Питер Страуб - Темная материя

• Название: Темная материя
• Автор: Питер Страуб
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-71203-8

16 октября 1966 г. в университетском кампусе на Среднем Западе странствующий «гуру», якобы побывавший на Тибете и набравшийся там древней мудрости, Спенсер Мэллон и его молодые последователи совершили запретный ритуал. То, что там произошло на самом деле, навсегда осталось загадкой. Итог — растерзанное тело на местном лугу и надломленные души участников и свидетелей.

Сорок лет спустя популярный писатель Ли Гарвелл решил обыграть в новом романе случай, который произошел в действительности. Он стремится узнать правду о событиях той ужасающей ночи. Для этого Гарвеллу придется заставить участников зловещего ритуала восстановить во всех подробностях те отвратительные события, память о которых преследует их до сих пор.

«Темная материя» — энергичный, леденящий кровь роман с непредсказуемым сюжетом, лишний раз доказывающий, что Питер Страуб — мастер современного ужаса.

Впервые на русском языке!

---

Он вытолкнул себя с дивана и подошел к окну. Не вынимая рук из карманов, чуть наклонился и посмотрел на Кедровую улицу.

— У тебя, кстати, выпить не найдется? Ланч-то был давненько…

— Пойдем.

Я повел его назад в кухню. Бар располагался последним в ряду сделанной на заказ мебели, снизу — холодильник для вина, а сверху — отделение для крепких напитков, где аккуратными рядами стояли бутылки.

— И тебя с веселым Рождеством, — сказал Олсон. — Лопни мои глаза: да это, никак, вкуснющая текила?

Я налил ему первоклассной текилы, а себе взял пива. Было начало седьмого, еще по меньшей мере час до того времени, когда я обычно разрешаю себе спиртное. Мелькнула мысль, что Дон Олсон станет более откровенным, если немного выпьет.

Мы сели за кухонный стол друг против друга, как обычно делали с женой. Олсон опрокинул всю текилу, прополоскал ею рот, проглотил, облизал губы, по достоинству оценив напиток, и сказал:

— Слушай, я не то чтобы хочу показаться неблагодарным или типа того, но в этом одеянии чувствую себя самозванцем, ей-богу. В голубых рубашках и штанах хаки, может, отлично смотрятся мужики типа тебя, Ли, но мой личный стиль чуть более авангардный, что ли.

— Ага, ты бы предпочел одеться во все новое.

— Вот-вот.

— Мы можем сходить в пару мест на Мичиган-авеню. Не смущайся, пожалуйста.

— Блин… ну ты прямо святой. Неудивительно, что Минога вышла за тебя.

Эти слова мне очень не понравились, но я ничего не ответил.

* * *

Мы немного посидели, потом отправились за покупками, скромно отобедали рыбой и пастой и еще поговорили, и у меня возникла странная мысль, что я становлюсь более близким другом прежнему Крохе, чем был много лет назад, когда мы виделись каждый день.

Неожиданный отъезд Олсона вечером 16 октября 1966 года мы восприняли очень болезненно, особенно потому, что уезжал он навсегда. Скорее всего, из-за обещанного «прилива», но я полагал, это смутное пророчество относилось лишь к Ботику. Однако Ботика Мэллон с собой не взял, бросив трясущимся от потрясения и потери вместе с остальными, кто выжил. По показаниям трех очевидцев, Мередит Брайт видели улепетывающей как заяц сквозь лоскуты желто-оранжевого тумана, протянувшиеся через луг. Ее исчезновение понятно: она вернулась к безопасной привилегированной жизни. С Гути все обстояло иначе. Говард Блай, как и все мы, дитя западного Мэдисона, ушел в мир пугающе неизвестный, о котором даже думать страшно.

Эту историю, как и многое другое, мы обсуждали с Дональдом Олсоном на Кедровой улице. Наши беседы продолжались несколько дней. Я прекрасно знал: ничто не мешает ежедневно уходить в офис на пять или шесть часов, и я намеренно откладываю работу — даже моей жене очень редко удавалось заставить меня сделать это, — хотя, признаться, общение с Олсоном можно было назвать своеобразным исследованием. Это как если бы жена позволила копаться в единственной запертой комнате ее души, по крайней мере единственной, известной мне.

На четвертый вечер пребывания у меня Дон Олсон вспомнил поразительную историю, из которой следовало, что не зря Ли считала Кита Хейварда опасным типом. Рассказ Олсона подтверждал гипотезу детектива Купера о том, что убитый мальчик имел отношение к милуокскому злодею по прозвищу Сердцеед.

— Гути и твоя жена частенько говорили Спенсеру, что Хейвард куда хуже, чем он думает, что довольно странно, поскольку откуда им знать, о чем Спенсер думает? К тому же полагались они только на свои ощущения и интуицию.

— А у тебя есть доказательство? — спросил я.

— Ну, доказательством это не назовешь, но выглядело оно достаточно чумовым, чтобы напугать меня.

— «Оно»?

— Место, особое место, которое себе обустроил Хейвард. Я как-то забрел на антивоенный митинг за библиотекой и увидел, что он там ошивается, пытается подцепить девчонок. Только ему, скажем так, ни черта не светило. К кому бы он ни подваливал, его отшивали. После четырех-пяти заходов его просто посылали. Даже это многое говорит об этом типе, согласен? Но он не вешал носа и не расстраивался — он бесился.

