Игорь Акимушкин - Мир животных. Том 2

• Название: Мир животных. Том 2
• Автор: Игорь Акимушкин
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 1971

В первой книге «Мир животных» (автор задумал написать пять таких книг) рассказывается о семи отрядах класса млекопитающих: о клоачных, куда помещают ехидн и утконосов, обитающих только в Австралии (ехидны также на Новой Гвинее и Тасмании); об австралийских и южноамериканских сумчатых; насекомоядных, к которым относятся и встречающиеся только на Мадагаскаре танреки и обитающие только на Кубе и Гаити щелезубы, и всем известные кроты и землеройки; о шестокрылах, два вида этих животных обитает в Южной Азии; хищных, представители этого отряда наиболее широко известны; непарнокопытных, к которым относятся лошадиные, тапиры и носороги, и, наконец о парнокопытных: оленях, антилопах, быках, козлах и баранах.

Второй выпуск посвящен остальным двенадцати отрядам класса млекопитающих: рукокрылым (летучие мыши и крыланы), приматам (полуобезьяны, обезьяны и человек), неполнозубым (ленивцы, муравьеды, броненосцы), панголинам (ящеры), зайцеобразным (пищухи, зайцы, кролики), грызунам, китообразным, ластоногим, трубкозубым, даманам, сиренам и хоботным (слонам).

Рассказы о зверях крылатых, бронированных, ластоногих, трубкозубых, зайцеобразных, китообразных и человекообразных…

---

Глаза у зайца, как у всех почти «преследуемых» зверей, – по бокам головы (у хищников обычно смотрят вперед). Так лучше обозревают они фланги и тылы (угол зрения заячьего глаза почти 90 градусов). Но бинокулярности в этом обзоре нет, потому нет и точности в определении расстояния. Поэтому на быстром скаку заяц порой натыкается на кусты, на пни (были случаи, и на ноги охотника!).

Беляки и русаки принадлежат к тем животным, чье положение наиболее незыблемо в области… искусства. Не сочтешь сказок, мультфильмов, рассказов и стихов, в которых зайцы выступают как персонажи симпатичные, часто хитроумные и героические. Но не так безоблачно их существование на земле. То и дело слышишь горькие вздохи о том, что-де «в нашем краю на одного зайца по десять (а то и по сто!) охотников». К сожалению, эти соотношения подчас не так уж гиперболичны.

Зайцы могут обеспечить самый высокий прирост численности. Выводков бывает до трех (у толая и русака – до четырех), и в каждом до восьми детенышей (в первом – наименьшее число зайчат). Размножаться начинают рано, когда еще снег не стаял, отчего детей первого помета называют настовиками. Затем бывают пометы летом (зайчат тогда называют летниками, травниками), ближе к осени рождаются листопадники. Рождаются зайчата зрячими, крупными и в шерсти. Первые, самые трудные дни их спасает полная неподвижность. Они, как родятся, сразу же наедятся материнского молока, которое у зайчихи раз в шесть жирнее коровьего, и замрут. Трое-четверо суток пребывают в оцепенении. Незаметно, чтобы дышали. Но дрожат! Мышцы работают и, значит, выделяют тепло.

Мать, в сущности, ничего не способна сделать для защиты своих детей от сильных врагов. Если до детенышей кто-нибудь доберется, она обычно бегает невдалеке и стучит задними лапами по земле, отвлекает, приманивая к себе врага. Но это не всегда достигает желанной цели. Затаивание – лучшее, что есть в оборонном арсенале зайчат. Кому приходилось вечерком в весеннем лесу наткнуться на притаившегося зайчонка, знает, как трудно его заметить. С двух-трех метров и лишь после большого напряжения увидишь в старой листве и траве желтоватые глаза, а затем и всего зверька: он лежит, ничем не прикрытый.

Но и те, кто ищет чутьем, не в лучшем положении. Потовых желез на теле у зайцев нет, они на подошвах лап (смачивают их при беге и не дают зимой налипать снегу), и если затаившийся зайчонок лапы под себя подобрал, то его не унюхаешь.

И все-таки гибнут: уж очень много у них врагов. Я не говорю про тех, кто и со взрослым зайцем справится. Вороны, ласки, крысы, даже хомяки и кроты убивают и едят зайчат.

Растут зайцы быстро, за один сезон (за 6-8 месяцев) уже взрослые. (Живут до 8-12 лет.) Этот факт наряду с перечисленными выше оправдывает законность давно готового вопроса: почему же их тогда не очень-то много?

Причины разные. Численность зайцев подвержена цикличным взлетам и падениям, на которые мы, увы, пока повлиять не можем. Эти циклы в разных местах разные: в Европе они, например, пяти-семилетние. В Сибири – до одиннадцати лет. В Калифорнии бывало так, что в один год тысяча зайцев на квадратной миле, а через несколько лет – лишь один-два! (Между прочим, разрешения на охоту неплохо было бы объявлять в соответствии с этими циклами, а не ежегодно, по принципу «была бы пороша».)

Что за тайна скрывается в периодических движениях численности зверя, долгое время не знали, да и сейчас здесь неясности хоть отбавляй.

Несомненна связь колебаний численности с запасами кормов. В «год пик» зайцы подъедают какие-то виды растений, которые восстанавливаются полностью лишь к следующему «году пик». В Северной Америке, где существует десятилетний цикл подъема численности зайца, такая же цикличность и численности рыси, питающейся зайцами.

