Мариам Ахундова - Фредди Меркьюри. Украденная Жизнь

• Название: Фредди Меркьюри. Украденная Жизнь
• Автор: Мариам Ахундова
• Издательство: Международные отношения
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-7133-1421-7

Это вторая книга Мариам Ахундовой, посвященная памяти Фредди Меркьюри, и это новое исследование его творчества. Первая книга «История Фредди Меркьюри», как и следовало ожидать, оказалась в хорошем смысле скандальной, так как реабилитация доброго имени оклеветанного гения всегда — скандал. Книга мгновенно была распродана... Мариам Ахундова защитила честь и достоинство блистательной звезды британского рока. Автора благодарили, автору возражали, автору угрожали...

О причинах, побудивших Мариам Ахундову к написанию второй книги, лучше всего сказано в ее собственном предисловии. А почему самый достойный представитель рок-культуры был ославлен немедленно после смерти самым худшим человеком на свете, почему происхождение, жизнь, творчество и смерть Фредди Меркьюри продолжают оставаться тайной, вы узнаете, прочитав эту, вторую и последнюю ее книгу.

---

В прессе уже давно отмечалась абсолютная власть музыканта над аудиторией, позволяющая ему управлять — а вернее, манипулировать — сколь угодно большой толпой.

«Насколько безвредны такого рода концерты, на которых публика совершенно довольна тем, что ею манипулируют? Привычка Меркьюри позволять отдельным счастливчикам прикоснуться к его микрофонной стойке — это просто связь со зрителями или выражение покровительственного одобрения от него его публике? Так ли бессмысленна центральная часть «Get Down, Make Love» с ее странными электронными звуками? Нормально ли, что члены группы уходят за кулисы во время оперной части «Bohemian Rhapsody», оставляя публику аплодировать пустой сцене? И в конце концов, можно ли назвать все это «просто развлечением»?» — размышлял журналист «Melody Maker» Патрик Хамфрис в декабре 1980 года.

Вот что он услышал в ответ от Брайана Мэя:

«У нас действительно есть власть над публикой, но мы надеемся, что сможем использовать ее во благо. Я понимаю, что внешне все это напоминает нюрнбергские собрания нацистов (курсив мой. — М.А.), но наши поклонники — люди разумные.

Они наравне с нами создают настроение концерта, мы не погоняем их, словно слепых овец».

Жутковатая аналогия, не находите? Но, судя по тому, что Брайан и журналист прекрасно друг друга поняли, она была использована по отношению к «Queen» не первый и не второй раз. Да и сам Меркьюри не скрывал, что в качестве китча может позволить себе «раздавать зрителям полугестаповские приветствия»...

В таком случае истерия вокруг злополучных усов объясняется очень просто. Все указывает на то, что в действительности пресса обвинила музыканта отнюдь не в присваивании имиджа гей-клона, а в подражании другому непревзойденному харизмату, столь же искусно управлявшему толпами, —

Адольфу Гитлеру.

В таком контексте становится ясно, почему именно с этого времени Меркьюри и остальные члены группы начинают яростно и самозабвенно открещиваться от любых намеков на наличие какой-либо политической тематики в их творчестве. «Мы просто музыканты. Музыка не имеет национальности. Музыка не имеет гражданства. Мы играем для всех. Мы ненавидим политику. Мы не пишем песни о политике. Мы не пытаемся делать никаких политических призывов. Мы не политическая группа», — этот монолог, с небольшими вариациями, можно встретить едва ли не в каждом интервью Меркьюри первой половины 80-х. Независимость — независимостью, китч — китчем, вызов — вызовом, но он прекрасно понимал, чем может обернуться его неосторожная фраза — и не для него, а для поклонников, жадно ловящих каждое его слово.

Частично проясняется и причина, по которой вокруг «Queen» то и дело вспыхивали политические (в т.ч. и расистские) скандалы. Группа — а вернее, ее лидер — имела слишком серьезное влияние на аудиторию и позволяла себе слишком дерзкие провокации, чтобы ее воспринимали в соответствии со словами ее членов, — как «простых музыкантов, развлекающих публику», тем более что тот же Брайан Мэй, заверявший журналиста в полнейшей невинности квиновских намерений, умудрился в том же предложении ляпнуть фразу, от которой у любого из власть предержащих волосы встанут дыбом: дескать, «имеющуюся у нее власть группа намерена использовать во благо». Ведь благо можно понимать оч-чень по-разному...

Как я уже говорила, мы еще вернемся к этой теме в следующих главах. Но именно сейчас мы подходим к первому шокирующему выводу: гомосексуальная тематика в посмертных биографиях лидера «Queen» не просто искусственно привнесена «для красоты». Она закрывает информацию совершенно иного рода.

Очень нежелательную для кого-то информацию.

Не верится?

Понимаю. Давайте проверим.

В каждой книге, каждом фильме о Меркьюри и «Queen» авторы считают своим долгом сообщить, что название группы помимо общеизвестного значения «Королева» имеет и второе, «тайное» толкование — «женственный гомосексуалист». Разумеется, это с первого дня существования группы вызывало бурное обсуждение в прессе, а также закономерные вопросы к самим музыкантам, на которые Меркьюри с дивной непосредственностью заявлял — ну да, знаю, учитывал, в чем проблема?