— Девушки отказывались играть по его сценарию.

— Именно. И он менялся: лицо как-то напрягалось, а глаза щурились. И быстро так озирался, не наблюдает ли кто за ним. Меня, слава богу, не засек, потому что я припарковался в укромном уголке. Я сразу понял: этот парень что-то скрывает. А когда он отчалил в сторону Стейт-стрит, я двинул за ним. Хейвард отправился прямиком к Генри-стрит, где повернул налево, резко ускорил шаги на подходе к тому незастроенному участку с тремя старыми сараями, типа небольших ангаров, в дальнем конце. Там он вытащил здоровенную связку ключей и зашел в самый последний ангар. Хоть до него было далековато, но даже со своего места я услышал, как он грохнул дверью и заперся. Я постоял пару секунд и рванул через участок заглянуть в маленькое окошко на двери.

Были у меня кое-какие догадки о занятиях Хейварда, однако я все же спросил:

— И что же он делал?

— Разговаривал с ножом, вот что он делал, — ответил Дон. — И пел ему. Пел. Стоял перед столом, брал с него здоровенный нож, как бы ласкал его и клал обратно. Я просто онемел, смысл всей затеи мне показался таким жутким… Ну какой нормальный человек будет петь ножу? Закрывшись в ангаре?

— У Хейварда были нарушения психики. Я просматривал кое-какие… Нет, об этом пока не могу.

— Твоя воля, босс. — Дон расслабленно откинулся на спинку стула и оттолкнул тарелку, та заскользила по столешнице из темно-серого камня. — Еще не слишком поздно для стаканчика на ночь?

— Ты знаешь, где бутылки.

Олсон поднялся со стула и двинулся в сторону бара.

— А, черт, — сказал я. — Захвати мне, пожалуйста, из холодильника еще пива, ладно?

Я почувствовал, что мне трудно даже говорить, и не понял, откуда взялась эта тяжесть.

— Держи.

Олсон вручил мне пиво и снова сел. Рассказ его раззадорил, и будь он проклят, если сейчас отправится спать: Дональд Олсон всего несколько дней назад освободился, он одет с иголочки и держит в руке стакан с самой классной текилой.

— Как поживает Минога?

— Что, прости?

— Как ее конференция? Или что там?..

— Да, верно. Она сказала, что собирается остаться в Вашингтоне еще на неделю. У нее там полно дел.

— Она знает, что я здесь?

— Знает. Можешь погостить еще немного, если хочешь. Есть у меня кое-какие задумки, хотелось бы обсудить их с тобой.

— Лады. Тогда получай хорошие новости, я приберег их. Отныне мне больше не придется жить на иждивении.

— Раздобыл денег? Как тебе удалось?

— Стребовал должок. Поможешь открыть новый счет в банке, завести чековую книжку, все такое?

— О какой сумме речь?

— Если интересно — пять тонн.

— Ты добыл пять тысяч долларов, сделав всего пару звонков?

— Немного больше, если честно. Хочешь — могу вернуть тебе пятьсот.

— Может, попозже, — сказал я, не переставая удивляться. — А пока суд да дело, давай сходим завтра в банк, положим твои деньги.

* * *

Утром я отвел Олсона в «Оук-банк» и воспользовался давним знакомством с клерками, чтобы упростить процесс оформления чекового счета на сумму 5500 долларов для моего гостя. Три отдельных чека были выписаны людьми, имена которых я слышал впервые: Артур Стэдэм ($1000), Филисити Чен ($1500) и Мередит Уолш ($2500). Олсон получил временную чековую книжку и пять сотен наличными и остался доволен. Когда я отказался взять деньги, Дон сунул половину долга мне в нагрудный карман.

Я думал, Олсон будет выписывать чеки, пока их не перестанут принимать. С кредитной картой он бы быстро прогорел, потому что Дон расценивает кредитки лишь как наличные в постоянно доступной форме. Но нет, оказалось, он возьмет кредит, за первый месяц расплатится чеком. Суть последующих операций для меня осталась не вполне ясной.

Чувствуя себя пособником в криминальной затее, я принял предложение Дона угостить меня обедом в «Полной чаше», китайском ресторане на углу Кедровой и Раш. Мы сделали заказ, и тут Олсон меня удивил:

— Ты собираешься попросить меня съездить в Мэдисон навестить Гути Блая, угадал?

Я едва не выронил палочки.

— Это еще что. А как насчет пообщаться с Мередит Брайт, хочешь? Ныне Мередит Бинэм Уолш.

— Да о чем ты?

— Если интересует, могу попробовать организовать встречу с Мередит. От Гути и слова не добьешься, но миссис Уолш может оказаться полезной. Поручиться не могу, просто предполагаю.

— Вампирша, вышедшая замуж за сенатора? И как ты это устроишь?

— Долго рассказывать, — ответил Дон. — Похоже, я ее позабавил. Ведь один из этих чеков прислала она.

Он пристально смотрел на меня, поедая суп с клецками.

— Ты ведь всерьез хочешь выяснить, что случилось на лугу. И вроде как считаешь, что все мы видели одно и то же и что каждый пережил то же, что и остальные. Так?