Юрий Горюнов - Наедине с собой (сборник)

• Название: Наедине с собой (сборник)
• Автор: Юрий Горюнов
• Жанр: Русское современное

В сборник «Наедине с собой» – вошли ранее опубликованные произведения: «Возвращение», «Вечер длиною в жизнь», «Корабль «дураков», «Остров цензоров».

«Возвращение»

Главный герой возвращается в свой родной город. Приехав, он встречается с прошлым из своей юности, которое жило в нем все годы. Здесь он вспоминает свою первую любовь. Встреча со своим другом меняет его жизнь, которая ставит его перед выбором.

«Куда ты бежишь? От кого? От нее? От себя? Признайся, что этот дневник, который ты так холишь и бережешь, который везде возишь с собой это не талисман на удачу. Это ты так себе сказал, потому что легче. Нет. Это нечто больше, это твой эталон. Ты же каждую женщину примеряешь под него, под те чувства, которые в нем, пусть и юношеским языком. И свои отношения с женщинами ты меряешь по прошлым чувствам, которые испытал тогда, двадцать лет назад, но которые помнил, пусть и не явно. Может быть это и глупо, но ты всех сравнивал с этой девчонкой. И ни одна, ни одна прошла тест на соответствие чувств.

«Вечер длиною в жизнь»

Уехав на отдых, жена не возвращается. Оставшись один, герой рассуждает о случившемся. Этот вечер стал самым длинным в его жизни, разделив ее на «до» и «после». В нем трогательные, а порой мучительные отношения между мужчиной и женщиной. Их единение и противостояние.

«Единственное, что я могу попытаться сделать – полностью исчезнуть из ее жизни и вычеркнуть ее из своей. Она не была счастлива со мной в прошлой жизни, во всяком случае, в последнее время, хотя я был там счастлив. Мы теперь будем жить в разделенном мире. Я научусь прощать и забывать свое прошлое, где мы были вместе. Отчаяние, боль. Я сжал кулаки до боли в костяшках пальцев от бессилия».

Корабль «дураков»

У них нет имен, у них есть только образы (Нищий, Бизнесмен, Домохозяйка и другие) который каждый придумал сам для себя, отправляясь из своего грустного прошлого, которое они покинули по воле обстоятельств, в свое призрачное, неизвестное будущее, которое для них одно. Они видят мир таким, какой он есть, а не таким каким мы хотим его видеть и сделать.

«– Ну, если вы радуетесь только глазами…, – и, улыбнувшись, добавила. – Женщина должна радовать не только глаз, вы взрослый мужчина и пора бы это знать».

мы любим то спокойствие, которое создаем сами, А на самом деле, любим будоражить жизнь из пузырьков встреч и событий. Иначе нам скучно…»

«– Но в их рассуждениях проскальзывает здравый смысл.

– Это у нас он проскальзывает, а у них он просто есть».

«Остров цензоров»

Общество, в котором мы живем, подвержено жесткой цензуре и кто-то решает, что необходима новая структура цензоров.

«Я бы не смог, как ты. Будем объективны. Я не такой боец. Я понимаю, что меня обидели, но я такой же, как большинство. Как ни странно, легче проглотить обиду, чем набраться мужества для борьбы. Можно себя успокоить тем, что оскорбление, как камень – пролетел мимо и вообще предназначался не мне. Но это мнимое успокоение. Оставшись наедине с собой, начинаешь оплакивать свою трусость».

---

Юрий Горюнов Наедина с собой (сборник)

Возвращение…

Не медленно. Не может время ждать!

Оно упущенное может лишь отнять.

Сказать о самом главном, о простом

Не оставляя чувства на потом….