Второй фактор – болезни. А если уж заболевание появилось, его следствие – снижение плодовитости самок, частая гибель зайцев от хищников, смертность от самой болезни.

Заяц очень похож на кролика и близок ему по крови, но какое несходство в биологии и некоторых повадках!

Правда, манера ухаживания, так сказать, «токовые» игры у зайцев и кроликов подобны. Одну зайчиху во время гона преследуют несколько самцов. Стараются оттеснить друг друга, прыгают, бьют задними ногами, иногда боксируют и передними. В эту пору можно услышать особые крики женихующихся зайцев. Заяц, преуспевший больше других, распушив свой хвост (охотники говорят «цветок»), играет с зайчихой в «догонялки». Они скачут друг за другом, порой увлекаясь, заводят такой «хоровод», что и лису, подбирающуюся к ним, не замечают. Кролик ухаживает примерно так же, и «цветок» исполняет здесь свою привлекающую роль, но главное – особая ритуальная «походка» на выпрямленных ногах.

Несходство в другом. Крольчиха рожает в норе, на подстилке из травы и собственного пуха, крохотных, чуть больше 30 граммов, почти голых и слепых крольчат. Глаза они открывают лишь через 10-20 дней. Она их почти не покидает первое время, отвлекаясь лишь за тем, чтобы немного поесть и для нового зачатия, к которому способна уже через 12 часов после родов. Она согревает их и кормит молоком лежа. Зайчиха приносит крупных, зрячих, опушенных и способных в первые же дни прыгать и кормиться травой зайчат. Рожает их не в норе, а в простой, ничем не выстланной ямке. Они расползаются в разные стороны и затаиваются. Кормит она их сидя и, покормив, надолго оставляет. У нее и физиология приспособлена к этому: молоком соски наполняются лишь периодами, между которыми деятельность желез затухает. Рассказывают, если чужая кормящая зайчиха найдет в траве малого зайчонка, то обязательно его покормит, не пробежит мимо (впрочем, проверить это нелегко). Молоко перепадает зайчатам, по-видимому лишь несколько раз в первые три-четыре недели их жизни, а потом они кормятся только той молодой зеленью, что найдут вокруг.

В биологии размножения зайца, который веками прыгает у нас, что называется, под носом, еще много неясного. Не вполне ясна также роль зайца-самца. Одни исследователи утверждают, что он в меру своих заячьих сил оберегает затаившихся в траве малышей, всегда невдалеке от них, гонит смело малых врагов, отвлекает хитрыми маневрами крупных. Кролик-самец как будто бы никогда этого не делает. Но есть и такие наблюдения: видели, как заяц-самец бил зайчат, а зайчиха их защищала.

Доктор Инго Крумбигель обратил внимание, что беспомощность крольчат (а также детенышей хищных зверей) и самостоятельность, данная с рождения, зайчат (и детенышей копытных) имеет известную параллель с выводковыми и птенцовыми птицами: у первых птенцы достаточно самостоятельны, у вторых нуждаются в постоянных родительских заботах и беспомощны, как крольчата.

Требуются косари!

В наш век не часто прочтешь или услышишь объявление «Требуются косари».

Медведю, жителю горных районов Центральной Азии, косари-сеноставки «требуются». Очень он их любит и, найдя колонию этих зверьков, впадает в настоящий охотничий азарт. Петр Кузьмич Козлов добыл в одном из своих путешествий такого медведя, причем еще недообедавшего, и нашел в его желудке 25 сеноставок. А они ведь приличного для «грызунов» размера, хотя в общем вдвое меньше кролика.

Как на сеноставок, или пищух, ни смотри, «броских» фамильных заячьих примет не увидишь. И тем не менее это самые ближние родственники. Впрочем, если считать почти полное отсутствие хвоста у пищух (его незаметно в шерсти) неким тождеством с куцыми хвостиками зайцев, то вот вам и сходство. Правда, очень относительное, мало ли у кого хвост короткий! Зато признаки более глубокие определенно подобны.

Когда-то в семействе пищух было 11 родов, а остался один. Его делят на 14-16 видов, из них в СССР 7. Пищухи живут сейчас от Северной Америки (два вида) на запад через Азию до Юго-Восточной Европы, но совсем недавно, буквально в историческое время, водились в Англии.

Чтобы изобразить пищуху, многокрасочной палитры не требуется. Зимой зверек серый, часто с рыжеватым налетом. Летом, естественно, оттенки побогаче, но вся их гамма легко поместится между охристым и коричневым цветами. Особых примет немного. Вот разве что уши круглые, похожие на лепестки, да усатость необыкновенная – у некоторых видов вибриссы прямо «тараканьи», 80, а может, и больше миллиметров.

Задние и передние ноги примерно одинаковы. Передвигаются пищухи коротенькими, неловкими, даже наивными прыжками.

Пищухи – петрофилы. «Петр» – слово греческое, переводится как «скала», «утес», «камень»; «фил» – не что иное, как самая нежная «любовь», верная «дружба», сердечная «склонность». Получается, что пищухи – большие любители гор. Надо оговориться, не все. Два-три вида живут в лесах и на равнинах, но большинство – горцы.

Селятся у подножия горных гигантов, поднимаются в высокие долины, ущелья. Колонии пищух встречали на высоте до 5 тысяч метров!