Анатолий Кощкин - Японский козырь Сталина. От Цусимы до Хиросимы

• Название: Японский козырь Сталина. От Цусимы до Хиросимы
• Автор: Анатолий Кощкин
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9533-6267-2

В книге профессора-востоковеда рассматривается история взаимоотношений России (СССР) и Японии на протяжении почти ста лет. На основании малоизвестных в нашей стране советских, американских и японских документов раскрывается политика и стратегия СССР в отношении Японии в годы Второй мировой войны, дипломатия внутри «Большой тройки» — СССР, США и Великобритании по дальневосточным проблемам. Значительное место в книге уделено послевоенному урегулированию между СССР и Японией, противоречию сторон по вопросам заключения формального мирного договора.

Издание книги приурочено к 70-летию Перл-Харбора и событий 1941 года.

---

Односторонний ввод американских войск на территорию Китая был чреват поражением коммунистических сил этой страны и установлением непосредственно у границ СССР недружественного проамериканского режима. Хотя Сталин избегал открытой демонстрации поддержки Компартии Китая в борьбе за власть в стране, в действительности ставка делалась в первую очередь и главным образом на Мао Цзэдуна. Поэтому вступление в войну на Дальнем Востоке преследовало не только задачу скорейшего разгрома японских вооруженных сил, но и одновременно было направлено на создание благоприятных для СССР военно-стратегических и геополитических позиций в восточноазиатском регионе. Что же касается часто упоминающегося в Японии факта «нарушения Советским Союзом пакта о нейтралитете 1941 г.», то здесь важное значение имело то обстоятельство, что в статье второй пакта предусматривалось следующее: «В случае, если одна из договаривающихся сторон окажется объектом военных действий со стороны одной или нескольких третьих держав, другая договаривающаяся сторона будет соблюдать нейтралитет в продолжение всего конфликта». Неоспоримым фактом истории является то, что в ходе Второй мировой войны Япония оказалась «объектом военных действий» не в результате нападения третьих стран на Японию, а вследствие агрессивных действий самой Японии. В связи с этим видный российский востоковед академик Российской академии наук С.Л. Тихвинский прямо указывает в своей недавней работе: «С декабря 1941 г. этот пакт уже не накладывал на Советский Союз никаких обязательств и превращался в пустой лист бумаги, так как Япония сама вероломно напала 7 декабря 1941 года на США и Великобританию, к тому времени ставших союзниками нашей страны по антигитлеровской коалиции»{578}. Японское же правительство стало рассматривать это пакт как «пустой лист бумаги» еще раньше, а именно сразу же после нападения на СССР Германии, ближайшего военного союзника Японии.

И еще. Возлагая всю ответственность за нарушение пакта о нейтралитете на СССР, японское правительство и официальная историография фактически избегают упреков в адрес США и Великобритании, которые своими требованиями выполнения Советским Союзом союзнического долга во многом предопределили участие СССР в войне против Японии. При этом в документах периода войны ни Рузвельт, ни Трумэн, ни Черчилль никогда даже не упоминали советско-японский пакт о нейтралитете, считая, что все соглашения предвоенного периода не должны препятствовать достижению главной цели — победы над коалицией враждебных государств — Германии, Японии и Италии.

После вступления СССР в войну отношения между Сталиным и Трумэном еще больше осложнились. Обладание атомной бомбой побудило Трумэна отказаться от плана выделения для СССР зоны оккупации на территории собственно Японии и предоставить всю полноту власти в этой стране американскому генералу Макартуру{579}. Более того, в направленном 15 августа Сталину «Общем приказе № 1» о капитуляции японских вооруженных сил Трумэн «забыл» указать, что японские гарнизоны на Курильских островах должны сдаваться и капитулировать перед войсками СССР. Это явилось сигналом того, что Трумэн может нарушить ялтинскую договоренность о переходе Курил к СССР.

Сталин ответил сдержанно, но твердо, предложив внести в «Общий приказ № 1» следующие поправки:

«1. Включить в район сдачи японских вооруженных сил советским войскам все (выделено мной. — А. К.) Курильские острова, которые согласно решению трех держав в Крыму должны перейти во владение Советского Союза.

2. Включить в район сдачи японских вооруженных сил советским войскам северную половину острова Хоккайдо, примыкающего на севере к проливу Лаперуза, находящемуся между Карафуто и Хоккайдо. Демаркационную линию между северной и южной половиной острова Хоккайдо провести по линии, идущей от гор. Кусиро на восточном берегу острова до города Румоэ на западном берегу острова, с включением указанных городов в северную половину острова».

