Шеннон Дрейк - Среди роз

• Название: Среди роз
• Автор: Шеннон Дрейк
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-17-002691-9

Прекрасная леди Женевьева могла спасти свой родной замок только одной ценой — ценой свадьбы с человеком, которого обязана была ненавидеть всеми силами души. Что должен был принести брак с сумрачным рыцарем Тристаном гордой девушке? Горе и слезы. Но в объятиях супруга красавица обрела счастье — великой, пламенной страсти. Страсти, что много сильнее ненависти. Страсти, во имя которой влюбленные готовы на все...

---

— Я хотел бы получить от вас еще один подарок, миледи.

Удивленная его тоном, она молча ждала продолжения.

— Сегодня мне придется уехать, Женевьева. Я возвращаюсь ко двору вместе с лордом Гиффордом и остальными.

— Что?!

— Да, мне придется вернуться ко двору. Генрих призывает меня. Не хочу опять запирать тебя в башне, поэтому пообещай, что больше не попытаешься сбежать.

Женевьева поразилась, почему ее пронзила такая боль при мысли о скором расставании. Утро, начавшееся так чудесно, закончилось бедой… Боже милостивый, неужели вместе со свободой и честью она утратила гордость и достоинство?

— Тристан, это несправедливо…

— Женевьева, не заставляй меня поставить стражников возле твоей двери.

Ее глаза выражали страдание.

— А если я дам тебе слово, ты поверишь мне? Я до сих пор не понимаю, как ты решился спать рядом со мной. Ты же поклялся, что никогда не сделаешь этого!

— Возможно, я ошибся.

— Пожалуй!

Вдруг Тристан протянул ей меч.

— Возьми! — Ошеломленная и встревоженная, она отступила. Его глаза стали почти черными, на шее вздулись жилы. Тристан схватил ее за руку и притянул к себе — так, что меч оказался зажатым между их телами. — Возьмите его, миледи, и немедленно!

— Тристан, перестань! — Женевьева едва сдерживала слезы.

— Дай мне слово! — потребовал он. — Возьми меч и дай слово.

— Хорошо, только отпусти меня, Тристан…

— Поклянись именем всемогущего Бога.

— Клянусь именем Бога и всех святых! Прошу, Тристан, отпусти меня и не смотри так…

Он разжал пальцы, отвернулся и вложил оружие в ножны, а когда снова взглянул на Женевьеву, в его глазах светилось желание.

— Идем, нас ждут.

Окончательно растерявшись, она робко подала ему руку, и они вышли из комнаты.

День еще не кончился, и Тристан не отходил от Женевьевы, но она уже ощущала боль разлуки. Он стоял рядом с ней во время службы, пока священники Томас и Ланг читали проповеди, и она постоянно чувствовала на себе укоризненный взгляд святых отцов.

«Я ни в чем не виновата!» — хотелось крикнуть ей. Но все-таки Женевьеву терзали угрызения совести — ведь уже много ночей подряд она отдавалась Тристану по своей воле, пригревала врага на груди. Она опустила голову, но не могла молиться. Эдвина как-то рассказала ей, будто отец Томас упрекнул Тристана в том, что тот сделал Женевьеву наложницей. Священник требовал, чтобы Тристан либо женился на ней, либо отпустил. Но тот заявил, что и отец Томас не безгрешен — об этом знал, но помалкивал весь замок.

Значит, Тристан не помышлял о браке, и это вполне устраивало Женевьеву. Отказаться от участи его любовницы она не могла, но ни за что не согласилась бы стать женой — тогда ей пришлось бы поклясться любить Тристана и повиноваться ему. Женевьева не решилась бы на такой шаг. Пусть он лишил ее невинности, но она сохранила честь, поэтому считала, что обязана исполнить долг перед отцом, Акселем и всеми, кто погиб при осаде Иденби.

И все-таки ей было страшно. Тристан уже сказал, что никогда и ни на ком не женится. А Женевьева, несмотря ни на что, мечтала о браке. Что же принесет ей будущее? Одно дело — скитаться одной, искать убежища, голодать, но совсем другое — заботиться о малыше. Что делать, когда Тристан пресытится ею? Не желая поддаваться страху, она обычно уверяла себя, что с нетерпением ждет такой минуты.

Но сердце сыграло с ней злую шутку. Узнав об отъезде Тристана, Женевьева ощутила ужас и чуть не расплакалась. Бог свидетель, ей уже сейчас недоставало Тристана, его ласк и поцелуев. Она не могла дождаться, когда вновь останется с ним наедине…

— Женевьева, служба кончилась! — прошептал Тристан. Она кивнула и поднялась с колен. Сказав, что в кабинете его ждет Джон, Тристан грустно усмехнулся и попросил уложить его одежду. Женевьева собрала вещи и спустилась в большой зал, где сегодня намечался шумный пир. В зале уже собрались гости. Женевьева проскользнула в часовню и затаилась за колонной. Отец Томас вышел из алтаря, огляделся и скрылся за дверью. Тогда она направилась к склепу родителей, коснулась его рукой и дала волю слезам.

