Гарри Картрайт - Грязные деньги

• Название: Грязные деньги
• Автор: Гарри Картрайт
• Издательство: Прогресс
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 1987

В книге рассказывается о грязных деньгах, добываемых торговцами наркотиками, и о не менее грязных, чем деньги преступников, приёмах и методах расследования, сбора доказательств, обвинения и ведения судебного процесса в США.

---

Имея в своем распоряжении лишь фамилии, адреса и род занятий кандидатов в присяжные, а также фамилии и род занятий их жен или мужей, обвинение и защита составили список из двенадцати присяжных — безликий и аморфный, как список погибших. В основном это были мелкие служащие — люди, привыкшие подчиняться. Четверо присяжных либо еще работали в государственных учреждениях штата, либо уже ушли на покой с административных должностей. Две из восьми женщин-присяжных были замужем за чиновниками. Один присяжный служил бухгалтером в университете штата Техас, а другой периодически работал контролером Налогового управления. Трое жили в небольших сельских поселках в 40 километрах и далее от Остина. Хотя в таком составе они и не подтверждали репутацию Остина как города жизнелюбов, они все же достойно представляли основные слои городского населения. Ведь Остин — столица штата и административный центр, в котором центральное место занимают юридические учреждения и высшие учебные заведения.

В городе, где находятся законодательные учреждения штата, преступления стали обычным явлением. Причем не только в гетто в восточной части Остина, но и там, где обитают самые образованные, самые богатые и самые могущественные. Незадолго до суда несколько окружных прокуроров из Северного Техаса были задержаны в ночном заведении сомнительной репутации. Один окружной прокурор из Восточного Техаса был арестован в момент гомосексуальной связи в одной из боковых комнат притона, где стояли автоматы с порнографическими фильмами. Фрэнк Эрвин, председатель правления университета штата Техас, неоднократно задерживался за то, что ездил в своем оранжево-белом "кадиллаке", напившись до одурения. Несколько законодателей штата, тоже любивших прикладываться к рюмочке, отнеслись к председателю с сочувствием и объединились в борьбе за сохранение весьма либеральных законов об управлении транспортом в нетрезвом состоянии. Два бывших спикера законодательного собрания штата были привлечены к судебной ответственности за взяточничество, и один из них был осужден. Бывший губернатор штата и его бывший заместитель едва избежали аналогичных обвинений. Один законодатель из Западного Техаса был признан виновным в краже почтовых марок на несколько тысяч долларов, которые он затем использовал для покупки пикапа. А один сенатор, которого "застукали", когда он принимал кокаин с каким-то лоббистом, сослался в свое оправдание на Толлулу Бэнкхед [51], которая как-то изрекла: "Я знаю, что к этому [употреблению кокаина] не привыкаешь, потому что сама делаю это каждый день вот уже полгода". В Остине очень любили все раскладывать по полочкам и строго классифицировать все преступления. Эта классификация включала: преступления без пострадавших, преступления "белых воротничков", организованную преступность, преступления, совершенные в порыве ревности, преступления по незнанию, "классовые" преступления, преступления из сострадания и преступления, которые вовсе и не являются таковыми. Местные политические деятели любили повторять: "Вы в полной безопасности до тех пор, пока вас не заслали в постели с мертвой женщиной или живым мужчиной". Таким образом, все в городе считали, что факт преступления имеет место только в том случае, если вас поймали с поличным.

Суд над Джимми Чагрой начался в среду 1 августа. Стояла изнуряющая жара, столь характерная для Остина в это время года. Столбик термометра подскочил чуть ли не до 38 градусов, а влажность составляла почти 100 процентов. В строгом здании суда, построенном еще в 40-х годах, были кондиционеры, но этого не чувствовалось: в зале было так Жарко и душно, что, казалось, плавилась кожа на ботинках. Присяжные обмахивались бумажными бланками и отчаянно боролись с дремотой. Единственным человеком в зале, сохранявшим бодрость духа, был судья Сешнс, который по каким-то непонятным причинам распорядился, чтобы все мужчины были в пиджаках.

Джимми Чагра пришел на суд преображенным. Вместе с усами а-ля Запата[52] исчезла и значительная часть пышной черной шевелюры. На нем был строгий деловой костюм, который был велик по меньшей мере на один размер, и минимальное количество украшений. Он выглядел теперь моложе, меньше ростом и безобиднее. Его основной адвокат Оскар Гудмен был в клетчатом спортивном пиджаке, что делало его похожим на ведущего телевикторины. Лишь немногие из присяжных знали, что репутацию умелого адвоката Гудмен приобрел в основном на процессах по делам разных "донов" из мафии. Несмотря на это, его кандидатура отнюдь не была лучшей для ведения этого дела. Его быстрая речь филадельфийского сноба вряд ли могла вызвать симпатии у жюри, состоявшего из мелких служащих. Тщательно причесанный и напомаженный, Джо Чагра в своем роскошном летнем костюме выгодно отличался и от обвиняемого, и от коллеги по защите. В таком виде он предстал не случайно: Джо хотел выглядеть симпатичным, опрятным и серьезным человеком. И именно эти качества, по замыслу защиты, присяжные должны были разглядеть и в его брате Джимми. Джо Чагра был лишь помощником Оскара Гудмена, поэтому в течение всего процесса практически и рта не открывал. Но уже одно его присутствие за столом защиты всех успокаивало. Особенно если учесть, что в зале сидели женщины из семьи Чагры, увешанные драгоценностями и в дорогих платьях от модных модельеров.

