Роберт Ши - Монах - последний зиндзя

• Название: Монах - последний зиндзя
• Автор: Роберт Ши
• Жанр: Научная Фантастика

---

Служанка была поражена, но, ничего не сказав, поспешила прочь. "Я не собираюсь спать с ним, дура!" - подумала Танико. Но после того, что он преодолел, человек нуждается в сухой одежде и пище, тёплом саке и приятной беседе. Конечно, глава клана Муратомо заслуживает этого в наибольшей степени.

Хидейори поежился. Он выпил четыре чашки саке одну за другой, каждый раз молча передавая ей пустую чашку. Он смотрел на деревянный пол с непроницаемым лицом.

Это был первый раз, когда она посетила покои Хидейори. Интерьер комнаты был весьма прост: письменный стол, плоский деревянный подголовник и круглая подушка. В токонаме стояла небольшая статуя бога войны Хачимана, выполненная из чёрного дерева. На лице Хачимана застыла улыбка, он был верхом на коне, вооружен луком и стрелами. "Хачиман не помог Хидейори так быстро, как тому хотелось бы", - подумала Танико.

Затем он взглянул на неё.

- Я не заслуживаю жизни, - сказал он голосом, в котором слышалась обречённость.

"Он пытается узнать, что я думаю о нём", - подумала Танико.

- Мой господин, вы обязаны жить. Будущее клана Муратомо зависит от вас!

Хидейори покачал головой.

- Я наблюдал, как мой отец вёл наш клан к катастрофе. Я поклялся не допустить подобных ошибок. Через девятнадцать лет у меня появилась возможность вести Муратомо в бой. Я мог побить Такаши. И снова катастрофа! - он неопределенно махнул рукой на юг, - Под моей командой находилось пять тысяч воинов. Я потерял четыре тысячи из них...

Танико хотела поддержать его, но не могла найти нужных слов, которые оказались бы одновременно добрыми и честными.

- Я уверена, что воины с востока показали свою храбрость, чем они и знамениты, - сказала наконец Танико.

- Храбрость! - он горько рассмеялся. - Они сбежали ночью. Я сбежал вместе с ними. Однако женщины обычно не расположены говорить о войне...

- Я не люблю войну, мой господин. Однако я считаю её слишком важной, чтобы не упоминать о ней.

- Я всегда думал, что вы - необычная женщина. Я вышел из Камакуры, как вы знаете, в начале месяца, полон надежд. Много помещиков и их воинов присоединились к нам по дороге. К тому времени мы были готовы подвергнуть осаде Такаши Канетаке в его цитадели - нас было три тысячи воинов. Мы заняли замок Канетаке и отрубили ему и его воинам головы.

Танико почувствовала пустоту в желудке, что обычно случалось с ней, когда Кублай рассказывал ей о резне, устраиваемой монголами.

- Я думаю, что вы не брали пленных?

- Самураи никогда не берут пленных. Когда эта война закончится, я поставлю перед собой цель: ни одного Такаши в живых! По крайней мере, такова была моя цель до Ишибасиямы.

- Что произошло потом?

- После нашей победы над наместником Такаши мы почувствовали, что мы непобедимы. Многие самураи присоединились к нам. Нас стало пять тысяч. Затем я получил известие, что Мочихито, Мотофуза и их сторонники были разбиты войсками Такаши. Я решил, что больше уже нет смысла продвигаться на юг, если Юкио не будет продолжать движение на юг. Он и я могли бы взять столицу вместе. В противном случае лучше оставаться здесь, чтобы соединить наши усилия, направленные на северо-восточные провинции и равнины Канто. Пусть они вытянутся в линию, двигаясь за нами. Затем мы получили новые сообщения о том, что Такаши двинулись на север, вверх по Токайдо. Мои офицеры придерживались одного мнения: мы должны идти навстречу. Нельзя позволить Такаши захватить наши провинции, убивая и грабя. Я бы предпочел отступать, втягивая противника на нашу территорию, пока где-нибудь не устроим засаду. Но мои бравые восточные воины не хотели и слышать об этом. Они все хотели сразу же броситься в атаку! Я не мог больше возражать. Кроме того, у меня не было возможности показать себя в бою, и я знал: если самураям покажется, что их вождь - трус, они никогда не будут больше за него сражаться, Поэтому я позволил, чтобы мной руководили мои сторонники, Хидейори выпил ещё саке.

