Валерий Абатуров - Харьков – проклятое место Красной Армии

• Название: Харьков – проклятое место Красной Армии
• Автор: Валерий Абатуров
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-26231-1

Харьков не зря прозвали «проклятым местом Красной Армии». Во время Великой Отечественной войны тяжелейшие бои за этот город стоили нам огромных жертв, советские войска дважды терпели здесь серьезные поражения.

В мае 1942 года неудачное наступление РККА завершилось «Харьковской катастрофой», что привело к обрушению Юго-Западного фронта и прорыву немцев к Сталинграду и Кавказу. Последствия этого разгрома были настолько трагичны, а потери в живой силе и технике настолько велики, что Сталин сказал, обращаясь к главным виновникам провала Тимошенко и Хрущеву: «Если бы мы сообщили стране во всей полноте о той катастрофе, которую пережил фронт, то я боюсь, что с вами поступили бы очень круто…»

Год спустя противник вновь нанес нам под Харьковом чувствительное поражение – в результате контрудара отборных танковых соединений СС советские войска были выбиты из города с большими потерями.

И лишь в августе 1943 года, уже в ходе Курской битвы, Харьков был наконец освобожден окончательно. Четырежды переходивший из рук в руки город превратился в руины. Посетивший его в 1943 г. писатель Алексей Толстой писал: «Я видел Харьков. Таким был, наверное, Рим, когда в пятом веке через него прокатились орды германских варваров. Огромное кладбище…»

Обо всех этих сражениях, о подлинной цене побед, о причинах и виновниках поражений читайте в новой книге Валерия Абатурова и Ричарда Португальского «Харьков – проклятое место Красной Армии».

---

Это не было случайным. Успехи зимнего наступления советских войск у значительной части командного и политического состава породили настроения благодушия и излишней самоуверенности; широкое распространение получило мнение о том, что немцы, мол, после тяжелых поражений не в состоянии проводить широкомасштабные наступательные операции и не смогут добиться того, что им удалось в сорок первом году. Немалую роль сыграла и установка И.В. Сталина «о полном разгроме немецко-фашистских захватчиков в 1942 году». Это, естественно, не могло не коснуться и главкома, и командующих армиями.

Н.Г. Лященко вспоминает, как бойцы и командиры, пробиравшиеся через линию фронта из вражеского окружения, сообщали, что в Славянске и других городах противник срочно ремонтирует танки, их боевыми машинами забиты цеха недействующих заводов. Когда он доложил об этом командующему 9-й армией Ф.М. Харитонову, тот заявил, что в ближайшее время немецкие войска не способны к наступлению – у них недостаточно сил для активных действий. А что касается «окруженцев», то их сведения, мол, надо брать под сомнение: не исключено, что кое-кто заслан немцами. В свою очередь командарм кратко проинформировал Н.Г. Лященко о нашем предстоявшем большом наступлении.

Разумеется, далеко не все придерживались подобного мнения. В конце апреля, когда 57-я армия двинулась в направлении Лозовой, а ее место заняла 9-я армия, у того же Н.Г. Лященко состоялся разговор с командармом К.П. Подласом, который мы приводим дословно: «…Николай Григорьевич, на прощание (в тот момент 106-я стрелковая дивизия, которой командовал Лященко, передавалась в 9-ю армию. – Авт.) хочу тебе дать совет, не посчитай его за назидание молодому комдиву. От чистого сердца говорю. Не нравится мне, что за последнее время, не знаю с чьего легкого словца, пошла молва о том, что, мол, немцев мы уже разгромили под Ростовом, Москвой и т. д. Теперь шапками забросаем врага. Не дай себе утвердиться в этой мысли. Фашисты еще сильны. И воспользуются малейшим просчетом… Дороги вот-вот начнут подсыхать, как бы фашисты не двинулись в новое наступление. По сведениям разведки, они усиленно начали подготовку техники в тылах. Не дай противнику застать себя врасплох»[77].

Надо полагать, что своими мыслями К.П. Подлас делился не только с подчиненными ему командирами.

Примерно в середине апреля Военный совет Юго-Западного фронта решил для лучшего уяснения поставленных армиям задач провести в Купянске, в штабе 38-й армии, совещание с участием командующих армиями, членов военных советов армий, командиров кавалерийских и танковых соединений и начальников родов войск фронта. На нем были подробно освещены итоги зимнего наступления войск фронта, дана оценка создавшейся к весне оперативно-стратегической обстановки на самом юго-западном направлении, уяснены основные цели Харьковской операции и поставленные перед войсками Юго-Западного фронта задачи.

