В Бирюк - Обязалово

• Название: Обязалово
• Автор: В Бирюк
• Жанр: Фэнтези

---

-- Зверь лютый

-- Книга 10. Обязалово

-- Часть 33. "Когда постранствуешь, воротишься домой..."

-- Глава 199

Как хорошо дома! Как у нас тут... хорошо! И все наши... такие хорошие! Даже Фанг выбитыми зубами улыбается. Даже Христодул - зыркнул, но поклонился... с душой. Уж я-то теперь в поклонах понимаю! "Его согнутая в глубоком поклоне спина выражала искреннюю душевную привязанность" - так это надо иметь навык видеть! Так я его уже имею! В смысле: навык. Или он меня? Но всё равно - приятно. Смотреть и видеть, видеть и понимать. Понимать душу и её любовь ко мне. Он, конечно, сволочь. Но... хорошо-то как!

Спокуха, Ванюха, прибери расслабуху, пока житуха не дала по уху.

"Из дальних странствий возвратясь,

Какой-то дворянин (а может быть, и князь),

С приятелем своим пешком гуляя в поле,

Расхвастался о том, где он бывал,

И к былям небылиц без счету прилагал".

Не мой случай. Я тут не дворянин и, точно - не князь. И хвастать мне... А зачем хвастать? Чем мой реал хуже?

-- Ванька! Живой! А эт что?

-- А это, Аким Янович, наши новые холопы. Прибарахлился я малость дорогой. Вот, три десятка семей подобрал.

-- Итить...! Погодь. А поганый откуда? Ты чего, и орду побил?!

-- Не. Повода не было. Для международного конфликта. Так только, одного полонянина прихватил. На вырост. Выращивать буду. Зовут - Алу, сын хана Боняка, ну, ты про него слышал. Правнук того самого Боняка, который Серый Волк, который с Тугар-ханом на Альте. (Никак не соберусь переодеть мальчишку. Он в своём половецком халате - как слива в шоколаде. А рядом с Чарджи... который "чёрный клобук" - как слива в чёрном шоколаде).

-- А это что за уродище, которое на людях козу доит?! Экий... крокодил в шерсти.

У волчонка наступил обеденный час. И им с козой глубоко плевать на всех окружающих хомосапиенсов. Слюноотделение от присутствия высокопоставленных особ не изменятся.

-- Зовут - Курт. Щенок князь-волка. Стая отдала. Пригласили в логово, посмотрели-оценили. Моя кандидатура оказалась соответствующей их критериям, и меня кооптирована на должность волко-выкармливателя. У них там с кормами... беда случилась. Кстати, а как у нас с кормами?

Мда... Праздник кончился. Прямо в парилке, где я задал этот вопрос. Пошла проза жизни. Даже жалко. Но...

С нашим приходом с кормом в Пердуновке сразу стало напряжно. Как-то у попаданцев эта тема - "где бы жратвы взять" - слабо рассмотрена. Разве что: "я незаметно расстегнула юбку и откинулась на спинку трона".

А вот мне за последний месяц... только что не свихнулся.

Тащить по зимней дороге обоз в двести голодных, нищих ртов... - Так купи! - Ага. Хлеба. В марте. Когда на "Святой Руси" большинство крестьянских хозяйств дотягивает на своём хлебе только до Нового Года. А потом - лебеда с толчёной корой. А в этот год... Из-за набегов поганых, из-за походов Изи, из-за "принуждения к миру" Магога...

Низовой хлеб в верховья не пришёл. Полреки разорено, другая половина - объедена беженцами. Палая лошадь - деликатес для всех присутствующих: хоть бульончику похлебать. Клей из костей не варили? Очень вкусная вещь. С хвойным отваром.

Был момент, когда я собрался уже и серёжки покойной тайной княгини отдать. За мешок овса. Обошлось - покойника выгодно продали. Ну что тут непонятного?! Берём свеже-умершего мужичка, бьём вопящую на хладном теле мужа-кормильца вдову по уху, чтобы не мешала...

Борзята говорил:

-- Топить надо утопленников.

Расширяем область действия максимы до утверждения:

-- Покойничков надо резать.

Тыкаем в покойника несколько раз ножиком. И перебрасываем через забор в крестьянский двор. Затем заходим с другой стороны - через ворота в селище, громко и нагло орём:

-- Я тут, вашумать, боярский сын! Вы тут, вашумать, тати и душегубы! Дружина моя, вашумать, товсь! Сща казнить будем резать злыдней-убивальников! ВАШУМАТЬ!

Не прекращая орать и материться, расталкивая очумевших селян, дёргая и лязгая разного рода колюще-режущими предметами, топаем в запримеченный двор, заглядываем за амбар и, глядя на только что собственноручно продырявленное тело умершего прошедшей ночью бедняги, задаём риторический вопрос:

-- Это что?

