Гарри Картрайт - Грязные деньги

• Название: Грязные деньги
• Автор: Гарри Картрайт
• Издательство: Прогресс
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 1987

В книге рассказывается о грязных деньгах, добываемых торговцами наркотиками, и о не менее грязных, чем деньги преступников, приёмах и методах расследования, сбора доказательств, обвинения и ведения судебного процесса в США.

---

Возвращаясь в тот вечер в Эль-Пасо, Лиз Чагра никак не могла совладать с собой. В Денвере, где она делала пересадку на другой самолет, ее задержали два агента ФБР. Когда же Лиз прилетела в международный аэропорт Эль-Пасо, там ее уже поджидали еще два агента, которые тоже ее допросили. ФБР, видимо, решило, что настало время затянуть гайки потуже. Когда Лиз подъезжала к своему дому, находившемуся рядом с домом Джо и Пэтти, она уже почти билась в истерике. Лиз сказала Джо и Пэтти, что агенты предложили ей сделку: 500 000 долларов и новые документы с изменением внешности. В случае отказа они грозились забрать детей и отправить ее в тюрьму на всю жизнь. "Они дали ей двое суток на размышление", — вспоминала Пэтти. Лиз обещала "подумать".

Но "думать" ей было, в сущности, не о чем. Агенты ФБР вовсе не собирались выполнять условия сделки, считая, что успех им и без того обеспечен. Власти имели теперь все необходимые доказательства, подтверждавшиеся многочасовыми магнитофонными записями, а также показаниями Джерри Рея Джеймса и других свидетелей.

Через несколько дней после последнего визита Лиз охранники разбудили Джимми среди ночи и велели собирать вещи: его увозят из Ливенуортской тюрьмы. В полной тайне и с соблюдением строжайших мер безопасности его посадили в машину и везли куда-то всю ночь. Незадолго до рассвета Джимми увидел наконец место, где ему предстояло провести большую часть оставшейся жизни. Это была тюрьма особо строгого режима в Мэрионе (штат Иллинойс) в 200 километрах к юго-востоку от Сент-Луиса — самое страшное исправительное учреждение в Америке, новый Алькатрас [60]. Туда попадали люди, считавшиеся слишком опасными, неисправимыми и жестокими преступниками, которых нельзя было помещать ни в одну другую окружную или федеральную тюрьму страны. Гарольд Миллер, один из надзирателей Мэрионской тюрьмы, как-то заметил: "Судьи заключают преступников в тюрьму, чтобы защитить от них общество. Тюремщики же часто помещают заключенных в Мэрион, чтобы защитить от них других заключенных". В течение нескольких дней ни адвокаты Чагры, ни его родственники не знали, где он находится. Прошло несколько недель, прежде чем Джо Чагре или кому-либо другому было позволено повидаться с Джимми или хотя бы поговорить с ним по телефону.

Вскоре после перевода Джимми в Мэрион агенты ФБР тайно увезли из Ливенуортской тюрьмы и Джерри Рея Джеймса, спрятав его в неизвестном месте. А еще через несколько месяцев губернатор штата Нью-Мексико Брюс Кинг сделал сенсационное заявление о помиловании Джеймса. Сообщение о том, что Джерри Джеймс оказался стукачом, потрясло все тюрьмы, бильярдные и полицейские участки от Альбукерке до Корпус-Кристи. Кто бы мог подумать, что доносами занимался человек, некогда фигурировавший в списке десяти самых опасных преступников, разыскиваемых ФБР, человек, считавшийся самими федеральными агентами "чрезвычайно опасным" и возомнивший себя "современным Аль Капоне". Министерство юстиции заявило, что Джеймс особожден "в интересах правосудия", но никто, конечно, с этим не мог согласиться.

Через несколько дней после отъезда Джеймса из Ливенуорта ФБР обратилось к судье Сешнсу за разрешением произвести обыск в домах Джо, Лиз, Пэтси, матери Чагры и отца Лиз Лиона Николса.

27 февраля 1981 года семьдесят агентов ФБР, Управления по борьбе с наркотиками и Налогового управления перекрыли часть Санта-Анита-стрит, расставили в надлежащих местах полицейские фургоны и приступили к обыску. Все предполагалось держать в тайне, но уже через несколько минут средства массовой информации Эль-Пасо знали об этом. Обыск продолжался четырнадцать часов. Агентам удалось обнаружить карту и магнитофонную запись бессвязного лепета Харрелсона, когда тот звонил Джо из Хьюстона. Были также найдены две унции кокаина и более двух килограммов марихуаны. Агенты изъяли все ценности семьи Чагры, включая драгоценности и серебряные монеты на несколько миллионов долларов и много тысяч долларов наличными. Они конфисковали у матери Чагры пять семейных альбомов с фотографиями и вырезками из газет и обручальное кольцо Джо. Агенты сняли с Лиз Чагра наручные часы и забрали даже колечко, подаренное Пэтти Чагра ее родителями, когда та еще ходила в школу. Формально все эти ценности были изъяты на основании права ареста имущества за неуплату Джимми Чагрой 600 000 долларов Налоговому управлению, хотя оно уже и получило 450 000 долларов от продажи дома в Лас-Вегасе и еще 180 000 долларов наличными, изъятых при аресте Джимми, плюс стоимость машины и домика на колесах, который оценивался в 35 000 долларов.

