Игорь Ивлев - «Умылись кровью»? Ложь и правда о потерях в Великой Отечественной войне

• Название: «Умылись кровью»? Ложь и правда о потерях в Великой Отечественной войне
• Автор: Игорь Ивлев
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-58297-6

День Победы до сих пор остается «праздником со слезами на глазах» – наши потери в Великой Отечественной войне были настолько велики, что рубец в народной памяти болит и поныне, а ожесточенные споры о цене главного триумфа СССР продолжаются по сей день: официальная цифра безвозвратных потерь Красной Армии в 8,7 миллиона человек ставится под сомнение не только профессиональными антисоветчиками, но и многими серьезными историками.

Заваливала ли РККА врага трупами, как утверждают антисталинисты, или воевала умело и эффективно? Клали ли мы по три-четыре своих бойца за одного гитлеровца – или наши потери лишь на треть больше немецких? Умылся ли СССР кровью и какова подлинная цена Победы? Представляя обе точки зрения, эта книга выводит спор о потерях в Великой Отечественной войне на новый уровень – не идеологической склоки, а серьезной научной дискуссии. Кто из авторов прав – судить читателям.

---

«Остаток» в 3232 тыс. так и продолжал висеть на всех дальнейших расчетах авторов. Это можно проследить по квартальным данным о потерях личного состава действующих фронтов и отдельных армий. С учетом возвращенных в строй (один млн чел.) численность армии на 1 марта 1942 г. должна была составлять 18 414 000 чел. Потери к 1 марта 1942 г., по расчетам авторов, составили примерно 5 502 388 чел. (4 308 094 + 1 194 294)[136]. Тогда в строю должно остаться 12 911,6 тыс. (18 414–5502,4). А фактически ее численность на 1 марта составляла 9315 тыс. Дефицит – 3 596,6 тыс. Для его уменьшения авторам статистического исследования и пришлось дополнительно придумать фокус с 500 тыс. пропавших без вести военнообязанных, которых они причисляют то к потерям армии, то – к потерям населения. Но при этом оставшиеся 3 млн 96,6 тыс. убыли личного состава так и выпали из суммарных потерь, подсчитанных Г.Ф. Кривошеевым. А с их учетом военно-оперативные безвозвратные потери Красной Армии и ВМФ должны были составить 14 540,7 тыс. чел.

Понятия «неучтенные потери» и «списочный состав» войск в условиях недоступности для исследователей документов Генштаба о потерях стали палочкой-выручалочкой для любых манипуляций с цифрами потерь. По донесениям войск и сведениям органов репатриации, за всю войну пропало без вести и попало в плен противнику 3396,4 тыс. чел.[137] Но это число примерно равно количеству пленных, захваченных немцами только в одном 1941 г. Оставить без внимания такую явную несуразность было невозможно. И в 1990 г., еще при подготовке труда «Гриф секретности снят», к указанному числу его авторы прибавили неучтенные потери (войск, не представивших донесения) первых месяцев войны – 1 162,6 тыс.[138] Тем самым они увеличили число военнослужащих, попавших в плен и пропавших без вести, сразу на 25 %, доведя его до 4559 тыс.[139]

О методике и достоверности расчетов авторов можно получить представление, проследив, как менялись взгляды руководителя научного коллектива на проблему неучтенных потерь при подготовке нового труда о потерях. Г.Ф. Кривошеев, выступая с докладом на заседании Ассоциации историков Второй мировой войны 29.12.1998 г., сам себе задал вопрос (несомненно, это была реакция на недоуменные вопросы историков):

«Мне могут задать вопрос, всегда ли были доклады от соединений и отдельных частей? И что делать, если не было таких докладов? Какая бы сложная обстановка ни складывалась, доклады представлялись, за исключением тех случаев, когда соединение или часть попадали в окружение или были разгромлены, т. е. когда некому было докладывать. Такие моменты были, особенно в 1941 году и летом 1942-го. В 1941-м, в сентябре, октябре и ноябре, 63 дивизии попали в окружение и не смогли представить донесения. А численность их по последнему докладу составляла 433 999 человек. Возьмём, например, 7-ю стрелковую дивизию Юго-Западного фронта. Последнее донесение от неё поступило на 1.09.1941 о том, что в составе имеется: нач. состава 1022, мл. нач. сост. 1250, рядовых 5435, всего – 7707 человек. С этим личным составом дивизия попала в окружение и не смогла выйти. Мы этот личный состав и отнесли к безвозвратным потерям, притом к без вести пропавшим. А всего в ходе войны 115 дивизий – стрелковых, кавалерийских, танковых – и 13 танковых бригад побывали в окружении, и численность их, по последним донесениям, составляла 900 тыс. человек. Эти данные, или, точнее, эти цифры, мы отнесли к неучтённым потерям войны. Так нами были рассмотрены буквально все соединения и части, от которых не поступили донесения. Это очень кропотливая работа, которая заняла у нас несколько лет.

Эти неучтённые потери войны составили за весь ее период 1 162 600 человек. Таким образом, 11 444 100 человек включают в себя и этих людей»[140].

