Ирина Арбенина - Плохая хорошая девочка

• Название: Плохая хорошая девочка
• Автор: Ирина Арбенина
• Издательство: Изд-во Эксмо
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-699-00111-5

Злоключения художницы Эллы Фишкис начались с музея природоведения. Она заменяла на посту в одном из залов свою тетушку. Какой-то рыжий посетитель разбил витрину и похитил осколок астероида. Дядя-профессор, работавший там же, не простил Эллу. Она и сама знает, что вела себя как рохля… А тут решилась на такое! Рисуя в трактире посетителей, она узнала вора и решила за ним проследить. Элла забралась в «Газель» с ящиками, которую он грузил, где ее и обнаружил этот тип. А потом она очнулась в… раю. Таким вначале ей показался «затерянный мир», в который она попала. Но постепенно Элла понимает, что это страшная ловушка и из нее никому не выбраться. Ни ей, ни богатому шоумену и его супруге, которые прилетели сюда в поисках экзотического отдыха. Их всех ждала встреча с чем-то ужасным…

---

— Да уж… И Что дальше?

— Но повезло проходчикам: шахта вышла на угол здания, в котором находились деньги. Правда, сейфа как такового, говорят, уже не было, вместо него — стальная лепешка. Но, знаешь, Юрок, извлекли все-таки эти деньги. Правда, они в какую-то спекшуюся монолитную массу превратились.

— Ну так-то деньги бумажные, могли вообще сгореть. Может, это байка? — заметил Ростовский. — А ящик?

— В корень проблемы, парень, зришь… — похвалил Юру Воробьев. — Верно! Ведь ящик неотправленный тоже там остался — в Сбербанке гаимском.

— Что ж там было, дядя Гена? В том ящике?

— Что было? — Старик Воробьев хитро прищурился. — Угадай с трех раз.

— Деньги?

— Бери выше. Какие там деньги! То, что в огне не горит, да и в инфляции вашей новомодной не сгорает.

— Неужели?

— Точно, парень. Золото, драгоценные камни… Да какие камни! Россыпи бесценные… Баснословной стоимости!

— А не сказки вы мне рассказываете, дядя Гена?

— Сказки?! Стал бы ты, парень, сидеть тут со мной разговаривать — если бы думал, что речь идет о сказках! Какие уж там сказки… Видно, вот и Васька Петухов смекнул, что к чему. Догадался, что не сказка все это.

— А откуда ж взялся тот ящик?

— Да, говорят, выявили там, в Гаиме, незадолго до того землетрясения энкавэдэшники бывшего главаря басмаческой банды. Знаменитого главаря! Легендарного Рустам-хана. И те ценности несметные — у него изъяли.

— Да вы что!

— Экспроприировали! А отправить в областной центр, видишь, не успели. Так и погибло все…

— Думаете, погибло?

Дядя Гена опять хитро прищурился.

— А ты надеешься, что нет?

Юра скромно потупился. Ему не очень нравилось, когда кто-нибудь угадывал его мысли.

— Что — сердчишко-то застучало?

— С чего вы взяли?!

— Да ты не смущайся, Юрок. Ясно, что это первым делом приходит в голову. Сокровища-то там были несусветные. Хан или бей этот восточный уж постарался — скопил на черный день! Там земля такая: сапфиры, рубины прямо под ногами лежат!

— Правда?

— Правда!

— Значит, вы думаете…

— Догадливый ты паренек… Хорошо соображаешь. Действительно, камни и золото — это ведь не бумажки гознаковские. Верно? Попрочней материал. Что им будет? Лежат себе и лежат, поди, под завалами-то. До сих пор… Верно? Почему их теперь и не поискать, а?

— А почему, дядя Гена, деньги те, что вы привезли в Гаим тогда, полвека назад, искали так упорно и старательно? А ящик с ценностями, причем столь великими, — вообще не искали? — настороженно поинтересовался Ростовский, оставляя вопрос своего собеседника без ответа.

— А-а! В том-то и изюминка всей этой истории… — усмехнулся пенсионер. — Отчего и не устарела, Юрок, эта информация с годами! Ой, не устарела… Деньги-то те на балансе были, понимаешь? За них отчитываться нужно было, причем конкретному начальству. А ящика-то вроде как и не существовало! Понимаешь? Ну, может, и было кое-что запротоколировано, когда Рустам-хана этого подпольного энкавэдэшники кокнули. Но ведь люди, которые этим занимались — «сдал — принял» и все такое! — погибли вместе с Гаимом. Так ведь?

— Так…

— И информация об этих ханских сокровищах, по всей видимости, так и не успела дойти до «большой земли». Понимаешь, Юрок? Они тогда в Гаиме небось и дозвониться не успели в областной центр. Только, видно, хотели сообщить, что собираются те ценности, изъятые у хана, с нашим самолетом отправить. А тут как раз — ка-ак шарахнет! И все — на полвека тишина.

— А вы, значит, с Петуховым тоже — ни гугу?

— Мы что — самоубийцы?! Не спрашивают нас ни о каком ящике органы — и хорошо! Нас и так из-за бумажных денег, которые мы всего лишь перевозили, чуть не сгноили… А если бы еще эта история с ящиком всплыла? Да нам с Георгием тогда и вовсе не оправдаться. Уж точно обвинили бы, что сами мы это землетрясение и устроили! Как английские шпионы по заданию империалистической разведки.

