Станислав Лем - Хрустальный шар (сборник)

• Название: Хрустальный шар (сборник)
• Автор: Станислав Лем
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-39127-9

Ранние рассказы, стихи и пьесы Станислава Лема, опубликованные с 1946 по 1955 год, на заре его писательской карьеры.

Многие из них относятся к фантастике.

Другие – реалистические – посвящены Второй мировой войне и трагедии оккупации Польши, вечным проблемам интеллигенции на переломе эпох, нравственному выбору, который необходимо рано или поздно сделать каждому человеку.

Это – непривычный Станислав Лем. Однако даже самые ранние произведения этого потрясающего автора уже носят черты его неординарного таланта, проникнутого гуманизмом и верой в будущее человечества.

---

– Какие бумаги?

«О, плохо дело!» – подумал лейтенант.

– Я имел в виду мой проект.

– Ах, вы называете это бумагой! Отлично, ха-ха-ха, понимаю. Первая запись была переписана. У вас нет копии? Хотя это было бы легкомысленно… Вы наверняка опасались, что англичане по приезде…

– Я уничтожил все, допуская, что хранить «это» опасно, – сказал он слегка разочарованно, потому что ничего не понимал. О какой записи говорил советник?

– Я могу дать вам пластинку, если хотите; можете сохранить на память, правда?

Хьюз поклонился.

Фон Гогенштейн подошел к одному из шкафчиков, который зазвенел при повороте ключа: покрашенные под дерево, они оказались бронированными сейфами. Из ящика он достал круглый, очень плоский, пятикратно запечатанный сургучом пакет и передал Хьюзу.

– Могу ли я поселиться в доме АО[108] НСДАП, как нам сказали во время плавания? – спросил он. – Я хотел бы немного освежиться.

– О, это вы можете сделать и здесь. Условия наверняка будут лучше. – Фон Гогенштейн нажал кнопку на плоском распределителе телефона. – Знаете ли вы Гамбург? Мы с удовольствием дадим вам проводника. Впрочем, я допускаю, что ваша невеста, которой мы специально сообщили о вашем прибытии, явится в ближайшие часы.

Хьюз поблагодарил, мысленно кляня немецкую скрупулезность.

– Нет, спасибо… я немного знаю Гамбург… Если вы решили меня где-то разместить, то схожу сейчас в город… Не хотел бы никого затруднять.

– Об этом не может быть и речи. Мы воспринимаем это как службу, мы должны о вас заботиться. – Что-то вроде застывшей усмешки появилось на пергаментном лице.

Разозленный Хьюз встал. Фон Гогенштейн также встал, вытянулся на прощание и проводил его до двери. За ней стоял высокий мужчина, уже без куртки, зато в мундире СД.

«А, вот так», – подумал Хьюз.

Мужчина проводил его через двор к низкому домику, стоявшему посреди миниатюрного сада, с трех сторон окруженного торцевыми стенами высоких домов, вручил ему ключ от двери с номером восемь и ушел.

Воспользовавшись ключом, лейтенант обнаружил небольшую, удобно обставленную комнату с водопроводом в соседней ванной. Едва закрыв дверь, он открыл дверцу шкафа – таким образом он заслонялся от улицы – и разорвал запечатанный коричневый конверт. В нем оказалась большая граммофонная пластинка: с одной стороны – ария Карузо из оперы «Лючия ди Ламмермур», с другой – увертюра к этой же опере.

Хьюз задумался. Немец говорил о грамзаписи. Следовательно, содержание пластинки было менее романтичным, чем утверждала круглая наклейка. Теперь нужно было постараться разыскать граммофон, и как можно быстрее. В первую минуту лейтенант хотел сделать это легальным путем, но, подумав, отказался. Такая спешка со стороны автора проекта могла показаться подозрительной. Поэтому он умылся и быстро переоделся, после чего, упаковав пластинку в папку и движением ладони (которое становилось все более автоматическим) убедившись, что ампула с цианистым калием находится у него в кармане, вышел. Во дворе никого не было.

Когда он шел по широкой лестничной клетке, придерживаясь невидимой стороны, то услышал голос на втором этаже.

– Это надо пройти через двор, в белом домике, дверь восемь, – говорил мужской голос.

– А сейчас он дома?

– Да, с ним пошел штандартенфюрер.

«Невеста», – подумал Хьюз и как можно скорее и незаметнее зашагал по коридору. Перед дверью был пост, который он миновал спокойным, медленным шагом, борясь с неприятной дрожью в руках и ногах.

Он тотчас перебежал улицу и вскочил в отъезжавший трамвай, лишь бы только как можно дальше оказаться от этого места. Выйдя на большой площади, Хьюз прочел ее название – «Герингплац» – и вошел в затененный деревьями ресторан. Только через минуту он вспомнил, что, не имея продовольственных карточек, не может поесть, поэтому заказал чай и разложил карманный план города. Он нашел улицу, на которой размещался склад старой мебели Германа Гуттена, и наметил себе кратчайший путь.

По указанному адресу он пошел пешком. Улицы становились все более тесными, дома более низкими, зато чаще попадались карликовые, некрасивые деревья.

