Анна Гагарина - Слово о сыне

• Название: Слово о сыне
• Автор: Анна Гагарина
• Издательство: Юнацтва
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1985

Воспоминания Анны Тимофеевны Гагариной, матери первого в мире космонавта планеты Земля, рассказывают о детстве и юности Юрия Алексеевича, его учебе и космическом полете, о добрых семейных традициях.

---

Зная Юрину натуру, я по письмам поняла: его неудержимо тянет аэродром, самолеты. Не забросил бы учебы в техикуме, ведь идет последний год, решается судьба! Осторожно, чтобы не обидеть Юру (ведь он всегда очень добросовестно учился, ответственно относился к заданиям!), написала, спросила как бы между прочим, когда окончание работы над дипломом, куда направят их трудиться.

Юра, конечно, сразу же все понял, успокоил, что дипломная работа продвигается успешно, назначен уже день защиты. Но все равно большая часть письма была отведена под аэроклубовские впечатления.

Однажды распечатываю я письмо от Юры, а там — номер молодежной газеты. Развернула, ищу глазами заметку, понимаю, не зря же ее Юра прислал. «День на аэродроме» называется. Я ее столько читала и перечитывала, что запомнила дословно:

«Сегодня учащийся индустриального техникума комсомолец Юрий Гагарин совершает свой первый самостоятельный полет. Юноша немного волнуется. Но движения его четки и уверенны. Перед полетом он тщательно осматривает кабину, проверяет приборы и только после этого выводит свой Як-18 на линию исполнительного старта. Гагарин поднимает правую руку (снимок в кругу), спрашивая разрешения на взлет.

— Взлет разрешаю! — передает по радио руководитель полета.

В воздух одна за другой взмывают машины. Инструктор, наблюдая за полетами своих питомцев, не может удержаться от похвалы:

— Молодцы, хлопцы!»

На овальной фотографии — Юра в кабине самолета. Фотография небольшая, но хорошо видно Юрино лицо.

Алексей Иванович выслушал письмо из Саратова, рассмотрел газету. Конечно, мы были несказанно рады, что о сыне в газете напечатали. Честь это большая. Но подумал-подумал, поразмышлял-поразмышлял мой Алеша, этак нахмурившись, говорит:

— Нюра, а почему, думаешь, именно о нем напечатали?

Я предположила, что у него лучше, чем у других, обучение идет. Алексей Иванович кивнул:

— И я так думаю. Вот ты и пропиши, чтобы он нос-то не задирал, не вообразил, что он особенный.

Так я, конечно, писать не стала. Радость сыну омрачать не хотела, но все-таки предостеречь надо было, вот я и написала: «Мы гордимся, сынок... Но смотри не зазнавайся...»

Наверное, слова мои материнские запали Юре в сердце, если спустя десять лет вспомнил он о них, привел в своей книге «Дорога в космос».

Наконец долгожданная весть: Юра закончил техникум, получил диплом с отличием. Мы его ждали домой, но Юра сообщил, что наступил заключительный этап и в аэроклубе, а живут курсанты по-военному, в лагерях рядом с аэродромом, почти каждый день полеты. Все лето тренировались курсанты. Подошла пора выпускных экзаменов. Юра все сдал на «отлично».

...Теперь, когда документы о Юриной учебе собраны в Мемориальном музее Юрия Алексеевича Гагарина, который организовали в нашем прежнем доме, я, случается, остановлюсь у стендов, перечитаю знакомые-перезнакомые строки из документов:

«Отзыв о выполнении дипломного задания учащимся 4 курса Саратовского индустриального техникума ГУТР при Совете Министров СССР Гагариным Ю. А.

При выполнении проекта учащийся умело использовал данные технической литературы и опыт советских литейных цехов и передовых заводов.

Учащимся самостоятельно решены ряд технических вопросов, а также вопросы учета, планирования и организации производства.

Представленный проект свидетельствует о хорошей подготовке учащегося и об умении им самостоятельно и вдумчиво решать технические и методические вопросы.

Оценка проекта:

Пояснительная записка — 5

Графическая часть — 5

Общая оценка — 5».

Рядом в музее — характеристика на Юру как студента техникума:

«За все время пребывания в техникуме тов. Гагарин был исключительно дисциплинированным учащимся, успеваемость его отличная.

Хороший физкультурник. Его общественная работа — секретарь ДСО «Трудовые резервы».

Принимал активное участие в общественной жизни техникума и группы. Выступал с докладами на литературных конференциях техникума, являлся активным участником физико-технического кружка... относился исключительно добросовестно к порученной работе».

А вот выписка из сводной ведомости успеваемости учащегося IV курса литейного отделения группы Л-41 Гагарина Ю. А.: «отлично», «отлично», «отлично», и так все 32 предмета, одна лишь четверка в этом ряду — по психологии. Вот почему вывод преподаватели сделали такой:

«Присвоить квалификацию техника-технолога литейного производства, мастера производственного обучения и выдать диплом с отличием».

Так Юра учился, а ведь в это же время он страстно, увлеченно овладевал и другим делом — летным.

Имеется в музее и «Выписка из ведомости индивидуальных оценок пилотов первоначального обучения, окончивших Саратовский областной аэроклуб ДОСААФ 24 сентября 1955 года». Юрины отметки такие:

«...оценка теоретической успеваемости: самолет Як-18 — отлично; мотор М-11р — отлично; самолетовождение— отлично; аэродинамика — отлично; НПП-52 — отлично; радиосвязь — отлично; средний балл — отлично». Там же сказано: «Оценка летной подготовки — отлично, общая оценка комиссии — отлично». А в конце написано: «Решение комиссии о дальнейшем использовании по специальности: курсанта Гагарина Ю. А. направить для дальнейшего обучения в 1-е Чкаловское военно-авиационное училище».

Читаю — и хочется мысленно сказать ему слова похвалы, слова поощрения, слова, которые при жизни Юры мы всегда с Алексеем Ивановичем произносили с оговоркой. Поощряли, конечно, но тут же добавляли: мол, не гордись, сынок, нехорошо выставляться, нос задирать негоже. Перестраховывались, как теперь выражаются. Наши опасения объяснимы, понятны. Родители всегда за детей беспокоятся, предостерегают, опасность хотят от них отвести. Предостерегали, предостерегали, а Юре, видать, опасность нескромности, которая людское осуждение сразу же вызывает, и не грозила.

Так получается, что от беды отводили, а зато ласки недодали. Как же я горюю теперь, что на ласковые слова скупилась. Особенно по ночам. Осуждаю себя... Но утром, когда мысль яснее работает, понимаю: все было правильно! Алеша мой с его скромностью хороший урок ребятам давал. Предостерегать надо. Ведь когда ошибка произойдет — поправлять поздно. Загладить ее можно, а переделать так, чтоб и следа не осталось, нельзя. Жизненный путь один, и вернуться к началу дороги, чтоб ее заново, по-другому пройти, невозможно.

Правильно поступали. Но сейчас, когда моих младших в живых нет, постоянно мучаюсь невысказанными ласковыми словами...

Осуществление сыновей мечты

В 1955 году в нашей семье было двое военных: Юра да Борис, которого призвали в армию.

Юрино сообщение об училище мы с Алексеем Ивановичем встретили по-разному. Он как бы между прочим заметил:

— Что ж это такое? Опять учеба! Работать-то когда?

Иной раз я пропускала мимо ушей разные замечания. Если на все реагировать, только и будешь свою точку зрения доказывать. Но тут вопрос был важным, жизненный вопрос, поэтому я возразила Алексею Ивановичу:

— Есть желание у сына — пусть учится. А у Юры больше чем только желание, и у него ведь все так хорошо получается!

Объяснила мужу, какое для меня было потрясение в детстве, когда я поняла после окончания Путиловского училища, что никогда уж мне за парту не сесть. Рекомендации были, способности у меня были, желание так и переполняло меня. Хотелось узнавать, постигать, но не было главного для продолжения обучения — денег в нашей рабочей семье. Я до сих пор ощущаю, что крылья знаний у меня поурезаны.

Так неужели же сыну своему отсоветуем ученым человеком становиться? Тем более что семейные обстоятельства благоприятно складывались. Мы в помощи, на которую родители вправе рассчитывать, не нуждались. Жили мы в это время одной семьей с Зоей, ее мужем Дмитрием, их детишками. Валентин с женой Марией поставил рядом дом, и хоть в семье его уже было трое детей, в тяжелой, мужской работе нам не отказывал.

Переубедила я моего Алешу. Написала Юре, что мы рады его решению, прямо сказала: «Есть, сынок, желание — учись. Чем сможем — поможем».

Первое письмо из Оренбурга (он тогда Чкаловом назывался) заняло несколько страничек. Еще бы! Город-то был для Юры совершенно удивительным. Он отметил, что на улицах встречаются лошади и... верблюды. Но, конечно, больше всего в письме было об училище. Я уже заметила, что Юра всегда находил причину-повод, чтобы гордиться делами того коллектива, в котором жил, где учился. Вот и сейчас он описывал славные дела людей, окончивших его военное училище. Здесь получили путевку в небо летчики, имена которых гремели еще до войны: Михаил Громов, Андрей Юмашев, Анатолий Серов. Более ста тридцати выпускников училища стали Героями Советского Союза.