Василий Воронков - Лидия

• Название: Лидия
• Автор: Василий Воронков
• Жанр: Космическая фантастика

Будущее. Человечество вышло в космос, управление космическими кораблями осуществляется через нейроинтерфейс, благодаря которому операторы могут принимать сложнейшие решения за микросекунды. Но из-за войны, разгоревшейся между Землёй и желающей получить независимость колонией на Венере, даже грузовые рейсы оказались под угрозой нападения.

Ахилл, обычная среднетонажная баржа, следует на Марс. Алексей, один из операторов, отвечающих за управление Ахиллом, впервые отправился в совместный полёт с девушкой, с которой был разлучён много лет. Однако происходит авария в маршевом двигателе, а на радарах появляется военный корабль сепаратистов. Перед нападением Алексей едва успевает подключиться к нейросети, а приходит в себя уже в тесном помещении, похожем то ли на медицинскую камеру, то ли на тюремную.

У Алексея нет амнезии, однако то, что он помнит, пугает его куда больше, чем потеря памяти.

---

Люк в дальнем конце открылся, и в проёме показалась чья-то фигура в сером комбинезоне, поплывшая по воздуху, мягко отталкиваясь руками от поручней в стенах, которые совсем ещё недавно выполняли роль лестниц.

— Всё в порядке? — спросил мужчина в комбинезоне, приблизившись к нам.

Поначалу я решил, что это один из тех молчаливых близнецов, которые сопровождали нас до посадки, однако выглядел он иначе — был старше, с сединой на висках.

— Что молчим? — спросил мужчина. — Все живы?

— Всё хорошо, — сказал кто-то.

— Да, — подтвердил Виктор, — нормально. Только вот как снять эти ремни? Не будем же мы так всё время…

Мужчина в комбинезоне повис в воздухе рядом со мной.

— Сейчас корректируется орбита, — сказал он. — Через минуту или две ремни отключатся.

Он ещё раз осмотрел всех, озабоченно вглядываясь в лица.

— Я так понял, для вас — это впервые? Если кто-то чувствует себя… как-нибудь не так…

Видно было, что он не привык возиться с новичками.

— Кстати, — продолжил мужчина, — вас забыли предупредить, но компенсаторы были отключены. — Он осклабился, как будто признавался в устроенном розыгрыше. — Так что вы при взлёте вы получили аж целых три же. — И снова спросил, нахмурившись: — Никого не тошнит?

Все молчали.

— Ладно, — сказал мужчина, — либо вы онемели от страха, либо все чувствуют себя просто отлично. — Он повернулся ко мне и подмигнул, как заговорщик. — Я лично за последнее. Так что…

Раздался щелчок, и ремни, прижимавшие меня к креслу, ослабли, а в следующую секунду втянулись куда-то за спиной.

— О! — сказал мужчина. — Даже быстрее, чем я думал. В таком случае — все за мной. Поднимайтесь выше, над креслами.

Я начал выбираться из клетки.

— Отталкивайтесь лучше от этих лестниц в стене, так удобнее, — сказал мужчина и качнул в воздухе рукой, как бы дёргая за невидимый рычаг. — Только не слишком сильно, а то расшибётесь.

Я едва не врезался в стену, но мужчина даже не обратил на меня внимания. Позади меня послышались возмущённые возгласы — видимо, парочка моих сокурсников столкнулись друг с другом.

— Аккуратней, — сказал мужчина. — Давайте по одному.

Он лишь едва коснулся стены, и тут же заскользил воздуху, как под воздействием неведомой силы гравитации. Я последовал за ним, не решаясь отталкиваться, как он, и вместо этого перехватывая поручни липкими от пота руками.

Мужчина, удалившийся от нас на несколько метров после первого же прыжка, терпеливо ждал, пока мы освоимся с невесомостью.

— Так точно никого не тошнит? — спросил он и посмотрел на меня.

— Наверное, нет, — пробормотал я.

— Наверное? — весело спросил мужчина. — Ну, ладно. Только предупредите, если ваше "наверное" изменится. Дело в том, что рвота в невесомости…

Он не договорил и снова оттолкнулся от лестницы в стене.

Вскоре мы оказались в согнутом, как парабола, коридоре — ещё более узком, чем пассажирская капсула с клетками, — и мужчина в комбинезоне пролетел его, не останавливаясь, и нырнул в открытый люк. Оказалось, что командный отсек от пассажирского отделяла лишь пара метров.

— Ну что ж, — сказал мужчина, зависнув над креслами нейротерминалов. — Вот и ваши рабочие места. Своё задание вы хорошо знаете, ведь так?

Мои сокурсники беспомощно озирались по сторонам, сгрудившись вокруг открытого люка. Виктор был ещё в коридоре и держался одной рукой за край проёма с таким видом, словно боялся, что в любой момент может провалиться вниз — на самое дно пассажирского отсека, к выпуклому люку. Я же обхватил руками ближайшее ко мне операторское кресло.

— Люди! — крикнул мужчина. — Ну же! Поговорите со мной! Что вы как зомби? Всё понятно с заданием?

— Понятно, — неуверенно сказал я. — Только ещё мы не знаем свои роли.

— А, — улыбнулся мужчина. — Это самое интересное.

