Александр Иванин - Живые в Эпоху мёртвых. Старик

• Название: Живые в Эпоху мёртвых. Старик
• Автор: Александр Иванин
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-9922-1799-5

Беспечное человечество увлеклось играми в царя природы и владыку всего сущего. Пришла расплата за гордыню и недомыслие. Люди сами стали творцами всемирной катастрофы.

Если в новом мире мертвые превращаются в зомби, то в кого или во что будут превращаться живые люди? Неудачливый торговец овощами начинает торговать людьми. Талантливый следователь становится кровавым изувером, стремящимся очистить человечество от скверны. Преподаватель вуза встал во главе боевого отряда сотни гастарбайтеров из Северной Кореи. Бывший чиновник из администрации президента попытается занять вакантное место и получить власть над страной.

Но есть люди, которые остались верны своей чести и принципам, именно они помогают тем, кто еще жив, и творят новый мир.

---

Судьба его была предрешена еще с пеленок. Кызю угораздило быть единственным продолжателем рода потомственных разведчиков и чекистов. Его прапрадед был тайным информатором охранки. Прадеда по комсомольской путевке отправили в молодое революционное ЧК еще в двадцатом году прошлого века. Дед получил звание Героя Советского Союза в годы войны. Отец Кызи был недосягаемой величиной, легендарным сотрудником службы внешней разведки.

Родился и рос Кызя в одной из стран Ближнего Востока и вернулся оттуда только в одиннадцатилетнем возрасте. Первоначальная эйфория от возвращения на Родину предков, про которую столько всего рассказывали, обернулась сначала удивлением, а потом полным разочарованием. Он не мог здесь жить. Здесь все было другим. Все не так, как он привык. На Родине было просто ужасно. В школе он учился вполне успешно, умом Господь его не обделил, но и выдающихся успехов в учебе не наблюдалось. Школу он ненавидел. И дело было совсем не в учебе или учителях, да и на роль травимого всеми аутсайдера он не подходил совершенно — Кызя вполне успешно мог за себя постоять. Но в школе он был чужим. Его сверстники жили по-другому. Он не понимал одноклассников, а одноклассники не понимали его. Языкового барьера между ними не имелось. От легкого восточного акцента он избавился относительно быстро. Конечно, привык со временем и влился в общую массу, но ему хотелось вернуться обратно в раннее детство, в ту жаркую и пыльную страну. На Родине у него появился один-единственный друг — мальчик из соседнего подъезда на два года младше Кызи.

После окончания школы он с помощью влиятельных друзей отца поступил в МГИМО. В недалеком будущем уже маячила дипломатическая карьера с разведывательным уклоном, и все шло нормально. Он даже нашел свое счастье. Счастье оказалось симпатичной абитуриенткой, заблудившейся в недрах альма-матер. Тем жарким изматывающим летом он был вынужден сдавать хвосты: несмотря на то что еще в детстве освоил фарси и еще пару восточных языков, да и на английском общался свободно, все, что касалось грамматики и тонкого искусства письменной речи, ему давалось с большим трудом.

Бродя в унынии по полупустым коридорам, Кызя наткнулся на юное эфирное создание с наивными лучистыми глазами, полными слез. Он благородно осведомился о причине горести и печали столь нежной особы. Ответ его ничуть не разочаровал — девушка заблудилась. Он довел юную бедняжку до нужного кабинета, а уже через два часа они обедали вместе в маленьком уютном кафе, тихо притаившемся в лабиринтах улочек старой Москвы. Вернул он абитуриентку домой ровно в назначенные девять часов вечера. После придирчивого изучения его скромной персоны семейство юного создания одобрило их знакомство.

И он уже было решил, что судьба раскатала перед ним гладкую дорожку с девизом в виде старой доброй сказочной присказки: «Жили они долго и счастливо». Но судьба-злодейка напомнила ему о Кызином родовом проклятии потомственного гэбиста. Папа его ненаглядной зазнобы был в разработке у комитетчиков. Буквально на третий день знакомства с юной прелестницей в квартире у Кызи появился серенький человечек, который в присутствии гордого отца и ничуть не смущаясь поставил перед ним вполне конкретные задачи. Кызя был так ошарашен происходившим, что просто кивал, не в силах совладать с пересохшим языком.

В душе он еще был чист и невинен как ребенок, несмотря на мелкие интрижки и студенческие гульбища с одногруппниками. Все его потуги вывернуться из внезапно возникшей ситуации разбились о ледяную глыбу отцовского взгляда. И он сломался. Цинично врать и лицемерить Кызя научился практически сразу, проявив недюжинные актерские способности. Каждая встреча с любимой и членами ее семьи оканчивалась написанием подробного рапорта. Да и любил он ее или нет, Кызя уже не понимал. Он разговаривал с отцом и матерью юного создания на заранее определенные темы, задавал нужные вопросы, фотографировал какие-то бумаги, копался в личных вещах. Его обучали ведению оперативной работы сразу на практике. Ровно через полгода после их первой встречи отца чудного создания уже закрыли в «Матросскую тишину» всерьез и надолго. Следом за ним там оказалась ее мать, а само чудное создание исчезло: девушка просто пропала. Он честно пытался ее найти, ведь дети не отвечают за родителей, но был опять ледяной взгляд отца, который объяснил ситуацию лучше всяких слов. Зато все посвященные поздравили его с успешным внедрением и разработкой. Гордый отец так был растроган, что свел его с элитными виртуозными профессионалками древнейшей профессии в качестве моральной компенсации за утрату подружки.

