Михаил Крюков - Разговорчики в строю. Лучшее за 2008-2009 годы

• Название: Разговорчики в строю. Лучшее за 2008-2009 годы
• Автор: Михаил Крюков
• Жанр: Юмористическая проза

Лучшие истории 2008-2009 гг. о Вооружённых Силах, опубликованные на сайте www.bigler.ru

---

Очень похоже на исчерпавшего запасы финского генерала из «Особенностей национальной охоты», Арджэйка сконфуженно выдаёт «речевой тест успешно завершён» – ну, что знал, рассказал.. Пацан в капитанском кресле улыбается, а я веду себя совершенно непрофессионально и чешу за ухом большую чёрную собаку.

Overland Нормальное распределение совпадений

«Не имея под рукой математически верной теории некоторого явления, можно с успехом применять произвольный набор бытовых предрассудков».

(Агент Малдер)

Раннее утро, наш экипаж выгружается из гостиничного «вэна» в аэропорту MEM (город Мемфис, тот, в котором жил и работал товарищ Элвис). Завтрак-буфет в отеле для нас не поленились накрыть раньше обычного, свежий USA Today и О-Джэй (апельсиновый сок) были уже распределены на столиках. Очень спокойное начало рабочего дня. Казалось бы, что может случиться…

– Жопа, стоять!

…выдохнул капитан де Тревиль и исчез из поля зрения. Отследил его начальный вектор: бравый капитан скачками выдвигается на место катастрофы. Бодренько так бежит, узлов 15 будет точно. Не догнать. «Катастрофа», девчонка лет пятнадцати, мило присев на корточки на тротуаре, завязывает шнурки на ботинках. На ушах висит I-Pod и мешает адекватно оценить быстро развивающуюся за её спиной аварийно-спасательную ситуацию. Аварийная компонента, сдающий задом в её направлении микроавтобус с опаздывающими куда-то пассажирами и обкуренным маргиналом-шофёром, вопреки ПДД уверенно переезжает бордюр. Налицо агрессивный бизнес-план доставки клиентов прямо к дверям аэропорта в целях срубки достойных чаевых. А тротуары были придуманы исключительно для слабаков.

Спасательная компонента в лице де Тревиля успевает. В прыжке выхватывает девчонку прямо из-под бампера вместе с её модным рюкзачком и I-Podoм, и они хаотически сыплются под ноги оторопелым свидетелям происшествия. Капитан, как взбешённая версия Бэтмэна, совершенно без пауз рикошетом от асфальта в полете поправив галстук на порванной форменной рубашке, и забавно мешая французские нехорошие слова с английскими, врывается в кабину микроавтобуса… Рекламная пауза, на сцены насилия с утра мне лучше не смотреть. Хотя надо бы из гуманизма пойти помочь, но как-то нет желания. Водятел на вид парень крепкий, проживёт без передних зубов. Куда важнее успеть допить этот мерзкий, но ещё горячий гостиничный кофе. С добрым утром тебя, город Мемфис!

Де Тревиля, конечно, зовут совсем по-другому, но он сильно смахивает на капитана королевских мушкетёров в исполнении Льва Дурова. Ему слегка за пятьдесят, в прошлом французский военный лётчик. Лет пять назад занесла его судьба в Калифорнию и бросила в мясорубку региональной авиакомпании. Мы с ним уже неделю как экипаж. Сработались влёт, в первом же рейсе. Может, особенности национального характера, может, просто человек хороший. Летает капитан с моей сугубо личной точки зрения мастерски (это когда на самолёте), а его знаменитые профильные посадки вообще явление уникальное, за год на линии ничего подобного не видел. К тому же, явно умеет с энтузиазмом махать конечностями, и я мысленно даю себе обещание шкипера без веской причины не обижать.

Шкипер списывает мычащего шоферюгу на руки жизнерадостным полицаям, и мы притихшей колонной в четыре чемодано-человека маршируем в здание порта. Пройдя секьюрити, обнаруживаем «Катастрофу» у стойки нашего рейса на Феникс – любимый I-Pod не пострадал, рюкзачок беспечно брошен на пол, вид испуганный. Де Тревиль, бросив на неё один осторожный взгляд, притормаживает на секунду. «Это будет интересный полет, да?» Делаю умное лицо. «Вот ты и поведёшь, я свою дневную норму везенья уже истратил…» Сказать, что лётчики народ суеверный, значит не сказать ничего. Как-нибудь понаблюдайте за дядьками в лётной форме, заметьте, какой странной у них становится походка, как только появляются трещины в асфальте. Такие большие, а верят во всякую ерунду, правда?

Мой рейс, мой брифинг. Терпеть эту тягомотину не могу, каждый раз одно и то же, но умом понимаю, что надо. Занудным голосом вещаю: «…Стандартный взлёт, закрылки 8, скорости выставлены. Полоса… Какую дадут, ту и возьмём. Обледенения на взлёте не предвидится, но возможно лёгкое обалдение от парфюмерных изысков наших бесподобных стюардесс… Отворот по карте… Высота разгона… Лобовое стекло… загажено…» Это Мемфис, тут на такие мелочи как чистые стекла наземников не разведёшь. Скажите спасибо, что заправили. Открываю на потолке люк аварийного покидания кабины и выливаю бутылку питьевой воды на лобовуху. Размазываю это дело дворниками. Сойдёт. «…В случае серьёзной неисправности до достижения критической скорости V-1 озвучивается команда на аварийное прекращение разбега. Вы, господин капитан, в ужасе проснувшись, переводите двигатели в режим реверса. Мы оба давим со всей дури на тормоза и сочиняем отписки для компании. В случае неисправности после V-1 потеря оборотов и останов двигателя включительно, разбег и взлёт продолжаются по аварийному профилю, а вы, господин капитан, продолжаете отсыпаться. На маршруте грозовые ячейки (а когда их нет?). Брифинг окончен. Вопросы (и свежие газеты) есть»?

