Стрельников В.В. - Стрельников

• Название: Стрельников
• Автор: Стрельников В.В.
• Издательство: С.И.
• Жанр: Прочая старинная литература
• Год: 2014

---

Федька, бросай бревно!

я сдернул с плеча карабин. В голове рисовались картинки сторожко и скрытно идущих по направлению к лагерю трех мужчин. Знакомых мужчин, тех самых, что поймали Веру.

Ты чего?

закрепив конец линя на осинке, Федор тоже снял с плеча свою длинную трехлинейку, и передернул затвор. -Людоловы. Погоди, не мешай, – я сосредоточился на просьбе к Герде увести от лагеря Марка и Веру. Надеюсь, у нее получится, все-таки Вера менталистка. Герда передала понятие и соскользнула из моего восприятия. Ненадолго, только на то время, пока мы с Федором взбежали на небольшой холмик. Один из тех холмов, который отделяет нас от лагеря. – Куда теперь? – Федор с интересом поглядел на меня. – Они идут снизу по течению, так что режем дистанцию, и занимаем холм над лагерем. Бегом! – держа в руках мосинку, я рванул вниз по склону. Сзади за мной затопал Федор. Ломая небольшие осинки, перепрыгивая через старые пни и оббегая кучи сучьев, мы перебежали распадок, и взобрались на холм, откуда был отменно виден наш лагерь, и подходы к нему. Дистанция до лагеря была около двухсот метров, не больше. – Откуда они взялись? Чего в свой город не потопали? – Федька, шумно дыша, плюхнулся возле молодой сосны, и передвинул подпружиненный целик на винтовке, устанавливая дистанцию. – И где Марк с Верой? – Герда передала, что они заняли оборону в бараке. Ну, не самое плохое решение, лишь бы не начали палить раньше времени. – Я шарил взглядом по молодой поросли, выкрашенной осенью в охру и багрянец. Герда мне транслировали направление перемещения людоловов, но одно дело примерно знать, где они, а другое видеть. Опаньки, их двое, где еще один. А вот он, пошел в нашу сторону. Ну-ну. А вот и остальные двое, перебегают от деревца к деревцу. А ведь их из лагеря близко не видать, грамотно двигаются. Даже веточка лишний раз не качнется. -Федь, один идет в нашу сторону. Бери на мушку вон те кусты, когда он выйдет – сразу стреляй. – Я взял на мушку того, что постарше. Молодой хоть и опасен, но мне намного больше не понравился второй. А про их вожака и говорить не стоит, чутье прямо таки верещит об опасности. Вожак, пригнувшись, глядя в сторону лагеря и держа в руках странным образом изменившийся карабин, осторожно вышел из кустов. Нормально вышел, с этой стороны гребня, от лагеря или с плотов никто его и не заметит. Шагнул еще разок, и получил от Федора пулю в живот. Блин, у Федьки патроны дымарем снаряжены, демаскировал позицию! Матюкаясь про себя, я передернул затвор после выстрела, с удовольствием отметив осевшего кулем людолова. А молодой кошкой прыгнул в заросли лещины, успев выстрелить в нашу сторону. Причем достаточно точно, попав чуть левее Федьки, как раз в сосенку, осыпав парня корой и щепой. Выстрел был практически не слышен, вот почему карабины мне странными показались. Глушители на них установлены, читал я про такое. Из барака по кустам орешника шарахнули картечью раз, другой, срезая ветки и сбивая листья. Потом еще и еще. Грохнула винтовка сменившего позицию Федора, пару раз зло рявкнул револьвер Марка. – Эй, сдавайся!- зло и яростно крикнула Вера. Ну да, сдавайся, это она не знает еще, с кем имеет дело. Бздинькув, осыпалось стекло в окошке, потом чуть пониже окна появилась отметина от пули. Стреляет, сволочь, надеется на лучшее. Впрочем, пусть надеется. Я углядел подошву сапога, торчащую из-под куста. Далековато, но ладно. Тщательно вложившись, на полувыдохе, я выстрелил примерно на полметра выше подошвы. И, похоже, попал куда надо. В кусту взвыли, подошва дернулась и исчезла. А я выпустил всю обойму в этот куст, прочесывая. Пока загонял новую, рядом надымил выстрелами напарник, из барака бухало ружье и зло гавкал револьвер. – Смотри! – Федька ткнул пальцем в расплывающееся пятно под кустом. – Кровь. Очень много крови. – Да, – кивнул я. – Смотри, даже опад не впитал, хорошо приложили. Ждем, с такой кровопотерей долги не живут. Впрочем, в кустах было тихо. Герда, как обычно спрятавшаяся по моему приказу за какое-то павшее дерево, передала, что живых в кустарнике возле барака не осталось. -Верка, Марк, как вы? – крикнул я в сторону барака. – Не задело? -Нет, – звонко ответила Вера. – Целые мы, только напугались. -Сидите в бараке, не высовывайтесь. Вроде как возле вас готовы оба. Мы сейчас еще одного проверим. – И мы с Федором пошли к третьему, держа винтовки наизготовку, и выцеливая бандита. А вот тот, хоть ему Федор и прострелил живот, был еще жив. И сейчас, зажав окровавленными руками рану, смотрел на меня, как я подошел и, держа его под прицелом, подстраховал Федьку, который подобрал отлетевшую винтовку бандита. -Больно. – Неожиданно совершенно спокойным голосом сказал людолов. – Очень больно. Никогда не носил револьверов – сейчас жалею. Мог бы если не по вам пострелять, так себя добить. Слушай, пристрели меня, не оставляй на мучения. – Наверное, я веру позову. Она врач, может поможет? – с насмешкой сказал я. Ну не вызывает он я меня жалости, еще один из бандюков, который пытался убить меня и моих друзей. Правда, вот так, в открытую, лицом к лицу, я впервые разговаривал. До того как-то штурмовые скафандры мешали. -Ту девчонку? Нет, не надо, пожалуй. – Людолов попытался усмехнуться. – Я на нее всего пару раз залез, но уверен, что она мне сполна припомнит. Слушай, давай я тебе свои захоронки сдам, а? А ты добей, только точно в сердце. Тебе с ним на полжизни хватит.