Джеми Бойд должен был участвовать в процессе в качестве свидетеля защиты, и это обстоятельство не позволяло ему активно подключиться к работе обвинения, чему он втайне был рад: федеральный прокурор предпочитал контролировать ход событий, оставаясь в тени. Парадом командовал он, что бы там ни говорили непосвященные. Джеми Бойд уже давно ждал момента, когда можно будет окончательно разделаться с кем-нибудь из семьи Чагры. И вот этот момент настал. Больше того, он получил беспрецедентную возможность применить в отношении Джимми Чагры "закон о главаре банды". Вот уже несколько дней прокурор лично натаскивал своего главного свидетеля Генри Уоллеса, которому уже удалось во многом убедить самих обвинителей. Теперь же, когда Уоллес начнет красочно описывать свои крупные контрабандистские операции присяжным, те тоже быстро поймут, что уже давно понял Бойд: что бы ни натворил сам Уоллес, его деяния не шли ни в какое сравнение с преступлениями Джимми Чагры.

К концу первого дня дачи показаний Уоллесу удалось заложить прочный фундамент, на котором обвинение могло теперь спокойно строить запроектированное здание. Уоллес был похож на неуклюжего мишку из мультфильма, без запинки рассказывавшего о тоннах марихуаны, миллионах долларов и о том, как Джимми Чагра, их босс, всех их "надувал". Присяжные верили каждому его слову. Джимми же слушал показания Уоллеса со снисходительной улыбкой, а иногда и просто смеялся. Судья Сешнс не раз вынужден был предупреждать обвиняемого, что судебный процесс — не балаган. Уоллес сказал, что познакомился с Джимми Чагрой летом 1977 года в доме Лесли Харриса, где несколько контрабандистов и дилеров выясняли, куда подевались деньги, вырученные от продажи партии марихуаны.

Карл Пирс — прокурор, назначенный Джеми Бойдом для изложения обстоятельств дела обвинением, — тут же воспользовался предоставленной ему возможностью поставить точку над "i".

Пирс: Когда вы впервые познакомились с мистером Чагрой… что вы ему сказали?

Уоллес: Прежде всего я спросил у него: "Вы босс? Вас зовут Джимми Чагра?"

Пирс: И что же он ответил?

Уоллес: Он ответил "да".

Карл Пирс так же хорошо разбирался в тонкостях "закона о главаре банды", как и его предшественник Джеймс Керр. Это он уговорил Сешнса разрешить добавить к уже предъявленным обвинениям еще и обвинение, подпадающее под этот закон. Прокурор объяснил судье, что обвинение в "продолжительной преступной деятельности" не было предъявлено прежде всего потому, что тогда у них не было главного свидетеля. А теперь он у них есть. Сешнс отклонил ходатайство защиты с требованием назвать фамилию этого нового свидетеля. Она не была названа и в самом конце судебного разбирательства (кто знает, может быть, его вообще не было).

Участники преступного сговора по очереди рассказывали жуткие истории, и все называли Джимми Чагру "боссом". Некоторые показания противоречили друг другу, но в целом звучали весьма впечатляюще, тем более что никто из присяжных никогда еще не слышал признаний матерых торговцев наркотиками.

Защите удалось установить несколько важных моментов. Так, она акцентировала внимание присяжных на том, что все свидетели обвинения пользовались иммунитетом. Кроме того, даже если предположить, что все они говорили правду, многое в их показаниях свидетельствовало о том, что Джимми Чагра не получал "существенных" доходов, а напротив, терпел колоссальные убытки. Единственными, кто остался в барышах от продажи партии кокаина, были как раз свидетели обвинения Генри Уоллес, Дадли Коннелл и Пол Тэйлор. У Чагры действительно было много денег, когда он переехал в Лас-Вегас, но это не противоречило утверждению защиты о том, что он был просто ловким и удачливым профессиональным игроком. Защита подчеркнула, что сейчас, когда свидетели обвинения дают показания, пользуясь правом иммунитета, они действуют исключительно по указке властей. Так, был момент, когда в ходе перекрестного допроса Ричард Янг вдруг брякнул: "Я все забыл!" Во время перерыва обвинители и агент из Управления по борьбе с наркотиками отвели Янга в сторону и, видимо, хорошенько объяснили, что с ним произойдет, если он еще раз все забудет.