Валерий Гусев - Говорящий тайник

• Название: Говорящий тайник
• Автор: Валерий Гусев
• Жанр: Детские приключения
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-66131-2

Приближается Новый год! Дома пахнет елкой, в школе кипит предпраздничная суета, а братья Димка и Лешка Оболенские снова заняты расследованием. У одноклассницы Лешки, Маринки Серегиной, ограбили квартиру, но пропала только старая кукла. А потом кто-то подсыпал снотворное в чай школьному охраннику и запер дверь актового зала прямо во время репетиции спектакля… Кажется, все эти неприятности происходят вокруг Маринки! Чего же хочет неведомый злоумышленник? Как помешать его планам? Братья твердо намерены разгадать тайну до наступления праздника!

---

Валерий Гусев Говорящий тайник

«И вот в один прекрасный день…» Я заметил: многие книги так начинаются. И сразу же становится ясно, что этот самый прекрасный день закончится вовсе не так, как хотелось бы и как он обещал.

Наша история в этом смысле исключением не стала.

Сейчас, когда все трудности, опасности и загадки со всеми тайнами остались где-то позади, в прошлом, я стараюсь вспомнить: а с чего это все началось? Снежная королева? Чук и Гек? Жестяная коробочка из-под папирос? Или коварный Карлсон?

Впрочем, началось все очень просто… В один прекрасный день.

…В нашей семье есть традиция. Незадолго до Нового года, когда на балконе уже дожидается своего часа зеленая елка, мы… Нет, мы не ходим в баню и не летаем в город на Неве. Мы садимся пить чай с мамиными плюшками и смотреть по видаку очень старый и очень добрый фильм «Чук и Гек». Этот фильм – он настоящий новогодний. В нем – далекое путешествие и смешные приключения, волшебный зимний лес и добрый Дед Мороз в виде сурового сторожа, пушистая таежница-елка. В нем вообще много хорошего и полезного. Например, он не советует детям врать и выбрасывать в окно важные телеграммы.

Алешка больше всех нас любит этот фильм и рассказ Аркадия Гайдара, по сюжету которого он сделан. Ему очень нравятся шустрые братья. Наверное, потому, что он и сам такой же шкодник. Правда, телеграммы он в окно не выбрасывал, но и на его счету много таких «подвигов», что мало никому не показалось. Но я не буду сейчас об этом вспоминать. Тем более что не раз уже об этом рассказывал.

…И вот, в один прекрасный день, когда за окном в синем небе запорхал белый снег, мы досмотрели фильм и доели плюшки. Мама собрала посуду и отнесла ее на кухню. Папа ушел в свой кабинет звонить на работу, а Лешка придвинулся ко мне и задумчиво прошептал:

– Дим, а может, она до сих пор так и лежит под снегом?

– Кто? – удивился я.

– Ну, эта коробочка, с телеграммой.

Я попробовал его убедить:

– Леш, во-первых, это рассказ. А во-вторых, подумай, столько лет прошло, и никто эту коробочку до сих пор не нашел.

– Потому что никто не искал.

Ну вот и спорь с ним. Больше я не стал ему ничего объяснять, а только хмыкнул. И очень жаль. Если бы я кое-что объяснил Алешке, наша жизнь пошла бы другим путем. Ну, не совсем другим, а просто обошла бы сторонкой такие приключения, которых лучше бы и не надо. Это как раз тот случай, когда из-за неразумной мелочи получаются большие проблемы…

Глава I Без двадцать восемь

Это зимнее утро было очень хорошее. Не школьное такое. Субботнее. И солнечное. За окном, пригревшись на тополе, чирикали воробьи. На подоконнике, снаружи, лежал и посверкивал еще чистый снег. Между деревьями синело небо. И никто в нашей дружной семье еще не знал, что в это хорошее солнечное утро начали возникать нехорошие мрачные события. Они отдаляли нас от спокойных семейных и школьных берегов и увлекали в неизвестную и опасную даль.

Сами по себе всякие события – я давно уже это знаю – не возникают. Они где-то таятся, дремлют и ждут. А потом кто-то дает им толчок под какое-нибудь место. И вот – нате вам – зашевелились события, стали развиваться, не остановить.

Толчок неожиданным событиям в нашей дружной семье обычно дает Алешка, мой младший неугомонный брат. Он человек хоть и юный, но очень многосторонний. С одной стороны, он деловой и практичный. Если уж за что-нибудь взялся, то обязательно своего добьется. Он мог построить самолет и полетать на нем. Мог, если очень надо, угнать пассажирский состав, а заодно и подъемный кран. Мог отыскать клад и избавить старинный замок от привидений. А с другой стороны, Лешка наивный и романтичный. Он до сих пор верит, что грибной дождь – это когда грибы сыплются с неба. А однажды, когда он еще ходил в детский сад, принес домой целый карман мелких камешков и похвалился: «Это мой кусочек дороги». Кстати, эти камешки до сих пор хранятся у него в столе, в коробочке от плавленого сыра «Виола». С еще одной стороны, Лешка очень доверчивый, как и всякий третьеклассник. А с еще другой стороны, он ничего не принимает на веру без проверки. Алешка, например, не согласен, что наша Земля – круглая. (Я, признаться, хоть и дошел успешно до девятого класса, тоже не очень-то в это верю.) Но Алешка не верит и в то, что Земля стоит, по мнению древних мудрецов, на трех китах.