На аудио- и видеозаписях подобных заявлений, разумеется, нет и в помине. В документальном фильме 1987 года «Magic Years» музыкант говорил, что название привлекло его своей яркостью, театральностью, величественностью и емкостью. «Это очень многозначное слово, его можно отнести к самым разным сферам человеческой жизни», — добавил артист. Последнюю фразу в посмертной мифологии также занесли в разряд его «признаний». Дескать, знал, знал, курилка, что назвал группу «Гомик» (я не утрирую и никого не оскорбляю, т.к. по версии биографов «queen» является вариацией грубого сленгового слова «queer» — «гомик», «педик») — вон, сам сознался.

Зачем в таком случае было долго и упорно распинаться про «величественность» и «театральность» и как на подобное название в здравом уме и твердой памяти могли согласиться, как минимум, три 100%-ных гетеросексуала — вопросы риторические. Интересно другое: из ответов музыканта несложно заметить, что вопросы о названии группы его действительно а) смущали и б) достали... прошу прощения, задавались ему довольно часто.

Вновь складывается абсурдная ситуация. Если вас третируют неприятными вопросами о чем-либо, зачем подливать масла в огонь и говорить о многозначности предмета обсуждения?

Подогреть слухи в лучших традициях Джорджа Майкла: «любая реклама — хорошая реклама»? О'кей. Меркьюри такими вещами не баловался, но допустим. Зачем тогда оправдываться и бормотать что «мы это... ничего особенного в виду не имели, чес-слово! Просто название такое... красивое, короткое, запоминающееся...» — как это было в злополучном интервью в «MY»?

И здесь нам нужно сделать маленький шажок и на минуту выйти из мира «биографии Фредди Меркьюри».

И тут мы вынуждены вернуться к тому, с чего начали, — к ненависти.

Смерть Меркьюри не прекратила оскорблений — наоборот, с этого момента не было никаких границ для клеветы. Казалось бы, умер Фредди, и Бог с ним! Посплетничали и перестали. Но нет — годы идут, а они не унимаются. Как вы уже могли понять из предыдущих глав, травля Меркьюри и беспрерывный скандал вокруг его имени не был и результатом просто желания стервятников из желтой прессы заработать на смерти сверхпопулярной рок-звезды. В противном случае ситуация стабилизировалась бы к середине 90-х. Однако мы видим, что всю эту грязь сознательно ворошат уже почти 20 лет. Более того, регулярно проходят масштабные пропагандистские кампании в прессе, на ТВ, в интернете. Причем с каждым разом пропаганда все более разнузданна, тон — все более хамский, глумление над покойным — все более жестокое и безжалостное. Если когда-то пределом скандальности считалась книга Рика Ская, то по сравнению с «Freddie’s Loves» или с последним нелегальным шедевром «Queen Productions» «Magic remixed» карлики с кокаином и прочие смешные истории воспринимаются как детское чтение. Причем, если раньше при упоминании подобного творчества в приличном обществе принято было брезгливо морщиться, то сейчас даже самое беспредельное глумление происходит с молчаливого одобрения, а то и под аплодисменты прогрессивной общественности и поклонников.

Даже если верить всему, что написано про Меркьюри (рискуя заработать шизофрению), то и тогда придется признать, что он так и не причинил никому зла, а если и навредил кому своей жизнью, то только самому себе. Кроме того, все, что «инкриминируется» Фредди, в наше время не считается ни грехом, ни преступлением.

При этом — что самое удивительное — никто не обращает внимания на грубейшее нарушение политкорректности. Почему общество, в котором любой неуважительный отзыв о сексуальных меньшинствах приравнивается к уголовному преступлению, столько лет жестоко глумится над великим человеком? Почему ни один из представителей ЛГБТ-организации до сих пор не сказал ни единого слова в защиту собственной «иконы»? Почему сами геи игнорируют вклад Фредди Меркьюри в искусство? У них что — тоже гомофобия?

Когда-то Стивен Фрай, явно шокированный происходящим, в статье «Меркурий, посланник богов», опубликованной вскоре после смерти Меркьюри, высказался по этому поводу со всей определенностью:

«...Это мелочь по сравнению с той бурной, головокружительной, ураганной вакханалией, которая охватывает все мое существо, когда я натыкаюсь на письма, подобные тем, что были напечатаны на прошлой неделе в газете «Телеграф» по поводу Фредди Меркьюри. Одна женщина описала покойную рок-звезду как «чудовище», чей «образ жизни» был «отвратительным». Внезапно по прочтении этого и других статей и писем, порицающих жизнь этого человека, я был охвачен всепоглощающим желанием самому повести себя отвратительно: в момент я захотел стать чудовищем. Я понял, что настоящее разделение в Британии не между богатыми и бедными, лейбористами и консерваторами, мужчинами и женщинами, севером и югом, а между милосердными и немилосердными. Во имя «защиты наших детей» любое недоброе порицание, любое скользкое суждение, любое лицемерное проклятие допустимо.