Шахразада - Коварная любовь Джабиры

• Название: Коварная любовь Джабиры
• Автор: Шахразада
• Жанр: Эротика
• Год: 2012
• ISBN: 978-966-14-3630-4

Юная Джабира согласилась на роль наложницы ради своего народа, которому так нужен был мир, но неожиданно для самой себя эта девушка воспылала страстью к своему господину. Однако в жены принцу Мустафе готовят Василике – рабыню, которую император Византии сделал своей названой дочерью. Неужели Джабира допустит, чтобы чужестранка заняла ее место в сердце наследника престола?

---

Его сладкие речи заволокли сознание девушки розовым туманом, но последние слова мгновенно отрезвили ее, вернув к реальности.

– Обещай сохранить жизнь моему отцу и моему роду, и я буду полностью, без остатка, принадлежать тебе, мой господин, – с трудом разлепляя губы, произнесла она давно заготовленную фразу.

Какое-то мгновение Мустафа удивленно смотрел на нее, а потом расхохотался:

– Так, значит, вот в чем ключ к твоей кротости, моя гордая воительница? Нет, не думаю. Я не так наивен. Я отлично понимаю, почему ты вдруг стала покорной, как овечка. Но ты нужна мне другой – дикой и страстной, настоящей. Роль несчастной жертвы, возложенной на алтарь моего сластолюбия, меня совершенно не устраивает. Иди сюда. – Он взял ее за руку и подвел к краю постели. – Присядь, и давай сначала немного поедим, я что-то проголодался.

Больше вceго на свете в тот момент Джабире хотелось вцепиться ему в физиономию и содрать с нее эту мерзкую снисходительную улыбку. Мустафа воистину был самым наглым, самым самовлюбленным и надменным варваром из всех, кого ей когда-либо доводилось встречать. Девушка изо всех сил старалась сохранять спокойствие. Да, она поддалась на уговоры отца, но никогда не говорила, что ей это понравится!

Между тем слуги накрыли на стол и бесшумно, как привидения, исчезли за дверью, оставив перед ними дымящееся блюдо «харины» – острой жидкой смеси оливок, помидоров, зелени и перца, по краям которого лежали треугольные ломти еще горячего лаваша. На сладкое были поданы медовые пироги и фрукты, а также неизменный мятный чай.

Джабира едва прикоснулась к еде, но вскоре почувствовала, что с ней происходят странные вещи: голова начала слегка кружиться, а во всех членах появилась необъяснимая легкость. Ей уже почему-то не казалось, что она здесь только из-за заключенной сделки, ее дыхание участилось, глаза возбужденно заблестели, а руки, словно сами собой, принялись разглаживать едва заметные складки тончайшего полотна, которым была покрыта постель.

Видя, что с ней творится, Мустафа нахмурился.

– Скажи, красавица, прежде чем прийти сюда, ты пила миндальное молоко? – осторожно спросил он.

– Да, – с глупой улыбкой ответила она.

«О, какой он красивый, как играют мускулы на его сильных руках… О, как я хочу его!» В ее мозгу, сменяя друг друга, бесконечным калейдоскопом вспыхивали и гасли невообразимые сцены неведомых услад, неся сладостную дрожь и желание забыть обо всем, обо всем, обо всем…

– Тебе его приготовила Салима?

– М-м-м-м? – попыталась переспросить Джабира, вырванная из своих сладостных видений.

– Тебе его приготовила Салима? – требовательно повторил Мустафа, еще больше мрачнея.

– Д-да, а что? Р-разве это так важно? – беззаботно ответила Джабира и залилась бессмысленным смехом. – Ну же, чего ты ждешь? Возьми меня, я вся горю!

Она откинулась на спину и, призывно улыбаясь, начала сдирать с себя шелковые одежды. Пальцы почему-то плохо слушались ее, путались в складках, не в силах справиться со скользкой материей.

– О Аллах! – обреченно вздохнул Мустафа. – Это чертово зелье.

Затуманенный разум девушки озарил последний проблеск сознания:

– Зелье? Так ты подмешал в пищу наркотик?

– Нет, – с раздражением ответил он. – Глупая Салима решила тебе немножко помочь и угостила своим особым напитком. Да простит ее всемогущий Аллах!

– Салима? О, она была так добра ко мне… Но что же ты сидишь? Иди ко мне!

– Нет, маленькая дикарка, не сейчас. Быть может, позже, когда действие проклятого зелья ослабнет…

– Иди ко мне!

Он с грустной улыбкой наклонился, чтобы по-братски поцеловать ее, но, едва их губы встретились, она впилась в них, как измученный жаждой путник, нашедший наконец благословенный источник живительной влаги. Руки Джабиры обнимали его; проникнув под халат, они блуждали по его спине и груди, а когда на их пути возникла восставшая, тугая от неудовлетворенного желания плоть, из груди девушки исторгся сладострастный стон.

– Постой, Джабира… – начал было Мустафа, теряя над собой контроль, но было уже поздно: изогнувшись под ним, она переменила позу. Теперь ему оставалось сделать всего одно движение, чтобы войти в ее жаждущее лоно. – Джабира!

