Димитрис Раванис-Рендис - Современный греческий детектив

• Название: Современный греческий детектив
• Автор: Димитрис Раванис-Рендис
• Издательство: Радуга
• Жанр: Детектив
• Год: 1989
• ISBN: 5-05-002398-Х

В сборник вошли романы известных греческих писателей, признанных мастеров детективного жанра — Д. Раваниса-Рендиса, Я. Мариса и А. Самаракиса. Эти остросюжетные произведения основаны на убежденности в силе правды, в торжестве правопорядка и справедливости; на конкретном жизненном материале в них ставятся актуальные социальные проблемы, звучит резкая критика буржуазного образа жизни.

---

— Да.

— Позвольте узнать причину. — В голосе его послышалась добродушная насмешка.

— Я ее ненавидела.

— Понятно. Она ведь заглядывалась на вашего жениха, не так ли?

— И за это тоже.

— А еще за что?

— Она меня без конца оскорбляла, старалась выжить из театра, хотела погубить… она… она была злая.

— Вот оно что!

Нелли Карзи сквозь слезы взглянула на него. Этот человек похож не на полицейского, допрашивающего убийцу, а скорей на доброго учителя, беседующего с учеником. До боли стиснув пальцы, она ждала новых вопросов.

Но Бекас, как нарочно, ничего не спрашивал. Он достал из пачки сигарету, долго разминал ее, потом сунул в рот и, щелкнув зажигалкой, несколько секунд держал ее, не поднося к сигарете. И тем временем не спускал глаз с молодой артистки. Не выдержав его взгляда, она порывисто встала.

— Стало быть, вы ее убили, — повторил полицейский тихо, словно рассуждая сам с собой.

Наконец он зажег сигарету.

— А как? — теперь уже громко спросил он.

— Кинжалом, — ответила девушка.

Она точно отвечала хорошо затверженный урок.

— Ах, кинжалом! И когда же это случилось?

— Варги явилась ко мне в гримерную. Устроила сцену, как и вчера. Грозила выгнать из театра. Обзывала проституткой. Говорила, что Арис все равно меня бросит. И я решилась. После ее ухода посидела немного и пошла к ней. Она была одна. За поясом у нее торчал кинжал, настоящий, — ей для роли дали. Она опять стала надо мной издеваться. Ну, я выхватила кинжал и ударила. А потом убежала к себе. Никто меня не видел.

Глубоко затянувшись, Бекас с шумом выпустил дым.

— Так-так, понятно.

Она с тревогой взглянула на полицейского. Он будто посмеивается над ней.

— А дверь? — вдруг спросил Бекас.

— Какая дверь?

— Дверь ее гримерной. Ведь она оказалась заперта изнутри. Ее тоже вы заперли?

Нелли растерялась. Долго обдумывала свой ответ. Видимо, боялась, что ей не поверят.

— Н-нет. Не знаю… Вероятно, она сама.

— Убитая?

— Ну, может, она не сразу умерла.

— Когда вы уходили, она была на ногах?

— Не знаю. Я не смотрела. Я ударила ее кинжалом и тотчас выбежала.

Бекас походил немного по кабинету. Потом вдруг остановился перед девушкой и в упор на нее посмотрел.

— Зачем вам понадобились эти небылицы? — жестко спросил он.

Нелли Карзи побледнела еще больше.

— Зачем?

Она с трудом сдерживала слезы.

— К о г о  в ы  х о т и т е  в ы г о р о д и т ь? — не сводя с нее глаз, проговорил полицейский.

На эстраде «Роз руж» аргентинка с тоской пела о своей далекой родине. Сидя вполоборота, Макрис смотрел на нее. Бармен обслуживал новых посетителей.

Выходит, Роза Варги в годы оккупации была замужем и скрывала это. Ему казалось, он так много о ней знает: связь с шефом итальянской разведки, с немцами, с англичанами, — но о ее замужестве слышал впервые. И, скорее всего, в театре этого тоже не знают. Макрис бросил взгляд в другой конец зала, где бармен наливал виски новым посетителям. Яркая личность: дежурная улыбка на смуглом, словно высеченном из гранита лице, орлиный нос, густые седые волосы. Чем только он в своей жизни не занимался, в какие переделки не попадал! Сколько раз сидел, и не только на родине! Сразу после освобождения его судили за коллаборационизм, но он ухитрился выйти сухим из воды. Темная личность, но не лишен обаяния. К тому же много знает.

На эстраде шикарного афинского кабаре по-прежнему звучали печальные любовные напевы гаучо из аргентинских пампасов. Бармен вернулся к Макрису.

— Ну, так на чем же мы остановились?

— Разговор шел о ее муже, — сказал журналист.

— Ах, да… Мировой был парень.

Макрис поднес бармену спичку, потом стал раскуривать свою трубку.

— Так он был твоим приятелем?

— Да.

— И кто же его убил?

— Неизвестно, — пожимая плечами, ответил тот. — Время-то какое было! Одни считали, что сами немцы, другие говорили, вроде английский агент. — Бармен отрывисто засмеялся и подмигнул. — Он и англичанам успел насолить.

