Мэри Габриэл - Карл Маркс. Любовь и Капитал. Биография личной жизни

• Название: Карл Маркс. Любовь и Капитал. Биография личной жизни
• Автор: Мэри Габриэл
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-084520-0

История семьи Маркс — кладезь фактов и идей, поэтому у автора была возможность попытаться пролить свет и на то, как развивались его политические взгляды на фоне зарождения современного капитализма.

---

Они проделали долгий путь из Европы, ведомые одной лишь надеждой на лучшее, но и ей не суждено было сбыться — это сломило их дух.

В это самое время в двухкомнатной мансарде трехэтажного домика на Дин-стрит 33-летний беженец из Пруссии объявляет войну самой Системе, приговорившей всех этих несчастных к медленной смерти и нищете. Он не скрывается и не прячется — сгорбившись над единственным столом в квартире, заваленным шитьем, игрушками, разбитыми чашками и прочей ерундой, он быстро набрасывает план грядущей революции. Он не обращает внимания на непрестанный шум и гам в доме, на детей, которые безмятежно используют его самого в своих играх, то и дело взбираясь на его широкую спину…

По всей Англии вот в таких же комнатушках работают великие мужчины. Дарвин рассматривает окаменевшие ракушки. Диккенс заканчивает повесть о Дэвиде Копперфильде. Базалгетт представляет себе, как будет выглядеть единая сеть канализации, которая позволит избавить Лондон от смертельно опасных, несущих эпидемии и смерть отходов. И так же, как они, в своей комнатенке в Сохо, сжав зубами окурок сигары, неистовый Карл Маркс планирует свержение королей и капиталистов.

Революция по Марксу уже не та, какой представлялась ему в шумных пивных, во время собраний тайных обществ. Тогда они только мечтали — и в мечтах выигрывали все сражения. Не похожа она и на утопические восстания французских социалистов, мечтавших о создании нового общества, но понятия не имевших, каким образом его нужно строить.

Нет, революция Маркса будет строиться на одной, важнейшей предпосылке: ни один человек не имеет права эксплуатировать другого человека, и вся история идет к тому, чтобы однажды наступил триумф угнетенных масс трудящихся.

Однако Маркс прекрасно понимал, что эти самые угнетенные массы даже не осознавали себя политической силой, не говоря уж о том, чтобы претендовать на захват власти. Они не имели понятия о том, как работают политическая и экономическая системы. Маркс был уверен: если он подробно опишет исторический процесс, который привел к расцвету капитализма в середине XIX века, раскроет тайны капитализма — то создаст прочную теоретическую основу, на которой и будет построено новое, бесклассовое общество. Без такого фундамента любая борьба обречена превратиться в хаос.

Тем временем, пока Маркс создавал главный труд своей жизни, «Капитал», его собственной семье приходилось жертвовать очень многим и от многого отказываться. Впрочем, эта молодая семья уже давно знала о нужде не понаслышке. С теми несчастными, которые влачили свое существование на улице, Марксов разделяло много меньше, чем три этажа неказистого дома на Дин-стрит. В 1851 году, когда Маркс начал работать над «Капиталом», болезни и постоянный голод уже убили двоих его малолетних детей, и маленькие нищенские гробики стояли в тех же комнатах, где обедали и играли остальные дети. Супруга Маркса, Женни, дочь прусского барона, известная своей аристократической красотой, была вынуждена закладывать ростовщикам вещи, от столового серебра до обуви, чтобы расплачиваться с кредиторами, постоянно стучавшимися в двери их дома. Его сын Эдгар пропадал на улице, и дети нищих ирландских беженцев быстро выучили его сначала петь, а потом и воровать.

Но больше всего Женни и Карл волновались за своих дочерей. Почти все мужчины, посещавшие дом Маркса в любое время суток, были беженцами. Детям не оставалось места ни для игр, ни для отдыха — в переполненных комнатах клубился дым сигар и трубок, шли нескончаемые и порой весьма бурные разговоры о революции. Эдгар в подобной атмосфере чувствовал себя как рыба в воде. Он буквально смаковал любые пьяные выходки или непристойности и знал, к радости Маркса, уйму революционных песен, которым научили его старшие товарищи. Однако оба, и Карл, и Женни, знали: для их дочерей единственным спасением от бедности будет нормальная жизнь и буржуазное воспитание в среде добропорядочных девиц и молодых женщин. И несмотря на искреннюю преданность революции, ни Маркс, ни Женни не хотели бы видеть спутниками жизни своих дочерей кого-то из тех, кто когда-либо поднимался в их квартиру по узенькой лестнице дома на Дин-стрит. Это были люди, чьи головы полнились радикальными идеями — но желудки всегда были пусты.