Объясняя желательность иметь район оккупации на территории собственно Японии, Сталин указал, что «это… имеет особое значение для русского общественного мнения. Как известно, японцы в 1919—1921 гг. держали под оккупацией своих войск весь Советский Дальний Восток. Русское общественное мнение было бы серьезно обижено, если бы русские войска не имели района оккупации в какой-либо части собственно японской территории»{580}. Свои предложения Сталин назвал скромными и выразил надежду, что они не встретят возражений.

Как известно, Трумэн согласился «включить все Курильские острова в район, который должен капитулировать перед Главнокомандующим советскими вооруженными силами на Дальнем Востоке». Что касается второго предложения, по поводу занятия советскими войсками северной части Хоккайдо, то оно было отвергнуто Трумэном без каких-либо объяснений. Более того, Трумэн от имени американского правительства выразил желание «располагать правами на авиационные базы для наземных и морских самолетов на одном из Курильских островов, предпочтительно в центральной группе».

Не скрывая своего неудовольствия безапелляционным отказом Трумэна допустить советские войска на Хоккайдо, Сталин в довольно резкой форме отверг требование США о предоставлении баз на Курильских островах, указав, что «требования такого рода обычно предъявляются либо побежденному государству, либо такому союзному государству, которое само не в состоянии защитить ту или иную часть своей территории»{581}. Тем самым было дано понять, что в соответствии с Ялтинским соглашением СССР обладает правом распоряжаться всеми Курильскими островами по собственному усмотрению.

В связи с вышеизложенным трудно согласиться с утверждением японского правительства о том, что советское командование якобы намеревалось оккупировать Курильские острова только вплоть до острова Уруп, а острова Итуруп, Кунашир, Шикотан и Хабомаи оккупировали, лишь «узнав об отсутствии (на них) американских войск»{582}. Как следует из вышеприведенных документов, и Сталин, и Трумэн вели речь о включении в советскую зону оккупации «всех» Курильских островов. Это было со всей определенностью подтверждено в изданном 29 января 1946 г. Меморандуме главнокомандующего союзных держав Макартура японскому императорскому правительству, в котором указывалось, что из-под юрисдикции государственной или административной власти Японии исключаются все находящиеся к северу от Хоккайдо острова, в том числе «группа островов Хабомаи (Хапомандзё), включая острова Сусио, Юри, Акиюри, Сибоцу и Тараку, а также остров Шикотан»{583}.

СОЗДАНИЕ ПРОБЛЕМЫ «СЕВЕРНЫХ ТЕРРИТОРИЙ»

До начала 50-х годов в Японии понимали необоснованность предъявления СССР каких-либо территориальных претензий. Пограничное размежевание, хотя и не было оформлено в виде советско-японского мирного договора, тем не менее считалось вопросом разрешенным. С этим фактически соглашалась и администрация США.

Однако по мере все большего осложнения советско-американских отношений и перехода к политике открытой холодной войны в Вашингтоне поставили задачу превратить Японию в дальневосточный бастион борьбы против своего недавнего союзника — Советского Союза. После образования в 1949 г. Китайской Народной Республики государственный секретарь США Д. Ачесон в январе 1950 г. призвал «восстановить Японию как один из основных барьеров против коммунизма в Азии»{584}. В известной степени ответом на создание КНДР и КНР было участие США в войне с Кореей, в которой Япония активно использовалась как тыловая база американской армии. В нарушение принятой в 1947 г. послевоенной конституции Японии американские власти встали на путь воссоздания японских вооруженных сил. С другой стороны, правительство США изыскивало возможность обойти 12-й пункт Потсдамской декларации о выводе в результате урегулирования с Японией всех иностранных войск с ее территории, чего открыто добивался СССР.

В Вашингтоне стремились заключить с Японией мирный договор на условиях сохранения в стране американского военного присутствия. Скорейшее подписание подобного договора было необходимо американцам еще и потому, что в широких слоях японского народа росли антиамериканские настроения, усиливались протесты против сохранения затянувшегося оккупационного режима. Командовавший американскими войсками в Японии генерал Макартур в своих донесениях в Вашингтон особо подчеркивал, что продолжение оккупации «может навсегда поссорить США и Японию»{585}.

Зная о сопротивлении советского правительства вовлечению Японии в военную стратегию США на Дальнем Востоке, в феврале 1950 г. руководитель дипломатической секции штаба Макартура, впоследствии заместитель помощника госсекретаря США У. Себолд, высказал мнение о том, что «необходим решительный маневр, а именно заключение сепаратного мира с Японией без участия России»{586}. Эту позицию разделяли в госдепартаменте США. Сепаратный характер планировавшегося договора проявился и в вопросе об участии в мирной конференции Китая. Великобритания считала, что на конференцию должна быть приглашена КНР. Американцы же настаивали, чтобы ее место заняли разгромленные в 1949 г. и укрывшиеся на Тайване чанкайшисты.