— Отец, дорогой… я люблю тебя, я не хотела тебя опозорить… — Как только Женевьева коснулась холодного камня, боль и замешательство покинули ее, и она грустно улыбнулась. — Зато теперь у тебя будет внук, его сын. Если бы ты знал его, то наверняка все простил бы. Ты даже пригласил бы его за стол, оказал ему радушный прием, потому что он замечательный… Но с ним сыграли жестокую шутку… — Она осеклась, вспомнив, что отец мертв и не может освободить ее от обещаний. Он не мог встать и сказать, подобно Иисусу: «Возлюби врага своего».

Затем Женевьева приблизилась ко второму склепу, где покоился Аксель. Искусный скульптор сумел передать выражение его лица. Мраморный Аксель выглядел ученым, мыслителем, а не воином. Сквозь слезы Женевьева подумала, что Аксель давным-давно простил ее. Он никогда и никого не осуждал.

— Мне так недостает тебя, любимый! — шепнула она. Почему именно ему было суждено умереть?

— Так ты скучаешь по нему! — Этот шепот резанул ее слух. Женевьева испуганно обернулась и увидела побледневшего от ярости сэра Гая.

— Гай! Как ты меня напугал…

Взмахнув рукой, он отвесил ей звонкую пощечину. Вскрикнув от неожиданности, она схватилась за щеку и попятилась. Должно быть, не понимая, что делает, обезумевший от ревности Гай осыпал ее грязными словами. Но хуже всего было то, что они напоминали Женевьеве о стыде и унижении, об угрызениях совести, ужасе и боли.

— Неужели это ты, Женевьева — дочь Эдгара, возлюбленная Акселя? Леди Иденби? О нет, не подходи к склепу, не оскверняй память родителей! Где же твоя гордость? Ты, герцогиня, — шлюха!

— Прекрати! — ударив кулаками в грудь Гая, она заметила, что к нему возвращается рассудок. — Прекрати! — шепотом повторила она, тревожно взглянув на дверь и вспомнив, что Тристан подозревает ее в нежных чувствах к Гаю.

— Почему? — Откинув со лба прядь светлых волос, Гай с укором посмотрел на нее. — Твой любовник занят в кабинете.

— Гай, я ни в чем не виновата! Я прибегла к помощи единственного оружия! А когда проиграла, мне пришлось поплатиться — тогда как ты покинул замок и стал предателем…

— Нет, я сражался на стороне Стенли, но они поддержали Генриха, и мне пришлось смириться. Ричард был обречен, я боролся за Иденби, Женевьева! Я рисковал жизнью, чтобы Генрих оценил мою преданность — и отдал мне Иденби. И тебя.

Женевьева печально смотрела на него.

— Гай, замок принадлежит Тристану, и ты это знаешь…

— А ты продолжаешь расплачиваться за свои ошибки. О да! Ты дорого платишь за них, бедняжка Женевьева! Что-то я не заметил, чтобы он бил тебя! Напротив — он держит тебя за руку, нежно пожимает твои тонкие пальцы. Я не видел, чтобы он силой уносил тебя в спальню — ты сама следовала за ним. От меня не укрылось, как округлился твой живот, как ты вспыхиваешь, едва он прикасается к тебе. А еще, миледи, я видел вас разгоряченной и дрожащей, свернувшейся в его объятиях, — после того, как его меч пронзил вас!

— Гай, как ты можешь!

— Ты шлюха, Женевьева. Всему Лондону известно, что ты — наложница приспешника Ланкастеров. Скажите мне, миледи, чем еще вы намерены осквернить память отца, Акселя и Майкла, убитых вашим любовником? Может быть, браком? Стало быть, вы извиваетесь и стонете в его объятиях, надеясь когда-нибудь стать его женой?

Она возненавидела Гая, хотя понимала, как ему больно. Но он ничего не желал понимать. Женевьева сгорала от стыда.

— Прошу прощения. — Она высоко вскинула голову. — Мне пора идти. — Гай схватил ее за руку и привлек к себе. Отбиваясь, она заметила, как увлажнились его глаза. Значит, он жалел о том, что оскорбил ее.

— Женевьева, прости! — Упав на колени, Гай прижался щекой к ее ладони. — Я люблю тебя и буду любить вечно. Это невыносимо…

— Гай, прошу тебя! — Она тоже опустилась на колени и заглянула ему в глаза. — Не надо! Не надо любить меня, не надо жалеть. Он…

— Он умрет.

— Нет, Гай, не смей! — вскрикнула Женевьева. — Если он погибнет, Генрих…

— Я тоже служу Генриху.

Она нетерпеливо покачала головой:

— Тристан давно служит Генриху они близкие друзья. Если Тристана не станет, Генрих отдаст замок кому-нибудь другому.

— Мне! — заявил Гай, и Женевьева содрогнулась, увидев ликование в его глазах.

— Нет!

— Женевьева, я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось. Не бойся, я спасу тебя — и Иденби. Я тоже умею действовать коварно и осторожно. Наберись терпения, любимая, и жди меня.

— Гай, ты спятил! Прошу тебя, забудь об этом. Иденби процветает, в нем налаживается жизнь, я не могу подвергать своих людей опасности. Не вздумай…

Он вдруг отдернул руку и поднялся. Женевьева удивленно огляделась и услышала шаги. Размеренные шаги по каменному полу, неумолимо приближающиеся к ним. Страшась обернуться, девушка взглянула через плечо и побледнела.