Чего же ты тогда людей ловил, если столько нахапал?

подошедший Федор с интересом рассматривал винтовку с глушителем. – Ты не понимаешь, какой это азарт. А какой кайф себя вершителем судьбы чувствовать. – Бандит скорчился от боли, но продолжил. – Я поставил на это свою жизнь, и не жалею. Это было роскошно – упиваться болью и унижением. А потом дорогие кабаки, шлюхи. Это – жизнь, а у вас существование. -Ты неправ. Это не жизнь у тебя, а нежить. Настоящая жизнь – улыбки женщин, смех детей. Хорошие товарищи, надежное оружие, добротный дом. А тебя. Если мы договоримся, сбросят в воду на корм рыбам, и забудут, – я сплюнул в сторону. Поглядел на людолова. А ведь на самом деле, прожить он может еще довольно долго. Но очень мучительно. – Говори, где твои захоронки? Добью, слово. – Моя карта. На ней четыре зимовья. В одном из них, под полом, на глубине примерно полуметра, тайник. – Людолов поглядел мне в глаза. – Ну, что ты? Я сдержал слово, теперь твоя очередь! -Не очень ты конкретен, сволочь. – Федька недовольно поморщился. -Договора не было, чтобы я именно конкретное место указал, – снова усмехнулся людолов. – Но захоронка есть, и добра в ней хватает. Рыжье, артефакты, оружие. Денег нет, правда, но там рыжья под пуд, вам надолго хватит, с вашим благочестием. Ну, стреляй, гад! – Прощай. – Я поднял ствол винтовки, и почти в упор выстрелил ему в сердце. Коротко вспыхнула было шинель, но сразу почти погасла, оставив после себя запах паленой шерсти. Впрочем, это получше, чем запах потрохов и крови. -Что мы ними делать будем? – Повернулся я к Федору, который из-под ладони смотрел на склон противоположного холма. Глянув туда, я усмехнулся. – Кавалерия, блин. “Буденный наш братишка!” – А это кто? – Федька, посмеиваясь, смотрел на приближающихся лошадей, на спинах которых сидело по двое всадников. Бригада на помощь торопится. С ближайшей соскочил бригадир, и поглядел на лежащего у наших ног бандита. -Там еще двое, – кивнул я на заросли лещины. -Вернулись, значит. – Хмыкнул Сергеич. – Ну, туда им и дорога. Давайте соберем хабар, и вечером поделим. А этих в реку, нечего здесь засорять территорию. Нам еще не один год здесь работать. Вечером все собрались возле стола, на котором было сложено имущество людоловов. Кроме оружия и денег, которые были на них, нашлись еще неподалеку. Где-то в километре три лошади, и малая захоронка, в которой лежали четыре винтовки, причем мосинки, револьверы, одежда, посуда. Малый куль с золотым песком и самородками, мешок со срезанным и завернутым в чистую белую тряпицу мумием, весом более полутора пудов. Это Вера объяснила, что черная смолистая хрень так называется, и очень недешева. Кроме того, в отдельном мешке лежало с десяток интересных корешков в виде человечьей фигурки. -Жень-шень! – благоговейно прошептала девушка. – Корень жизни! Его даже мой профессор только на картинках видел. Это огромные деньги, на них малый шлюп купить можно! -Ну, кто его нам бы продал, – засмеялся я, любуясь девушкой. Красивая девчонка Вера, очень красивая. Брюнетка, глаза сине-зеленые, губы и без помады яркие, сочные. Фигура великолепная, волос роскошен. За что такую девчонку отправили на планету ссыльных? Что она сделала? -ну, ты многовато хочешь, девочка, – усмехнулся генри. – Сколько стоит малый шлюп? Ну, пусть с двиглом короткого прыжка хотя бы? Семь миллионов? Шесть? Дели на здешний курс, итого шестьсот тысяч, ну и еще в десять раз. От шестидесяти отними пятнадцать процентов – вот тебе пятьдесять одна тысяча. Ее и делить на всех по долям. -Не дели шкуру неубитого медведя! – строго остановил темнокожего здоровяка Сергеич. – Их еще продать нужно. Вера, они как, неделю-другую сохранятся? Если корешки настолько дорогие, то может их стоит на лошадях до фактории добросить? -Не стоит распыляться, бригадир. – Я закончил собирать-разбирать самодельный глушитель, и снова навинтил его на мосинку. Неплохо сделан, очень неплохо. Судя по всему, где-то есть хороший оружейник. – Глянь. – И я трижды выстрелил в сторону реки. Глухие выстрелы здорово впечатлили лесорубов. Хик забрал у меня винтовку, и попробовал выстрелить обычными патронами, с дымарем и вискозным порохом, по очереди. Выстрел патроном с черным порохом тоже практически слышен не был, только облако дыма из глушителя, а вот с бездымным был довольно громким. Впрочем, чего удивляться, пуля превзошла звуковой барьер, и пороховые газы тоже. -Да. – Покачал головой Сергеич. Покрутил в руках винтовку, и положил ее на стол.