Фредерик Пол - Врата. За синим горизонтом событий

• Название: Врата. За синим горизонтом событий
• Автор: Фредерик Пол
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1993
• ISBN: 5-88358-021-1

Фредерик Пол. Собрание сочинений в 7 томах. Том 6.

Первый и второй романы цикла «Хичи».

Иллюстрация на обложке Б. Вальехо (в издании не указан).

---

Мы заняли туннель на три двери в обоих направлениях от наших — Шери, Форхендов и моей. Танцевали и пели допоздна. Потом вызвали на экран список предстоящих полетов с вакантными местами и, полные пива и травки, бросили жребий, кому выбирать первым. И я выиграл.

Что-то произошло у меня в голове. Я не протрезвел. Не в этом дело. Я по-прежнему был весел, чувствовал внутреннюю теплоту и был открыт для любых личных сигналов со стороны окружающих. Но часть моего мозга открылась, выглянула пара трезвых глаз, взглянула на будущее и сделала оценку. «Что ж, — сказал я, — пожалуй, пропущу свой шанс. Сесс, вы номер два; выбирайте».

— Тридцать один ноль девять, — быстро сказал он: все Форхенды давно уже приняли решение на семейном совещании. — Спасибо, Боб.

Я помахал ему рукой. Он в сущности ничем мне не обязан. Это одноместный корабль, а я ни за какие коврижки не полетел бы на одноместном. И вообще ни один номер в списке мне не нравился. Я улыбнулся Кларе и подмигнул; она выглядела серьезной, но потом, по-прежнему серьезная, подмигнула в ответ. Я знал: она поняла, что я понял — ни в одном из этих рейсов не стоит участвовать. Лучшие сразу после объявления перехватываются ветеранами и постоянными работниками.

Шери выбирала пятой, и когда настал ее черед, посмотрела прямо на меня. «Я собираюсь отправиться в трехместном, если меня возьмут. А как ты, Боб? Пойдешь со мной или нет?»

Я усмехнулся. «Шери, — начал я рассудительно, — никто из ветеранов этого не хочет. Корабль бронирован. Ты не знаешь, в какой ад он может отправиться. Мне не нравится такое количество зеленого (Никто в сущности не знает, что означают цвета, но существует суеверие, что слишком много зеленого цвета свидетельствует об опасности рейса)».

— Но это единственный доступный трехместный, и обеспечена награда.

— Не для меня, милая. Спроси Клару: она тут давно, и я уважаю ее мнение.

— Я тебя спрашиваю, Боб.

— Нет. Подожду чего-нибудь получше.

— Я не стану ждать, Боб. Я уже поговорила с Виллой Форхенд, и она согласна. Если придется, мы полетим с… с кем угодно, — сказала она и посмотрела на парня-финна, который пьяно улыбался, глядя на список. — Но… мы ведь договаривались отправиться вместе.

Я покачал головой.

— Оставайся и можешь сгнить тут, — вспыхнула она. — Твоя подружка трусит не меньше тебя!

Трезвые глаза в моем мозгу взглянули на Клару, на застывшее, неподвижное выражение ее лица; я с удивлением понял, что Шери права. Клара подобна мне. Мы оба боимся лететь.

………………………………………………………………….

ОБЪЯВЛЕНИЯ

Жилетт, Роналд, покинул Врата в прошлом году. Всякий имеющий сведения о его нынешнем местонахождении, пожалуйста, информируйте жену Аннабель, Канадский район, Марс, Тарсис.

Вознаграждение.

Победители, вновь отправляющиеся в рейсы. Пусть ваши деньги работают, пока вы отсутствуете. Инвестиция, ссуда под проценты, покупка земли и недвижимости. Скромная плата за консультации. 88–301.

Порнодиски для длительных одиночных полетов. 50 часов за 500 долларов. Удовлетворяются любые интересы. Также необходимы модели. 87–108.

………………………………………………………………………

11

Я говорю Зигфриду: «Боюсь, сеанс у нас будет не очень продуктивным. Я истощен. Сексуально, если ты понимаешь, что я имею в виду».

— Я определенно понимаю, что вы имеете в виду, Боб.

— Поэтому мне не о чем говорить.

— Помните какие-нибудь сны?

Я ежусь на матраце. Так уж получилось, что я кое-что помню. И говорю: «Нет». Зигфрид всегда просит меня рассказывать свои сны. А мне это не нравится.

Когда он впервые заговорил об этом, я ему сказал, что редко вижу сны. Он терпеливо ответил: «Вероятно, вы знаете, Боб, что все видят сны. Но, проснувшись, вы можете не помнить свой сон. Однако если постараетесь, можете и вспомнить».

— Нет, не могу. Ты можешь. Ты машина.

— Я знаю, что я машина, Боб, но мы говорим о вас. Хотите попробовать небольшой эксперимент?

— Может быть.