— Каким образом?

Заметив, что стакан Макриса пуст, бармен опять его наполнил.

— У него в заведении немцы взяли английского агента и на другой день расстреляли. История это темная, но англичане, видимо, сочли, что он выдал.

— А что, у него было свое заведение? — спросил Макрис.

— Клуб. Подпольный, конечно, но немцам это было известно.

— А как его звали, Розиного мужа?

— Ангелоглу. Макис Ангелоглу. Под этим именем он жил во время оккупации. Но оно не настоящее.

— А настоящее?

Бармен рассмеялся каким-то неприятным смехом, обнажив два ряда ровных белых зубов.

— Я знал его как Ангелоглу. А настоящее одному богу известно.

Макрис сделал большой глоток коньяку. Ангелоглу… Он как будто слышал это имя.

— Ты с ним во время оккупации познакомился?

— Да. Я сначала у него работал. По-моему, он не из Афин. Во всяком случае, я его раньше в Афинах не видел. О своем прошлом он никогда не рассказывал. Скрытный был человек, зато щедрый. Деньгам счета не знал.

Раздались аплодисменты. Кончив петь, аргентинка подошла и села за столик с друзьями. А на эстраду выпорхнули французские балеринки в одних коротеньких юбочках. Облокотившись о стойку, бармен наклонился к Макрису.

— Хорошенькие птички, а? — с улыбкой указывая на эстраду, сказал он.

— Ага. — Макрис с отсутствующим видом взглянул на балеринок.

— И как им удается так сохранить грудь? — продолжал бармен.

— Говорят, делают какие-то уколы в мышцу.

— Чепуха!

— Почему? Это проверено.

Он охотно переключился на танцовщиц, желая скрыть свой интерес к Ангелоглу. Такие люди, как бармен, обычно придерживают язык, когда их слишком настойчиво о чем-нибудь расспрашивают. Некоторое время оба молчали.

— И когда же это произошло? — наконец поинтересовался журналист.

— Что?

— Когда его убили?

— За несколько дней до освобождения.

— А как?

— Толком никто не знает. Из клуба он ушел с какими-то неизвестными типами. Сел с ними в машину. Утром его труп нашли в реке, в Илисосе. Досталось ему крепко. Зверски избили, лицо изуродовали. Видно, чтоб не опознали труп. Но в кармане у него нашли деньги. — Он опять отрывисто засмеялся. — Представляете, фунты оказались его визитной карточкой… Вон смотрите, смотрите. — Он опять указал на эстраду, где француженки сбросили уже и юбочки.

— Скажи-ка… — начал Макрис.

— Что-то уж больно вас заинтересовал тот человек, — перебил его бармен. — С чего бы это? — В глазах у него появилась настороженность. — С чего бы, а?

— Хочу написать статью об оккупации.

— А-а, вот оно что!

Наступила пауза. Бармен взял бутылку с коньяком.

— Еще один?

— Да, последний.

Макрис допил коньяк и расплатился.

— До свидания.

— Спокойной ночи.

Бармен проводил его взглядом. В дверях швейцар, похожий на опереточного адмирала, спросил:

— Такси, господин Макрис?

— Да нет. Я, пожалуй, пройдусь.

Засунув руки в карманы, Макрис вышел на безлюдную улицу. Сегодня он узнал много интересного. О замужестве Розы Варги теперь никто, должно быть, не ведает. И мужа убили… Завтра он попытается разузнать поподробней.

Макрис поднял глаза к небу, усеянному звездами.

Так долго сдерживаемые слезы наконец брызнули из глаз. Лицо полицейского было совсем близко: она даже чувствовала его дыхание.

— Кого вы хотите выгородить? — повторил он вопрос.

— Никого, — сквозь рыдания пробормотала она. — Я сама ее убила.

— Не морочьте мне голову, мадемуазель. Неужели вы думаете, что я такой дурак, так вам и поверил?

Молодая актриса побледнела как смерть. Казалось, она вот-вот лишится чувств. «Пожалуй, я перегнул палку», — подумал полицейский. В душе он чувствовал все большую симпатию к этому юному существу.

— Поговорим спокойно, — сказал он уже без всякой суровости в голосе.

И сел в кресло подальше от Нелли.

— Расскажите, как вы ее убили.

— Хорошо, — едва слышно пролепетала она.

— Сколько раз вы ударили ее кинжалом?

Актриса подняла свои большие глаза и в растерянности посмотрела на полицейского. Она, очевидно, не ожидала такого вопроса. Бекас едва заметно улыбнулся.

— Д-два, — наконец проговорила она.

— Но тот, кто убил Розу Варги, нанес ей три удара.

— Три? — прошептала она. — Да, три. Теперь припомнила.

— А сначала вы утверждали, что ударили всего один раз.

Бекас играл с ней, как кот с мышью, хотя в глубине души жалел девушку.

— Я этого не говорила, — в отчаянии пробормотала она. — Я хорошо помню. Три раза я ее ударила.