Алина Зарайская - Мама, я доктора люблю

• Название: Мама, я доктора люблю
• Автор: Алина Зарайская
• Издательство: ACT, Астрель-СПб
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-040108-6

Героиня лучших любовных романов этого года!

Имя: Анжела Флерова.

Пол: Женский.

Дата рождения: 02.09.1964.

Знак Зодиака: Дева.

Место рождения: Вестюжанск.

Место жительства: Вестюжанск, Москва, Санкт-Петербург.

Семейное положение: Разведена, но замужества не исключаю.

Дети: Нет, но хотелось бы.

Идеал мужчины: Умный, добрый и красивый мужчина, с которым можно прожить долгую и счастливую жизнь. Около сорока. Не по-вестюжански галантен и любвеобилен. Я уверена, это ДОКТОР!!!

---

— Да пусти же, сумасшедший! — наконец не выдержала Полина. — Как тебе не стыдно! От восторга ты забыл про Анжелу! — И она потянула смутившегося Салика к одиноко стоявшей подруге. — Вот, познакомься, это и есть мой Салик. И прости его за бестактность, но он просто ошалел от радости, как ребенок.

— Здравствуйте! — Анжела протянула руку и встретила мягкое пожатие сухой ладони.

— Я очень рад с вами познакомиться. Полина так много о вас говорила, что я уже заочно проникся к вам самыми теплыми дружескими чувствами.

— Спасибо, — Анжела смущенно опустила глаза, — я очень вам благодарна. Вы столько сделали для меня, совершенно вам чужой и незнакомой женщины… И подарки…

— Ну что вы! Как не совестно! — Салик даже притопнул от возмущения. — Какая же вы мне совершенно незнакомая и чужая, когда вы — самая близкая подруга женщины, которую я люблю больше всего на свете?! — Он нежно притянул Полину к себе и поцеловал ее.

— Ну, хватит любезностей и нежностей, — скомандовала Полина. — Считайте друг друга друзьями и обходитесь без лишних церемоний, а то мы так все трое замерзнем и умрем с голоду.

— Конечно, конечно, извините, — засуетился Салик, — пойдемте скорее в машину. — И, подхватив все вещи, быстро пошел вперед.

— Ну как? — подмигнула Полина подруге.

— Здорово! Он просто прелесть! И так тебя любит!

Девушки нырнули в теплый салон «Форда», и он, заворчав, мягко тронулся с места.

— Ты, наверное, хочешь скорее домой, — скорее утвердительно, чем вопросительно сказала Полина. — Поэтому мы сейчас привезем тебя прямо в объятия соскучившихся родителей, а уж завтра ты, без всяких разговоров, идешь с нами в «Сибирэллу» отмечать свое возвращение.

— Да что отмечать-то? — Анжела опустила голову. — Ведь никакого триумфа, даже наоборот.

— Глупости какие! Ты столько времени не была в родном городе, что одного этого уже было бы достаточно, чтобы устроить праздник. А ты еще и рассталась наконец со своим Вольдемаром, оказавшимся, как я и думала, редкостным подонком. И не просто рассталась, а выбросила его из своего сердца, залечила рану и теперь открыта для новой жизни. Это ли не повод для радости?! Ты вспомни, когда я из Москвы вернулась, так чуть не месяц гуляла.

— Приехали! — радостно воскликнул Салик, затормозив у Анжелиного дома.

— Ну, до завтра. — Полина поцеловала подругу. — Я уж не пойду с тобой, а Салик поднимется, донесет сумку. И не возражай! На то он и представитель сильного пола.

Дома мама и папа заохали и заахали в два голоса, с полчаса не могли наобниматься и нацеловаться с любимой дочерью, для которой, конечно же, был приготовлен праздничный ужин. Полина, разумеется, не преминула предупредить их о дне прибытия Анжелы, потому что была уверена, что даже радостные сюрпризы плохо отражаются на здоровье пожилых людей.

— Боже мой! Как ты похудела! — всплеснула руками мама, когда Анжела вышла из душа в своем стареньком домашнем спортивном костюме. — Ну ничего, мы тебя здесь быстро приведем в порядок, снова станешь гладкой да пригожей. А то что это такое, одежда как на вешалке болтается! На женщине все должно исправно сидеть, фигуру подчеркивать. Ну, садись-садись, ешь. Вон сколько мы наготовили-то. И «Спотыкач» твой любимый, и пирожки с мясом, с вареньем, и рыба запеченная…

— Хватит-хватит! — смеясь, замахала руками Анжела. — Этак ты только перечислять до утра будешь. А я, если все это съем, — она кивнула на уставленный угощениями стол, — стану не то что гладкая да пригожая, а жирная да противная.

«Да, как бы не растолстеть до такой степени, что всю одежду новую покупать придется! О том чтобы остаться такой, как сейчас, и думать нечего», — вздохнула девушка, зная, что мама не успокоится, пока не увидит, что привела дочь в нормальное, по ее представлениям, состояние. А худощавых она не любила. Даже в молодости, будучи пухленькой, она нисколько не страдала от этого обстоятельства и никогда не могла понять стремления Анжелы похудеть. Девушка еще лет в пятнадцать с трудом добилась права заниматься специальной гимнастикой и придерживаться диеты, которую мама до сих пор старалась нет-нет да и нарушать. Семейные застолья были для этого самым удобным предлогом — ведь не станет же Анжела привередничать при гостях или обижать маму, отказываясь от ее блюд, с такой любовью приготовленных.