Наконец он остановился перед обшарпанным зданием. Из-под серой штукатурки просвечивала лиловая, а в местах, где и она разрушилась, сыпался песок прусских стен. Он еще раз посмотрел на жестяную, едва читаемую вывеску. Когда открыл дверь, в темной глубине протяжно застонал звонок.

Взгляд долгое время привыкал к мраку, господствующему на старом складе, заваленном рухлядью. Только через минуту Хьюз заметил, что за стойкой стоит маленький горбатый человечек с острыми плечами, между которыми сияла верхушка лысого черепа.

– Господин Гуттен? – спросил лейтенант.

– Да, чем могу служить, милостивый государь? Хотите комплект или же отдельный предмет?

– Я инженер Зейдлиц из Южной Африки и приехал к вам, – ответил Хьюз. – Хотел бы многое вам рассказать.

Горбун очень долго стоял без движения. Затем неожиданно наклонился, достал из-под стойки металлическую табличку с надписью «Закрыто – обеденный перерыв» и повесил ее на двери. Он повернул ключ в замке, после чего раскрыл дверки прилавка. Между пузатым черным комодом и кривым шкафом Хьюз протиснулся в комнату за магазином. Они уселись на продавленный выцветший диван.

– У меня мало времени, – сказал Хьюз. – Все ли вы обо мне знаете?

– Возможно. Что-то не в порядке было во время контроля в порту?

– Пожалуй, нет, зато внутренняя разведка все испортила. Этот Зейдлиц совершил какое-то открытие и переслал проект в Берлин, записанный на грампластинке, как мне кажется. Она у меня с собой. Это должна быть, наверное, важная вещь, потому что этим интересовался Гитлер. Мне предложили высокий пост в Леверкузене. Но есть два затруднения: первое, наиболее важное – Зейдлица, то есть меня ожидает невеста, которая приехала сегодня, а во-вторых, я должен как можно быстрее получить небольшой портативный граммофон. Может, у вас есть нечто такое? Я должен послушать с пластинки рассказы инженера, прежде чем вернусь окончательно договариваться с фон Гогенштейном.

– Это начальник Отдела изобретений в департаменте Министерства вооружений, большая шишка, – сказал горбун. – О-го-го, вы сделали неплохое открытие. Хорошо. Граммофон будет через пятнадцать минут. А что касается женщины, у вас есть ее данные?

– Нет.

– Описание внешности, фотография?

– Нет, откуда же. Я совсем ее не видел – к счастью. Слышал только ее голос: когда я выходил, она как раз пришла и искала меня в здании.

– Но как мы тогда ее найдем?

Хьюз задумался.

– Да, я ошибся, – сказал он. – Но когда услышал, что она на соседнем этаже, я думал только о том, чтобы это расстояние увеличить. Гм-м, что теперь делать? Если она ждет меня? Наверняка ждет. Значит, я не могу вернуться, а если не вернусь, это вызовет подозрения. – Он посмотрел на часы. – Четыре, уже прошло три четверти часа, как я вышел.

Он резко встал.

– Придумал.

– Ну?

– Позвоню туда из города. Если она там, договорюсь с ней, а вы скажете мне, где и когда лучше нам с ней будет встретиться. Когда же она придет, уберете ее.

– Убрать, вам хорошо говорить, – язвительно ответил горбун. В узкой полосе света, которая падала из частично заслоненного шкафом окна, он рассматривал ногти худых длинных рук. – Земля горит у нас под ногами. Вы думаете, что мы можем устраивать гангстерские вылазки? Вся ячейка сейчас – это пара человек.

– У вас есть лучший выход? Я сам рискую – ведь в здании будут знать, что я звонил. И речи нет о каком-либо огнестрельном оружии… Я думаю, что ее следует просто где-то продержать около двух недель.

– Но Зейдлиц ведь последний раз был в Германии семь лет назад. Если бы она вас даже увидела, то думаю, что…

– Нет, это невозможно. Мне нельзя рисковать.

– Будете ждать ее в машине, – неожиданно сказал горбун, поднимая голову. Глаза его в узком луче света казались почти белыми и такими холодными, что Хьюз опустил взгляд.

– В машине, и что дальше?

– Я дам вам камбиоль. Вы отвезете ее или лучше сразу после этого высадитесь и пойдете в управление. Остальное уже не ваше дело.

– Может, поедет кто-то из ваших? А зачем камбиоль?

– Нет, она должна увидеть ваше лицо, ведь есть большое сходство. В первую минуту она не разберется.

– Это только в кино все гладко получается, – сказал задумчиво лейтенант. – Один крик, и все полетит к черту.

– Вы поедете на машине, – повторил горбун, вставая. – Сейчас четыре десять. Позвоните с переговорного пункта. Поспешите, ибо она может уйти, если вообще ждет.

Хьюз встал.

– Потом я возвращаюсь сюда, так?

– Да, сразу же.

Найдя телефон, лейтенант позвонил в управление. Не так легко было соединиться с фон Гогенштейном, а другой фамилии он не знал.

– Господин советник, не было ли еще известий от моей невесты? – спросил он, услышав наконец сиплый голос старика. – Прошу прощения, что звоню, но я хотел бы узнать…