Жан ля Ир - Тайна XV

• Название: Тайна XV
• Автор: Жан ля Ир
• Издательство: Резерв-i-М
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-906336-07-1

---

— Бретон, на какой час поставил ты будильник?

— На шесть с половиной.

— Тогда надо спать, завтра и послезавтра будут трудные дни. Спокойной ночи!

Прошло несколько минут и мирный храп двух голосов показал, что Бретон и Норман погрузились в самый мирный сон.

Еще прошло несколько минут.

Но вот на одной из трех кроватей кто-то зашевелился; поднялась голова, чьи-то два глаза блеснули в полутьме комнаты. Макс наблюдал за своими сторожами.

— Спят! — прошептал он сквозь зубы.

Он посмотрел на спящих, потом на открытую дверь в залу, где блестели машины, залитые электричеством.

— Ну, пойдем! Я хорошо все заметил, когда они меня несли. Найду дорогу, — подумал он.

И скользя по паркету, он прошел комнату, переступил порог и исчез.

Прошел час, другой, третий. Бретон и Норман все спали… Их храп вторил под сурдинку страшному, непрерывному реву машин.

И вдруг в дверях появилась фигура… темная фигура скользнула вперед… Это был Макс… Он прошел прямо к кровати и растянулся на ней… Металлическая кровать заскрипела…

В ту же минуту в светлой рамке дверей показалась другая темная фигура, которая при скрипе кровати спряталась за стену.

— Кто там, что такое? — пробормотал Бретон, приподнимаясь.

Не отвечая, Макс вытянул руку, вздохнул и перевернулся на живот.

Бретон пожал плечами и пробормотал:

— Проклятые кровати, не смазаны уже больше месяца.

И он снова улегся. Норман не просыпался вовсе. Спустя две минуты, Бретон спал.

Скоро темная фигура снова показалась в дверях. Верхняя часть этой фигуры обозначалась двумя фосфорическими точками, как будто это были глаза Никталопа.

В ту же минуту Макс поднялся на кровати.

Тогда все стало просто.

Сэнт-Клер сделал три шага к кровати Нормана; Макс проскользнул к кровати Бретона. Оба сжимали в руках рукоятки револьверов.

Одинаковым движением Сэнт-Клер и Макс подняли левые руки и приложили их к плечам, один Бретона, другой Нормана. Оба спящие подскочили и услышали голос, который сказал:

— Сдавайтесь! Или смерть!

Перед глазами их стояло маленькое черное отверстие хорошо им известного оружия.

— Ого! — сказал Бретон.

— Ба! — откликнулся Норман.

Настала минута молчания.

— Сдаешься? — спросил Сэнт-Клер.

— Прежде всего, кто ты? — крикнул Норман, не двигаясь ни одним членом.

— Никталоп!

— Никта…

И он вытаращил глаза, слегка повернув голову к Бретону.

— Ты понимаешь?

Тот пожал плечами и решительно сказал:

— Господин Сэнт-Клер, не так ли?

— Да, он самый!

— Я не понимаю ничего. Мальчуган нас надул.

И, помолчав, прибавил:

— Сдаюсь.

— Я также, — сказал товарищ.

Макс втихомолку подсмеивался.

— Вам не сделают ничего дурного. Вы были добры ко мне, вы меня развязали, чтобы я мог спать спокойно. Спасибо!

Сэнт-Клер подтвердил все сказанное наклонением головы и, заткнув револьвер за пояс, сказал:

— Руки вверх!

— Вы нас свяжете? — сказал Бретон.

— Конечно… Так будет спокойнее разговаривать, а нам есть о чем поговорить…

— Ладно! Пришла наша очередь, — проворчал Бретон.

И в то время, как Никталоп, заметив в углу веревку, пошел за ней, Бретон нагнулся к Норману и шепнул ему на ухо:

— Соединение произойдет автоматически в восемь часов; медная проволока в растворе… Молчи! Все взлетит на воздух, и они, и мы с ними…

— Я об этом думаю! — сказал Норман, со странной улыбкой смотря на Максимилиана, который сиял от счастья.

Сэнт-Клер и Макс и не подозревали, что в этот самый час, когда победа казалась полной, они были ближе к страшной опасности, чем когда бы то ни было.

Но инстинкт часто подсказывает людям мысль об опасности. Вот почему первый вопрос Сэнт-Клера механикам был:

— Почему Бастьен сказал мне, умирая: «Раньше 18-го или все погибло». Почему сияющая угроза на эспланаде гласила: «Раньше 18…»? Теперь четыре часа рокового 18-го… Что должно произойти здесь сегодня? Отвечайте!

Бретон и Норман подняли головы и, посмотрев друг на друга, сказали вместе:

— Нет.

— А! — сказал Сэнт-Клер.

— Мы не ответим на этот вопрос! — сказал решительно Бретон.

Норман посмотрел с тоской на Максимилиана, и побелевшими губами сказал:

— Вы сами знаете! Мы не должны отвечать на этот вопрос!

II Изумление Оксуса и любовь Коиноса

Как раз в ту минуту, когда Сэнт-Клер поставили ужасный вопрос, на который Бретон «не хотел», а Норман «не должен был» отвечать, на расстоянии пятидесяти пяти миллионов ста тысяч километров от земной станции XV-ти, в междупланетном пространстве, в сфере притяжения Марса, Коинос спал на сидении своего радиоплана. Механик Альфа держал руль поворота.

Прошло уже семь дней, четыре часа и четырнадцать минут с тех пор, как они покинули землю.

Устремив глаза на хронометр, Альфа прождал пятьдесят три минуты, потом тронул левой рукой плечо Коиноса, который сейчас же проснулся.

— Предводитель, — сказал Альфа, — через три часа мы приедем.

Радиоплан в самом деле был менее чем в девятистах тысячах километров от острова Аржир.

Коинос сказал:

— Я долго спал.

— И крепко, предводитель! — прибавил Альфа.

Коинос потянулся и, зевая, сказал:

— Альфа, через три часа всякое сообщение земли с Марсом будет прервано и наши союзники не услышат ничего о нас до тех пор, пока Учителю не угодно будет послать кого-нибудь из XV-ти на землю.

— Значит станция в Конго?..

— Разрушена!

— Как! Все эти машины, пилон, подвижная эспланада, которые стоили столько труда и денег?..

— Все будет разрушено, Альфа! Ровно в восемь часов Бретон и Норман улетят на моноплане в Париж, а станция взлетит на воздух.

— По счастью мы будем уже на месте!

— Да! Потому что, если бы взрыв произошел раньше нашей высадки, Альфа, то волны Герца перестали бы нас поддерживать, и мы упали бы, как простой болид, где-нибудь на планете Марс…

— А если бы падение совершилось с высоты тысяч километров…

— Достаточно и сотен, Альфа, чтобы мы погибли без славы, разбитые, размозженные в бесформенную массу…

Действительно, часы прошли без приключения, радиоплан летел к Марсу все с увеличивающейся скоростью и в семь часов тридцать минут и сорок пять секунд, когда на земле было ровно семь часов с половиной, радиоплан легко коснулся своими полозьями террасы дома Коиноса на острове Аржир и, немного прокатившись, остановился.

— Раньше к учителю, — пробормотал Коинос, — а к Ксаверии сейчас же после него.

Однако он помог Альфе отвести радиоплан, затем прошел в свою туалетную комнату, где пробыл до восьми часов, потому что в это время, ни минутой раньше, ни позже, ждал его Оксус.

Начальник нашел учителя в его рабочем кабинете.

Он поклонился, поцеловал протянутую ему руку и просто сказал:

— Учитель, все ваши повеления исполнены.

— Без приключений?

— Без приключений. Сэнт-Клер умер.

Оксус вздрогнул.

— Умер Никталоп?

— Да, учитель, и от моей руки. Это было необходимо. То же самое произошло и с Бастьеном, который не хотел следовать за мной на Марс. Что же касается станции в Конго, то она в настоящую минуту уничтожена.

Оксус самодовольно усмехнулся. Потом машинально повернул голову к аппарату, записывавшему напряженность волн Герца, исходящих из станции в Конго.

— В таком случае, — сказал Оксус, повернув голову, — этот аппарат долго не будет действовать и мы…

Он остановился, открыв рот. Коинос, глаза которого устремлены были на аппарат, побледнел.

— Что это такое? — прошептал он.

Стрелка на циферблате показывала 150.

— Она должна быть теперь на нуле! — пробормотал Коинос.

Но дрожащая стрелка, как всегда, показывала 150.

Оксус подошел к аппарату, положил палец на черную кнопку и серьезно сказал:

— Коинос, прибор действует превосходно.

— Что же это значит?

Предводитель XV-ти победил уже свое необъяснимое волнение и ответил:

— Хронометр земной станции, вероятно, опаздывает.

— Это возможно! — сказал Оксус. — Однако, хронометр этот обладает математической точностью… Подождем!

Они подождали десять минут. Стрелка оставалась на 150.

— Когда произойдет взрыв, — сказал машинально Коинос, — не будет больше волн Герца и стрелка вернется на ноль.

— Подождем! — сказал еще Оксус сухим голосом.

Еще десять минут прошли одна за другой, дрожащая стрелка стояла все на одном месте.

Коинос был бледен, Оксус сдвинул брови, и так стояли они, молча, перед циферблатом, который показывал им, что там, на земле, в четырнадцати миллионах миль расстояния, их распоряжения не были выполнены.