– Представляешь, Дим, – возмущается он, – сколько этим китам жрачки надо? И кто их там кормит? Они же не в зоопарке! Но, воще, Дим, мне больше нравится, что на китах. А не вертится она среди космоса одна-одинешенька. Даже ее немного жалко, скажи, Дим? С китами хоть поговорить можно. Стоят они себе и улыбаются своими большими китовыми зубами. – Ну а дальше он понес полную несуразицу: – А как, Дим, они ударят хвостами – сразу Земля вздрагивает и начинается землятрясение. – Он до сих пор говорит «землятрясение». – А как свои фонтаны выпустят, так нахлынет наводнение. Вздохнут погромче – ураган получается. – И пошло-поехало. Такая вот у него логика.

Папа как-то сказал, что логика бывает разная: нормальная, женская, мамина. А особая – это Алешкина логика.

Впрочем, скажу наперед, что самая нелепая Лешкина логика порой оправдывается так сильно, что лучше бы он ошибся. Скоро вы в этом убедитесь.

При всей своей недоверчивости к бесспорным фактам, Алешка твердо верит печатному слову. Не газетному вранью, конечно, а книгам хороших авторов. Впрочем, плохих он не читает. Один раз попробовал почитать детектив одной знаменитой авторши, которая пишет по двадцать романов в год, – и тут же отложил книгу.

– Дим, что-то я не понял. Она написала: «Марк хлопнул дверцей и уехал на глазах соседей». Я подумал, что он на машине уехал, а он, оказывается, уехал на глазах соседей. – И невинно похлопал своими синими хитрыми глазами.

Он прав, конечно. И наш Бонифаций (учитель литературы) тоже говорит, что если автор небрежен в деталях, то ему нельзя верить и в главном. Я тоже как-то попробовал читать одного детективщика и сразу обалдел. «Он проснулся и впрыгнул в сапоги». Круто, да? Мальчик-с-пальчик какой-то. А еще он написал, что «Фортуна повернулась к нему лицом, чтобы показать свой зад». Я бы на месте этой Фортуны на него обиделся.

Вот и верь таким писателям. Но вот с очередных «верить – не верить» и началась эта опасная история. Давно известно, что необычные события начинаются с самых обычных дел…

Напомню: в один прекрасный зимний день мы сидели на кухне и мешали нашей маме готовить обед.

Когда мама готовит, она слушает нас вполуха, смотрит вполглаза и говорит невпопад. Она вся в кастрюлях и в сковородках, она вся на плите и в духовке, а тут еще и Алешка со своими неожиданными и нелепыми вопросами. Которые у него тоже возникают от задумчивости.

– Это кто? – задумчиво спрашивает он.

Хороший вопрос, да?

– Где? – уточняет мама, пробуя на вкус горячую воду из кастрюли.

– В школе.

– Откуда я знаю? – Мама смахивает с разделочной доски в кипящую воду нарезанную капусту, помешивает, принюхивается, опять пробует, задумчиво хмурится.

Неплохо поговорили, да?

– А это что будет? – опять спрашивает Алешка.

– Наверное, это будет борщ. – Мама переворачивает на трещащей сковороде котлеты. – Не толпись под ногами.

Тут она права. Когда Алешка рядом, то кажется, что Алешек целая стая. И все они одновременно щебечут и тусуются. И толпятся под ногами.

– Тетя Зина, – ябедничает с удовольствием Алешка, – говорила другой соседке, что у тебя борщи и котлеты получаются лучше, чем твои дети.

Тетя Зина все время завидует нашей маме. Она хочет стать такой же красивой и так же хорошо готовить.

– Откуда ей знать? – задумчиво удивляется мама. – Детей у нее нет, борщ она никогда не варит… А если…

Но Алешка не дает маме развить ее мысли. Он уже, как воробей, перескочил на другую ветку.

– Мам, а кто такой Непруха?

– Непруха? – мама осторожно сняла губами с ложки кусочек разваренной капусты, попробовала, покивала сама себе, окунула ложку обратно в кастрюлю. – Непруха? Плохо помню. По-моему, это какой-то древний поэт. Не то украинский, не то белорусский. Или художник. Кажется, польский. А тебе зачем?

– У нас, мам, в школе новый учитель возник. Его в Димкином классе Непрухой прозвали.

– Это другое дело, – терпеливо ответила мама, снова переворачивая зарумянившиеся котлеты. – Тогда это не белорусский композитор. И не польский поэт. Непруха – это невезучий человек. У которого бутерброд всегда падает на пол маслом вниз.

– А у него, мам, бутерброд всегда падает маслом на брюки.

– На чужие? – мама выключает газ и вытирает руки.

– А я знаю?

– Большая разница.

– Конечно. На чужие лучше.

– Смотря на чьи. У тебя все?

– А в нашем классе новенькая.

– Симпатичная? Или тоже Непруха?

– Еще не знаю. Зато говорит смешно. «Дорлога. Урлок. Дурлак».