— Это нетрудно. Держите рядом с постелью карандаш и листок бумаги. Как только проснетесь, запишите все, что помните.

— Но я вообще ничего не помню из своих снов.

— Мне кажется, стоит попытаться, Боб.

Что ж, я сделал это. И знаете, я действительно начал припоминать свои сны. Вначале небольшие фрагменты, обрывки. Я их записывал и иногда рассказывал Зигфриду, и он был счастлив. Он так любит сны.

Я в них особого смысла не вижу… Ну, не вначале. Но потом что-то случилось — я превратился в новообращенного.

Однажды утром я проснулся от сна, такого неприятного и такого реального, что я какое-то время сомневался, сон ли это или действительность, и такого ужасного, что я не осмеливался поверить, что это всего лишь сон. Он так меня потряс, что я принялся его записывать как можно быстрее, записывать все, что мог припомнить. Но тут зазвонил телефон. Я ответил; и знаете, в ту же минуту я совершенно все забыл! Ничего не мог вспомнить! Пока не посмотрел на свои записи. И тут же все вновь встало передо мной.

Ну, когда через день-два я увиделся с Зигфридом, я опять все забыл! Как будто ничего не было. Но я сберег листок бумаги и прочел его Зигфриду. Это один из тех случаев, когда, как мне кажется, Зигфрид доволен собой, да и мной тоже. Он целый час возится с этим сном. Находит символы и значения в каждом эпизоде. Не помню, что там было, помню только, что мне было совсем не весело.

Кстати, знаете, что самое забавное? Я выбросил листок, уходя от Зигфрида, и теперь ради спасения своей жизни не смог бы сказать вам, о чем был тот сон.

— Я вижу, вы не хотите говорить о снах, — говорит Зигфрид. — Хотите поговорить о чем-нибудь конкретном?

— Нет.

Он не отвечает сразу, я знаю, он ждет, чтобы я что-нибудь сказал. Поэтому я говорю: «Можно задать тебе вопрос, Зигфрид?»

— Как всегда, Роб. — Иногда мне кажется, он пытается улыбнуться. Я имею в виду — улыбнуться по-настоящему. Так во всяком случае звучит его голос.

— Ну, я бы хотел знать, что ты делаешь со всем, что я тебе рассказываю.

…………………………………………………………………

1316…………………………Очень хорошо, что вы……………………….115,215

……………………………..рассматриваете свой…………………………115,220

……………………………..разрыв с Друзиллой………………………….115,225

……………………………..как полезный опыт, Боб………………………115,230

1318…………………………Я очень здоровая……………………………..115,235

……………………………..личность, Зигфрид…………………………….115,240

……………………………..поэтому я здесь………………………………..115,245

1319…………………………IRRAY (DEHRRAY (DF)…………………………..115,250

1320…………………………Что такое жизнь?………………………………115,255

……………………………..Переход от одного…………………………….115,260

……………………………..опыта к другому……………………………….115,260

……………………………..а когда все изучишь……………………………115,265

……………………………..заканчиваешь курс……………………………..115,270

……………………………..а в качестве…………………………………….115,275

……………………………..диплома…………………………………………115,280

……………………………..умираешь………………………………………..115,285

………………………………………………………………………………

— Я не совсем уверен, что понял ваш вопрос, Робби. Если вы спрашиваете о программе сохранения информации, ответ сугубо технический.

— Нет, я не это имел в виду. — Я колеблюсь, стараясь точнее сформулировать вопрос и в то же время удивляясь, почему задаю его. Думаю, это все связано с Сильвией, бывшей католичкой. Я завидовал ей, говорил, что глупо с ее стороны оставлять церковь, особенно исповеди. Внутренность моей головы усеяна сомнениями и страхами, от которых я не могу избавиться. Мне хотелось бы излить их исповеднику. Я так и вижу, как выплескиваю это все священнику, принимающему исповедь, а тот в свою очередь епископу (точно не знаю; в сущности я мало знаю о церкви), и все это доходит до папы, у которого есть специальный бак для боли, страданий и вины со всей земли: а уж оттуда уходит непосредственно к Богу. (В том случае, если Бог существует, или, по крайней мере, существует адрес «Бог», куда можно направлять весь этот вздор).

Дело в том, что нечто подобное я вижу и в психотерапии: местные накопители сливаются в окружные отстойники, оттуда дальше — пока не попадают к психиатрам из плоти и крови, если вы понимаете, что я хочу сказать. Если бы Зигфрид был живой личностью, он не выдержал бы всех страданий, которые изливаются в него. Прежде всего у него возникли бы собственные проблемы. И мои, потому что именно так я от них избавляюсь — передаю их ему. И проблемы других пациентов, которые разделяют со мной его горячий матрац. И он вынужден был бы изливать все это другому человеку, а тот другому, все выше и выше, пока не пришли бы… к чему? Может, к духу Зигмунда Фрейда?