Теперь можно спокойно "покурить и оправиться", сесть на завалинку и подождать. Потому что Ивашко с Николаем в паре великолепно исполняют классику: злой-добрый следователь. Один - рычит, другой - уговаривает.

Аккомпанемент камерного оркестра имени Меня. Хотя мы не в камере, а пока ещё на воле.

Чарджи работает роялистом. В смысле: на рояле. Рояль из одной струны: в нужные моменты тетива его лука издаёт долгий скорбный звук, к которому он отрешённо прислушивается.

Ноготок скрипачом - скрипит. Точит свою секиру (ух, как противно!) и комментирует свои действия для Чимахая. "Железный дровосек", восприняв новые знания, тут же пытается их проверить. На ксилофоне. ФОнит у него всё, что на глаза попадается. Правда палочки у него... острозаточенные.

А возле меня стоит Сухан в роли звукооператора. С самонаводящейся рогатиной в руках: как кто из аборигенов открывает рот - туда направляется и наконечник копья. Типа:

-- Ну-ка, ну-ка. Повтори-ка. Недослышал-недопонял.

Что характерно - звучание очередного солиста сразу подымается на пару октав: из басовито-требовательного в фальцетно-просительное. А то и вовсе... звук пропадает.

Такой... бродячий джаз-бэнд.

"Мы к вам заехали на час

Привет! Бонжур! Хелло!

А ну скорей кормите нас!

Вам крупно повезло-о-о!".

Не-бременские музыканты. По-русски проще - банда.

Полчаса подготовки реквизита, два часа терпения сценического искусства и риторических навыков аборигенов... три мешка овса и старый тощий петух. Получить княжеского вирника в своё селение по доносу об обнаружении мёртвого тела на собственном дворе?... Или мы не русские люди, не договоримся?

Хотя причём здесь именно "русские"?

Просто для ощущения подобия в многообразии: вторая половина 19 века, викторианская Англия, всё - чисто пуританское, законо-послушное и благо-намеренное. Английский классик: "Как вы видите, я не молод и не очень силён. Но если какой-нибудь мерзавец подойдёт ко мне на улице и потребует кошелёк, то я буду кричать и бить его тростью. И поверьте: он надолго лишиться возможности нападать на пожилых джентльменов. Но если мерзавец пригрозит подать на меня в суд, то я немедленно отдам всё требуемое. И буду благодарить Создателя, за то, что легко отделался".

Прямо по старинной еврейской мудрости: "Спасибо тебе, боже, что взял деньгами".

А из петуха мы сварили суп. Долго варили. Но Артёмия я накормил. Мужик... несколько плохо выздоравливает. Я уже говорил: всадников бьют по ногам.

Вот только "Повести о настоящем человеке" мне здесь не надо! Мересьев, ползущий по зимнему лесу с раздробленными ногами...

Артёмий, похоже, "настоящий". Тем более - жалко мужика. Меня он... То тянется ко мне, то отшатывается. То - "убей меня, легче будет". То - "не тревожься, я тебя не выдам". А ещё ему очень любопытно, как это "княжна персиянская" в "боярского сына" превратилась. И почему он тогда на свадьбе так обманулся. И отчего люди мои, мужи добрые, тощего малолетку слушаются, и...

Короче - никак не может определиться. Эх, Артёмий, много чего ты в жизни повидал, но "эксперта по сложным системам" - тебе не в жисть не опознать. Такое чудо-юдо тут на весь мир - одно, сравнивать не с чем. Кушай супчик пока горяченький.

Три мешка зерна на два ста человеческих глоток и три десятка лошадиных. Остальной скот кормить... Воруем. Как вспоминала Людмила Марковна Гурченко о своём военном детстве в Харькове:

-- Мы, дети, воровали. Из проходивших мимо воинских эшелонов. Сперва - немецких, потом - советских. Охрана и тех и других - в нас стреляла. Кто не воровал - не выжил. Кто попался - не выжил. Мне тогда было лет семь.

Мы не дети - воруем не по-детски - сено стогами. Часть стожков ещё осталась на покосах или в стогах снаружи селений. Крестьяне... некоторые сильно возражают. Были бы одни беженцы - побили. Но вид сабель действует... успокаивающе. Начинаются разговоры. Иногда платим.

Я селян понимаю: "С паршивой овцы хоть шерсти клок" - русская народная мудрость. А с паршивой, злой, голодной, оружной...? Оплачиваем украденное и, часто, уже съеденное. По своим ценам.

До резни дело ни разу не дошло, но у Николая несколько раз язык бывал на плече, а у Ивашки ссадины на костяшках пальцев не проходят.

Хорошо, что у меня все бритые-стриженные. Как велю бабам платки снять - аборигены крестятся и разбегаются. Такую толпу безбородых мужиков и лысых женщин однозначно воспринимают как какую-то чертовщину. Даже спрашивали:

-- Колдун, что ли идёт - мертвяков с жальника поднял?

"В некроманты я пойду