Ольга Крючкова - Парящий дракон

• Название: Парящий дракон
• Автор: Ольга Крючкова
• Жанр: Исторические приключения

Япония. Конец XVI века. Эпоха Воюющих провинций подходит к концу. Ода Нобунага – князь и бывший военачальник, пользовавшийся доверием самого императора, теряет своих союзников, которые становятся врагами из страха перед Верховным сёгуном Тоётоми Хидэёси. Сёгун во что бы то ни стало стремится уничтожить непокорного князя, с которым ещё недавно сражался плечом к плечу. Для этого он прибегает как к интригам, подкупу последних союзников Оды, так и к услугам клана наёмных убийц-ниндзя. Разменной монетой между враждующими кланами Оды и Тоётоми становится юная Хитоми, дочь Нобунаги.

Роман издавался под названием «Наследники страны Ямато».

---

Ольга Крючкова Парящий дракон

Моей дочери Елене за то, что пробудила во мне интерес к японской истории и культуре, – посвящаю

Главные герои романа:

Тоётоми Хидэёси – регент, Верховный сёгун

Катахито Гендзи (Гоёдзей) – юный император, тенно (небесный государь), потомок богини солнца Аматэрасу, сын императора Огимати Митихито

Госпожа Аояги – вдовствующая императрица

Фусю – императорский советник

Ода Нобунага – князь (даймё), владелец замка Адзути, противник сёгуната

Хитоми – дочь князя Оды Нобунаги от первой жены Но-Химэ

Юрико – дочь Нобунаги и наложницы Икомы Кицунэ

Хисикава Моронобу – самурай, вассал Оды Нобунаги

Токугава Иэясу – начальник Левой императорской гвардии, впоследствии – Верховный сёгун

Ихара – дочь Юрико от Верховного сёгуна Тоётоми Хидэёси

Годайго – сын Моронобу и Хитоми

Тория – старший сын сёгуна Тоётоми

Мико – наложница сёгуна

Манами – жена сёгуна

Акэти Мицухидэ – военачальник сёгуна

Уми-Мару – самурай, фаворит Акэти Мицухидэ, затем – Уми-Сайто и канцлер сёгуна

Саюри – онмёдо-гадалка

Ива, Югей – наложницы господина Уми-Мару (Уми-Сайто)

Миёси Канаиэ – брат госпожи Югей

Тайто Хиросэ – начальник Левой дворцовой стражи

Такико – жена Тайто Хиросэ

Госпожа Хикари – жена молодого императора

Тюсингура Корэмицу – даймё, противник сёгуна Тоётоми

Часть 1 Аварэ – изумление

Вновь встают с земли

Опущенные дождём

Хризантем цветы…

Мацуо Басё[1]

Глава 1

1580 год, Киото

Юный император Гензи, двенадцати вёсен от роду, облаченный в шелковые просторные одежды, поджав под себя колени, расположился на татами и со всем тщанием каллиграфически[2] выводил кисточкой иероглиф, означавший «Пожелание богатства». Он нанес последний мазок, аккуратно вернул кисточку в небольшую глиняную тушечницу[3], подождал, пока тушь высохнет, после чего, взяв лист рисовой бумаги в руки, внимательно, если не сказать придирчиво, вгляделся в получившийся иероглиф.

Гендзи вздохнул: увы, он не добился желаемого результата и расстроился. В такие минуты он вспоминал отца, который часто говаривал: «Сын мой, тебе предстоит продолжить династию Огимати, поэтому умей добиваться поставленной цели…»

Император положил руки на колени и глубоко вдохнул, чтобы обрести душевное равновесие, ибо он не мог выказывать слабости даже в те минуты, когда находится один. Ему это удалось, он взял новый лист бумаги, обмакнул кисточку в тушечницу и начал наносить изображение иероглифа «Достижение цели».

Гендзи обладал острым слухом, отчётливо уловив, что по коридору кто-то идёт и, скорее всего, в направлении его покоев. Самураи из личной охраны императора приняли боевую готовность, привычным движением обхватив рукоять вакидзаси[4].

Но предосторожность телохранителей была напрасной: к покоям императора приближался Фусю, его доверенный советник – старый и хитрый лис, служивший ещё покойному императору Огимати Митихито и прекрасно знавший, кто и чем дышит во дворце.

Фусю осторожно приблизился к фусуме*[5], искусно расписанной цветами сакуры, отделявшей покои Гендзи от бесконечного дворцового коридора. Охрана без излишних вопросов распахнула перегородку, вельможа опустился на колени прямо в коридоре, выказывая тем самым покорность и терпение, так как прекрасно знал, что император после часа Дракона* предпочитает совершенствоваться в каллиграфическом письме.

Гендзи не хотелось выслушивать наставления Фусю, но, увы, это приходилось принимать, как неизбежность, ибо отец перед смертью завещал внимать советам вельможи. Император закончил своё занятие, окинул взором последний иероглиф «Искренности» и посмотрел на смиренно ожидавшего Фусю.