Буквально через два месяца после этих событий Кызя попал в серьезный переплет. Судьба вляпала Кызю всей мордой в поножовщину с участием детишек важных шишек. Собственно говоря, он отсиделся в углу и никого не резал, но самой причастности к инциденту хватило сверх всякой меры. Потом он строчил подробные объяснения, описывая роль каждого в случившейся потасовке. Из МГИМО пришлось уйти с третьего курса. И он еще легко отделался. Помог отец и его влиятельные друзья. Зато предсказуемо перед ним открыла двери «бурса». Так любовно именовалось специфическое учебное заведение, где готовили кадровых гэбэшников. Было это удачей или нет, сказать сложно, скорее всего, это было написано большими буквами в его судьбе.

Через год умер отец от застаревшей тяжелой болячки, мучившей его на протяжении половины жизни и выкинувшей его из карьерной гонки кадрового разведчика полным сил и в еще вполне дееспособном возрасте. По окончании бурсы Кызю отправили на оперативную работу. Она стала его приговором на всю оставшуюся жизнь. Ситуация поражала стабильностью. Еще во время своего трудоустройства он умудрился поссориться с кадровиком, и его отправили в не самое лучшее место, но благо здесь, в Москве. Затем он с громким скандалом провалил свою первую самостоятельную разработку. Помоечные дела со всеми вытекающими последствиями стали его судьбой и проклятием. Личная жизнь тоже не клеилась, хотя в материальном плане его существование было вполне стабильным и зажиточным.

Разочарование в жизни он компенсировал алкоголем и всякими мелкими гадостями, которые из любви к искусству делал знакомым и совершенно незнакомым людям.

Но зато последнее поручение сулило освобождение от этой непрекращающейся вереницы помойных дел. Ему в разработку попала группа бухарских евреев, которые промышляли незаконным оборотом драгоценных камней и металлов. Даже в своей национальной среде бухарские евреи стояли особняком. Группа была на удивление закрытой, но чудом Кызя смог найти нужные ниточки. Помог его детский опыт жизни в азиатской стране. Он смог наладить контакт с одним из активных членов группы. Затем, в рамках разработки, контора организовала утечку нужной дезы и намек на коридор через границу в правильные страны. Неожиданным образом Кызя оказался причастен к этому желанному коридору. Градус интереса к его персоне со стороны евреев многократно возрос.

Перевалочной базой всей контрабанды была квартира в элитном доме. Все три квартиры на пятом этаже были выкуплены членами организованной преступной группы бухарских евреев. Одна квартира постоянно пустовала, во второй были устроены тайники, третью квартиру занимала охрана. Крутые высокооплачиваемые спецы даже понятия не имели о том, что они охраняют.

Разработка катилась как по маслу. Со стороны евреев следовали промашка за промашкой. Казалось, сама судьба настроилась против этих умных и хитрых людей. Но тут в его разработке появился непредсказуемый фактор, который ставил все с ног на голову, а именно — приход в наш мир Большого полярного лиса.

В самом начале катастрофы Кызя понял, что все кончено. Прежней жизни не будет. Его мнение подтвердили и знакомые аналитики. Из выводов аналитиков Кызя сделал свои. Валить отсюда надо, и чем быстрее — тем лучше. Только разжиться золотишком и камушками совсем не помешает для формирования личного стабилизационного фонда и стартового капитала новой жизни. Он не собирался прозябать на задворках нового общества.

Уже ближе к вечеру первого дня он в одиночку стал исполнять подготовленную и тщательно спланированную операцию по захвату логова контрабандистов. Войдя в вестибюль, дистанционно привел в действие газовую машинку в вентиляционном канале квартиры с охранниками. Пока поднялся на этаж, все крутые спецы оказались уже в глубокой отключке. Подождав тридцать минут, он вколол себе антидот, прижал к лицу кислородную маску и открыл двери квартиры. Маска была нужна больше для поддержки штанов: газ проникал в организм и через слизистые оболочки, и просто через кожу. Кызя надеялся, что химики-техники все сделали правильно и он тоже ничего не напутал.

Двери в квартиру охраны никогда не закрывалась, Кызя об этом знал. В квартире он нашел только троих охранников вместо семерых. Каждому из них он сделал «контрольный» в голову. Сменив магазин в своем БП на полный, он вышел на лоджию и открыл маленькую дверку перехода на лоджию заветной квартиры. Проломиться через бронированную дверь в квартиру-сокровищницу было нереально. Но оставался еще один простой до безумия способ проникновения в квартиру — это окно. Окна в квартире были антивандальными, с усиленными оконными коробками и рамами, а также с толстым многослойным стеклом и специальным полимерным покрытием между слоями. Но окно не было бронированным, скорее это был более цивилизованный вариант обычной оконной решетки. С ним вполне можно было справиться.