Участник этого совещания, командующий 38-й армией К.С. Москаленко (кстати, он указывает, что совещание состоялось в двадцатых числах марта, но, скорее всего, И.Х. Баграмян более точен. Каких-либо документов о совещании пока не обнаружено. – Авт.), вспоминает: «Открывая заседание, маршал С.К. Тимошенко подчеркнул, что в результате поражений, нанесенных немецко-фашистским войскам в ходе зимней кампании, инициатива боевых действий захвачена Красной Армией. Далее он обратился к ситуации на юге и охарактеризовал ее как выгодную для Красной Армии. В течение зимы, говорил он, главное командование Юго-Западного направления навязывало свою волю противнику, выбирало место и время нанесения ударов. Главнокомандующий отметил, что хотя наступление на стыке Юго-Западного и Южного фронтов в январе – феврале и в марте не достигло поставленных целей, так как проводилось ограниченными силами, тем не менее врагу нанесен чувствительный урон. Кроме того, эти операции способствовали занятию выгодных исходных рубежей для ликвидации харьковской группировки противника. Затем маршал Тимошенко сказал, что уже в ближайшее время мы сможем привлечь для разгрома врага значительные силы, и в связи с этим предложил подвести итоги зимней кампании и наметить план боевых действий на весенне-летний период 1942 года»[78].

И.Х. Баграмян проанализировал сложившуюся обстановку и сделал вывод: харьковская группировка противника не могла начать активных боевых действий до прибытия значительного пополнения личным составом и материальной частью, восстановления оперативного построения войск и подхода крупных оперативных резервов. Детализировав высказанное маршалом Тимошенко убеждение в том, что лишь с наступлением тепла немецкие войска начнут активные действия, начальник штаба сообщил: по данным, поступившим из различных источников, противник начал сосредоточение резервов, в том числе значительного числа танков, в районах восточнее Гомеля, Кременчуга, Кировограда и Днепропетровска, что подтверждало его намерение предпринять весной решительные наступательные действия. Об этом же свидетельствовали показания пленных.

Сделав вывод, что вражеское командование может начать активные действия в середине мая, Баграмян охарактеризовал противоборствующие силы на юге советско-германского фронта. Наши войска, по его мнению, имеют большие преимущества и поэтому должны упредить врага, разгромить его силы и выйти на рубеж среднего течения Днепра.

Москаленко указывает в мемуарах, что и он, и другие командармы выражали сомнение в возможности осуществления широкомасштабных наступательных планов. Баграмян же в свою очередь утверждает обратное: «Участники совещания, в том числе и все без исключения командующие армиями, встретили с полным единодушием решение провести операцию по освобождению Харькова от немецко-фашистских оккупантов».

Как бы то ни было, по версии К.С. Москаленко, члены Военного совета, настроенные оптимистически, постарались рассеять сомнения некоторых командиров, заверив, что операции на намечаемую большую глубину будут планироваться последовательно, дивизии получат недостающее пополнение и вооружение, для обучения личного состава отводится необходимое время. Танков будет достаточно и для непосредственной поддержки пехоты, и для создания подвижных ударных групп. Н.С. Хрущев заявил, что сам Сталин поставил перед войсками фронта задачу, и это уже является гарантией успеха.

Отсюда командармам нетрудно было сделать вывод, что возложенная на них задача связана с широкомасштабными планами Ставки и, возможно, имеет особое значение для всей весенне-летней кампании. А коль это так, то Ставка должна позаботиться о должном усилении армий, выделенных для участия в наступательной операции.

Первоначально наступление на северном участке фронта предполагалось вести силами 28-й и 21-й армий. 10 апреля была издана директива Юго-Западного фронта, которая предписывала 38-й армии передать вновь сформированному полевому управлению 28-й армии четыре стрелковые дивизии в их полосах обороны, мотострелковую бригаду, кавалерийский корпус и почти все средства усиления. 38-я армия получала из 6-й армии две стрелковые дивизии в занимаемых полосах. Ей ставились следующие задачи: «Прочно оборонять занимаемый рубеж, и особенно направления Чугуев, Купянск и Балаклея, Изюм. С начала наступления 28-й и 6-й армий активизировать оборону с целью сковывания противостоящих сил противника»[79].

Однако затем это решение было пересмотрено. Проверив подготовку 38-й армии к обороне, С.К. Тимошенко поделился с ее командующим своим новым замыслом: «Не надоело сидеть в обороне? – улыбаясь, спросил он, когда вернулись на командный пункт армии. И, не дав мне ответить, продолжал: – Знаю, надоело, и не одному тебе. Все мы предпочитаем наступление…»

Я полагал, что Семен Константинович собирается объяснить значение поставленной 38-й армии задачи на оборону, и уже приготовился сказать, что оно мне вполне понятно. Но маршал Тимошенко предостерегающе поднял руку: «Помолчи. Не перебивай, слушай внимательно, – откинувшись на спинку стула, он говорил медленно, как бы взвешивая каждое слово. – Все время думаю о предстоящем наступлении. Беспокоит меня ударная группировка на старосалтовском плацдарме, руководимая штабом 28-й армии. Ударная группировка должна стремиться только вперед, не оглядываясь на свои фланги. Сможет ли? Справа ее действия прикроет Гордов. Фронт у 28-й армии широкий, штаб молодой, не сколочен, не имеет опыта руководства войсками в наступлении. Кто-то другой должен обеспечивать ее слева. Он же должен нанести удар в южном направлении и отрезать чугуевскую группу врага от Харькова…»

«Кто же будет слева? – продолжал маршал С.К. Тимошенко. – Ясно, 38-я армия. Решено, принимай у 28-й армии часть полосы наступления и подготавливай войска. Участок фронта от Балаклеи на запад передай Городнянскому».