Мишель Кармона - Мария Медичи

• Название: Мария Медичи
• Автор: Мишель Кармона
• Издательство: Феникс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1998
• ISBN: 5-222-00429-5

Марии Медичи (1573–1642) пришлось пережить бурные времена, будучи супругой знаменитого Наварры. После его смерти она была объявлена регентшей при малолетнем короле Людовике XIII и правила страной в течение семи лет, сохраняя относительный мир и спокойствие.

Ее образ всегда был как бы затушеван, завуалирован по сравнению с другими выдающимися женщинами Истории. Насколько это справедливо, судить читателю. Рассказ о жене Великого Повесы и матери своего августейшего сына, имевшей кроме него еще четверых детей, напомнит о том, что сильные мира сего в личном плане мало чем отличаются от простых смертных…

Книга будет интересна широкому кругу читателей.

---

А потом, на третий день, внезапно все стихло. Герцог Майеннский сыграл роль благородного отца и произнес слова примирения, не забыв при этом подтвердить верность свою и своей семьи королеве.

В результате всей этой истории престиж Марии Медичи только укрепился. Она торжествовала, но все-таки предусмотрительно приказала привести поближе к Парижу несколько сотен вооруженных дворян на случай повторения подобных инцидентов.

Внутри страны спокойствие сохранится до конца года. Благодаря идее герцога Майеннского появился трактат Об аристократической монархии, в котором утверждается, что женщин нельзя допускать к управлению государством. Королева-мать приказала сие писание уничтожить, но автора простила.

На ассамблее протестантов в Сомюре Сюлли неловко пытался перевести свою личную неприязнь к королеве в столкновение протестантов с католиками. Но большинство протестантов сохраняли спокойствие: они получили новые уступки от королевы: крепости оставлены им еще на пять лет, увеличены жалованья пасторам при условии, что их назначение будет одобрено королевой.

Неуклонно растет могущество Кончини. Лавирование между двумя кланами дало хорошие результаты, и теперь уже не слышно о созыве Генеральных штатов, которого принцы так бурно требовали в конце 1610 года.

Когда в последние дни ноября 1611 года королева сообщает, что рассчитывает увидеть принцев в Париже на Рождественские праздники, все беспрекословно повинуются. Королеву не слишком огорчили две смерти при дворе: герцогов Майеннского и Николя Орлеанского. Она собирается воспользоваться присутствием принцев в Париже, чтобы заставить их стать гарантами некоторых изменений, которые она внесла во внешнюю политику Генриха IV.

Уведомление об испанских браках

Во время рождественских праздников и в начале января 1612 года около 6000 дворян толпятся при дворе, надеясь получить содержания и должности. Снова начинаются стычки между сторонниками Гизов и Бурбонов, снова вооружается парижское ополчение.

Желая показать принцам границы их могущества, Мария Медичи приказывает ввести в Париж часть войск, расквартированных на подступах к столице, а 22 и 23 января Людовик XIII с внушительным эскортом в сотни рейтар отправляется на охоту. За этой демонстрацией силы немедленно — 26 января 1612 года — последовало официальное объявление об испанских браках.

На совете канцлер сообщил, что в связи с изменением политической ситуации королева была вынуждена выбрать для мадам Елизаветы другую партию, которая больше бы соответствовала требованиям данного момента. Заботясь единственно о том, чтобы вручить своему сыну королевство во всех отношениях благополучное, она полагает, что брак Елизаветы с наследником Испанской короны является в этой перспективе самым подходящим средством для обеспечения мира. Гизы и их друзья поддерживают происпанскую политику королевы. Конде и Суассоны этим возмущены. Суассон негодует: «Короля женят, а нам сообщают об этом как о свершившемся факте… Министры не имеют права принимать решения и действовать. И если королева является регентшей, то почему мне ничего не известно о том, что для ее избрания собирались Генеральные штаты, разве король Генрих указал в завещании, что парламент Парижа имеет право ее выбирать? Как раз наоборот. И если все-таки Ее Величество претендует на право быть регентшей в силу завещаний других королей, то пусть посмотрит, как государство управлялось при этих королях: в то время ничего и никогда не решалось и не делалось без советов принцев и должностных лиц короны». Суассон отказывается явиться в Лувр и через некоторое время покидает Париж. Вместе с Конде они решили объединиться и не давать согласия на браки, пока их требования не будут удовлетворены.

