Пэтси Адам-Смит - Охотники на лунных птиц

• Название: Охотники на лунных птиц
• Автор: Пэтси Адам-Смит
• Издательство: Наука
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1983

Известная австралийская очеркистка Пэтси Адам-Смит шесть лег плавала в качестве матроса и повара вдоль берегов Тасмании на маленьком торговом суденышке и четыре года путешествовала по островам группы Фюрно в Бассовом проливе, присоединившись к научно-исследовательской экспедиции, изучавшей флору и фауну островов. Впечатления, накопленные за это время, легли в основу этой книги. Автор в живой и занимательной форме рассказывает об истории островов, природе, животном мире и быте островитян.

---

Леди Джейн Франклин после путешествия на Фюрно в 1842 году предложила щедрое вознаграждение — по четыре с половиной пенса за каждую убитую змею, но их было такое множество, что это предложение пришлось отменить.

С той поры змей практически никто не беспокоил, кроме, пожалуй, случайных наездов охотников на «овечьих птиц». В 1952 году полицейский Лью Бейли с острова Флиндерс (с ним было еще шесть человек), прихватив с собой три ружья и три жезла, отправился на Чаппел. Всего за каких-то часа два им удалось убить 143 тигровые змеи (Notechis Sentatus) длиной не менее двух метров.

Ежегодно во время сезона охоты на птиц охотники убивают по нескольку змей. Однако это никоим образом не сказывается на численности этих пресмыкающихся. Популяция змей с тех пор настолько возросла, что остров буквально превратился в клубок черных двухметровых тигровых змей толщиной с человеческую руку. С 60-х годов прошлого века на Чаппеле постоянно никто не живет, а до этого в хижинах, крытых травой, на острове проживало несколько семей. Из сохранившихся записей следует, что, когда Браунриг в 1860 году собирал средства для миссии, эти семьи согласились выделить определенное количество масла, жира и «овечьих птиц».

Еще в 1920 году на Чаппеле было тридцать пять навесов, которые построили жители близлежащих островов. К 1939 году их количество сократилось до четырнадцати, а к 1947 году осталось всего одиннадцать В 1952 году лишь две семьи осмелились бросить вызов змеям.

В 1954 году на Чаппеле Эрика Уэста и Роя Госса, двух весьма искусных охотников, сильно покусали змеи. И хотя здесь была лучшая охота на птиц, после этого события люди перестали приезжать на остров.

С корабля мы заметили на берегу дымок от костра. Как только сошли на берег, мы тут же направились к огню. Однако оказалось, что это не сигнал бедствия. Просто охотники сжигали свое пришедшее в негодность охотничье обмундирование, прежде чем покинуть этот остров.

К тому времени Госс, Уоррелл и Уэст уже были на подходе к острову Флиндерс. На пристани в Уайтмарке мы видели, как они сходили на берег. Госс совсем ослабел и был в полубессознательном состоянии, а Уэст распух от слишком большой дозы противоядия. Уоррелл привез с собой мешок из промасленного шелка. В нем оказалось двести тигровых змей. Обращаться с ними приходилось с большой осторожностью. Змеи предназначались для лаборатории вакцин и сывороток в Сиднее. Трудно описать ужас, охвативший присутствующих, когда Уоррелл развязал мешок, чтобы показать нам двухметровых змей. Даже самые невозмутимые рыбаки кинулись на заборы!

Нам предстояло забрать с Чаппела бочки. Пока их перевозили на лодках, я отправилась на берег фотографировать змей. Мне рассказали, что здесь даже низкий кустарник называют «лающим», потому что оттуда на нас может «залаять» змея. Некоторые считают, что звуки, издаваемые змеями, скорее напоминает кашель, чем лай.

Лес говорил мне, что змеи так же боятся человека, как и люди змей, но на острове Чаппел это не могло служить утешением. Начитавшись и наслушавшись о змеях всякой всячины, я все-таки оказалась не подготовленной к встрече с ними. Они лежали повсюду, куда бы ни ступала нога. Свернувшись калачиком, эти серые отвратительные существа в блаженной истоме грелись на солнышке. В кустах расположились змеи. Боясь пошевельнуться, я стояла на небольшой скале, а надо мной распластались змеи, похожие на хлыст. Любое мое движение было небезопасным. Делала шаг и замирала, потому что они следили за мной своими немигающими глазками. Если я проходила мимо змей или пятилась, они оставались неподвижными, но, стоило только сделать резкий шаг в их направлении, змеи со скоростью молнии выскакивали из кустов или из-под скалы.

Я взяла с собой фотокамеру, и мне удалось сделать несколько кадров. Змеи вели себя перед камерой непринужденно. На своем пути я насчитала тридцать змей. Мне казалось, прошла целая вечность, пока я добралась до ожидавшей меня лодки.

— Мне удалось сделать несколько удачных снимков, — похвасталась я.

— Ну-у, — отреагировал Пит.

— Если не веришь, то полюбуйся на них сам, — посоветовал ему Лес.

