит жестоко, но, как говорил Тенедос, «наилучший и самый чистый способ войны — это тотальная война. Начинайте ее быстро, заканчивайте еще быстрее; тогда вам придется оплакать меньше смертей и претерпеть меньше лишений».

В те дни не было сражений, заслуживающих такого названия, — в основном мелкие стычки — но каждый день войны приносил нашим полуобученным рекрутам больше опыта и прибавлял уверенности в себе.

Читателю может показаться, что наша кавалерия — это как на подбор бравые всадники, скачущие по Каллио в сияющих доспехах, на ухоженных лошадях. Позвольте мне для примера описать один кавалерийский эскадрон.

Его численность составляла примерно семьдесят человек — гораздо меньше, чем полагалось по старому уставу. Лошади, хотя и разжиревшие от зерна, получали недостаточный уход. Их попоны разлохматились, гривы были грязными и спутанными. Одежда уланов выглядела потрепанной и засаленной; довольно часто попадались штатские наряды или даже вражеские мундиры. Из-под одежды кое-где выглядывали окровавленные повязки. Шлемы были пристегнуты к седлам, а не надеты на головы: в них хранились яйца или сушеные фрукты. Из скаток выглядывали горлышки бутылок, а с седел свисали тушки кур или гусей. Сумы распирало от награбленного добра, которое можно было везти с собой и выменивать по пути на блестящие безделушки.

От обычных мародеров этих солдат отличало превосходное, всегда готовое к бою оружие, и их постоянно настороженные взгляды. Богам следовало бы смилостивиться над теми, кто пытался противостоять моим кавалеристам... но этого не произошло.

"Мой драгоценный Дамастес,

Вчера вечером наш ребенок — а это был мальчик — умер после преждевременных родов. Акушерка сделала что могла, призвав на помощь лучших хирургов и чародеев, но тщетно.

Как бы мне хотелось, чтобы ты был здесь! Наверное, тогда бы этого не случилось. Наверное, мое беспокойство за тебя повредило нашему мальчику.

Теперь я буду оплакивать его в одиночестве. Я буду плакать за тебя, за себя и за него.

Мне так жаль! Клянусь тебе, я все делала правильно, до последней минуты. Может быть, какой-то мой поступок прогневил богов? Я не знаю, но не могу молиться, не могу просить прощения.

Мир опустел для меня.

Маран".

Мир опустел и для меня. Я не знал, что делать. Видимо, новость дошла до Тенедоса: он подъехал ко мне и выразил свои соболезнования. Надеюсь, мне удалось связно ответить ему.

Я написал ответное письмо, пытаясь утешить Маран. Я заверял, что такие вещи случались и раньше, что наш ребенок вернулся к Колесу, где все хорошо и просто.

На самом деле я ни на секунду не верил этому.

Мне хотелось передать мои обязанности кому-то другому, уехать в Никею и вернуться к Маран, но это было невозможно. Я не мог позволить этой трагедии повлиять на меня: многие тысячи людей, также имеющие жен и детей, зависели от моей способности ясно думать и принимать верные решения.

Откуда-то явился священник. Он попытался предложить мне попробовать найти утешение в молитве, но, увидев выражение моего лица, тут же убрался вон.

Я вышел из лагеря, не обращая внимания на предостерегающие окрики часовых, встал посреди поля и поднял голову к небесам, где вроде бы обитают боги.

Я от души желал, чтобы они, все вместе и каждый в отдельности, были разорваны демонами и ощутили хотя бы частицу мучений Маран и моей собственной боли.

Потом я наглухо закрыл свою душу и приветствовал кровавые поля войны.

Приехал вестовой от домициуса Петре с просьбой о встрече с ним. У меня не было времени, но Петре командовал 17-м Уланским полком, поэтому я согласился.

Полк стоял лагерем близ развалин деревушки, обитатели которой либо пытались сопротивляться, либо сами подожгли дома при приближении неприятеля. Петре с мрачным видом отсалютовал мне.

— Прошу прощения, генерал, но я подумал, что вам нужно знать о случившемся. Один из моих уланов, сержант, признан виновным в изнасиловании.

— Какое отношение это имеет ко мне? — сухо спросил я. Хотя я пытался следить за собой, горе сделало меня вспыльчивым и способным на гораздо более опрометчивые выходки, чем обычно позволял мой симабуанский темперамент.

— Этого сержанта зовут Варваро, сэр, — пояснил Петре. — Он был с вами при отступлении из Кейта.