Приезд

Я возвращаюсь… В очередной раз я возвращаюсь в свой родной город. Не могу похвалить себя, что делаю это часто, но он мне нужен – город моего детства, юности. Появляется жуткая потребность окунуться в атмосферу своей памяти, памяти наяву, которую хранил в себе, порой она отступала в глубины моего я, а порой захлестывала и становилась почти реальной. Хотелось почувствовать, претворить свою память в реальность, увидеть то, что так бережно храню – черты моего родного города, увидеть новое, но, наверное, больше увидеть то, что было, что сохранилось в том виде, который сохранился до подробностей в памяти, когда стоит закрыть глаза и всплывают знакомые очертания домов, изгибы улиц, скверы. Вот и сейчас мне нужен воздух родного города, его ритм. Вдохнуть его воздух, его эмоции. Я возвращаюсь к его людям, улицам, площадям. Как ты жил без меня? А как я без тебя? Да, в целом, вроде бы жил, что-то ускользало, не цепляясь за углы памяти, но всегда помнил тебя, где бы ни был. Ты везде оставался со мной мой город, который я помнил, любил. Но не хватало чувства дома, чувства привязанности. И вот теперь я возвращаюсь. Много раз мысленно я приезжал и ступал на перрон знакомого вокзала, но каждый раз что-то мешало: дела, заботы. На какой срок приехал в этот раз, я не знал, но знал, что мне это необходимо. Мне это нужно, как воздух, которым я дышал в детстве. Воздух, который я хочу вдохнуть снова. Ностальгия? Да, ностальгия по ушедшему, которое не вернуть, которая зовет, манит. Не всегда она на пользу и приятна, но от нее не спрятаться. Можно сделать вид, убеждая себя, что все ерунда, но стоит остаться одному, как она забирает тебя целиком и не отпускает, пока не прогонишь прочь, зная, что она снова вернется.

Вот так и я, съедаемый ностальгией по упущенному, хотел приехать и оттягивал этот приезд, зная, что не все так просто и легко. Уехав из этого близкого мне города достаточно давно, я всегда старался приехать в него. Иногда сам не знал зачем. Зачем в этот раз? Я только баюкал свою идею о необходимости этой поездки. Причины были и не одна. В некоторых я сам боялся себе признаться. Что это? Малодушие? Эмоции? Посмотрим, как развернуться события.

А пока, щемящее чувство сжимало сердце. Да, здравствуй ностальгия. Тихое, ласковое слово, в котором воплощены мысли, чувства, надежды на возможность исправить упущенное, пусть очень призрачное, в которое верилось с трудом самому, но в которое хотелось верить, что еще могу исправить или создать. Хотелось верить, что надежды не будут напрасны. Пусть не удастся осуществить их все, но может быть, я успокоюсь, что моя робкая попытка все-таки была. Ностальгию обычно, испытывают в разлуке или в память о прошлом. Моя была чувством настоящим, сегодняшним.

Каждый раз приезжая, я испытывал какое – то необыкновенное чувство, не подвластное уму, подвластное лишь ощущениям. Что-то необъяснимое происходило во мне, словно перестраивалось все в душе. Она настраивалась на новый ритм, ее звучание было иным, более спокойным, созерцательным. Я впитывал в себя звуки города, пытаясь настроиться с ним в одну тональность.

И вот я стоял на перроне знакомого вокзала, слушал город, чувствуя себя одиноким. Меня никто не встречал, мне не нужно было спешить по делам. И я, как одинокий путник на случайном перегоне, испытывал зависть к тем, кто стремился быстрее уйти к своей цели.

Я же просто стоял. Странное чувство, что надо идти, а я просто стоял, впитывая в себя чувство свободы и радости. Свободы, которая привела меня на этот перрон, в моем родном городе. Свобода, что не нужно спешить, а можно насладиться неторопливостью, что не нужно никому ничего говорить и никто не будет ничего спрашивать. И от этого становилось весело. Какая – то странная радость заполняла меня одинокого путника среди толпы.

Как камень, брошенный на мелководье, обтекает вода, пенясь и шумя, словно ворчит на ненужность его, возмущаясь препятствием на своем пути, так и я стоял в потоке пассажиров. Люди обходили меня, натыкаясь, возмущаясь, а я просто стоял и наслаждался нахлынувшим шумом города. Я наблюдал за людьми, которые спешили влиться в улицы города, растворившись среди его жителей.

Двери вокзала всасывали в себя всех страждущих оказаться по ту сторону жизни, как бы разделенных на пассажиров и жителей города. Мне было интересно наблюдать, как претворяются в человеческой психологии законы физики. Те, кто подходил к двери сбоку, в итоге проходил раньше, чем те, кто шел напрямую. Все реально. Кратчайший путь не есть прямая. Кажется это из геометрии Лобачевского.