— Думаете, дядя Гена, если деньги нашли, то и ящик тот найти можно?

— А почему нет? Ведь после землетрясения место, где Гаим похоронен, на целые десятилетия закрыли.

— Как это?

— Так это… И все, что случилось — и само землетрясение, и гибель Гаима, — большим секретом стало. Время такое было…

— Какое?

— Да все начальники знали, что стихийные бедствия не должны тревожить людей. О землетрясениях да наводнениях в газетах тогда писали очень редко и осторожно. А в тот год еще был юбилей великого вождя! И такой праздник омрачать никак нельзя было. Какой же это подарок к празднику — город погиб? В общем, в газетах о «захлопнутом» горами Гаиме не было ни слова. А тут еще духовенство местное активизировалось: пошли разговоры о том, что землетрясение — это кары всевышнего за то, что народ отступил от законов шариата.

— И что же?

— В общем, чтобы избежать народных волнений, на эту тему официальные власти наложили строжайшее табу. На дорогах, ведущих в ту сторону, где прежде был город Гаим, были поставлены шлагбаумы. Тех, кто пытался нарушить запрет, приглашали в милицию. Все разговоры о запретной зоне строго пресекались. Короче, на многие годы все подступы к долине, где погиб город, стали запретной зоной.

— Вот оно что…

— Хотя пешком туда и прежде было особо не добраться. По силам это только очень выносливым и хорошо знающим местность людям. Правда, мне довелось много лет спустя говорить с одним человеком, пытавшимся проникнуть в эту изолированную от мира долину.

— Неужели?

— Это был местный, из Гаима, парень. В то время, когда случилось землетрясение, он служил в армии. После армии он вернулся в родные края и узнал, что в его кишлак не пускают.

Однако местные люди привычны к суровым горным условиям. Он взял с собой лепешек, изюма и якобы все-таки через горные перевалы пробрался туда. Так вот этот человек утверждал, будто бы видел в долине огненные отсветы, похожие на огни костров. Ночью ему казалось, что он видит огонь. Правда, ему не удалось обнаружить в долине ни людей, ни следов их пребывания. Так что можно было предположить, что те огненные блики — действительно свидетельство вулканической деятельности. Однако…

— Так кто это был?

— Откуда ж мне знать… Ну а что касается полетов туда на самолете, после землетрясения об этом и речи никакой быть не могло.

— И долго так продолжалось?

— Запрет этот сохранялся многие годы. Десятилетия! До тех пор… Ну, в общем, когда уж все стало можно…

— Все, что не запрещено, разрешено? Перестройка?

— Да… Я вот полжизни промолчал — боялся рот открыть. Георгий Петухов тоже.

— А потом?

— Ну а потом другое время настало: свободы глотнули немного… Вот Георгий, наверно, и разговорился, на свою беду, — поделился, видно, с Васькой своими воспоминаниями. И о деньгах, наверное, рассказал, и о ящике… дурачок!

А Васька-то алчный — я ведь уже тебе говорил! Вот, видно, и решил Петухов-младший подзаработать на нашей информации и до тех сокровищ добраться.

— Так вы думаете, что Прекрасная долина, о которой пишет эта баба, эта Элла Фишкис, и есть то самое место, где прежде город Гаим находился?

— Думаю, что так. И думаю, что Васька Петухов туда добрался!

— А чем ему, Ваське, родственник его, Петухов-старший, помешал?

— Да, видно, уж слишком болтлив стал последнее время друг мой Георгий. Не только с Васькой своим стал трепаться на эту тему. Видишь ли, даже с корреспондентами встречаться стал.

Воробьев достал из записной книжки, лежавшей на тумбочке, сложенный вчетверо клочок газетного листа и протянул Юре.

— Я вот тут как-то вырезал из газеты… Хочешь, почитай.

Юра развернул листок.

«Похожая на гигантское чудовище громада надвигалась на город. Люди убегали… Это и вправду было похоже на охоту чудовища. Неторопливо и бесстрастно — никуда не денутся! — оно догнало их и проглотило тысячи жизней. В тот же миг поднялся жуткой силы ветер, вырывавший с корнем деревья. Я видел, как лошадь, привязанную на краю картофельного поля, вместе с деревом выбросило на противоположный склон ущелья.

В это время Воробьев присел и закрыл голову руками. Я вслед за ним. Над нами, чуть не задевая наши головы, проносились обезумевшие птицы… Тучи птиц. Как при вавилонском столпотворении, перемешавшиеся в кучу — разномастные, разнопородные, — они летели, дергаясь из стороны в сторону, зигзагами, словно обезумев.

Потом я узнал, что это было одно из самых сильных в двадцатом веке землетрясений».

Юра вернул старику газетную вырезку.

— Ну и?

— Ну и доболтался Георгий. Да и квартира, наверное, понадобилась для чего-то Ваське.

«Это верно… Понадобилась, — подумал про себя Юра. — Как перевалочный пункт!»

— Как подыскать летчика, который возьмется за такое дело, я тебе, Юра, подскажу, — заметил дядя Гена.