Леонид Костюков - Великая страна

• Название: Великая страна
• Автор: Леонид Костюков
• Издательство: Пушкинская библиотека
• Жанр: Современная проза
• Год: 2002
• ISBN: 5-94145-067-2

Эта история, случившаяся несколько лет назад на соседнем с нашим континенте, немного забавна и в глубине своей грустна, как и вся наша жизнь. И что есть Великая страна — Америка? Россия? А может быть, это Страна Мертвых, где никто из нас не почувствует себя лишним?..

---

Город не имел четкой границы; он затихал и возобновлялся, как дурнота. Давно завернул на конечную автобус, слегка подвез Мэгги и умотал по своим делам усатый смеющийся негр, чем-то похожий на кавказца. Полмили Мэгги задумчиво прошагала пешком, машинально отказывая различным джентльменам, желающим ее подвезти. Но оглядываясь, она видела Нью-Йорк — вечер высветил его целым пожаром огней. Мэгги вздохнула. Свернув с шоссе, она вышла на небольшую, словно игрушечную площадь: двухэтажный отель, бензоколонка, аптека, кафе, красивый ослепительный фонарь. Это место словно бравировало своей провинциальностью, не оправданной территориально. Недоставало лужи с гусями и колонки с водой.

Мэгги зашла в отель и заказала во всех отношениях средний номер. Ее волшебная карта сработала, более того, Мэгги почти физически ощутила, как карта принялась восстанавливать потерю. Взяв ключ, Мэгги прошла в бар на первом этаже.

В баре было практически пусто; лишь за одним столиком в центре небольшого темноватого зала располагалась пожилая чета. Вслед за Мэгги в бар вошел человек, которого пожилые супруги, судя по их бурным приветственным жестам, давно ожидали. Мэгги деликатно посторонилась, потом оглянулась — сзади не было никого. Сперва она подумала, что муж с женой пригласили на ужин человека-невидимку, но потом поняла, что весь этот восторг предназначен ей. Мысленно пожав плечами и изобразив на лице самое американское выражение из ей доступных, Мэгги села за единственный занятый столик.

Глава 34. Путешествие Майка и Катарины в Европу

— Что будешь есть и пить? — заорал муж, словно на рок-фестивале.

— Чудесная кофточка, — заявила жена немного тише и как бы вторым голосом.

Мэгги не нашла, что ответить, и промолчала, глупо улыбаясь. Вблизи супруги оказались похожи, как два гамбургера: веснушчатые красные лица, белесо-голубые глаза, очечки в тонкой оправе, седые волосы (у мужа прямее, у жены курчавее). Пожалуй, еще жена была чуть потолще. Одеты они были в желто-красные майки, причем цвета перемежались причудливыми пятнами, словно на собачьем боку.

— Мэгги, — сказала Мэгги.

— Майк.

— Катарина.

— Очень приятно.

— Откуда ты, дочка?

— Из Нью-Йорка.

— Ну, это понятно. А вообще?

— С Багам, — ответила Мэгги совершенно искренне, немного удивившись этому своему ответу.

— С Багам! — оживился Майк. — А ты не встречала там Теда Булройта? Сержанта Теда Булройта… хотя какой он теперь сержант.

— Нет. Багамы большие.

— Это точно. А как там с климатом? Не напартачили еще?

— Там замечательный климат.

— А мы только что из Европы, — лучезарно вставила Катарина. — Греция, Румыния, Россия.

— Ну и как?

— Да ты возьми хотя бы молочный коктейль.

— Ладно.

— Как? Да потрясающе. Греция почитай вся из неотесанных камней. В Румынии мы видели такой песчаный карьер, что (Майк посчитал на калькуляторе) нашей кошке хватило бы на миллион лет с хвостом. А в районе Карпат там и сейчас полно вампиров.

— Вы верите в вампиров?

— Моя сестра Бетти, она, к великому сожалению, умерла восемь лет назад, всегда говорила мне: нет причин не верить в плохое. Ты не поверишь, когда я приходила к ней, она трижды переспрашивала из-за двери, кто это, а потом все равно открывала через цепочку и всматривалась мне в лицо, как косметолог. Вроде бы это я, и имя мое, и голос, ну а вдруг это все-таки искусный маньяк-иллюзионист? Только, я догадываюсь, маньяка не смутила бы цепочка толщиной в палец годовалого младенца.

— Твоя Бетти, мир ее праху, была неврастеничка. Просто неврастеничка и ничего больше.

— Ты проживи с ее, Майк, а потом суди.

— А я уже старше ее, — обрадовался Майк.

— Не смеши меня. Она отошла в семьдесят восемь.

— А мне уже семьдесят девять.

— Не смеши меня.

— Посчитай.

Катарина достала калькулятор, довольно торжественно провела вычитание четырехзначных чисел и долго, качая головой, смотрела на результат.

— Майки, Майки, какой же ты старый боров. Что же ты молчишь, я ведь так могла пропустить твой юбилей.