Незадолго до масленицы испанский посол официально признал мадам Елизавету своей государыней. Это была тщательно подготовленная, пышно обставленная церемония. 25 марта, в 10 часов вечера в переполненной большой галерее Лувра, в присутствии принцев (за исключением Бурбонов), министров, маршалов Франции, крупных придворных сановников, дон Иниго де Карденас, приветствовав короля, преклонил колени перед мадам Елизаветой, одетой на испанский манер в платье из серебряной ткани, отделанное золотом. Присутствовавшие испытывали гордость и удовольствие. Одни с удовлетворением видели, как Франция объединяется с самой католической нацией Европы. Для других в этом было нечто вроде победы над историей: представитель Мадрида на коленях перед старшей дочерью Генриха IV.

По случаю масленицы на Королевской площади была устроена Карусель (конные состязания). Турнир начался 5 апреля и длился три дня. Его девиз — борьба за Замок Счастья. Часть рыцарей его охраняет, а другая стремится им овладеть. Улицы Парижа ярко освещены, по ним в сопровождении многочисленной свиты проезжают король и королева-мать, приветствуемые толпой. На почетном месте посол Испании. Апофеозом праздника становится грандиозный фейерверк над Замком Счастья.

В следующие несколько дней Людовик XIII заболел и был вынужден оставаться в постели. 12 апреля его состояние ухудшилось и выяснилось, что у него оспа. Но через несколько дней король поправился. Теперь Мария Медичи могла, наконец, заняться тем, что считала целью номер один: возвращением Конде и Суассона. Переговоры с принцами крови пока не увенчались успехом, но после праздников, продемонстрировавших огромную популярность короля, Бурбоны, предоставив свободу действий Гизам, могут на совершенно законных основаниях встревожиться, видя, как их противники единолично пользуются успехами происпанской политики, ревностными пропагандистами которой они остаются.

Мария поручает Кончини, Вильруа и Сильери вести переговоры с принцами, результатом которых явился пакт в Монтиньи 23 мая 1612 года. Конде и Суассон согласились поставить свою подпись под брачными договорами, а в обмен королева пообещала ничего не предпринимать в будущем без их участия и дала им по крепости.

Со свитой в 700–800 всадников Конде и Суассон 31 мая возвращаются в Париж. А два дня спустя отправляются в Фонтенбло, где находится двор. Мария стремится как можно скорее получить подпись принцев. На малом Совете зачитываются брачные контракты, в преамбуле которых ясно указывается, что три принца крови, названные поименно — Конде, Конти и Суассон, — дают согласие, предварительно ознакомившись с этими документами. Принцы соглашаются. Но стремятся как можно быстрее получить крепости и, пользуясь моментом, требуют дополнительных милостей. Суассон требует женить своего сына на мадемуазель де Монпансье, а Конде по-прежнему хочет стать коннетаблем после смерти герцога де Монморанси. С тем, что касается Суассона, королева после Запорного сопротивления в конце концов соглашается и решает поговорить об этом с опекунами девушки — герцогом д’Эперноном и кардиналом де Жуайезом. Оскорбленные, они воспротивились: если считалось, что мадемуазель де Монпансье достойна стать супругой брата короля, разве не унизительно будет теперь ее выдать замуж за простого принца? Что касается титула коннетабля, то министры ответили, что до совершеннолетия короля располагать им нельзя.

Не удовлетворив просьб Конде и Суассона, королева все-таки смогла повести себя с ними так, что оба решили воздержаться от своих требований и подтвердили обещание подписать контракты на официальной церемонии.

Торжественная церемония подписания контракта состоялась 25 августа 1612 года. Это было победой Марии Медичи. В честь чрезвычайного посла Испании герцога де Пастрана королева устроила пышные празднества. 26 августа роскошный бал, потрясший воображение, устроила Маргарита де Валуа. Через несколько дней пришло сообщение, что 22 августа в Мадриде король Филипп III, его старший сын принц Астурии (будущий Филипп IV), инфанта Анна Австрийская и главные сановники Испанской короны подписали контракт. 11 сентября 1612 года чрезвычайный посол покинул Париж, увозя с собой великолепные подарки Марии на 60 000 ливров.

Посольство не прошло без трений: французы упрекали испанцев в отсутствии гибкости, а испанцы французов — в распущенности и легкомыслии.

Выяснилось, что брачный контракт не содержит никакой статьи о союзе двух королевств. Брачный союз не становится поводом для политического соглашения. Каждая из принцесс отказывается от прав на корону своей семьи, за каждой дается приданое в сумме 500 000 золотых экю и, кроме того, на словах обе страны обещают помощь в случае необходимости. Но важно не столько содержание контракта, сколько психологический эффект испанских браков, а их политические последствия не замедлят вскоре проявиться в серьезных проблемах — как внешних, так и внутренних.