Робин Шоун - Нежный наставник

• Название: Нежный наставник
• Автор: Робин Шоун
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-007071-3

После долгих лет безрадостного брака красавица Элизабет смело преступает законы общества во имя мига страсти в объятиях неотразимого мужчины. Мужчины, который в совершенстве познал искусство дарить и познавать блаженство, — и готов сделать Элизабет счастливой…

---

Рамиэль опустил ресницы.

— Она сказала, что у вас потрясающая грудь, достойная того, чтобы вскармливать детей и услаждать уста мужа.

Щеки Элизабет вспыхнули.

— Эдварда никогда не интересовала моя грудь.

— Нехитрое дело зачать ребенка, сложнее быть настоящим мужем, — мягко пояснил Рамиэль.

— Это из» Благоуханного сада «?

— Да.

Она протянула ему руку, затянутую в перчатку.

— Пойдемте танцевать?

От нахлынувших чувств у Рамиэля все сжалось внутри. Он испытывал одновременно и облегчение, и сожаление, и триумф.

Рамиэль подставил свою руку Элизабет, запоздалый жест, призванный соблюсти приличия и хоть как-то противостоять слухам, которые уже поползли после открытого столкновения между канцлером казначейства и лордом Сафиром. Рамиэль чувствовал на себе взгляды окружающих и слышал перешептывание за своей спиной.

Будь Петре хорошим политиком, он бы вежливо согласился отпустить Элизабет на танец, тем самым избавив себя и ее от публичного скандала. Вместо этого он превратил свою жену в мишень для сплетен.

Но инцидент мог послужить и хорошим уроком для Элизабет. Познав горький вкус скандальной известности сейчас, в будущем она сможет, легче к этому относиться. Что бы Рамиэль ни делал, о нем всегда будут сплетничать в обществе. О его незаконном рождении, об арабском происхождении и ненасытном сексуальном аппетите.

О его женщине.

Подведя Элизабет к танцующим парам, Рамиэль взял ее за правую руку, обхватив другой рукой за талию, на этот раз уже не так туго затянутую в корсет. Элизабет положила левую руку ему на плечо. Сосчитав мысленно до трех, он закружил свою даму в вальсе.

Рамиэль окинул взглядом красное платье Элизабет, которое с трудом сдерживало пышные формы. Он тут же вспомнил, какой округлой была ее грудь и какими твердыми казались соски под влажным шелком халата в гостиной у матери.

— У вас действительно потрясающая грудь. Но по тому, как Элизабет закусила губу, Рамиэль понял, что она его не слушает.

— Кто такие уранианцы, лорд Сафир, и почему упоминание о них так расстроило моего мужа?

Рамиэль мог сказать ей правду, и она была бы свободна. Но он не хотел, чтобы Элизабет решила для себя, что лучше уж незаконнорожденный, чем муж вроде Эдварда Петре.

— Как я уже сказал раньше, это просто общество молодых поэтов.

— Молодых… в том смысле, что… юных?

Дьявольщина, как она проницательна! Но Эдварду нравились отнюдь не юные девушки.

— Молодые… в смысле еще не признанные.

Элизабет опустила голову, предоставив Рамиэлю любоваться ее огненно-рыжими волосами.

— Ваша мать отослала вас в Аравию, когда вам едва исполнилось двенадцать лет.

Рамиэлю пришлось плотнее прижаться к молодой женщине, чтобы расслышать ее слова. Волосы Элизабет легко коснулись его щеки, напомнив прикосновение шелка.

— Да.

— Вы скучали по Англии?

Рамиэль понимал, что в этот момент она представляла себя на месте его матери, отсылающей своих сыновей в далекую неизведанную страну. Она не догадывалась, что ее боль при расставании окажется гораздо глубже, чем у ее детей.

— Пожалуй, с месяц, — лаконично ответил Рамиэль. Элизабет подняла глаза. Она смотрела на него снизу вверх с явным недоверием.

— Всего лишь месяц?

— У вас двое сыновей. Вам должно быть известно, что представляют собой мальчишки. Когда отец подарил мне скакуна, я понял, что солнце и песок могут доставлять удовольствие.

— Я содрогаюсь при мысли о том, что вы испытали, когда отец подарил вам целый гарем, — холодно заметила Элизабет, чьи материнские инстинкты были оскорблены непостоянством детской любви.

Рамиэль негромко рассмеялся и прижал к себе Элизабет так плотно, что на какое-то мгновение его нога оказалась между ног партнерши. Живот Элизабет касался паха Рамиэля.

— Я с удовольствием вам это продемонстрирую.

— А в Аравии растут ирисы?

Его пальцы сильнее сжали маленькую ручку Элизабет. Он даже почувствовал тонкие кости, скрытые под шелковой кожей и нежной плотью женщины.

— Розовые ирисы, — пробормотал он осипшим голосом, вдыхая чистый, не испорченный духами аромат ее волос и тела. — С шелковыми лепестками, которые становятся горячими и влажными.