— Ну уж не надейся. Я напомню тебе ровно за сутки, чтобы ты успела приготовить лимонный пирог и свинину.

— Он любит свинину и лимонный пирог, — пояснила Катарина Мэгги.

— Я вижу.

— А в вампирах, доченька, нет ничего удивительного, — изрек Майк. — Легенды о них безусловно есть, с этим ты спорить не будешь. И вот одной прекрасной ночью какой-нибудь трудный подросток, начитавшийся дури, просыпается с мыслью, что он вампир и слышал голос. Скептик скажет, что у парня просто порвался сосудик в башке, но не все ли это равно, если он уже крадется за амбаром, а в небе луна, бледная, как тренер «Шакалов» позавчера, когда они так позорно слили «Гиенам». Для начала наш парень зарезал соседскую овцу и прильнул к ее артерии. Ему понравилось. Можно теперь сказать, что у него испорченный вкус. А можно назвать его простым словом вампир, и никакой мистики тут нет.

— А как же нечеловеческая сила, чеснок, осиновые колы и прочие частности?

— Преувеличение. Самовнушение. Отчасти, впрочем… Но как красивы старые разрушенные замки на фоне разрушенных, старых гор! Даже листва деревьев там спутана, как волосы сорокалетней алкоголички, которую Господь никак не лишит красоты. Господь! Кажется, что он проводит и проводит огромным пальцем по человечьим изделиям, просто в великой задумчивости, обращая их вновь в строительный материал. Горы там лысеют от веков, как какой-нибудь дубоголовый фермер в Небраске. Сквозь руины видны звезды и луна. В неуютных чащах волки воют так жалобно, что хочется найти их и приласкать. А папоротник и можжевельник гоняют по своим жилам не какой-то постный растительный сок, а горький настой столетий. Воистину это великая страна!

Майк, разгорячась, опрокинул стаканчик с каким-то дринком. Бармен в прострации протирал такие же пустые стаканчики, хотя они давно состояли из одних световых бликов. Мэгги пригубила неизвестно откуда взявшийся молочный коктейль — он оказался прохладным и ароматным.

— В Греции, — подхватила Катарина, — Майк потерял паспорт в чемодане, а нашел его уже в самолете. Иисус свидетель, что нам пришлось пережить. Подвиги Геракла по сравнению с нашими — просто экскурсия в Диснейленд. Я не буду рассказывать тебе всего, только одна деталь — я оформляла Майкла как ручную кладь.

— Сумочка с дерьмом, — самокритично вставил Майкл.

— Удивительно: легче поднять в воздух слона, чем это оформить.

— Конец времен, — изрек Майкл.

— Не обольщайся. Просто ребенку кажется, что мир родился немного раньше его, а старикам кажется, что мир угасает вместе с ними, разве что слегка отстает. Но то, что нам представляется вселенской агонией, в масштабе эпох есть только секундное жжение в животе, как, бывает, толстый негритос переложил горчицы в хот-дог, задержал дыхание и поскакал дальше.

— Да, — подытожил Майкл без поправок.

Пожилые супруги посмотрели друг дружке в глаза, как если бы нестрашный монстр одновременно пошевелил обеими головами.

— Расскажи о себе, Мэгги, — попросила Катарина.

Глава 35. Мэгги вглядывается в себя

— Что ж, — невозмутимо сказала Мэгги, — я расскажу вам правду, а вы сами решайте, куда ее девать. Я родилась два месяца назад на Багамах, как Афина из головы Зевса, из головы одного русского придурка, когда он стукнулся ею о рекламный щит. Мне дали имя условно дееспособные врачи, размякшие от курортной жизни, и, вероятно, окропили кока-колой прямо на реанимационной койке. То, что вы видите между шеей и челкой, отражает вкусы еще одного костоправа, чье собственное лицо мне совсем не нравится. В настоящее время я работаю федеральным агентом за шесть кусков в час, если не отходить от банкомата. В моей памяти, как дерьмо в негодном кишечнике, лежит никчемная жизнь пресловутого русского еврея, чьим биологическим продолжением я формально являюсь. Между нами, однако, нет ничего общего. Он был весел, жаден, поминутно облизывался, любил выпить, покушать и залезть кому-нибудь под юбку. К тому, что прямо его не затрагивало, относился иронично…

— Но нас, доченька, интересуешь ты, а не он, — уточнила Катарина. Майкл кивнул.

— О'кей. В настоящее время я выполняю задание моего непосредственного начальника Уайта Г.Левинсона, пересекая Америку справа налево и возможно медленнее. Смысл этого задания неизвестен ни мне, ни ему.

— А скажи, милая, веришь ли ты в Бога? — спросила Катарина очень серьезно.

— Да, — так же серьезно ответила Мэгги. — Мне ли не верить в Бога? У меня, в отличие от миллионов других граждан, нет сомнений в том, Кто меня создал.

— А любишь ли ты людей?

Мэгги мгновенно представила себе тех, с кем ей пришлось встретиться на Багамах, в Нью-Йорке, да и в этом баре, и ответила: