Сергей Калашников - Золушка с планеты принцесс (СИ)

• Название: Золушка с планеты принцесс (СИ)
• Автор: Сергей Калашников
• Издательство: Самиздат
• Жанр: Научная Фантастика

Планета Прерия. Прошёл тридцать один год с окончания трёхдневной войны. На планете поднимает головы второе поколение детей, к воспитанию которых приложил своё свинское копыто Нах-Нах. Это при том, что ещё четыре расы разумных продолжают жить-поживать под лучами всё того же светила — звезды Гаучо.

---

Присматривать действительно есть за чем. Во-первых сразу в трёх точках у детей берут интервью взрослые дяди и тёти. Что-то вытягивают из мальцов, совершенно не интересуясь мнением девочек. А те как раз очень даже не против того, чтобы их выслушали.

Во-вторых тут небывало много чужаков — членов семей дипломатов. Ну да, если взять сотню посольств и из каждого подогнать сюда по одному ребёнку, то в пределах небольшого города это уже заметная прибавка. А кто сказал, что среди членов семей дипломатических миссий только по одному несовершеннолетнему?

Вот поэтому и местные полицейские сосредоточены не как обычно, на наблюдении в разные стороны на случай прохода через периметр хищного зверя, а присматривают за поведением глубоко чуждых малолеток и их не менее лишних здесь родителей. Или нянь? К тому же большинство приезжих по-русски не говорят — общение идёт преимущественно через переводчики визоров, то есть ужасно заторможенное. Атмосфера места испорчена окончательно и бесповоротно.

— Здравствуй, Дашута, — к девочке подошли Фёдор Матвеев и Бахром. — Страдаешь от вопиющего диссонанса?

— Страдаю, — тут и спору нет. — Как-то бы надо этот завал разобрать. Я ведь не только по поведению сужу, но и по чувствам — ну никак не слипается веселуха, на которую рассчитывают наши. А чужие видят вокруг себя одних только дикарей и начинают задирать носы. Котов вообще не держат за людей, те и попрятались или разошлись. Фигня, однако, получается, а не летний лагерь.

— Фигня, — кивнул Нах-Нах. — Я потому и попросил Серджио тебя подогнать, чтобы помогла разрулить этот вопрос.

— Знаешь, Кириллыч! — отметил Бахром. — Если бы новенькие были русскими, всё бы пришло в норму за денёк-другой. Подрались бы, как люди, или состязание какое устроили типа, кто больше газировки выдует. А тут тебе и воспитанные французы, и чопорные англичане, и педантичные немцы — ну не бьются наши менталитеты с ихними. Да ещё и родители, чад своих опекающие, сбивают ребят с нашей волны на свою. Вот и не разгоняется веселуха в лагере — скучища тут и напряжёнка.

— Ну, шахматистам и картёжникам это всё в розовый пупырышек, — кивнул Фёдор в сторону пляжа.

— Есть мысль, — встрепенулась Даша. — Пускай тиран издаст указ, по которому всех детей дипломатов упечёт в лагерь отдыха. Сначала в группы по интересам — всяк ведь детёныш или из пластилина любит лепить, или скрипку пилит смычком, или ещё чего. А матушек ихних и нянюшек — сперва на курсы русского, а потом на ходьбу. Пущай деспот наш проявит реальную деспотичность, а не ту, которую мы шутейно поминаем. А если кто не согласен — так их тут никто силой не держит. Федь! Совладаешь?

— Я щщас! Я мигом! — скотина Нах-Нах по собачьи высунул язык, изобразил руками передние лапки и на задних побежал в сторону административных зданий, имитируя манеры цирковой болонки.

— Вот есть в мужике артистизм, — одобрительно хохотнул Бахром.

— Ага, — улыбнулась Даша. — А вам нужно будет собрать наших местных любителей бухнуть. Пусть они познакомят журналистов с лучшими здешними питейными заведениями. Я-то только про «Погребок» слышала, а ведь есть и другие. Пусть в них срочно смонтируют большие экраны и гонят по ним местные новости. А я забегу к тёте Диане и попрошу пускать туда побольше колорита — какой дурак, скажите, станет рыскать по нашей жаре, когда всё можно выведать сидя в прохладе за кружкой любимого…

— бухла, — подсказал Бахром. — Спасибо тебе — а то мы в каком-то ступоре пребывали.

Серджио Моретти отошел от экрана, где служба наружного наблюдения в прямом эфире транслировала и перемещения и разговоры ефрейтора Пузиковой. Взял из вазы грушу и как следует от неё откусил:

«А ведь не шутил Юморист, когда рассказывал Дашиному папе, на какую роль готовят фермики эту девочку» — подумал он про себя. А вслух произнёс в говорилку:

— Пузикова! Отбой. Возвращайся к семье. Приказываю тебе отдыхать. Задачу поняла?

— Тэ-тэ.

