Мария Куприянова - Раскалённая луна

• Название: Раскалённая луна
• Автор: Мария Куприянова
• Жанр: Ужасы и Мистика

---

Август подходил к концу, умерив, наконец, жару. В свежем воздухе чувствовалось дыхание осени, дождливой влаги и запаха прелых листьев. Время летело быстро: за бесконечными тренировками и лекциями мы почти не ощущали его, погрузившись в своеобразную жизнь Обители.

— Нет! — кричал Перс, корректируя движения адептов. — Рубите сбоку. Клыки держите крепче. Вкладывайте в каждое движение максимум силы и точности.

— Не так! — качал головой Альт. — Вот как вы стреляете? Делайте поправки на ветер!

— Какая невнимательность! — недовольно поджимала губы Орхидея. — Вы спутали липовый цвет с ромашкой! Вы испортили весь настой!

— Какая чушь! — качал головой Док. — Вампиры не могут превращаться в туман, они всего лишь двигаются намного быстрее нас.

— Вы делали домашнюю работу? — строго вопрошала Агата. — Как вы накладываете жгут? Так кровь не остановить!

День за днем, неделя за неделей… все повторялось в той или иной последовательности. Только несколько часов отдыха перед сном вносили хоть какое-то разнообразие. Адепты собирались в столовой, которая вечерами превращалась в клуб по интересам. Кто-то пил чай, кто-то смотрел телевизор, рылся в Интернете, читал книгу, делал домашнее задание или просто общался. Здесь же висела доска, на которой ежедневно отмечались очки, которые успели набрать команды. По злой иронии судьбы наша, пятая, группа оставалась под номером пять, в то время как первая, Самурая, лидировала.

— И все-таки я не понимаю, — тяжело вздохнул Панда, склонившись над книгой. — Из чего состоит яд, которым вампиры мажут болты?

— Слушай, дай отдохнуть, — зевнул Дик и вытянулся на стуле.

— Это задание на завтрашний день, — упрямился Панда. — Док может спросить.

— Какая разница из чего? Главное, если такой в тебя попадет, не поможет никакая регенерация истинного. Про человека вообще молчу. Мне вот непонятно, почему упыри огнестрелом не пользуются? Проще охотников перестрелять, нежели юзать тот же арбалет или катар.

— Я читал, — Панда с умным видом поправил очки, — у них нечто вроде аллергии на оружие.

— Бред, — хмыкнул я, представив, как раздувается вампирская рожа под действием пороховых газов. — Может, они просто лишнего шума не любят? Или считают ниже своего достоинства пользоваться плодами прогресса?

— О чем спорим? — К нам подсела Селена, закинув ногу за ногу. Ее и без того короткая юбка задралась, выставив напоказ красивые загорелые бедра.

Я ответил, усиленно стараясь не смотреть на прелести напарницы:

— О вампирском вооружении. Точнее отсутствии оном. Кстати, отлично вы сегодня в вышибалы сыграли.

Альт устроил очередное соревнование. Смысл его сводился к тому, чтобы научить адептов уворачиваться от арбалетных болтов. Конечно же, не настоящих. Вместо них он использовал небольшие шарики, которые швырял в нас с невероятной скоростью. "Уцелеть" удалось далеко не всем.

— Точно. Но я что сказать хотела, — она поменяла ноги, задрав юбку еще выше. — По поводу Фила. Я все никак не могла вывести его на разговор об испорченном журнале.

— И? — чуть ли не хором спросили мы.

— Сегодня он разговорился. И я осторожно намекнула, может, в тот день когда он пролил кофе, мимо проходил кто-нибудь посторонний.

— Ну?

— Никого из чужаков в тот день не было. Фил сказал, он бы запомнил наверняка.

— Значит, — я задумчиво почесал щеку, — или никто ко мне в комнату не заходил.

— Или это сделал кто-то из своих, — вывел неутешительное заключение Дик.

— Знаете, он как-то нервничал, — продолжила Селена. — Может Фил, как охотник, почуял неладное?

— Так расспроси его подробнее, — предложил Дик.

— Не могу. Моих гипнотических способностей не хватает, и он меня тут же засечет. Слушай, — она посмотрела на меня, — ты же еще и индивидуально с Коброй занимаешься, наверняка она тебя обучила каким-нибудь фокусам. Вроде как понять, врет человек или боится?

Меня обучали не только этому. Умение брать под контроль означало не только возможность погружать человека в состояние гипноза, но еще и чувствовать его так называемые эмоциональные волны. Чем они слабее, тем легче применить контроль, так как жертва, расслабившись, открывается и становится беззащитной к постороннему вмешательству.

— А что нам это даст? — с сомнением произнес Панда.

— Если он что-то скрывает, — многозначительно заявил Дик, — то Маугли почувствует. А если есть что скрывать…

— Значит не все чисто в нашем общежитии, — закончила за него Селена.