- Повезло – просто невероятно. Они могли перестрелять вас всех, а потом подловить нас на подходе, и парой залпов уложить всех. Теперь понятно, откуда у них столько хабара. -Лошади все имеют разные клейма, по-разному подкованы, и седельные торбы с овсом тоже в разных местах куплены. Похоже, взяты с нескольких одиночек. – Это Хик сказал. Он вообще за лошадьми и ослом следит, коновод наш. Вот и здесь, сразу трофейных лошадок пошел осматривать. Хорошие лошадки, кстати, особенно одна. Не очень высокая, но мощная, крепкая. -Не повезло, а Герда предупредила. – Неожиданно заявил Федор, разобравший найденный в схроне французский карабин, и тщательно его вычищающий. Похоже, решил его себе забрать. Карабин покороче тех винтовок, которые в моей нычке лежат, и в подствольном магазине всего три патрона, но Федора это не смутило. – Так что ей долю, равную Матвеевой. Она нас всех спасла. -Так, – хмыкнул на это бригадир. Поглядел на лесорубов, кивнул. – Похоже, никого против. Итак. Две доли Матвею, две Федору, две Вере, две Марку, две Герде. Мне две, как старшему. Плюс еще шесть долей. Итого восемнадцать долей. Плюс еще две в казну бригады. Итого двадцать. Матвей, Федя. Вы это все заварили, вам выбирать первым. Смотрите, что кому охота. -Лошади как? Нам останутся? – поинтересовался я, подходя к понравившейся кобыле. Соловая, спокойная, очень мощная, с крепкими, сухими ногами – отличная лошадка, как раз меня выдержит. А транспорт нужен. Так что придется верховую езду осваивать. – Если наследников не найдется – то наши. Если найдутся – то или наследники выплатят треть, и заберут лошадь, или ты им половину стоимости, и забираешь себе. Такая арифметика. -Обязательно отдавать по требованию? – Я протянул лошади кусок подсохшей лепешки, которую та с благодарностью приняла и с хрустом разгрызла своими желтыми зубами. -Не обязательно. Отдашь половину стоимости, и все. – Хик потрепал кобылу по холке. – Отличная лошадка, максимум пятилетка. Молодая, сильная. Тебя на сорок миль точно утащит. -Ну, тогда мне один из карабинов с глушителем, и у меня больше особых желаний нет. Ну, из трофеев. – Несколько скомкано закончил я, глянув на вспыхнувшую от чего-то Веру. Впрочем, этого никто не заметил. Или не обратил внимания. А если и обратил, то решил что это не его дело. Федор захотел тот самый французский карабин, и револьвер молодого. Кроме того, ему приглянулся добротный бритвенный набор, найденный среди кучи всякой мелочи. Мда. Я поскреб щетину на подбородке. Нужно осваивать опасную бритву. А то каждый раз после бритья как из клетки с дикими злющими тиграми выхожу. -Так, снова, а то с этими глушителями забыли про все. – Бригадир поглядел на Веру. – Вера, что с этими кореньями? Они хранение выдержат? -Да, – Девушка бережно коснулась лохматого корневища. Аккуратно завернула в чистую тряпицу. – Человек, который собрал корни, знал что делал. А эти, – Тут Вера кивнула в сторону реки, куда сбросили тела. – сумели не испортить. Так что все нормально, пару недель жень-шень выдержит. С мумиё вообще никаких проблем, оно чуть ли не тысячелетиями хранится. -Ну и отлично! – Обрадовался Сергеич. Записал все в толстый гроссбух, и с удовольствием его захлопнул. – Тогда, сейчас разделим наличку, тут почти пять тысяч набралось, а золото я переплавлю у себя в кузнице, и сдадим скупщику. Или, если кто хочет, могу сделать равные слитки, по числу долей, разыграем. Вычтем стоимость товаров после реализации кореньев и золота. Что скажете? – Давай.