Я взглянула на Пита. Видимо, он не сходил на берег. Однако теперь ему придется это сделать, чтобы не ударить в грязь лицом перед нами. С важным видом он направился к «лающим» кустам. Через минуту Пит крикнул мне:

— Где же твои чудища, Пэт?

И вдруг:

— Черт возьми!

Увидев первую змею, он испустил дикий вопль и отпрянул.

Не прошло и секунды, как мы снова услышали:

— Черт возьми!

Дальше он не пошел, а стремглав кинулся назад через кусты. Лес волновался, что, продираясь через кусты, Пит весь исцарапается. Однако остановить его было невозможно. Пит крушил все на своем пути, как бульдозер.

— Посмотрите на них! — заорал он, едва добежав до лодки. — Они такие огромные, такие… просто ужас! Представляете, лежат и смотрят на меня!

Когда мы отчалили от берега, мне было приказано встать к рулю. Лес заверил меня, что все будет в порядке:

— Здесь уж ты никуда не врежешься.

Братья Мортон (на острове Флиндерс им принадлежало старое аборигенное поселение Вибалина) на Чаппеле разводили овец. Однажды, когда нам пришлось ждать на Чаппеле, пока с корабля опустят овец, мы с братьями отправились охотиться на змей. Странное дело — страха как не бывало! Ведь мы как следует подготовились к такому мероприятию, надели толстые гетры, ботинки, плотные брюки. Во время «экспедиции» в мои обязанности входило лишь указывать «охотникам», где прячутся змеи. Мы их не считали — ловили и бросали в мешок, но мне кажется, что их было несколько десятков. Наверное, трудновато насчитать восемь тысяч змей за восемь лет, но именно эту цифру указал в своих записях преподобный Браунриг.

Надо сказать, что на этом змеином острове было и кое-что приятное. Взять хотя бы собаку Мортона Твида — отличную овчарку, натасканную на овец. Как-то во время очередного рейса за борт свалилась овца и поплыла к проливам. Том Мортон отправил за ней Твида. Минут через пятнадцать овчарка пригнала овцу к берегу. Тут ее выловили и втащили в лодку. К сожалению, у храброго Твида был один недостаток: его укачивало. Поэтому, когда мы возвращались на Флиндерс, он забивался в угол, закрывал лапой глаза и скулил от страха и недомогания.

Помня, за что был описан с корабля Пэдди, я всегда старалась заняться какой-нибудь работой, даже когда мне ничего не поручали. «Тогда никто не посмеет сказать, что мне не место на корабле», — думала я. Кроме того, мне почти постоянно приходилось кого-нибудь лечить. Я написала матери, чтобы она прислала мне справочник «Уход за больными в домашних условиях» — маленькую, но весьма полезную книжечку. Я изучила его от корки до корки.

В нем говорилось: «Человек, оказывающий первую медицинскую помощь, должен проявлять полное самообладание и такт, быть находчивым в экстренных случаях, не волновать больного. Проявленное сочувствие приносит больному утешение, ободряет его. Помощь следует оказывать незамедлительно, при этом оказывающему ее следует держаться бодро и спокойно».

Думаю, что составители справочника были бы недовольны тем, как я пыталась следовать их советам, но им, безусловно, польстил бы тот факт, что во время рейсов я постоянно обращалась к их труду. Пожалуй, главное, что мне не давалось на борту «Шиэруотера», — это психология.

Первый раз я попыталась проявить полное самообладание, как этого требовало наставление, когда мне пришлось выступить в роли сестры милосердия. В тот день Пит глубоко порезал руку, и я тщательно перебинтовала ее, использовав сначала узкий, а потом широкий бинт. Перевязку я сделала вполне профессионально и с гордостью рассказала об этом Лесу, когда тот зашел выпить чашечку чаю. Капитан пошел поглядеть на мою «работу».

Почти тотчас он вернулся.

— Поздно, — сказал он. — Питу пришлось снять повязку.

— Как?

— Она промокла. — Он сказал это так, как будто это само собой разумелось.

Справочник требовал «такта». Да какой в нем толк?

— Хорошо бы промыть рану, чтобы туда не попали микробы, — сказала я Питу.

— Ладно, ладно! Уж не хочешь ли ты сказать, что я грязен как свинья? — отрезал он.

Вот и попробуй прояви находчивость в экстренных случаях!

Валлаби принес аптечку первой помощи. В ней было с десяток бинтов и флакон с антисептическим лосьоном. Аптечкой пользовались, когда нельзя было рассчитывать на чью-либо помощь. К счастью, мне этого испытать не довелось. За моей спиной как бы безотлучно стояли две мои бабушки. Одна из них — шотландка по фамилии Смит. До того как переехать в Австралию, она работала акушеркой, и от нее я усвоила, что свежий воздух обладает огромной исцеляющей силой. Чистоту она не считала настолько важным условием для исцеления. Она верила, что, если больной обеспечен свежим воздухом, здоровой едой и водой, он непременно справится с недугом, будь то тяжелые роды или простуда почек. Другая моя бабушка, Адам, проживавшая в графстве Клэр, была поборницей чистоты, кипяченой воды, жесткой щетки, карболки и поваренной соли.