Полиция, перекрывшая весь квартал № 4000 на Санта-Анита-стрит, не пропускала ни одну машину, а агенты бегали в это время от одного дома к другому вместе со своими чемоданчиками, фотоаппаратами и электронным оборудованием. Они сфотографировали все, что было внутри багажника автомобиля, стоявшего перед домом Лиз Чагра, и тщательно осмотрели весь двор, используя металлоискатель. Другие агенты перетаскивали ящики с драгоценностями, деньгами и документами из домов в фургоны. Лион Николс жаловался потом, что агенты проверили каждый конверт, каждый клочок бумаги и даже мешок с картошкой. Один агент сказал репортеру: "Если мы найдем то, что ищем, это даст нам возможность предъявить обвинения. Мы уже очень близки к этому. А после сегодняшнего дня все, возможно, будет решено".

Агенты вели себя чрезвычайно осторожно и следили за тем, чтобы их обычные вопросы и реплики в ходе обыска не воспринимались как "интервью". Согласно официальному рапорту, во время обыска два таких интервью было проведено с Джо Чагрой. Первое имело место в большой спальне рядом с чуланом и проводилось в присутствии его друга — адвоката, который случайно оказался там в это время.

В рапорте говорилось: "Мистера Чагру спросили, желает ли он пояснить, какова его личная роль в убийстве судьи Вуда и что ему об этом известно… Он сказал, что, как явствует из результатов обыска, ФБР неправильно считает его главным подозреваемым в деле об убийстве Вуда. Он добавил, что, хотя ордер на обыск был, по-видимому, выдан прежде всего с целью определения размеров и наложения ареста на имущество Джимми Чагры, он убежден, что подспудной его целью были поиски доказательств, которые могли бы помочь расследованию обстоятельств убийства Вуда. Мистеру Чагре было сказано, что он является объектом расследования в связи с убийством Вуда…"

Несколько раз Джо говорил агентам, что он не знал заранее о замышлявшемся убийстве и не участвовал в его подготовке, равно как и никоим образом не участвовал в самом преступлении. Более того, он готов ответить на любые вопросы и даже пройти соответствующую проверку на "детекторе лжи". Единственное, что он не будет обсуждать с агентами, — это предмет его разговоров с Чарлзом Харрелсоном и братом после убийства судьи, поскольку это подпадает под закон о неразглашении сведений, сообщаемых клиентом своему адвокату. Агенты были достаточно осторожны и не сказали, что у них имеются доказательства, опровергающие это утверждение. Правда, они заявили, что придерживаются несколько иного мнения в вопросе о неразглашении сведений, сообщаемых клиентом своему адвокату.

Второе интервью было проведено через сорок пять минут в одной из детских комнат в глубине дома. Один из агентов спросил у Джо, что тот может сказать по поводу местонахождения орудия убийства. Не говорил ли ему Харрелсон, где он его спрятал.

Джо заметно смутился и сказал агенту, что может ответить на этот вопрос чисто гипотетически.

— Никакого признания в связи с этим я не делаю, — сказал он. — Но чисто гипотетически могу сказать, что, если бы Харрелсон и назвал мне местонахождение какого-то орудия убийства, я все равно отказался бы обсуждать этот вопрос, поскольку считаю, что в данном случае вступает в силу закон о неразглашении сведений, сообщаемых клиентом своему адвокату.

— Мы придерживаемся иного мнения на этот счет. — заметил один из агентов. — В момент такого разговора, если он состоялся, вы еще не представляли Чарлза Харрелсона. Но даже если вы скажете, что такой разговор подпадает под закон о неразглашении уже потому, что это может негативно сказаться на вашей защите своего брата, то и тогда это утверждение окажется несостоятельным. Ведь закон о неразглашении сведений, сообщаемых клиентом, то есть Джимми, своему адвокату, то есть вам (если этот закон вообще может быть применен к вашим отношениям), не распространяется ни на какие уличающие вас беседы с мистером Харрелсоном.

— Хорошо. Тогда давайте допустим другое, — сказал Джо. — Допустим, мне звонит человек и говорит, что зарезал жену, и называет при этом место, куда он спрятал орудие убийства. Как адвокат я не могу обсуждать с вами это признание.

— В вашем гипотетическом случае, — ответил на это один из агентов, — закон о неразглашении вступает в силу (да и то не всегда) лишь в том случае, если этот человек позвонил вам после или в процессе общения с вами как с адвокатом, к которому он обратился за помощью.