Роберт Ши - Монах - время драконов

• Название: Монах - время драконов
• Автор: Роберт Ши
• Жанр: Научная Фантастика

---

Как и раньше, Хоригава извинился, что не может провести с ней всю ночь, сославшись на неотложные государственные дела на пользу нации. После его ухода Танико сидела в темноте и тихо плакала. Отказаться от замужества, о котором распорядилась ее семья, было немыслимо. Но перспектива оказаться всю жизнь привязанной к Хоригаве наполняла ее таким отчаянием и ужасом, что она уже была готова убить себя, чтобы избавиться от этого.

Но еще не совсем. Даже в страдании она чувствовала глубокую веру в то, что ей хочется жить. И она была такой же сильной, как Хоригава, со временем ей удастся положить конец его гнусностям. Он был старше ее больше чем на сорок лет, а со временем будет становиться немощным и легко управляемым. А когда пробьет час, она избавится от него. Ей остается только терпеть, выполнять свой долг самурайки, как сказала тетя Цогао.

Перспектива работы с китайской корреспонденцией Хоригавы завораживала. То немногое, что она знала о Китае, было сведениями более чем столетней давности, преподанными ей и ее сестрам монахами. Как чудесно будет узнать, что происходит в Китае сейчас!

Через пять ночей явился посыльный князя Хоригавы, и Риуичи распорядился принести в спальню Танико рисовые лепешки для третьей ночи. После захода солнца официальная повозка князя, запряженная волами, подъехала к западным воротам имения Шима, и князь, безо всякой скрытности, одетый в обычный высокий головной убор и в алом с белым плаще, выглядящем более нарядно, чем черные с золотом одежды, которые он надевал в предыдущие визиты, прошел в освещенные ворота, тогда как семья Шима разглядывала его сквозь занавеси и панели.

Его действия с Танико были такими же краткими, как и при первых встречах. На этот раз, правда, в момент наивысшего наслаждения он укусил ее в грудь. Остались следы зубов, на которые он потом посматривал с удовлетворением.

Как и требовалось от нее, Танико высоко оценила его мужскую силу. В душе она трепетала. Теперь они связаны обязательствами. Она принадлежала ему. Именно визит третьей ночи с церемониальным ужином рисовыми лепешками скрепил их брачный союз. Все кончено, и сейчас, когда все произошло, она не видела для себя будущего. Она чувствовала себя тонущей в бездонном черном пруду. Она выполнила свой долг как самурайка, но не являлся ли он более легким для мужчины, который умирал один раз и быстро, чем для женщины, которая вынуждена понемногу умирать каждый день годы и годы?

Хоригава кивком подтвердил свое согласие с комплиментом:

- Тебе посчастливилось заполучить в мужья столичного высокорожденного мужчину. Подумай, какой несчастной ты была бы в объятиях грубого деревенщины, воняющего сырым рисом!

Вспомнив роль Хоригавы в казнях четыре года назад и его разговор о массовой резне, Танико подумала: "Я предпочла бы запах сырого риса запаху крови".

Хоригава вытащил из рукава одежды свиток:

- Это доклад, полученный мной от монаха из Китая. Я намереваюсь представить его господину Согамори. Ты переведешь его на наш язык и перепишешь лучшим своим почерком. Надеюсь, твой почерк достаточно хорош?

- Мой почерк многие хвалили, - сказала Танико, - но это, конечно, всего лишь слабые попытки бедной девочки, выросшей в сельском рыбацком поселке.

Сарказм ускользнул от Хоригавы.

- Господин Согамори очень влиятельный человек, несмотря на то что является всего лишь главой самурайского рода. Постарайся, чтобы иероглифы получились как можно более красивыми.

Танико положила свиток в ящик своего деревянного подголовья. Ей не терпелось остаться одной и прочитать письмо из Китая.

Хоригава съел с ней ритуальные лепешки, прославляя Изанами и Изанаги прародителей всех ками и создателей небес и земли. Ей почти хотелось, чтобы ее лепешка была пропитана ядом. Потом Хоригава снял свой официальный головной убор и прилег, положив голову на деревянное подголовье, которое Танико поставила рядом со своим. Мановением руки он приказал ей задуть свечу.

Они спали в той же одежде, которую носили весь день, что было обычным. Лежали бок о бок в темноте на стеганых матах. Хоригава спал беспокойно, бормотал и стонал что-то, обуреваемый всю ночь страшными снами. Плохие сны могли предвещать Хоригаве несчастья в будущем. Такая возможность доставила ей радость, ибо единственной ее надеждой были мысли о том, что долго он не проживет. Быть может, ему досаждали духи тех, чьей казни он потребовал...