Перрон потихоньку пустел. Остались лишь служащие, которые наблюдают данную процедуру приезда каждый день. Бригада проходила вдоль состава, проверяя буксы колес. Другие, одетые в традиционные оранжевые жилетки начали подметать перрон, переговариваясь. Проводники поднялись в вагоны. Настало и мое время продолжать путь к дому, в котором меня никто не ждал.

Я подхватил свою сумку и направился к стоянке такси. Прошли те времена, когда за такси надо было гоняться. Теперь все наоборот. Не надо упрашивать. Теперь упрашивают нас. Только плати.

Садясь в такси, я снова и снова смотрел на обновленный город. Здравствуй! Я вернулся. Это я. Твоя частица. Сколько памяти на твоих мостовых, среди них есть и моя. Прими меня. Оправдай мои надежды.

Назвав адрес, я устроился на заднем сиденье. Не люблю сидеть впереди. Это укорачивает дистанцию с водителем и предусматривает, хоть какой-то разговор. Когда сидишь сзади, словно барьер отделяет тебя и можно заниматься своими мыслями, когда они есть. Я вспомнил, с чего началось мое возвращение. С необычного разговора, даже фразы.

Начало истории

– Чтобы идти вперед, надо сначала оглянуться назад, но так, чтобы не свернуть себе шею.

– Вот именно. Все наши взоры в прошлое связаны с людьми, с нашим к ним отношением. В основном хочется вспоминать лучшее, что щемит сердце, с состоянием влюбленности, этакой эйфории, по возможно, лучшим прожитым мгновениям.

– Да, состояние влюбленности вещь хрупкая, не постоянная. Место, где мы сидим, тоже создавалось с идей дать почувствовать людям, что здесь витает любовь. Любовь между мужчиной и женщиной.

Этот разговор происходил в одном из вновь открытых кафе с романтическим названием «Ты и Я», владельцы которого пригласили меня на открытие, и где встретил знакомые лица. Его сразу между собой назвали «Who is Who». Надо отдать должное, что стиль кафе располагал к беседе. Из – под потолка лился рассеянный мягкий свет ровно на столько, чтобы было видно обстановку, но при этом не ослеплял. Равномерность света не создавала теней, что было оригинально, словно посетители окунались в мир только своего я и мир собеседника, не отвлекаясь на движения теней, чтобы, как в сказке тень не могла влиять на своего хозяина.

Стены были покрыты темно – синей материей, которая приглушала звуки разговоров. В основном столики были на двоих, но были и на более многочисленные компании, но не более чем на четверых. Наша компания, а это был Дмитрий, мой коллега журналист, Андрей – режиссер, Ксения – ведущая одного из многочисленных ток – шоу и я, расположилась в дальнем углу зала.

– Влюбленность легкомысленна – сказал я. – Она легка, непослушна. Она, как легкий ветерок в летний зной приносит удовлетворение, чтобы потом снова сдавить душу. Но оставляет твою индивидуальность, оставляет твое «Я» для тебя, которое подчиняется только тебе, твоим капризам. Любовь забирает твое «Я» и растворяет его в другом человеке. Влюбленность эгоистична и требует постоянного внимания, любовь – величина постоянная. Тот, кто любит больше отдает, чем получает, не требуя ничего взамен. Любящий счастлив уже тем, что он любит. И не всегда, тот, кого любят, знает об этом. Иногда ему это и знать не надо, потому, что он может тоже кого – то любить, и если человек познал любовь, ему будет больно знать и понимать, что он не может ответить взаимностью. Любить можно и, не находясь рядом с любимым человеком, как бы это ни было печально.

– Ну, ты лирик или философ – подал голос Дмитрий. – Может быть, у тебя есть и формулировка любви?

– Да, ты знаешь есть. Я сформулировал себе – «Любовь – это сказка, которую хочется читать всю жизнь, но так и не дочитать до конца». Спорно? Пусть. Но в любви не хочется окончания, да и как оно может быть пока человек жив.

– С этим трудно не согласиться. Но в состоянии влюбленности хочется пребывать, как можно дольше.

– Ты путаешь любовь и влюбленность. Хотя и в том и в другом состоянии человек счастлив. Я думаю, что многие, если не большинство, за свою жизнь не познают любви. Не значит, что их жизнь не удачна. Она у них просто своя. Со своими тревогами, радостями, бессонными ночами. И они по – своему, счастливы.