Он вытащил из кармана потрёпанный суазор и протянул его мне экраном вперёд.

— Ну же, — сказал мужчина. — Коснись рукой.

Я приложил к экрану кисть, тот на мгновение закрасился чёрным, а потом на нём появилась яркая надпись — "Второй пилот".

— Ох! — рассмеялся мужчина. — Какой быстрый карьерный рост! Кто следующий?

Он заставил всех прикоснуться к суазору, и генератор случайных чисел выдал каждому по новой должности.

— Вот, собственно, и всё, — сказал мужчина. — Все терминалы, — он качнул рукой с вытянутым указательным пальцем, — автоматически настроятся, когда вы к ним подключитесь. Так что выбирайте любой.

Он снова подмигнул мне, улыбнувшись.

— Ты, я смотрю, уже выбрал.

Я ничего не ответил и стал залезать в кресло.

— Что ж, — сказал мужчина. — Я вас оставляю.

— Но как же? — спросил Виктор, который, наконец-то, забрался в отсек. — Мне казалось нас будут… контролировать.

— Здесь ведь всего шесть кресел, — сказал мужчина, и на лице Виктора отразился неподдельный ужас. — Да не бойтесь вы! — рассмеялся мужчина. — Устроить крушение у вас не получится, корабль контролируется операторами с Земли, так что… вас подстрахуют.

Все начали устраиваться в креслах.

Мужчина как-то незаметно выскользнул из отсека — ещё секунду назад он был здесь и следил за тем, как мы подключаемся к терминалам, а потом исчез, даже не попрощавшись. Я снова почувствовал, как тело моё сжимает холодными тисками от страха.

Я уже лежал в кресле. Виктор что-то бурчал рядом, ерзая и оттягивая воротник комбинезона, но я не слушал. Кнопки на моём терминале загорелись, я вздохнул и — провалился в пустоту.

42

Я мог бы, наверное, сказать, что это был самый жуткий кошмар за всю мою жизнь, но только после кошмара ты просыпаешься, и сон, каким бы страшным он ни был, быстро тускнеет в памяти, но тогда, даже после того, как Аэропа приземлилась, и меня отправили домой, я не был уверен, что действительно вернулся.

Сам сеанс почти не отличался от тех лабораторных, которые мы проходили ещё с третьего курса — да и задание по управлению маневровыми двигателями я выполнял десятки раз, — однако что-то в нейросети изменилось. С самого начала, в приступе паники выполняя знакомые команды, захлёбываясь в сводящей с ума пустоте, я чувствовал вокруг себя чьё-то присутствие — как будто другое сознание переплеталось с моим.

Лида.

Она была там, в той невозможной чудовищной тьме, которая меня окружала. Она жила в каждом моём помысле, в каждом движении мысли, словно мы расстались именно из-за того, что я потерял её в нейросети.

И теперь она возвращалась.

Но вместо радости, вместо предвкушения встречи после разлуки я испытывал лишь пронзительный неподконтрольный страх — что-то чужое, непонятное, невозможное физически, что-то, чего не должно было появиться в нейросети, вторгалось в моё сознание.

Вместе с Лидой появились и звёзды — они кружились в бешеном вихре, как изображение из голографического проектора, изображая движение галактик. Я сам стал частью этого вихря, одной из тусклых тающих песчинок — меня уносило куда-то, затягивало в звёздный водоворот, но в то же время я был неподвижен, я понимал, что в сети не существует движения, что в этом мнимом хаосе нет ничего, кроме меня.

И мои собственные мысли наполняли окружавшую меня пустоту.

Я видел Венеру, неотличимую от звезды. Я видел, как Патрокл, свет которого будет существовать ещё миллиарды лет, заходит на земную орбиту. А потом я приблизился к одной из звёзд, и звезда эта оказалась Солнцем. Оно было таким ярким, что сожгло облекавшую меня темноту, наполнив её солнечным ветром. В его огненной короне вспыхивали протуберанцы — коронарные выбросы, всплески горячего газа — результат непрекращающейся химической реакции звёзд, рождающей свет и уничтожающей последние островки тьмы. Но потом чёрная тень застила солнце. Началось затмение, которое я видел в тринадцатый раз. Звезда превратилась в сверкающий полумесяц и вскоре исчезла совсем, а передо мной остался лишь чёрный шар, окутанный умирающим светом.

Меня вывели из нейросеанса электрошоком.

Я даже не понял, что произошло — я тонул в пустоте, и вдруг оказался в неудобном высоком кресле. Меня трясло, и я никак не мог остановить эту дрожь. Кто-то положил мне руку на плечо.

— Ты как? — послышался знакомый голос. — Скажи что-нибудь!

Я хотел ответить, но вместо этого лишь нечленораздельно промычал, утратив способность говорить.

— Так, понятно…

Мне посветили в глаза.

— Назови своё имя, — сказал голос.

Свет пропал, и я ошалело заморгал глазами.

— Имя своё назови, — повторил голос.

— Алексей, — сказал я.

— Были уже случаи позднего выхода, Алексей?

— Были. Вернее… — Я сглотнул, говорить всё ещё было тяжело, — был однажды, один раз.

Мужчина с седыми висками покачал головой.