Эрик Шредер - Народ Мухаммеда. Антология духовных сокровищ исламской цивилизации

• Название: Народ Мухаммеда. Антология духовных сокровищ исламской цивилизации
• Автор: Эрик Шредер
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9524-3416-5

«Народ Мухаммеда» – семилетний труд известного археолога и историка исламской культуры Эрика Шредера, основанный на многочисленных исторических источниках. Автор строит повествование, используя наиболее яркие фрагменты известных рукописей, выстраивая их в хронологической последовательности. Это сокровище древних откровений и религиозной мудрости дает обзор основополагающего периода мусульманской культуры. Книга прослеживает историю ислама с момента его рождения до расцвета. Историк часто обращается к фольклору, цитатам из Корана, приводит множество песен и стихотворений.

Шредер предоставляет богатый материал, давая читателю возможность самостоятельно выступить в роли исследователя. Книга будет интересна не только специалистам, но и широкому кругу читателей.

---

Несмотря на это, Мухаммед уже не мог даже сидеть. Видя, как его голова безжизненно падает, Аиша клала ее себе на грудь. Так они сидели некоторое время. Аиша держала его за руку, и он произносил напевно:

О Господь, Ты слушаешь людей всех
И изгоняешь зло,
Ты лучший лекарь,
Нет ни у кого лекарства, только у Тебя,
И лишь Твое леченье убивает болезнь.

Затем пророк произнес: «Дорогой друг…» – и замолчал навсегда. Это случилось между утренней и полуденной молитвами, пот выступил у него на лбу, рот открылся и закрылся опять, капля слюны упала на грудь, и душа его отлетела. Аиша закричала. Было сие в день месяца первого Раби в 11 году хиджры.

Али вышел со слезами из комнаты. Омар, стоявший у дверей, сказал ему:

– Эти малодушные говорят, что пророк умер!

Али не ответил ничего. Был послан человек к Абу Бакру, и когда тот пришел, то увидел Омара, окруженного толпой и выкрикивающего:

– Маловеры говорят, что пророк умер! Да отсохнут их языки! Он жив!

Абу Бакр зашел в комнату. Аиша, причитая, царапала себе лицо. Тело Мухаммеда было накрыто его собственным плащом. Абу Бакр открыл лицо, склонился так, что его лоб коснулся лба пророка. Затем он накрыл его снова и вышел. Омар все еще кричал в толпу.

– Успокойся, Омар! – сказал Абу Бакр и, обратившись к народу, продолжил: – Пусть знают те из вас, кто поклонялся Мухаммеду, что Мухаммед умер, и пусть те из вас, кто поклоняется Богу, помнят, что Бог жив и никогда не умрет. – И он прочитал стих из Корана:

144. Мухаммед всего лишь посланник. До него тоже были посланники. Неужели, если он умрет или будет убит, вы обратитесь вспять [от ислама]? А если кто и обратится вспять [от ислама], то этим он ничуть не повредит Аллаху. Аллах же вознаградит благодарных[120].

Лишь после того, как Абу Бакр прочитал этот стих, люди по-настоящему поняли, что произошло. Так Омар рассказывал впоследствии:

– Я понял, что это действительно случилось, только после того, как услышал слова Абу Бакра, и это так поразило меня, что ноги мои подкосились, и я упал на землю, ибо я понял, что пророк, да пребудет на нем милость и благословение Господа, и в самом деле умер!

Личные воспоминания

Али и другие друзья пророка, когда их расспрашивали о Мухаммеде, говорили: «Он был человек среднего роста, со светло-розовым цветом лица и черными глазами. У него были прекрасные густые, блестящие волосы, борода также была густая и покрывала большую часть лица. Волосы он отпускал до плеч; иногда они заплетались в две или четыре косички, иногда были распущены. Его шея была белой. От груди до пупка спускалась полоса волос, такая тонкая, что казалась нарисованной пером. Больше волос на теле у него почти не было. Голова его была округлой, спина – крепкой и мускулистой. Между лопатками у него был нарост, размером с серебряный дирхем, вокруг которого росли волосы. Походка его была настолько энергичной, что трудно было угнаться за ним, и в то же время настолько легкой, что казалось, он все время бежит под гору. Лицо его было столь приятным, что человек, попав в его компанию, с трудом мог уйти».

Люди часто спрашивали Аишу, как жил пророк дома.

– Как обычный человек, – отвечала она, – он подметал дом, зашивал свою одежду, чинил свои сандалии, поил верблюдов, доил коз, помогал слугам по хозяйству и ходил на рынок.

Он посещал больных, всегда принимал участие в похоронной процессии, если встречал дроги на улице. Если раб предлагал ему разделить с ним обед, он не отказывался.

Его внук Хусейн, сын Али, рассказывал:

– Когда я спрашивал своего отца, как вел себя пророк в общественной жизни, он отвечал: «Он всегда оказывал людям должное уважение, никогда не пренебрегал приличиями, всегда вежливо здоровался со своими друзьями и интересовался их здоровьем. Если он приходил куда-либо, то садился туда, где было место. Когда он держал совет, то никто не осмеливался кричать, если кто-либо из присутствующих был виновен в чем бы то ни было, он никогда не указывал на его, а, наоборот, старался скрыть его вину. Никогда не прерывал он говорившего. Если что-то в собеседнике вызывало у него отвращение, это можно было заметить по его лицу, но он никогда не высказывал свои мысли вслух.