- Марк кивнул, и все его поддержали. Ну, и мы с Верой тоже. Она, кстати, тоже взяла себе револьвер-переломку с восьмидюймовым стволом под сорок пятый калибр, и отдала его мне, взамен своего сорок четвертого. Тот оставила себе, сказала, что удачу приносит. А я, покрутив в руке обновку, решил, что буду таскать вторым пистолетом при себе. Коротыш-“тейлорс”, и этот, копию “смит-вессона”. Только нужно будет хорошие кобуры заказать, формовки. А так, отличный наборчик выходит. Один калибр, различная длина стволов, дополняют друг друга. Получив на руки по почти пять сотен кредитов, точнее, я в руки, а Герда на лапу, мы стали богаче почти на тысячу. Кроме того, у нас появилась лошадь, специальное оружие, пополнились патроны. Причем серьезно, сорок пятого для револьверов я получил двести пятьдесят штук, и сто восемьдесят винтовочных. Вера получила дополнительно полторы сотни двенадцатого калибра, и штук триста сорок четвертого, кроме нее такого калибра ни у кого не оказалось. В общем, прибарахлились. Вера вернула мне триста кредитов из своей доли, в счет погашения долга. Хотела отдать все, но тут я воспротивился. Девушке на что-то жить нужно, хот бы до продажи этих корешков. Если честно, то мне мало верится, что они столько стоят. Вечером я правил бритву, готовясь к очередному самоистязанию. -Матвей, давай я тебя побрею. – Ко мне подошла Вера. Улыбнувшись, продолжила. – А то смотреть на тебя жалко, у меня чувство сострадания зашкаливает. Не бойся, у меня рука легкая. – Спасибо, – я с огромным облегчением уселся на указанный чурбак. Вера, к моему удивлению, положила мне на морду лица смоченное кипятком полотенце. На мой негодующий вопль мне была прочитана лекция о смягчении щетины. После чего на нее было нанесено внушительное количество мыльной пены, и Вера взялась за опасную бритву. Легкими, неощутимыми движениями сверкающее лезвие порхало у меня на лице, срезая щетину и снимая клочья пены. -Ну, вот и все. Красавец мужчина! – Вера отодвинулась, чтобы полюбоваться на результат. – Умойся, и все. Вообще, буду тебя постоянно брить, если ты не против. – Я не просто не против, я вообще за, обеими руками.- Ощупывая чисто выбритую, и самое главное – целую физиономию, довольно ответил я. – Спасибо тебе огромное! Только я не красавец. Так, страхолюдина. -На здоровье. – Неожиданно серьезно ответила девушка. – Это самое малое, что я могу для тебя сделать. И это, не наговаривай на себя. Нормальный парень, сильный и здоровый. Как говорил мой отец – мужчина должен быть чуть симпатичнее обезьяны. -Эй, голубки, ужинать! – Марк снял с котла крышку, и над лагерем разнесся запах очень густого, с мясом, грибами и рисом супа. Кроме того, из духовки, с углей были вынуты противини с запеченными с очень крупными, истекающими жиром окунями. Несколько дней прошли спокойно, просто работали. Вечерами сидели, играли в шахматы и “подкидного дурака”, у Марка нашлось несколько книг. Что меня добило, бумажных, отпечатанных уже здесь. Очень непривычное ощущение – листать бумажные страницы. От книг пахло клеем и краской, они были теплые, шуршали в руках, как будто разговаривали. Потрясающее ощущение, не зря коллекционеры такие бешенные выкладывали за антикварные книги, ведь на Земле уже около ста лет вообще бумага не выпускается. Старые приключения, любовные романы, истории о революциях и войнах на Земле. Я с удовольствием читал их по вечерам в свете костра, или керосиновой лампы. Почему-то в этот момент рядом оказывалась Вера, у которой на ногах лежала наша голована. Точнее, моя, но вот с Верой они великолепно начали друг друга понимать. -Все, закругляться будем. – Внезапно изрек сидящий с кружкой дымящегося кофе с изрядной долей виски Виктор Сергеевич. -Что, кости ломит? – Сочувственно спросил Марк.