Евгений Аллард - Если замерзнет ад

• Название: Если замерзнет ад
• Автор: Евгений Аллард
• Жанр: Боевая фантастика

Почему человечеству до сих пор не удалось создать идеальное общество, где любой человек был бы счастлив? Всякий раз, когда романтики предлагают построить новую утопию, им обязательно что-то мешает воплотить её в жизнь полностью. Но в чем состоит главная проблема? Возможно, в том, что строят эту утопию люди на основе системы общечеловеческих ценностей. Может быть, стоит отказаться от этих идей и создать общество, где каждый человек будет тем, кем он есть на самом деле? Эгоистом, желающим жить только для себя?

Бывший советский поданный Алан Райзен вкладывает свой капитал в строительство города, где людей больше не обременяют оковы общечеловеческой морали, религии, правительства. Эгоизм, стремление к личному счастью, жажда наживы отныне являются добродетелью, а не пороком. Бизнесмены считаются самыми уважаемыми членами общества, на которых, словно на плечах атлантов, держится мир.

Волею случая в городе оказывается американец Фрэнк Фолькленд, который прекрасно вписывается в представление о таком атланте. Успешный бизнесмен, гонщик-испытатель, талантливый инженер-конструктор. Что может его ждать в таком месте? Успех, любовь самой прекрасной женщины, уважение всех членов общества? Или нечто жуткое и пугающее, от чего даже ад может замёрзнуть?

Первый роман из дилогии «Остров Атлантов».

По мотивам Вселенной игры «Биошок». Полемика с идеологией Айн Рэнд (Алисы Розенбаум) и её романом «Атлант расправил плечи».

---

— А, мистер Кармайкл, — проронил тот снисходительно, даже не предложив сесть. — Решили поинтересоваться, как надо улучшить условия жизни ваших рабочих? Похвально.

Это звучало настолько дико в подобных обстоятельствах, что Фрэнк вначале опешил. Его страх перед главным надсмотрщиком испарился.

— Почему это я должен слушать ваши советы? — спросил с откровенной издёвкой Фрэнк. — Я так думаю, дядя знает это лучше вас всех, вместе взятых.

— Мистер Кармайкл, — сурово проронил Коннели, избавившись от приторной улыбки. — Не шутите с председателем профсоюзного движения города. — Это чревато неприятностями для вас и вашего дяди.

Фрэнку захотелось расхохотаться прямо в лицо наглеца. Криво ухмыльнувшись, он надвинулся на мерзавца, саркастически прошипев:

— Ну и что же вы можете нам посоветовать в деле улучшения, мистер председатель профсоюзного движения?

Коннели, снял ноги со стола, но, не поднимаясь с места, бросил перед ним толстую папку и холодно изрёк:

— Ознакомьтесь внимательно, мистер Кармайкл. Чтобы у вас не было претензий к тому, что ваши рабочие не хотят на вас работать из-за безжалостной эксплуатации.

Фрэнк придвинул к столу стул, уселся и положил длинные ноги на стол, прямо перед носом Коннели, который брезгливо отстранился.

— Так, интересно, интересно. Ну и где же тут требования об улучшении условий труда рабочих? — спросил язвительно Фрэнк, пролистав папку. — Все касается только деятельности профсоюзов. Увеличение размера оплаты профсоюзных работников, отчислений в фонд профсоюзного движения в … ого… — присвистнул он. — В два раза! Это рэкет какой-то, — подытожил он, бросая папку на стол.

— Мистер Кармайкл, не стоит разговаривать в таком тоне, — прозвучал до боли знакомый голос, заставивший Фрэнка замереть.

Медленно обернувшись, Фрэнк увидел ещё одного бывшего мучителя. — Нейла Саммерса, который стоял в дверях, сложив руки на груди. От леденящей душу ухмылки кровь застыла в жилах, предательски задрожали руки. Радуясь, что произвёл сильное впечатление на племянника владельца завода, Саммерс осклабился, и высокопарно изрёк:

— Если вы не выполните наших условий, рабочие вашего завода устроят бессрочную забастовку.

Фрэнк чуть не задохнулся от возмущения, но тут же нашёлся:

— Да ну? Тогда мы наденем на них кандалы, прикуем к рабочим местам, и будем пороть плетьми за любую провинность. Ну как это делается на заводе вашего хозяина, мистера Хаммерсмита.

— Не смейте, Кармайкл! Это клевета! — завопил Коннели, покрываясь красными пятнами. — Мы подадим на вас в суд! Выполняйте то, что сказано!

— Это уже становится забавным, — проронил Фрэнк, бросая насмешливый взгляд, то на побагровевшего от злости лидера профсоюзов, то на его телохранителя. — А что будет, если не выполню?

— Вы очень хотите это узнать? — проговорил грозно Саммерс. — Мистер Кармайкл, и вы, и ваш уважаемый дядя, сэр Роджер, ходите по улицам этого города. Спокойно. Если вы хотите и дальше по ним ходить. Будет лучше, если вы послушаетесь, и выполните наши условия.

Фрэнк медленно встал, опустив голову, и проговорил, все сильнее распаляясь:

— Убирайтесь! Выметайтесь вон! Вы оба! Чтобы духа вашего здесь не было!

Он бросил такой яростный взгляд на Коннели, что тот не выдержал, подскочив на месте, ринулся к выходу, чуть не сбив с ног Саммерса.

— И заберите к черту ваши гребанные требования! — закричал Фрэнк, швыряя вслед папку.

— Вы сильно об этом пожалеете, Кармайкл! — сказал Саммерс, и, развернувшись, вальяжно удалился вслед за боссом.

Отдышавшись, Фрэнк вышел из кабинета и хмуро бросил:

— Джонсон, позовите ко мне Кливленда, я хочу поговорить с ним.