Большую часть ночи Танико не спала. Как и в первую ночь, проведенную с Хоригавой, она попыталась послать свое сознание в путешествие, на этот раз на гору Хигаши, где она провела ночь с Дзебу.

Утром семья Шима, под предводительством Риуичи, тети Цогао и их старшего сына, пятилетнего Мунетоки, ворвалась к ним с ожидаемыми криками радости и поздравлений. Проведя три ночи вместе и отведав священных лепешек, они официально считались мужем и женой. Танико, однако, останется в доме Шима, как предписывал обычай для людей их класса, а Хоригава будет навещать ее тогда, когда захочет наградить своей княжеской милостью. Танико надеялась, что похоть не будет часто овладевать им. Она же будет приходить в его дом, когда того потребуют церемониальные и светские дела.

Дядя и тетя Танико подняли по одной туфле Хоригавы каждый. Взяв сегодня вечером туфли в свою постель, они попытаются удержать Хоригаву рядом с Танико на долгие годы. Каждый знак, призванный сделать этот союз неразрывным, заставлял сердце Танико трепетать все безысходней.

Хоригава надменно передал Риуичи свиток:

- Это список гостей, которых я хотел бы пригласить на брачный пир. Вы устроите пир на тринадцатый день Девятого месяца, через четыре дня после Праздника Хризантем. Мои прорицатели сказали, что это последний благоприятный день на долгое время. - Он вытащил из рукава еще один список. - Я также составил перечень инструкций, в соответствии с которыми нужно провести этот пир. Совершенно необходимо, чтобы каждая деталь была верной и соответствующей моде. Я предпочитаю в таких делах не полагаться на мнение провинциальной семьи.

После ухода Хоригавы Риуичи пришел в ярость и разрыдался. Он был взбешен отношением князя к его семье и пришел в ужас от стоимости свадебного пира, который, по его мнению, съест все состояние семьи, если он последует инструкциям Хоригавы.

- Почему ты должна выходить замуж за эту пиявку? - закричал он на Танико.

Танико склонила голову, чтобы скрыть свое изумление.

- Простите меня, дядя! Мне очень жаль, что он причиняет вам такую боль. Отец приказал мне выйти за него замуж по причинам, которые казались ему мудрыми.

Риуичи затих.

- Мы ожидали, что этот союз будет полезным для нас. Но если бы мой почитаемый старший брат позволил мне заняться твоим сватовством, вместо того чтобы самому заниматься этим так издалека, - он внезапно улыбнулся, ты тоже была бы более счастливой в результате. Ты слишком хорошая дочь, Танико, чтобы выдавать тебя за такого отвратительного человека.

- Я собираюсь добиться от этого большего, дядя. Я всегда хотела жить в столице, быть частью дел императорского двора. Мне никогда не хотелось жить как обычной женщине. Если Хоригава - это цена, которую я вынуждена заплатить за то, чтобы жить здесь, я согласна с этой ценой. Быть может, я добьюсь многого для себя, далее несмотря на того, за кого мой отец меня просватал.

Ее маленький двоюродный брат Мунетоки не отрываясь смотрел на нее, и его глаза блестели от восхищения.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

В день свадебного пира некоторые наиболее известные в Хэйан Кё люди пришли посмотреть на бракосочетание главного советника четвертого ранга с девушкой из неизвестной, но, по общему мнению, богатой семьи из провинции. Танико внимательно изучила список гостей. Главным священнослужителем обряда был настоятель огромного буддистского монастыря с близлежащей горы Хиэй, произносивший речитативом благословения и молитвы очищения, тогда как гости, согласно ритуалу, хлопали в ладоши. Танико, когда смела, бросала взгляды по сторонам, разглядывая присутствующих, стараясь сопоставить их наряды с именами, которые знала.

Многие члены семейства Сасаки пришли с главными женами, чтобы сесть позади Хоригавы, представляя его клан. Еще одна древняя и могущественная семья, Фудзивара, присутствовала едва ли не целиком. Хотя они сами и не бывали императорами, члены семьи Фудзивара до недавних времен обладали верховной властью в столице. Так много дочерей Фудзивара выходили замуж за императоров, что среди тех, кто смел быть непочтительными, существовало мнение, будто императорский дом был одной из ветвей семьи Фудзивара.

В последнее время, несмотря на то что она еще пользовалась большим почтением, действительная власть семьи пришла в упадок. Сила Фудзивара заключалась скорее в дворцовых интригах, чем в реальной власти. Но в эти дни, в связи с подъемом семей самураев, для власти требовалось большее.