– Гендзи-тенно, даймё Ода Нобунага нижайше просит вашей аудиенции.

Император хоть и не достиг того момента, когда мальчик официально становится мужчиной, и пребывал ещё в нежном возрасте, но вот наивным его назвать было никак нельзя. Юный Гендзи унаследовал от своего отца незаурядный ум, а от матери – терпение. Император не понаслышке прекрасно знал, что такое – Киотский двор, и если аудиенцию просит даймё, то ему явно что-то нужно… Вопрос: что именно?

– Ода Нобунага… У него – обширные владения вокруг озера Бива. Не так ли?

Фусю закивал в ответ.

– Что прикажите передать, Гендзи-тенно?

– Прежде, чем я соглашусь принять этого даймё, я хотел бы знать суть его просьбы.

– О, да! Конечно! – Фусю подобострастно улыбнулся.

Гендзи передёрнуло от этой неестественной улыбки, он поймал себя на мысли, что Главный советник похож на старую обезьяну. Это сравнение невольно привело императора в прекрасное расположение духа: он открыл для себя новое занятие, причём о котором никто никогда не узнает – мысленно насмехаться над своими придворными…

– Говорите, советник, я вас слушаю, – сказал император и жестом пригласил Фусю войти в комнату. Тот поднялся с колен и, семеня маленькими шашками, подошёл ближе к Солнцеподобной особе, расположившись напротив.

– Дело в том, что земли Нобунаги представляют собой слишком уж лакомый кусок для соседей-даймё. Через владения проходят многие торговые пути, которые в свою очередь позволяют Нобунаге устанавливать слишком высокую пошлину. Многие даймё и богатые торговцы выказывают недовольство по этому поводу. Нобунага же считает, что имеет право устанавливать на своих землях любой размер дорожной пошлины…

– А разве нет? – удивился император.

– Так и есть, Гендзи-тенно. Но Нобунага установил пять рё* с торгового каравана, четверть рё с проезжающих горожан и…

– Я достаточно услышал, чтобы понять: даймё желает слишком много.

– Да, Гендзи-тенно, вы совершенно правы. Это и приводит к недовольству соседей-даймё. Нобунага богатеет с каждым днём, его замок Адзути на озере Бива считается одним из самых богатых и самых красивых.

– Удивительно! – воскликнул юный тенно. – Оказывается, рядом с Киото находится прекрасный замок. Странно… Кажется, в годы правления моего отца, о замке Нобунаги и слышно не было?

– Да, Гендзи-тенно, даймё долго строил своё новое родовое гнездо. И лишь три года назад по завершении строительных работ, с высокого дозволения покойного императора Огимати Митихито, украсил его новым гербом – Парящим драконом.

– Три года… Ровно столько же я нахожусь на троне Аматэрасу… Так что же желает этот даймё?

И вот Фусю подошёл к самому главному, кульминационному моменту, когда следовало приложить всё своё убеждение, лесть, хитрость…

– Ода Нобунага – храбрый воин, верно служивший вашему отцу, незабвенному Огимати Митихито. Он осмелился просить вашей милости лишь потому, что желает скрепить свои законные права императорской печатью.

Гендзи задумался: поставить печать на свиток бумаги не сложно. Но каковы могут быть последствия? Как отнесётся к этому сёгун Тоётоми Хидэёси[6]? – ведь он – регент, и Гендзи обязан согласовывать с ним все важные вопросы ещё в течение года, пока не достигнет совершеннолетия[7].

Искушённый в подобных делах Фусю, уже получивший от Нобунаги приличное вознаграждение за посредничество, произнёс:

– Тенно, по закону вы обязаны согласовывать с сёгуном лишь дела государственной важности, но никак – свою милость и расположение к тому или иному даймё.

Император с удивлением воззрился на советника, начиная понимать, куда тот клонит.

– Так как Ода Нобунага верно служил покойному императору, – продолжил ловкий советник, – вы, как преемник, имеете право вознаградить его за верность трону, подтвердив своей печатью право даймё на установление пошлин… Тот же в свою очередь обязуется отчислять ежегодно в казну её некоторую часть. Я дам поручение казначейской палате, дабы произвели надлежащие расчёты. Дополнительный приток денежных средств в императорскую казну – совершенно не излишне. Как вы считаете, Гендзи-тенно?

– Я с вами согласен, советник. Я приму даймё завтра, в час Овна* в Серебряном павильоне.

Фусю понял: аудиенция пройдёт в неформальной обстановке – Гендзи в силу своей юности ещё тяготился многочисленными правилами придворного этикета.

* * *

Час Овна выдался чрезмерно жарким, каменная площадь перед дворцом исторгала жар на каждого вступившего в её пределы: будь то придворный, чиновник или самурай. Жара тяжестью давила на плечи, особенно страдали императорские войска, охранявшие Киото: тяжёлые доспехи прилипали к промокшим от пота кимоно, из-под шлемов, украшенных причудливыми рогами, также струились капли пота.