Женни проклинала судьбу, осудившую ее детей на жизнь в страшной нищете жалкой квартирки, обставленной чужой поломанной мебелью. Но как бы ни было отвратительно их жилище, еще больше она боялась пропустить один из платежей — и оказаться со всеми детьми на улице. Скудные сбережения хоть как-то поддерживали их, но таяли слишком быстро, и чаще всего Марксы полностью зависели от доброты и бескорыстной помощи своих друзей либо от милости и добросердечия домовладельца.

Маркс уверял жену, что все эти страдания будут длиться недолго. Как только будет опубликована его первая книга, мир немедленно воздаст сторицей за все их лишения. В припадке оптимизма в апреле 1851 года Маркс говорит своему ближайшему другу и соратнику Фридриху Энгельсу: «Я уже так далеко продвинулся, что недель через пять покончу со всей экономической дрянью…»[4]

На самом деле он будет писать «Капитал» еще целых 16 лет, а когда труд выйдет, его почти никто не заметит и уж тем более — не воодушевится на революционную борьбу.

Между тем семья Маркса пожертвовала ради этой книги всем. Женни похоронила четверых из семи своих детей; три ее выжившие дочери были лишены нормального детства и девичества: некогда прекрасное лицо обезобразили болезни и постоянные страдания; в довершение ко всему ей довелось страдать и из-за измены мужа, которому родила сына другая женщина. К счастью, она не дожила до самых трагических событий жизни своих детей — две ее дочери покончили жизнь самоубийством.

В конечном итоге единственным достоянием семьи были лишь идеи Маркса, на протяжении всей его жизни бурлившие в этом могучем мозгу… но почти никем больше по достоинству не оцененные и даже толком не понятые. И все же, как ни невероятно — но именно в эти годы лишений, нищеты, болезней и горестей Маркс сделал невозможное.

Он изменил мир.

Часть I Маркс и дочь барона

Она пробуждала истинную страсть, требовавшую удовлетворения, — и вместе с тем излучала очаровательную слабость, так, что ее хотелось защитить и поддержать.

Оноре де Бальзак {1}

1. Трир, Германия, 1835

Женни фон Вестфален была одной из самых желанных молодых женщин Трира. Разумеется, были в здешних краях и другие красотки, из куда более богатых и знатных семей, чьи отцы считались истинными аристократами и, так сказать, возглавляли рейтинги местной знати. Нет сомнений и в том, что среди этих молодых девиц были гораздо более привлекательные особы. Тем не менее все сходились во мнении, что именно в дочери барона фон Вестфалена удивительным и наиболее ярким образом сочетались редкая красота, остроумие, блестящий интеллект и достойное социальное положение среди местной аристократии, в чей круг входили как родовитые дворяне из уважаемых и старинных семей, так и недавно приобретшие титул нувориши.

Ее отец, Людвиг фон Вестфален, был советником правительства Трира, что делало его одним из самых влиятельных горожан, а кроме того — одним из самых высокооплачиваемых городских чиновников {2}. Трир с его населением в 12 тысяч человек напоминал сказочную деревеньку, раскинувшуюся на берегах Мозеля.

Отец Людвига получил свой титул за участие в Семилетней войне. Женился он на дочери министра шотландского правительства, который был потомком графов Аргайл и Ангус {3}. Именно от своей бабушки-шотландки Женни унаследовала зеленые глаза и прекрасные каштановые волосы, а также неукротимый и мятежный дух, придававший ее чертам столько огня.

Арчибальд Аргайл был известным борцом за независимость Шотландии, казненным в Эдинбурге; другой предок, не менее известный реформатор Джордж Уишарт, был сожжен там же на костре {4}. В 1831 году 17-летняя Женни, весьма далекая от политических сражений, блистала на балах в Трире, в кругу других красавиц с их шуршащими пышными платьями и искусными прическами. Молодые люди наперебой старались пленить прекрасных дам, щеголяя короткими сюртуками и изысканными манерами, но более всего — своим богатством. Это тоже был рынок — рынок, на котором покупали и продавали выгодные партии, и юная Женни, танцуя с очередным партнером, была прекрасно осведомлена о своей цене. Внешность и социальное положение шли рука об руку, и бархатные платья безошибочно выделяли аристократок вроде Женни в мерцающем полумраке бального зала {5}.

В апреле того года в письме родителям сводный брат Женни Фердинанд подробно перечислил всех претендентов на руку сестры, но отметил, что Женни не торопится с выбором {6}. Однако все изменилось уже летом. Женни познакомилась с молодым лейтенантом Карлом фон Паннвиц; во время одного из свиданий охваченный страстью молодой человек бурно объяснился в любви и попросил ее руки. К удивлению родителей и заботливого брата, Женни ответила согласием. Впрочем, этот ответ был дан в порыве чувств, свое поспешное решение она сама отменила через несколько месяцев, бросив вызов принятым нормам приличия и разорвав помолвку {7}. По Триру поползли слухи о скандале. Супруга Фердинанда Луиза в октябре писала, что Женни замкнулась, почти не выходит в свет, ни с кем не общается, а ее отец старается замять скандал и положить конец этим отношениям {8}.