- Мы двинулись к югу через горы Хаконе, пересекли перешеек полуострова Идзу. Я не стал молиться за победу у гробницы Хачимана. Затем наши разведчики установили, что Такаши были в Шимидзу. Их количество достигало тридцати тысяч. Они превосходили нас количеством в шесть раз. Теперь я настаивал, что нападать на них - сумасшествие. Но среди нас были офицеры, убежденные в победе. "Такаши - не воины, - говорили они, - а изнеженные придворные! Пять тысяч настоящих самураев могут легко победить этих разодетых выродков, пусть даже их будет в десять, в двадцать раз больше!" Наконец один из самураев, знавший окрестности, предложил план, устроивший нас всех. Около морского побережья, к северу от горы Фудзи, находится долина под названием Ишибасияма, которая пересекает горы Хаконе, и в самой широкой ее части могут встать плечом к плечу не более сотни воинов. В этом проходе мы могли бы и занять боевую позицию. Такаши не смогут обойти нас, так как мы сумеем ударить им в тыл. Они попытаются двинуть через проход, но в этой самой узкой части им не удастся получить преимущество в числе. Только сто человек могут приблизиться к нам одновременно. Мы нанесем им такие потери, что они вынуждены будут сдаться и отступить. Известие о такой возможности привлекло на нашу сторону многих самураев, - Хидейори ненадолго умолк. Затем продолжил: - Нам потребовалось около двух дней, чтобы занять позиции в Ишибасияме. Это было двадцать третьего числа. Передовой отряд Такаши шел за нами по пятам. До того как достичь прохода, мы развернулись и уничтожили его. Это придало нам больше уверенности...

"Ацуи, возможно, входил в этот авангард, уничтожение которого Хидейори с жаром описывает, - подумала Танико. - Я не должна думать об этом!"

- Будут ли Такаши преследовать нас или передумают? Попытаются ли они обойти нас? И лишь когда ночь скрыла очертания окрестных гор, мы услышали звуки барабанов тайко и флейт, играющих наступление, и увидели ряды самураев, карабкающихся по склонам гор. Наши армии расположились на близком расстоянии друг от друга. Я подумал, что было бы хорошо отступить под покровом ночи, но мои самураи не хотели даже и слышать об этом.

Затем в полночь позади нас, с северного конца ущелья, раздался ужасный шум. Воины даже подпрыгнули в темноте. Кто-то закричал: "Армия Такаши идет, чтобы напасть на нас! Их сотни тысяч!" Они подумали, что Такаши обошли горы в темноте и напали на нас с тыла. Наши самураи, полувооруженные, полуодетые, побежали вперед, прямо в лагерь Такаши, где полегли сотни бойцов. Наконец некоторые из нас поняли, что этот шум, внесший панику в наши ряды, был не что иное, как шум крыльев птичьих стай, взлетевших в полночь с берегов озера, находящегося в северной части долины. Изнеженные Такаши напали на нас, как медведь на оленя. Менее половины наших воинов вышли из долины живыми. Я ушел в лес, расположенный за долиной. К тому времени каждый должен был думать о себе. Я был один. Я лежал ничком, лицом в грязи, пока вражеские воины обшаривали кусты в нескольких шагах от меня...

Хидейори посмотрел на Танико. Он бы не сказал, что находится на грани безумия, но она могла прочесть это в его глазах.

- В течение пяти дней Такаши обыскивали горы и леса, убивая каждого найденного самурая Муратомо. Однако большинство воинов искали меня. Сбросив с себя доспехи, оставив лишь меч, я проскользнул между ними и спрятался. Его лицо посветлело: - Худший день из этих пяти оказался лучшим! Я знаю, боги охраняют меня! Я спрятался в полом дереве и слышал, как банды Такаши прорываются через кустарники низу. Вскоре они окружили дерево. Один из них подошел к нему, Я узнал этого самурая. Он служил в дворцовой страже у моего отца. Он посмотрел в дупло, где я прятался, прямо мне в глаза. Я сжал руки на рукояти меча. Я был уверен, что убью его раньше, чем он убьет меня, даже если я не смогу уйти от его собратьев по оружию. Самурай улыбнулся мне. Он отошёл от дерева и дважды ударил его мечом плашмя. Три голубя, прятавшиеся в ветвях, взмыли вверх. "Никого нет!" - прокричал он и ушёл. Видишь? Должно быть, боги охраняют меня!..

Танико вспомнила, как много лет назад Кийоси увидел прячущегося на дереве Моко и спас ему жизнь. В тот же день Кийоси срубил голову хозяину Моко.

- Даже в периоды жесточайшей борьбы некоторые люди испытывают порывы доброты, - сказал Танико.

- Порывы доброты? - переспросил Хидейори, изумленно взглянув на нее. Нет, этот человек, который спас мне жизнь, не был воином. Это был Хачиман. Голубь - посланник Хачимана. На дереве сидело три голубя. Хачиман затуманил мозг воина, поэтому он и не увидел меня. - Хидейори прошел в альков, встал на колени и распростерся перед изображением Хачимана.

- Идут ли Такаши сюда? - спросила его Танико, когда Хидейори снова вернулся и выпил немного саке.

- Нет. Через пять дней они разделились и пошли вниз по Токоторо. Юкио, должно быть, пугает столицу.

Хидейори хмуро взглянул на статую Хачимана.