Элизабет резко остановилась. Она посмотрела на Рамиэля широко распахнутыми карими глазами, полными желания. Казалось, она хотела испытать все, что обещал ей этот человек, и в ответ подарить ему все, что он может пожелать от женщины.

— Мой дом ждет вас. Позвольте мне показать вам, как можно любить.

Рука Элизабет, покоившаяся на плече Рамиэля, инстинктивно сжалась. Желание, которым только что светились ее глаза, исчезло.

Он слишком много сказал и слишком рано.

Резко убрав руку с его плеча, Элизабет отступила на шаг и присела в реверансе.

— Танец закончился, лорд Сафир. Благодарю вас.

И повернулась к нему спиной — в который раз.

Рамиэль, прислонившись к стене, мрачно наблюдал, как удаляющаяся фигура Элизабет смешивается с толпой. Слухи уже распространились по всему залу, и мужчины наперебой приглашали миссис Петре на следующий танец. Престарелые компаньонки демонстративно загораживали своими телами юных воспитанниц, когда Элизабет проходила мимо.

Перевалило за полночь, когда над танцующими парами раздался взрыв смеха. Рамиэль выпрямился. Он слишком хорошо знал этот смех и не мог допустить, чтобы Элизабет досаждали мужчины вроде лорда Хиндваля. Еще один недопустимый промах в поведении Эдварда Петре. Он обладал правом и привилегией защищать свою жену, но не сделал этого; вмешательство же Рамиэля лишь ухудшит ее положение в глазах общества.

Поравнявшись с Элизабет, он увидел, как лицо Хиндваля побагровело. Семидесятивосьмилетний повеса неожиданно резко повернулся и пошел прочь с гордо выпрямленной спиной.

Элизабет посмотрела на Рамиэля.

— Я лишь спросила, не состоит ли он, случайно, в обществе уранианцев.

Рамиэль с облегчением рассмеялся.

— Отвезите меня домой.

Он встревоженно посмотрел в ее карие глаза.

— Ко мне домой, лорд Сафир. Эдвард не вернулся на бал, и я осталась без экипажа.

— Сейчас я уже не ваш учитель, не буду я им и в экипаже.

Элизабет вздернула подбородок.

— Вы прикоснетесь ко мне против моей воли?

Но оба понимали, что она не будет сопротивляться. Рамиэль лихорадочно обдумывал, как им обоим незаметно покинуть зал. Теперь, когда он знал наверняка, что будет обладать Элизабет, для него вдруг стало важным сохранить незапятнанной ее репутацию.

— Я подгоню свой экипаж ко входу и пошлю за вами лакея. Нас не должны видеть вместе.

Чувство благодарности смягчило напряженное выражение ее лица.

— Благодарю.

Лакей с невозмутимым видом принял от Рамиэля необычно щедрые чаевые.

— Когда я тебе прикажу, ты позовешь миссис Петре и проводишь ее до моего экипажа. Но если ты об этом хоть одним словом с кем-нибудь обмолвишься, я тебя лично кастрирую и отправлю в Аравию, где евнухов продают как проституток.

Выпирающий кадык лакея нервно дернулся.

— Слушаюсь.

Рамиэль хорошо платил своим слугам, и те, в свою очередь, добросовестно выполняли все его приказы. Через десять минут экипаж уже стоял перед домом.

— А теперь ступай, — приказал Рамиэль лакею.

Влажный коварный туман плотной завесой окутал ночь и тонкими струйками просачивался внутрь экипажа. Рамиэль откинул голову на кожаную спинку сиденья в тщетной попытке совладать с нахлынувшими на него чувствами и желаниями. Он не сдвинулся с места, когда дверца экипажа открылась и вместе с ночным воздухом внутрь кареты ворвался аромат волос и разгоряченного тела Элизабет. Не успела она расположиться напротив Рамиэля, как дверца захлопнулась и карета, качнувшись, рванула с места.

— Во вторник вечером я чуть не разбилась об уличный фонарь.

Рамиэль открыл глаза и уставился на вырисовывавшийся перед ним черный силуэт. Она дотронулась до него, но еще не доверилась.

— Ты пострадала… и ничего мне об этом не сказала?

— Пострадала скорее моя гордость, нежели голова.

Ее голос, звучавший так близко, в то же время казался очень далеким. Слабый свет уличного фонаря на мгновение осветил ее лицо.

— В тот вечер я очень сильно испугалась. Вокруг не было ни души, только я да кучер. Из-за сильного тумана мы ничего не видели. В любую минуту карета могла упасть в Темзу. Но я думала лишь о том, что могу умереть, так и не познав настоящей любви. Можно я вас поцелую?

Горячая волна прошла по телу Рамиэля.

— Снимите капор.

Через минуту его взору предстал изящный силуэт ее гладко причесанной головки. Послышался скрип пружин. Элизабет скользнула на самый край сиденья, и Рамиэль почувствовал через слой одежды, как ее колени прижались к его ногам.

Он слегка наклонился вперед, вздрогнув всем телом, когда Элизабет обхватила его голову затянутыми в кожаные перчатки руками. Но уже через секунду она порывисто откинулась назад.