Больше он не был над собой властен.

Аллах свидетель, Мустафа не хотел, чтобы это произошло так. Но он ждал слишком долго…

Свиток шестой

Мустафа проснулся первым и, пока солнце золотило верхушки пальм за окном, наблюдал, как поднимается и опадает грудь мирно спящей Джабиры. В нем снова вскипала горячая волна желания, но теперь, когда ночной дурман остался позади, он твердо решил не поддаваться соблазну, пока девушка сама не захочет этого, давая отчет своим поступкам и вернувшись к своей обычной строптивости.

Джабира пошевелилась, потянулась, пробормотала что-то спросонья и открыла глаза.

– С добрым утром, красавица. Как ты себя чувствуешь?

Она попыталась приподняться, но тяжелое, словно налитое свинцом, тело вновь придавило ее к постели.

– Хорошо, вот только какое-то… странное ощущение. Что со мной было? Последнее, что я помню, это… – Наконец память вернулась к ней, и она с ужасом посмотрела на Мустафу. Он почему-то многозначительно улыбался, и ей захотелось ударить его. – О Аллах! Ты опоил меня!

– Нет, не я, – последовал ответ. – Если тебе так уж нужен виновный, то это Салима, но не суди ее слишком строго. Она не хотела причинить тебе вреда. Просто немного коварного снадобья, не более того. В следующий раз, обещаю, ничего подобного не повторится. Я хочу, чтобы ты полностью отдавала себе отчет в своих действиях и… желаниях. Удовольствие, которое ты получишь, будет ничуть не меньше, чем этой ночью…

Он прижался к ней сзади и ласково обнял; его ладонь легла на ее грудь, мягким, плавным движением описала круг и скользнула вниз, на живот.

Джабира плохо помнила прошлую ночь, но, когда руки Мустафы вновь коснулись ее, пробудилась память тела, мгновенно воссоздавшая образ былoгo наслаждения и подсказавшая, что будет дальше. Но вместе с этим она как бы снова почувствовала ту пронизывающую боль первого проникновения.

– Мустафа, ради Аллаха, пожалей меня! Я еще не вполне оправилась после того, что было, и мне бы хотелось…

– Аллах вряд ли поможет тебе, моя сладкая. Доверься мне, и тебе сразу станет легче. Но почему ты не предупредила меня?

– Предупредила? О чем? – непонимающе посмотрела на него Джабира, все еще до конца не стряхнувшая с себя остатки сна.

– Что ты девственна!

– Так ты понял?

– Клянусь бородой пророка, ты воистину странное существо! – изумился шейх. – Разумеется, понял. Но почему ты не сказала?

– А ты бы мне поверил?

– Не знаю… Впрочем, теперь уже поздно говорить об этом, но я рад, что оказался у тебя первым. Поверь, для мужчины это очень важно.

– Для женщины тоже важно, кто лишает ее невинности, но только если это происходит наяву, а не во сне!

– Так ты ничего не помнишь? – Мустафа не на шутку расстроился. И сам удивился этому. Было в дикарке что-то, что задевало не столько его пресыщенное тело, сколько жаждущую настоящих чувств душу.

О, она помнила все, но так, словно это происходило не с ней, а с кем-то другим. Единственным острым ее воспоминанием была пронзительная боль, вслед за которой пришло и наслаждение – неведомое прежде и сладостное, но все остальное расплывалось, как в тумане.

– Не знаю, что тебе ответить, – честно призналась она. – Мне запомнились лишь два момента – как ты вошел в меня и как я… получила то, что ты хотел мне дать.

– И тебе понравилось? – ревниво спросил Мустафа.

– Да. Но если бы у тебя хватило терпения дождаться, когда пройдет действие наркотика, думаю, это мне понравилось бы еще больше.

– Что ж, твой упрек справедлив. Я бы так и поступил, если бы ты… если бы ты так не настаивала.

– Я настаивала?! О, проклятое зелье! Но все равно, это тебя не извиняет. Ты опытнее меня и мог, должен был сразу понять, что к чему.

– Мое единственное оправдание состоит в том, маленькая кудесница, что я очень тебя хотел, – мягко ответил он. – Но я готов искупить свою вину. Сейчас ты уже вполне отдаешь себе отчет в своих желаниях и поступках?

– Конечно! – заверила она, не понимая, куда клонит Мустафа.

– Вот и отлично. Мне показалось, что ты немного устала. Позволь мне сделать тебе массаж. Ляг на живот и расслабься.

Девушка послушно приняла нужное положение.

Шейх взял небольшой серебряный кувшинчик со смесью ароматических масел и подержал его некоторое время над пламенем светильника, пока его стенки не нагрелись. Затем, плеснув немного теплого масла себе на ладонь, принялся мягкими круговыми движениями втирать его в кожу девушки, начиная с лопаток и постепенно спускаясь ниже – к пояснице, бедрам…

Джабира зажмурилась от удовольствия: его чуткие пальцы с легким нажимом скользили по спине, каким-то непостижимым образом находили самые болезненные места и задерживались на них, порой причиняя боль, но боль приятную.