Ел он сидя и есть любил в большой компании, при этом он говорил: «Человек, который ест один, – несчастнейший из людей». Мясо было его любимой пищей, и он часто говорил, что оно полезно для слуха. Но чаще всего ему приходилось питаться финиками. Он любил мед, свежее масло и особенно молоко. Если кто-либо угощал его молоком, он говорил: «Господи! Благослови этот напиток и пошли нам еще!»

– Я служил пророку десять лет, и за все это время я не услышал от него ничего, кроме возгласа «Ба!», – рассказывал слуга Мухаммеда Анас.

Как-то во время паломничества Абу Бакр, разозлившись на погонщика, который сбился с дороги, стал бить его. Пророк ничего не сделал, а лишь сказал с легкой улыбкой: «Посмотрите, что делает этот праведник».

Он любил веселье. Когда он шутил, говорила Аиша, то добавлял, что Бог не наказывает за добрую шутку. Один из мухаджиров, Хават, сын Джабира, рассказывал такую историю:

«Однажды я путешествовал вместе с пророком и его людьми, и мы остановились на привал и поставили палатки. Через некоторое время я заметил группу женщин, очень симпатичных, сидящих и разговаривающих друг с другом, напротив моей палатки. Я вернулся к себе, надел лучшие свои одежды и пошел и сел в компании женщин. Внезапно пророк вышел из своей палатки и увидел меня.

– Абу Абдаллах, что ты делаешь здесь, среди женщин?

Я испугался и поспешно ответил:

– Пророк, у меня есть большой пьяный верблюд, и я пришел к женщинам с просьбой сплести путы для него.

Пророк прошел чуть дальше, потом повернулся и сказал:

– Абу Абдаллах, как именно ведет себя пьяный верблюд?

Я не нашелся что сказать в ответ, и он ушел. После этого всякий раз, когда мы встречались, он после приветствия спрашивал меня:

– А как же все-таки ведет себя пьяный верблюд?

Поэтому, когда мы вернулись в Медину, я не решался зайти в мечеть помолиться из опасения, что пророк опять задаст мне тот же вопрос и приведет меня в смущение; и я ждал, когда он выйдет.

Наконец такая возможность мне представилась, и я зашел в мечеть и начал молитву. Вскоре, однако, Мухаммед вышел из своей комнаты и, совершив короткую молитву, в два поклона, остался сидеть возле меня. Тогда я решил как можно дольше молиться, в надежде, что ему надоест ждать и он уйдет опять. Но он разгадал мою уловку и сказал:

– Абу Абдаллах, ты можешь молиться так долго, как тебе угодно, но я не уйду и дождусь, пока ты закончишь.

«Вот как! – подумал я. – Теперь мне обязательно надо придумать какой-нибудь достойный ответ, который придется ему по душе».

Я закончил свои поклоны и приветствовал пророка. Он приветствовал меня в ответ и спросил, как всегда:

– Абу Абдаллах, как ведет себя пьяный верблюд?

– О пророк! Клянусь Тем, Кто сотворил тебя как милость для нас, что верблюд бросил свою дурную привычку, с тех пор как я стал правоверным, – ответил я.

Тогда пророк три раза торжественно произнес:

– Бог явил Свою милость тебе!

После этого он никогда больше не задавал мне тот коварный вопрос.

«Глаза наши – прелюбодеи», – говорил часто пророк, и еще: «Если человек сможет поручиться мне за то, что болтается у него между щек и между ног, то я поручусь, что он попадет в рай».

– Эти двое – продолжатели моего рода, – говорил Мухаммед, имея в виду своих внуков, Хасана и Хусейна.

Однажды один человек встретил пророка, несущего на шее своего внука Хасана.

– Какой великий конь у тебя, сынок! – сказал тот человек.

– Наездник тоже великий, – ответил Мухаммед.

Из всех родственников, рассказывал Абдаллах, сын Зубайра, больше всего похож на пророка был Хасан. Однажды он видел, как Хасан пришел, когда Мухаммед совершал молитвенный поклон, и взобрался ему на спину. Пророк не стал принуждать его слезть и дождался, пока он сделал это сам. Еще рассказывали, что пророк иногда показывал Хасану свой язык. Язык был красный, мальчик смеялся, и им обоим было очень весело.

Первый халиф

– Я хотел бы быть пальмой, – как-то раз ненароком услышал Хасан слова Абу Бакра, – и давать пищу людям. Когда же плодов больше не будет, пусть меня срубят.

* * *

Борьба за власть началась в Медине еще тогда, когда тело Мухаммеда, еще не омытое, лежало в доме. Те политические роли, которые играли соратники Мухаммеда после его смерти и прекращения дальнейших Откровений, несколько сомнительны, точно известно только то, что они делали при жизни пророка. Вот история, рассказанная Омаром:

«Мухаджиры (правоверные беженцы из Мекки) сгруппировались вокруг Абу Бакра, и лишь Али и Зубайр остались в доме Фатимы.

– Пойдем с нами, – Абу Бакр, – сказал я, – к нашим братьям, ансарам (правоверным из Медины).