Пассажиры занимают места, мы гоняем предстартовые чек-листы и готовимся отчаливать. Всё шло относительно спокойно, пока не заглянула на мостик стюра номер раз: «Там ЧП, с пассажиркой плохо, потеряла сознание на входе». Кэп вызывает спасателей. Я как самый богатый (мой рейс, мой брифинг, моё ЧП, вообще, все моё) иду разбираться. В проходе у двери лежит, сложившись в четвертинку (как вы уже угадали), наша «Катастрофа». Паксы в коллективном порыве своевременно забить багаж в навесные полки (на всех места, естественно, не хватит) толпой бешеных слонов проносятся мимо. Разного рода сумки и промышленного вида контейнеры лупят по ней с хода. Что с людьми сегодня случилось? На рюкзачке отпечаток чьего-то ботинка ненормального размера, на локте синяк и её шнурки опять развязаны. Сердобольная стюардесса попробовала остановить это стадо питекантропов, но куда там… Смели.

Позиционируюсь в двери с угрюмой мордой, но становится ясно, что долго мне не продержаться, уговоры не действуют, биомасса давит. Вдобавок ко всему, начинается гундёж и помаленьку назревает бунт. В таких случаях на кораблях Её Величества стреляли. Для начала в воздух, потом сразу из пушки. Появляется дурацкая идея… строю виноватые глаза и шепчу в первое попавшееся дамское ушко волшебное слово «пожар». Пожар? Какой пожар? А-а-а, пожар… Пожар! Вдали, подтверждая мою фабрикацию, завывает сирена спасательной службы, и леди с джентльменами, впечатав по пути в стену билетного агента, галопируют обратно в терминал. И, что характерно, ни одного предмета «ручной» клади в рукаве не остаётся.

Девчонка дышит, вроде жива. Вся белая, как бумажный лист, глаза с чайные блюдца. Что такое с вами сегодня стряслось, мэм? Вы прямо магнит для неприятностей. Несёт какую-то ерунду. «Пожалуйста, пожалуйста, только не снимайте меня с рейса, очень и очень надо отсюда улететь. В Фениксе мама ждёт и сильно переживает. Пожалуйста… Мне уже лучше» Пока я перевариваю услышанное, на сцене появляются медики. Отхожу в сторону и стараюсь не мешаться, они работают слаженно и быстро: нашатырь, допрос в полголоса с пристрастием, давление, что-то ещё. Через пять минут готов эпикриз – ребёнку лететь можно, но не рекомендуется. В общем, ваш рейс вам и решать. Перевели стрелки со здоровой головы на дурную. Советуюсь с де Тревилем. Берём. В кризисном случае придётся сесть где-нибудь по дороге, всего и делов. Кэп с сомнением качает головой: «твой рейс, твой выбор, но, угадай с трёх раз, чьи пушистые капитанские яйца из-под земли достанет и пошлёт в подарок федералам наш добрый шеф-пилот? Если что-то выйдет боком…» Понимаю тонкость ситуации, но нет уже сомнений. Берём.

Как серебряную пульку из рогатки, Мемфис выстреливает наш самолётик из своего воздушного пространства. Прошли отметку в десять тысяч, штатно набираем высоту и скорость. Кэп мрачен, хотя все идёт, как по маслу. Даже кондиционеры работают, как положено. Над Эль-Пасо попадаем в облака, немножко колбасит, но мы уворачиваемся и убегаем от погодного фронта в Аризону. Здесь всё наоборот, всегда дефицит облаков и переизбыток яркого солнца, стандартные щитки не помогают. Де Тревиль жертвует газетой с кроссвордом, мы её используем на шторы.

«… Ты про всякие вуду слышал? Был у меня случай, давно, когда я ещё до капитана не дослужился и был простым полковником. Вывозили десантуру на прыжки. Прибегает один супермен из ихней братии, не в себе, и заявляет, что нельзя ему сегодня прыгать, злые колдуны заговор повесили, убьётся нафиг. Посмеялись. Не жми очком, сказали, поставим выпускающим. Успокоился. А у его борта на взлёте останов обоих двигателей и, в общем, треснулись они. Фюзеляж в гармошку. Никто не выжил. Совпадение, конечно, но кому они, эти совпадения, нужны? Видок у того кадра был точь в точь как у нашей красавицы. И на «затмения» он тоже жаловался. Так что, прости за угрюмость, навеяло»… Понятно, какие вопросы? Сядем в Фениксе, сбросим нашу «колданутую» пассажирку, перезагрузимся и уйдём в весёлую Калифорнию. Там будет время поужинать, как нормальные люди, и, может, даже сходить в кино. Все будет хорошо, кэп, вот увидишь.