Я вспомнил искусного скалолаза родом с северных гор на границе Дары и Каллио, храброго добровольца, который спускался следом за Йонгом, когда мы прошли по хребту и напали с тыла на засаду хиллменов.

— Спасибо, что сообщил мне, — сказал я. — Вызови его.

Через несколько минут Варваро предстал передо мной под охраной двух вооруженных уоррент-офицеров. Он взглянул на меня и опустил глаза.

— Что произошло? — спросил я у Петре.

— Согласно показаниям командира его колонны, сержант Варваро командовал передовой разведгруппой. Они вошли в сельский дом на окраине маленькой деревушки. Там они нашли эту женщину... то есть, девочку — ей нет еще и пятнадцати лет.

Один из людей сержанта сказал, что девочка дрожала от страха, но улыбнулась сержанту. Он приказал своим подчиненным выйти из дома и проверить близлежащие амбары. Они запротестовали, но он настоял на своем, поэтому им пришлось подчиниться.

Через несколько минут они услышали крики и прибежали обратно. Девушка лежала на полу, обнаженная и стонущая, а сержант застегивал бриджи.

— В каком она сейчас находится состоянии?

Домициус Петре пожал плечами.

— Не могу сказать. Капитан Дэнгом нашел знахарку в другой деревне, и мы отвели девочку туда. Знахарка уверяет, что она поправится.

— Это правда, Варваро? — спросил я.

— Сэр, я подумал... сэр, эта сучка сама напросилась, — ответил он, не поднимая головы. — Она вела меня к этому.

— Какая разница? «Нет» означает «нет». Смотрите на меня, сержант!

Варваро неохотно поднял голову и встретился со мной взглядом.

— Вы имеете что-нибудь сказать в свое оправдание?

Наступила долгая пауза.

— Нет, сэр, — пробормотал сержант. — Пожалуй, что нет. Но... у меня не было ни одной бабы с тех пор, как мы уехали из Никеи, а это затуманивает разум.

— Ты знаешь, какое наказание следует за изнасилование, — твердо сказал я. — Здешние жители тоже нумантийцы, хотя и присягали на верность Чардин Шеру. Твоя обязанность как солдата... как уоррент-офицера — защищать невинных, а не насиловать их.

— Да, сэр. Но... прошу вас , сэр, — в его глазах был нескрываемый ужас. Я выдержал его взгляд, и он снова опустил голову.

— Все в порядке, домициус Петре. Выполняйте приговор!

— Слушаюсь, сэр.

Час спустя те части полка, которые можно было собрать, выстроились перед высоким дубом, чьи обнаженные ветви угрожающе чернели на фоне серого осеннего неба. Вывели Варваро со связанными за спиной руками. Он увидел свисающую петлю и заплакал. Его пришлось вести под руки.

Петлю накинули ему на шею, несмотря на попытки уклониться, надели капюшон на голову и посадили на лошадь. Один из сержантов щелкнул кнутом по крупу животного. Лошадь заржала, шарахнулась в сторону, и Варваро вылетел из седла. Его ноги болтались в воздухе; он извивался всем телом, медленно погибая от удушья. Несмотря на запрет, один из сержантов бросился вперед, рванул его за ноги, и я услышал хруст ломающихся шейных позвонков.

Жестокая смерть по жестоким законам жестокой войны.

Обратно в свою штаб-квартиру я ехал в молчании, и Карьян, ехавший следом за мной, тоже не проронил ни слова.

Через несколько дней по армии распространился один забавный слух.

Разведчики остановили карету, судя по виду, явно принадлежавшую человеку из высшего общества. В карете находилась очень красивая молодая женщина и несколько сундуков с одеждой и украшениями.

Женщина заявила, что ее зовут Сикри Джабнил — да, та самая Сикри Джабнил! — и она требует, чтобы ее немедленно препроводили в штаб Провидца-Генерала. Никто из солдат не слышал о ней, но офицер на всякий случай решил удовлетворить ее требование. После тщательного обыска, вызвавшего возмущенные крики, ее провели через посты охраны и в конечном итоге доставили на командный пункт Провидца Тенедоса.

Ее неоднократно спрашивали, чего она хочет от командующего, но она отвечала, что эти сведения предназначаются только для ушей Провидца.

Полагаю, в Тенедосе проснулось любопытство — эта женщина была и, насколько мне известно, по-прежнему является весьма привлекательной особой. Кроме того, после неудачи с письмом от ландграфа Малебранша, он выставил все мыслимые магические заслоны от шпионов и убийц Чардин Шера.