* * *

В дом двадцать восемь по улице Рваной Серджио проник беспрепятственно — дверь легко открылась, едва он нажал на ручку. Тут оказалось пустынно, только где-то на втором этаже тихо ворчал робот-пылесос. На том месте, где обычно, свернувшись ящиком, лежал Юморист, никого не было.

— Есть тут кто живой? — спросил мужчина, понимая, что ответом ему будет тишина.

— Дежурный по расположению джедай Джим, — донеслось сверху. По столбу спустился фермик и замер столбиком, опираясь на задние конечности и хвост. Размером он был где-то с поллитровую пластиковую бутылку.

— Ты раньше был меньше и не разговаривал.

— С тех пор я дважды перелинял и обзавёлся вот этим: — малыш гордо выпятил грудь, оснащенную металлической бляхой. — Совершенствуюсь, — добавил он с достоинством в голосе.

— Так где нынче все остальные? Тут ведь обычно куча народу толпится.

— Младшая дружина во главе с Йодой сопровождает царевну и ей сестёр. Мегакоты всем прайдом сели в такси и погрузили туда два больших окорока. Сказали, что навестят старого друга и завтра вернутся. Стражи перешли в Плесецкий лес, рабочие, как всегда, в стройфирме шабашат, а Юморист в Слободе — они с Птурсиком давние кореша. Впрочем, получив мой сигнал, он принял решение прибыть сюда — будет с минуты на минуту.

Могу предложить кофе с коньяком.

— Спасибо, Джим. Я лучше сам его сварю. А коньяк принеси — с удовольствием пропущу глоточек.

— Здравствуй, Серджио, — Юморист появился в тот момент, когда шеф безопасности переливал готовый напиток из турки в чашечку.

— Добрый вечер, — улыбнулся мужчина. — Хочу спросить у тебя: известно ли Даше, что вы её готовите на роль правителя для нас, Хомо?

— Наверняка не знаю. Но у неё уже достаточно данных, чтобы прийти к правильному выводу. И достаточно ума, чтобы понять, что она — не единственный вариант.

— Надо же! Оказывается — не единственный вариант! А я никак не мог взять в толк, отчего малышка не задирает носа, не смотрит на всех свысока и вообще, ведёт себя, как нормальный ребёнок.

— Ты, Серджио, родился и вырос в других условиях. Поэтому статусная парадигма пропитала твоё сознание и никак оттуда не выветрится. Самое смешное, что для нас — фермиков, подобное восприятие вообще составляет основу мироздания — когда мы прошли сюда через портал с Земли и оказались на планете, населённой чужаками, только сила приказа, предписывающего защищать личинок и их хранителей, не позволила разумным нашего подразделения впасть в ступор. Мы ведь не дураки — поняли, что более не представляем никакого интереса для Совета Матерей и попросту списаны со всех счетов, а заодно и забыты. То есть, лишившись более, чем мы, высокостатусной особи в пределах радиуса общения, все несколько… огорчились… скажем так.

И тут в поле зрения появляется Мать. Пусть она не из нашего муравейника, но это Мать — высшее существо, которому положено служить и испытывать от этого все радости бытия. В момент, когда наши её увидели — вот тут и стало понятно — мы дома. Мы нужны. О нас не забыли.

Так что значение статуса для меня близко и понятно даже более, чем для тебя. Но, самое смешное, наша царица Терм выросла в другой среде. Статусные заморочки ей совершенно чужды. Как говорит Зяблик — до хвоста. Настолько, что она даже осмелилась пререкаться с Матерью Улья, в котором родилась, что едва не стоило ей жизни и закончилось изгнанием.

Второй смешной момент — совпадение взглядов на эти вопросы у Терм и у Кузьмича. Они прекрасно сработались, ты не находишь?

— Что сработались, то верно. Но что это за взгляды, и какое между ними сходство?

— Налей себе ещё одну чашечку, Серджио. Мне придётся зайти издалека. Дело в том, что вы, приматы, от природы стайные существа. И распределение ролей для вас неразрывно связано с положением в группе. Более высокий статус даёт преимущества, а низкий обеспечивает сплошные обязанности — у подчинённых отнимают пищу, отгоняют их от самок или выталкивают из укрытия под дождь, чтобы пользоваться большим пространством. Эти черты прослеживаются и в коллективах разумных и даже называются специальным словом — унижение. Как следствие — в вашем сообществе идёт непрерывная борьба за повышение собственного статуса, что зачастую то же самое, что стремление опустить остальных.

Как следствие — на эту борьбу уходит очень много сил, а подчас и ресурсов. То есть налицо не оптимальная структура затрат сообщества. В Улье этого практически не наблюдается — в этом коренное отличие нас от вас. У фермиков не прослеживается внутренняя конкуренция, потому что заключена в жёсткие рамки. Не то, что у мягкотелых, где, бывает, соперничество приводит к гибели одного из сильнейших членов стаи и ранению другого — самого сильного, которого добивает третий, уже не столь могучий. Стая сразу заметно слабеет и, нередко теряет хорошую территорию.