Когда директор вошёл в кабинет, Фрэнк предложил:

— Напишите мне, пожалуйста, все претензии к условиям работы, и вообще, все, что вы считаете нужным.

— Мы всем довольны, мистер Кармайкл, — ответил тот спокойно, без подобострастия.

— Мистер Кливленд, мне глубоко плевать на этих паяцев, которые только что здесь были. Я прошу вас написать мне список ваших требований, — твердо проговорил Фрэнк. — И если вам не трудно, соберите тех, кто пришёл на работу, я хочу провести испытание.

— Все пришли, — сказал Кливленд.

Фрэнк вошёл в лабораторию, расстелил чертёж на столе, склонился над ним и пошатнулся, на бумагу глухо шлёпнулись капли крови.

— Что с вами, мистер Кармайкл? — услышал Фрэнк обеспокоенный голос.

Фрэнк сел рядом, вытащил платок, приложив к носу, глухо произнёс:

— Ничего страшного, я переделаю чертёж. Давайте проведём испытание.

— Мистер Кармайкл! Я понимаю, сейчас может не время, но хотел вам сказать, что этот узел — дерьмо! Он не выдержит даже половинной нагрузки! Ваши расчёты неправильные! — воскликнул худощавый, угловатый парень с лохматыми, светлыми, как солома волосами, курносым носом и веснушками.

— Руперт, заткнись! — бросил сухо Кливленд.

— Почему я должен молчать? — воскликнул тот. — Вы все поджали хвост и боитесь сказать то, что думаете! А я не боюсь!

Фрэнк устало взглянул на него и, вздохнув, сказал:

— Руперт, давайте заключим пари. Если узел не пройдёт испытание, я встану к вашему станку, а вы — на моё место и будете руководить. Согласны?

— Вы не сможете, — возразил презрительно Руперт. — Придётся все переделывать.

— Почему? — усмехнулся Фрэнк.

— Вы — неуч, а я окончил колледж, — произнёс Руперт с нескрываемой гордостью.

— Ладно. Давайте попробуем, потом будем мериться тем, что у нас есть, — меланхолично проронил Фрэнк. — Пока я здесь главный.

Сказать, что окончил с отличием Массачусетский технологический институт, имеет сто семнадцать патентов на свои изобретения, Фрэнк не мог, но ощутил в глубине души страх, что опозорится перед мальчишкой. И вздохнул с нескрываемым облегчением, когда увидел, что испытание прошло успешно. Новый узел выдержал.

— Увеличьте нагрузку на десять процентов, — проронил он, ощущая, как вспотели ладони.

Кливленд удивлённо взглянул на него и хотел возразить. Перехватив его взгляд, Фрэнк улыбнулся и кивнул ободряюще.

— Ладно, Руперт, — сказал Фрэнк, похлопав того по плечу. — Сегодня не ваш день, в следующий раз вы меня сделаете.

Фрэнк вернулся в особняк Роджера усталым, но жутко довольным. Взлетел, как на крыльях на второй этаж. Роджер работал в своём кабинете и ждал его отчёта.

— У меня две новости и обе хорошие, — произнёс Фрэнк, удобно устроившись в кресле, напротив письменного стола, где сидел Роджер. — С какой начать? Первая новость — я выгнал этих мерзавцев взашей. Представить не мог, что встречусь опять со своими мучителями из концлагеря Хаммерсмита.

— Вот как? — Роджер нахмурился. — И кто это был?

— Коннели — главный надсмотрщик. Тот самый, кто отравил меня этиленгликолем. И Саммерс, кто похитил меня, привёз на завод Хаммерсмита. Кто порол меня плетьми, постоянно домогался, а когда ему это не удалось, посадил на кол. И эти лю… эти мерзавцы ещё имеют наглость заявлять, что они защищают права рабочих. Мрази.

— Мой дорогой, — начал Роджер мягко. — Извините меня, я не знал об этом. Иначе я бы сделал всё, чтобы вы с ними не встретились.

— Плевать, Роджер. Я их выгнал. Всё. Точка.

— И совершенно напрасно это сделали, — в голосе Роджера ощущалось явное беспокойство. — Вы сами должны понимать, насколько эти люди опасны. Я просто заплатил бы им, как всегда. И они спокойно убрались бы. А теперь вы нажили себе новых врагов. Вы чрезвычайно безрассудны.

— Роджер, сколько можно потакать примитивному рэкету? Почему надо бояться этих клоунов? Даже, когда я был их рабом, эти два негодяя не смогли поставить меня на колени. Неужели сейчас, когда я — свободный человек, буду их бояться? Это смешно! Я разработаю такую пропускную защитную систему, что даже мышь не проскочит на завод, не то, что эти два ублюдка.

— Вы не понимаете, эти два мерзавца лишь вершина айсберга, — попытался объяснить Роджер. — Вы не сможете сломать ту систему, которая возникла в городе до вас. У вас не хватит сил. Эта система сломает вас.

Фрэнк тяжело вздохнул, перекатывая желваки.

— Роджер, скажите честно, вы боитесь за себя? Если — да, то я усилю охрану вашего особняка. Я сделаю все, чтобы вы не пострадали.

Роджер, откинувшись на спинку кресла, вздохнул.

— В данном случае, я не боюсь за себя. Если можно так сказать. Я просто поражаюсь вашим способностям наживать себе врагов.

— Роджер, скажите, Райзен знает об этом безобразии? Знает, — понял Фрэнк по выражению лица собеседника. — И не вмешивается. Как всегда. Его это устраивает. Замечательно. Эти два отморозка тоже относятся к атлантам, о которых он писал в своей книге? — саркастически добавил он. Перед его мысленным взором непроизвольно возникла фигура могучего титана, которую он видел по пути на завод.