В труде «Россия и СССР в войнах ХХ века», опубликованном в 2001 г., этот подход несколько трансформировался, что можно проследить по его тексту:

«Только в течение июля-октября 1941 года не получены донесения о численности личного состава и потерях от 35 стрелковых дивизий Юго-Западного фронта, 16 дивизий Западного, 28 дивизий и 3 бригад Южного, 5 дивизий Брянского и 1 дивизии Резервного фронтов. Общая списочная численность только этих войск, судя по их последним донесениям, составила 434 тыс. человек.

…Поэтому при определении числа потерь соединений и объединений, разгромленных противником или оказавшихся в окружении, использованы их последние донесения о списочной численности личного состава.

…Неучтенные вследствие этого потери отнесены к числу пропавших без вести и включены в сведения соответствующих фронтов и отдельных армий, не представивших донесения в третьем и четвертом кварталах 1941 г.»[141].

Трудно понять логику рассуждений авторов статистического исследования. Сначала говорят о 900 тыс. неучтенных потерь в ходе всей войны, потом откуда-то появляется число 1162 тыс., и тоже за всю войну. А это составляет около 10 % от общих потерь военнослужащих. Причем в конце концов оказывается, что эти потери относятся к третьему и четвертому кварталам 1941 г. Получается, что после 1941 г. наши войска не попадали больше в окружения или в положение, когда штабам было не до учета потерь. И у нас больше не было неучтенных потерь, которые можно было бы списать на «вероломное вторжение многомиллионного гитлеровского вермахта»?

А как авторы подсчитывали эти неучтенные потери? Сначала у них численность 63 дивизий, попавших в окружение и не представивших донесения, составляла 433 999 человек (какая точность). А в книге речь идет уже о 85 дивизиях и трех бригадах (в том числе о пяти дивизиях Брянского фронта и лишь одной (!) дивизии Резервного) той же численности – 434 тыс. чел. (прибавились 22 дивизии, три бригады и один-единственный человек!).

Между тем число потерянных полностью соединений и частей Западного, Резервного и Брянского фронтов (32 дивизии, 11 танковых бригад и 37 артполков РГК) только в октябре значительно превышает цифру 22, исчисленную для них авторами. И это не считая большого количества танковых, кавалерийских и других соединений и отдельных частей фронтового и армейского подчинения.

Непонятно, когда и как соединения и объединения, «разгромленные противником или оказавшиеся в окружении», сумели перед этим представить донесения о списочной численности личного состава. В начальный период войны даже не все армии имели устойчивую связь со штабами фронтов. Что уж говорить о соединениях и частях. Каким образом могли попасть в Генштаб донесения о потерях? А как же стрелковые и механизированные корпуса, стрелковые, танковые и моторизованные дивизии, попавшие в окружение и разбитые в начальный период войны? Они вообще не успели прислать соответствующие донесения.

По уверениям авторов, упомянутые «неучтенные потери отнесены к числу пропавших без вести (выделено нами. – Авт.) и включены в сведения соответствующих фронтов и отдельных армий, не представивших донесения в третьем и четвертом кварталах 1941 г. Хотя полученные расчетным способом данные о потерях этих войск не являются абсолютно точными, они в целом дают вполне реальную картину о числе людских утрат, особенно в первых стратегических оборонительных операциях»[142].

Да уж, о точности расчетов авторов говорить не приходится. К тому же, согласно таблице 120 статистического исследования, к числу неучтенных потерь первых месяцев войны (1162 тыс.) отнесены погибшие и пропавшие без вести военнослужащие[143] (эта игра в термины просматривается на протяжении всего труда).

Далее Г.Ф. Кривошеев в докладе заявил:

«…всего в ходе войны (выделено нами. – Авт.) 115 дивизий – стрелковых, кавалерийских, танковых – и 13 танковых бригад побывали в окружении, и численность их, по последним донесениям, составляла 900 тыс. человек».

Кстати, напомним, что только за кампанию 1941 г. из-за потери боеспособности были расформированы 124 дивизии[144].

Во-первых, только в окружении под Вязьмой и Брянском в октябре 1941 г. оказалось 11 танковых бригад. Во-вторых, что значит первые месяцы войны – до 4 декабря (окончание оборонительной операции) или до конца 1941 г.? Ведь Г.Ф. Кривошеев в докладе ведет речь о неучтенных потерях в ходе войны.

И еще вопрос: если за четыре месяца войны неучтенные потери на пяти фронтах составили 434 тыс., то подобные потери войск остальных фронтов (Карельского, Ленинградского и Северо-Западного) за этот же срок должны быть более чем в полтора раза выше (716 тыс. с учетом потерь пограничников). Зная характер военных действий на основных стратегических направлениях советско-германского фронта, в это трудно поверить.

И как после этого можно доверять подсчетам авторского коллектива?

И еще один вопрос авторам: каким образом и в сведения каких именно фронтов включены эти потери – неужели задним числом? И какая же часть из упомянутых 434 тыс. включена в потери советских войск в Московской стратегической оборонительной операции? Ведь огромные потери в личном составе, вооружении и боевой технике в октябре месяце во многом предопределили характер последующих действий советских войск на московском направлении.