— Я могу еще кое-что, — добавил я после небольшой паузы. — Надломить барьер. Аккуратно. Фил внезапно захочет выговориться, и вспомнит даже самые незначительные детали.

— А это не опасно? — насторожилась Сел. — Он опытный, почувствует.

— Почувствует, если я не буду предельно осторожен. Лучше бы он журнал заполнял или еще что. Достаточно одного мгновения, чтобы подцепить на крючок.

— С тобой опасно общаться, ты знаешь? — лукаво улыбнулась напарница.

— Мне запрещено практиковаться на адептах, ты же в курсе, — я подмигнул Сел и направился к общежитию.

Фил сидел, как всегда в одиночестве, и разгадывал кроссворд. В руке вахтер сжимал остро заточенный карандаш, сам же уставился в пустующий ряд клеток, пытаясь подобрать подходящее слово.

Самый благоприятный момент для небольшого контроля. Кобра говорила, что лучший момент — переходный. Когда "жертва" переключается от одного действия к другому. Я так и сделал. Осторожно и быстро. Для меня Фил как будто бы застыл. Он уже оторвался от кроссворда, но еще не заметил меня. В этой самой точке я надавил на его сознание. Наверное, именно так его заставили пролить кофе на журнал.

— Добрый вечер, — как ни в чем не бывало сказал я, притормаживая напротив рабочего столика.

— Добрый, добрый, — Фил притянул к себе журнал и внес мое имя. Точнее, как он думал, мое. На самом деле строчку опять занял пресловутый Лис.

— Кофе теперь подальше от журналов держите? — я указал на чашку, стоящую в другом конце стола.

— Что тебе нужно? — вдруг резко спросил сторож. Глаза его недобро свернули, он приподнялся на стуле, ткнув в меня скрюченным пальцем. — Думаешь, я не знаю, что ты задумал?

Вероятно, гипноз подействовал не так, как планировалось. Потому что лицо сторожа вдруг исказилось в жуткой гримасе: изборожденная морщинами кожа побледнела, губы скривились, подбородок задрожал. В горле что-то заклокотало: от переполнивших эмоций старый охотник не мог сказать ни слова.

— Эй, дед! — вскрикнул я, лихорадочно обдумывая — какую струну его воспоминаний задел по ошибке и как это исправить.

Но Фил вдруг выбежал из-за стола, бросился ко мне, схватил за ворот футболки и злобно прошипел:

— Я знаю, что ты сделал! Ты предал нас, Лис!

А потом его будто прорвало: он завизжал, брызгая слюной, заходясь каждым словом, находясь на грани припадка:

— Слышишь?! Я знаю! Ты привел Анубиса! Он убил нас! Ты убил нас, Лис! Ты убил нас всех!!!

— Фил! Успокойся, успокойся! — вовремя подоспевший Перс оттащил беснующегося охотника. — Что здесь происходит?

— Я не знаю, он набросился на меня. Принял за Лиса… — ошарашено проговорил я, но собственных слов не слышал. В голове звучали обвинения Фила. Страшная правда, пролившая свет на прошлое отца…

— Марш к себе, — приказал Перс. — Потом разберемся.

Я развернулся и шагнул в коридор. Не потому что послушно следовал приказу тренера, а потому что услышал нечто…

Тихое, срывающееся пение просачивалось сквозь опутавший сознание туман. Скудный свет хрустальных канделябров падал на стены, вырывая из прошлого страшные картины. Все повторялось: передо мною вновь лежали трупы мальчишек и девчонок — адептов, павших в неравной схватке со зверем. Истерзанные, выпотрошенные, изломанные…

Где-то на краю сознания я понимал, что вижу сон, что ничего на самом деле нет. Но видение затягивало, подобно водовороту, на самые свои глубины. Не вырваться, не проснуться… Смрадный дух смерти, тошнотворный запах крови и разодранной плоти кружили голову, замутняли взор.

— Сабля… пуля… штыки… все равно…

Из тьмы, опираясь о стену, навстречу ко мне ковылял человек. Лицо скрывала тень, но в его образе было нечто знакомое…

— А ты любимая…

Он вдруг остановился, закашлялся, держась рукой за окровавленный бок, хрип становился все тише:

— А ты… дождись меня… Все равно…

Человек шагнул на свет, приподнял голову, и мы столкнулись взглядами. Я шарахнулся назад, поскользнулся на луже крови и грохнулся на пол. Отполз к стене, не в силах оторвать от незнакомца глаз. Хотя, не такой уж он был и незнакомец. Изможденное лицо искажено от боли, губы кривятся в полубезумной усмешке, в глазах пылает ненависть и ярость. Но его все равно нетрудно узнать. Кто ж не узнает свое зеркальное отражение.