— Да садитесь же, — вмешался в разговор папа. — Не знаю, как вы, а я, например, голодный — мать, пока пироги-салаты делала, и про обед забыла. Да и давно уже пора за приезд выпить, а потом уже и болтать сколько душе угодно.

Женщины уселись, и отец уже начал разливать наливку, как Анжела, ахнув, снова вскочила.

— А подарки-то! — спохватилась она. — Я совсем про подарки забыла! Сейчас достану! — И прежде чем родители успели возразить, выбежала из комнаты.

«Господи, только бы не покраснеть, — думала девушка, роясь в еще неразобранной сумке и спешно придумывая короткие истории про то, как были куплены подарки. — Папа точно спросит, где я книжку купила, да дорогое ли пиво, и мама, наверное, тоже захочет узнать, почему в Питере бересту продают — придется про Новгород говорить. А я там и не была! Как здорово, что Кирилл мне много о нем рассказывал! — она благодарно улыбнулась, вспомнив хозяина чудесной кухни. — Хорошо еще, что я про них сейчас вспомнила, а то, выпив, совсем соврать не смогла бы», — вздохнув, она подхватила свертки и вернулась к столу.

С подарками все обошлось благополучно: Анжела очень правдоподобно рассказала, где что купила и почему именно это выбрала, мама не могла наглядеться на изящные, словно кружевные, шкатулочки, а папа, с трудом вытерпев часа полтора общей беседы, не выдержал, извинился и отошел на диван читать книжку («Балтика» была торжественно отнесена в холодильник до ближайших выходных, когда можно будет похвастаться — угостить заходившего почти каждое воскресенье приятеля). А Анжела с мамой еще долго, до глубокой ночи разговаривали о том, что произошло за последние полгода в Вестюжанске, что интересного в Петербурге и почему надо было уйти от доктора. Этот последний пункт был, разумеется, самым сложным и болезненным для обеих женщин, но Анжеле все-таки удалось совершенно успокоить маму относительно разрыва с Володей, представив все в самых выгодных и, главное, совсем не тревожных красках.

На следующий день, выспавшись, разобрав вещи и решив, что надо возвращаться на работу на следующей неделе, с понедельника, Анжела отправилась гулять по городу. Каким крошечным и по-домашнему милым предстал он перед ней после нескольких месяцев жизни в большом городе!

«Кажется, я была не так уж не права, описывая его Кириллу как тихое уютное гнездышко, — подумала девушка. — Люди и организации, конечно, не совсем такие душевные, как казалось из Питера, но в целом образ города вышел верный».

Отношение к Кириллу сложилось у нее странное: она была благодарна ему за теплые вечера и помощь перед отъездом, и воспоминания о нем неизменно вызывали у нее улыбку, но писать или звонить ему, поддерживать какие-то дальнейшие отношения она не хотела, все-таки в глубине души не простив предательства: он превратился в человека, о котором всегда приятно вспомнить, но который навсегда остался в прошлом и которого уже не должно быть в настоящем и будущем. Поняв это и таким образом избавившись от последнего, что еще реально связывало ее с Петербургом и тянуло назад, Анжела почувствовала такую легкость и свободу, что ей казалось, будто она не ходит, а летает по родным улицам и скверам. По дороге она, махнув рукой на диету, соблюдать которую в ближайшие дни все равно не было никакой возможности, несколько раз покупала сливочное в вафельном стаканчике мороженое — самое обыкновенное, какое всегда было в детстве. Вдоволь нагулявшись и начав мерзнуть, но все еще не желая уходить с любимых улиц, она решила пообедать не дома, а в уютном и не очень дорогом трактирчике на набережной, где заказала пельмени — настоящие, сибирские, совсем не похожие на суррогатные и какие-то пустые «Колпинские», рюмку кедровой водки, чтобы согреться, традиционный местный пирог с брусникой и горячий чай на десерт. Наконец уже часов в пять, выпив несколько чашек чаю и насмотревшись на Ломню, скованную льдом и пестреющую весело катающимися на коньках детьми, Анжела поспешила домой приводить себя в порядок и одеваться к обещанному Полинке походу в «Сибирэллу».

Глава сорок вторая

Полина приехала к восьми, и началась суматоха, которая всегда немного раздражала спокойную от природы Анжелу и от которой она за последние несколько месяцев уже успела отвыкнуть.

— Ну что ты надела?! — с порога возмутилась Полинка. — Здравствуйте, Елена Сергеевна, добрый вечер, Анатолий Петрович, — улыбнулась она родителям и снова накинулась на Анжелу: — Ты как будто не из столицы вернулась, а из глухой деревни. Это не я сейчас должна бы тебя учить, а ты мне рассказывать про новейшие моды. Ох, Гжелка-Анжелка, ничего-то ты не умеешь. — И Полина потащила смутившуюся подругу в комнату.